Не(полное) зачатие (СИ) - Борн Амелия - Страница 3

Глаза уперлись в маленький розовый комочек, который Оксана держала на руках. Это мог быть мой сын. Или не мой. Потому что в моей голове явно что-то не сходилось.

В офисе, начиная рожать, Беляшкина орала блажью, что она девственница. Но я этого факта не помнил. Впрочем, откровенно говоря, о том вечере, когда мы сблизились дальше некуда, я вообще помнил крайне мало.

В общем, давайте по порядку. Как в клубе анонимных алконавтов.

Меня зовут Дмитрий Юрьевич Терлецкий. И девять месяцев тому назад меня бросила девушка.

Я сидел в своем кабинете, тупо уставившись в экран телефона. То, что я видел на нем, не укладывалось в голове.

«Дима, нам надо расстаться».

Алла меня бросала. Меня! И что еще отвратительнее - делала это через смс. Большего унижения я в своей жизни еще не испытывал.

Даже не знаю, что в этой ситуации пострадало больше - мое сердце или моя гордость. Хотя вру. Однозначно гордость. Так со мной еще никто не поступал!

Конечно, чуть очнувшись от шока, я набрал номер Аллы. И выслушал в ответ трагическую тираду о том, как ей надоело ждать от меня предложения руки и сердца. И что она нашла другого, более готового подарить ей свою фамилию и штамп в паспорте.

Возразить на это мне было нечего. Поэтому я молча положил трубку и направился к своему бару.

Очень хотелось напиться. И делать это мне светило в полном одиночестве. Потому как подобный повод - не то, о чем захочется рассказать приятелям за бокалом вина. Я вообще с ужасом представлял себе все эти сплетни, которые пойдут в светских кругах, когда станет известно, что меня продинамили.

Впрочем, после того, как опустошил бутыль вискаря, я обнаружил в случившемся некоторые плюсы.

Например, наверняка найдется немало желающих меня утешить. И я даже позволю им это сделать. Да! Прямо сейчас!

Долившись для верности коньячком, я встал из-за стола и решительно направился на поиски утешения.

Нет, ну какая Алла все-таки стерва! А я ведь ей даже не изменял!

И вот теперь меня повело. Налево. Потом направо. Я что, шатаюсь?

Мотнув головой, я упрямо продолжил свой путь. И, в конце концов, обнаружил, что уперся во что-то теплое. Прикрыв глаза, вдохнул тонкий аромат.

«Женщина», - понял я. Мягкая, уютная женщина. На которой я уже, однако, почти лежу.

Сфокусировав бродячий взгляд, я понял, что наткнулся на чей-то стул. И сейчас упираюсь носом в пышную грудь, нависнув над ее обладательницей сзади.

Беляшкина. Такое богатство могло быть только у нее.

- Оксана, вы сегодня такая красиваяяя, - пролепетал я, не спеша покидать шикарной груди.

Молчание. Смутилась, наверно. Это так мииииило.

- Ооочень красивая, - от души прибавил я и поцеловал Оксану в шею.

Ну а что? Мне нужно немного утешения. А Оксана сейчас такая… такая… утешительная… Так зачем ходить далеко? Тем более, что ходить я не очень в состоянии…

- Мммм… - простонала Беляшкина, когда я принялся с чувством целовать ее грудь. Даже глаза от удовольствия прикрыла.

И мне было этого достаточно. Ей хорошо, мне тоже, так к чему время терять?

Дальнейшее я припоминал крайне смутно. Но, кажется, уложил Оксану не стол и сделал все, чтобы показать, что я ого-го какой любовник! Точно помню, что она всячески стонала от наслаждения. Правда, лежала практически бревном, но в тот момент ее пассивность меня устраивала.

А теперь… теперь в моей голове был миллион вопросов о том, что же тогда случилось на самом деле.

- Я говорил с врачом, - сообщил я Беляшкиной в ответ на ее сенсационное заявление о том, что она не знала о своей беременности. Впрочем, сейчас меня куда как больше волновало то, что она воображала себя девственницей.

- Мне так неловко, Дмитрий Юрьевич, - пробормотала Оксана. - Спасибо, что приехали…

Еще бы я не приехал! У меня же совесть есть, хотя так сразу и не скажешь.

Впрочем, я не собирался сходу в этом признаваться. Потому как вообще ничего не понимал.

После того вечера я ожидал чего угодно. Того, что Беляшкина решит, будто я в нее влюбился и будет надеяться на продолжение отношений. Или даже требовать, чтобы я на ней женился. Но только не того, что Оксана станет вести себя так, будто ничего не произошло! Как-то даже досадно стало. Я ведь старался, в конце-то концов.

Хотя, что скрывать, я вздохнул с облегчением, когда понял, что никаких сцен в стиле мексиканского сериала не будет. И вот в итоге такой сюрприз! Роды прямо на моих глазах! Счастье еще, что я находился в этот момент у изголовья Оксаны. А то не уверен, что при виде подобного процесса не стал бы импотентом до конца жизни!

Но оставался главный вопрос - мой ли это был ребенок? И была ли Беляшкина девственницей, когда я умудрился с ней утешиться? Да и помнила ли она о случившемся между нами вообще?

Господи, может, она тоже была пьяна? Или под наркотой какой? Я вспомнил ее податливость и по спине пробежал холодок. Да чтоб я еще так нажрался!

Хотя оставался шанс, что Беляшкина утешила после меня еще кого-нибудь. Но что-то мне подсказывало, что вряд ли.

- У меня один вопрос, Беляшкина, - сказал я после паузы, откашлявшись. Тема была деликатная, но животрепещущая. - Ты говорила, что ты девственница…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оксана густо покраснела.

- Я так думала…

Е*ушки-воробушки! Ну точно была под градусом или наркотой! И я хорош, донжуан херов! Думал, что она от удовольствия мычит, а Беляшкина, выходит, вообще не заметила, как я ее трахал?!

- То есть ты сама не знаешь, кто отец ребенка? - уточнил я.

Оксана молча помотала головой. Я растер лицо руками. Надо было сказать ей, как славно она меня утешила, но я медлил. Мало ли кого еще она утешала, сама о том не помня!

Хотя, если быть откровенным, к Беляшкиной вряд ли выстраивалась очередь из мужиков. Я почувствовал, как угроза внезапного отцовства становится все ощутимее, сжимаясь вокруг меня тисками.

- Дмитрий Юрьевич, я на работу выйду, как только смогу, - уверила меня Беляшкина, по-своему расценив мрачное выражение моей физиономии.

- И часто ты так развлекаешься? - вместо ответа хмуро буркнул я. - До такой степени, что не помнишь, как лишилась девственности?

Теперь Оксана побледнела. Губы задрожали, будто она была готова вот-вот расплакаться. Я понял, что перегнул палку. И выбрал самое неподходящее время для выяснения случившегося. В конце концов она только что родила…

- Извини, - сказал я. - Наверно, мне лучше уйти. Если тебе что-то нужно…

- Не нужно, - отрезала Оксана.

- Окей, - протянул я. Взгляд снова сполз с лица Беляшкиной на ребенка и я, с трудом подавив муки совести, развернулся, чтобы уйти.

И в этот момент младенец расплакался. Этот надрывный ор звучал в моей голове еще долго после того, как я покинул стены роддома.

Глава 5. Оксана

Шеф ушел, а на меня навалилась какая-то пустота. Или даже опустошение. Когда как будто вынули все изнутри и осталась только оболочка. И только крик младенца, о существовании которого я не знала еще сегодня утром, заставил меня взять себя в руки.

Так-так, Оксана. Нужно прийти в себя! В конце концов, не в твоем стиле унывать и мотать сопли на кулак! Транквилизаторы, которые щедро принимались совсем недавно - не в счет.

Я вынула Романа из люльки, неловко взяла его на руки и села на постель. Ребенок не унимался, но его крик действовал на меня благотворно. Я начала припоминать, что же происходило в моей жизни девять месяцев назад, когда и был зачат этот плод любви неясно с кем.

Как раз около года назад я рассталась с парнем, на которого возлагала большие надежды. Начала принимать транквилизаторы. Однажды даже проснулась в офисе утром, не помня ничего о том, что этому предшествовало. Только сон был, такой яркий, в нем я даже шефа видела. Такого красивого… и даже нежного и страстного. Он навис надо мной, а я чувствовала себя на седьмом небе, потому что шеф делал со мной такоеееее! Жаль, это был всего лишь плод моего воображения, потому что утром я проснулась в одиночестве.