Маруся. Попасть - не напасть (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 22

- Сиди спокойно и отвечай. Ты ему что - письма писала?

Опять-таки, не моя идея. Просто если вспомнить романы - там в каждом третьем такая чушь.

Вернуть письма, неосторожно написанные письма, повод для шантажа...

Я бы отовралась от всего, но у ледей было не то воспитание. Явно.

Зизи прикусила нижнюю губу.

- Откуда ты знаешь?

- Он сказал, - не долго думая, соврала я.

Глаза блондинки сверкнули злобой.

- Да! И что?

- И ничего. Он тебе их хоть вернул?

- Не все.

- Козел, - подвела я итог.

Зизи посмотрела на меня ошалевшими глазами.

- Мими?

- Молчи и слушай. Ты не одну меня к нему отводила, так?

- Еще Нини.

- Кого?

- Наташу. Мелецкую.

- Я ее не вижу?

- Да вон она, в розовом платье.

Я прищурилась.

Повезло, розовое платье было лишь одно. И девушка в нем выглядела не очень счастливой. Она хоть и веселилась со всеми, но видно было, что-то не так...

- Это было еще до меня?

- Да.

- Сам Милонег тебе ничего не давал? Кроме писем? Магическое?

Взгляд Зизи остался недоуменным.

- Н-нет...

Ну и то дело.

Вот ведь... значит я, еще одна девчонка, а может, и еще кто? Бог любит троицу.

- Ты ведь меня нарочно с ним познакомила? Он просил?

Зизи медленно кивнула.

Я поставила бокал, вручила ей вазочку и встала.

- Дура ты.

И отошла.

Вовремя, за мной как раз явилась мачеха.

- Мария!

Я улыбнулась.

- Да, маменька.

- Нам пора.

Ежь твою рожь! А сделать-то я ничего и не успеваю. Не кричать же в голос: 'Слово и дело!'?

Нет, не кричать.

Ладно, если что - буду спасаться сама. А дальше разберемся.

Я послушно шла за мачехой. Народ двигался примерно в том же направлении.

- Приехали?

- Ее высочество уже здесь, - проинформировала мачеха. - Его Императорское высочество только что прибыл. Карета подъехала.

Не успеваю, ничего не успеваю...

Вот и большой зал. Действительно большой, с колоннами, арками, и сколько же здесь народа? Много... человек двести, наверное. И еще не все подошли...

Я оглядываюсь по сторонам.

Ну должно же что-то быть?

Не просто так пошло, мой дом - моя крепость... должна здесь быть какая-то магия? Ротмистр говорил, при постройке старых зданий ее вплетали автоматически, даже не думая. Достаточно ли старое это здание?

Я пробую, как в лечебнице, выпускать 'щупальца'. А что?

С ужиком договорилась, может, и тут договориться получится? Вдруг повезет?

Прислушиваюсь к ощущениям, забывая обо всем на свете. Выглядит это так, словно меня окутывает облако сахарной ваты. Теплой, уютной, мягкой... хорошо.

Я - друг. Но здесь могут быть и враги!

Нужна защита!

По лестнице медленно поднимается молодой человек.

Люди поспешно расступаются в две шеренги, да не просто так, а согласно табелю о рангах, те, кто знатнее, те дальше от входа.

Князь чуть оттеснил меня с прохода.

- Ваша светлость...

Демидов!

Я принялась оглядываться по сторонам, насколько возможно незаметнее. Милонег... где эта гадина?

Высокий, красивый, но...

Ежь твою рожь!

Вот бы кого с Демидовым скрестить! Или хотя бы запереть на недельку в одной комнате!

Синий мундир, черные волосы...

А где эта?

Нини?

Что за идиотская привычка называть человека собачьей кличкой?

Розовая тушка обнаружилась где-то в третьем ряду... нет, вряд ли ставка сделана на нее. Я более знатная...

Вот и цесаревич.

Самый обычный молодой человек лет двадцати - двадцати двух, симпатичный, темно-русый, кареглазый, улыбающийся...

Мундир белого цвета, кортик - на балу сабли или шпаги это не комильфо...

Я смотрела во все глаза.

Милонег!

Вот и синий мундир! Вот он!

Мужчина стоит и во все глаза глядит на девицу в темно-зеленом. Или уже не девицу? Рыженькая, лет двадцати пяти на вид, она смотрит с выражением обреченности... точно! Здесь что-то будет.

Милонег начинает протискиваться к стене.

Уйдет, гадина.

Что же делать, что делать?!

Упасть в обморок?

Закричать?

А цесаревич все ближе.

И рука 'темно-зеленой' тянется к шее, туда, где убегает за вырез цепочка подозрительно знакомого плетения...

Я невольно 'ныряю' на тот уровень, на котором начинаю видеть ауры.

Рядом со мной чернотой сверкает Демидов. Отец переливается всеми цветами радуги, но больше всего - красным, у него небольшой дар огня, мачеха бездарна, цесаревич...

Или бездарен - или закрыт.

Не знаю, может быть и первое, и второе...

'Зеленая' переливается сполохами мрака, и я не понимаю, почему этого никто не замечает. А что могу я?

Я - маг земли.

Дворец - каменный. И маги, которые плели его защиту, должны были предусмотреть многое! Не могли не предусмотреть! Не только спокойствие и защищенность, но и активное противодействие, это логично! Дома стены помогают!

Я и сама толком не понимаю, что делаю. Но вот же солярные знаки, коловрат, вот они! На дальней от меня стене...

И от них явственно идет слабое сияние.

Защита?

А, все равно другого выхода нет! Что бы ни было, все польза будет!

И я, видя, как вспыхивает черное облако вокруг выбранной Милонегом девицы, бью всей своей силой по символу солнца.

Камень - моя стихия, ему легко принять мою силу, легко провести ее...

Девица в зеленом вспухает чернотой, рассыпается, на ее месте остается нечто вроде громадной черной воронки, в которую затягивает людей, перемалывая в прах, Милонег куда-то удрал, скотина, а воронка затянула уже человек пять, с каждым проглоченным делаясь только сильнее, отшатывается цесаревич, но я понимаю, что ему уже не уйти, никому не уйти...

Хотя бы несколько минут выиграю.

Я падаю на колени, наплевав на крики, прикладываю ладони к полу.

- Волна!!!

Вы когда-нибудь встряхивали коврик?

Вот, нечто подобное я и проделываю. И никаких сил для этого почти не требуется. Древняя защита наконец-то приходит в себя, начинает работать... стены сами помогают мне.

Полы вздыбливаются, люди летят в разные стороны, а воронка... она ведь тоже может смещаться.

Она отлетает к дальней стене, почти к знаку солнца.

И то - вспыхивает.

Золотым, прекрасным огнем, заливающим залу.

Плюс сталкивается с минусом и происходит - взрыв!

Последнее, что я вижу - кусок кирпича, летящий в голову мачехи. А потом меня накрывает волна слабости, бросая навзничь.

Темнота.

А жить так хотелось...

Дежа вю.

Рядом со мной о чем-то разговаривают. Первое желание - открыть глаза. Второе - полежать и послушать.

Вверх одерживает благоразумие - и я прислушиваюсь.

- .... Жертвы!

- Да, Бог хранит цесаревича. Чудом уцелел...

- А человек тридцать погибло.

- И раненых - вся лечебница.

- Говорят, завтра здесь будет его величество, лично...

- То-то вся лечебница на ушах стоит...

Голоса стихают, отдаляются...

Я открываю глаза.

Палата. На четырех человек. Четыре кровати, на двух лежат незнакомые мне женщины. Но явно из высшего общества.

Не бывает у служанок ни таких ногтей, ни такой кожи...

Одна кровать свободна, но надолго ли?

Одежда?

Моей одежды нет. Я оглядываю больничную рубашку, потом снимаю со спинки стула халат. Подхожу к окну и выглядываю наружу.

И кто б сомневался?

Бывали мы на этом вашем Марсе, бывали. То есть в этой больнице. На улице явно ночь, фонари горят, тишина и покой. Ну, относительные. Больничные.

Кто мне может рассказать, что здесь происходит? И чем вообще кончилась моя эскапада?

Ну, цесаревич явно жив. Не факт, что здоров, но хотя бы выжил, уже польза. А тридцать человек погибло...