Брачный реванш (СИ) - Пожарская Анна - Страница 1

— Брось ты эти мысли, Курт, — наместник Максис строго посмотрел на старого друга. Покачал головой. Понятное дело, должность у приятеля новая и хочется выслужиться перед королем, но не до такой же степени! Пригубил вина и продолжил: — Боги давно не требуют, чтобы свежее здание щедро окропляли кровью строителя. Да и не храм возводят… — вздохнул: — Если тебе так хочется крови, что невмоготу, то толкни эту вздорную девицу с лестницы на обратном пути с башни. Леката непременно расквасит себе нос, и ты убьешь двух зайцев: во-первых, отведешь душу с нашей выскочкой, а во-вторых, получишь несколько нужных капель. Опять же, всегда можно сказать, что она сама споткнулась… А приносить ее в жертву — это слишком. Дикость какая-то…

— Вы же приносили жертвы у перевала, — ухмыльнулся Курт. — Чем мы хуже? — залпом опустошил кубок, кивнул в сторону входа и прошептал еле слышно: — Идут. Та еще парочка: павлин и попугаиха.

Вместо ответа Максис незаметно, но болезненно пихнул его в бок, давая понять, что пора бы заткнуться. В дверях парадного зала остановились принц Изотий, признанный бастард короля Русовуса, под руку с иностранным архитектором Лекатой-ведьмой-без-фамилии. Максис как гостеприимный хозяин праздника нацепил улыбку и шагнул им навстречу. Подавил усмешку: выглядели вновь прибывшие и впрямь красочно. Разодетый в бежевый с золотыми украшениями костюм, долговязый принц с взъерошенной белобрысой шевелюрой напоминал скорее птичку-овсянку, а напряженно-собранная Леката, облаченная в темно-синее парадное платье, — голубую сойку. Курт, как обычно, все напутал.

Изотия Максис недолюбливал с детства. Еще с тех времен, когда король Русовус надеялся на наследников от супруги и даже думать не хотел о своей «ошибке молодости». В юности Изотий и Максис брали уроки магии у одного и того же учителя и оба были по уши влюблены в его дочь. Девушка выбрала кого-то третьего, но дух соперничества навечно застрял между молодыми людьми, и каждую встречу принц и командующий привратниками Максис превращали в маленькое соревнование.

Лекату хозяин праздника знал три дня. Она, как и другой архитектор, Карлин, жила в гостевом доме у Максиса. Они втроем пересекались по меньшей мере два раза в день, но хозяин дома никак не мог привыкнуть к тому, как держится гостья. Каждую встречу он боролся с желанием задушить ее — то ли в объятиях, то ли удавкой.

В Лекате раздражало все: и отличная фигура, и чересчур открытая улыбка слегка припухлых губ, и ясный взгляд васильковых глаз, и до приторности доброжелательный настрой, и ощущение, что перед тобой женщина, сама зарабатывающая на жизнь. А когда в поле зрения Максиса попадал ее наряд, он и вовсе бесился как юноша. Леката носила штаны. Не секрет — там, откуда прибыли они с Карлином, женщина в штанах была делом обычным, но тут, на родине привратников, это выходило за всякие рамки. Впрочем, гостья старалась произвести приятное впечатление, и уже вечером в день приезда раздобыла себе длинную юбку на пуговицах, которую надевала поверх штанов, когда спускалась к столу. От этого Максис бесился еще больше. Казалось, что Леката держит его за идиота, не способного отличить нормальный наряд от тряпки-обманки.

Но долг хозяина приема — быть любезным, и Максис собрался ему следовать. Поклонился. Поздоровался и подал знак музыкантам играть. Самый важный гость прибыл.

Леката извинилась, дождалась разрешения принца и направилась к стоящему неподалеку Карлину. Максис проводил ее взглядом. Ради приема гостья нацепила платье, и то, что в нем она держалась так же непринужденно, как и в шароварах, злило еще больше. Хотелось сорвать с нее одежду и подробно разъяснить, как подобает вести себя приличной даме. А потом показать, как стоит действовать неприличной…

— Не про тебя пташка, Макс, — будто угадав его мысли, вполголоса заметил Изотий и зло ухмыльнулся. Увлек хозяина дома в одну из небольших боковых комнат с окнами, занавешенными тяжелыми шторами. — Отец велел позаботиться о безопасности гостей, все-таки приграничные территории, — продолжил он, прикрыв за собой двери. — Я от его имени подписал два контракта: с Карлином на постройку крепости и с Лекатой на возведение здания школы для магов-привратников.

— С женщиной? — поморщился Максис, втягивая носом сандаловый запах духов принца, тут же заполнивший комнату. В голове не укладывалось, что такое серьезное дело доверят обычной курице.

— Ну-ну… — принц примирительно похлопал его по плечу и тряхнул взъерошенной шевелюрой. — Знаю, что ты думаешь об этом. Но, во-первых, у Лекаты великолепные рекомендации от гильдии, во-вторых, Карлин считает ее своей лучшей ученицей, а в-третьих, именно ее проект утвердил отец. Будешь спорить с королем?

— Нет, — выдохнул Максис. — Подпись на документе твоя, с меня не спросишь, если эта дама бросит стройку, чтобы лечь под кого-то из наших молодцов.

Изотий покачал головой.

— Правильно отец тебя солдафоном называет. Ты неотесанный грубиян, хоть образованный и благородной крови, — ухмыльнулся. — Леката не показалась мне легкомысленной. Не наговаривай на женщину.

— Брось, Изотий, — махнул рукой Максис. — Все они одинаковые. Ума хватает только на то, чтобы замуж выйти. И архитекторша не исключение: помани пальчиком, и тут же упадет в объятья.

— Знаешь что, — разозлился принц, подошел к окну и, отодвинув штору, выглянул наружу, — не хочу больше никогда слышать твои рассуждения о женщинах. Попробуй, как ты выразился, «поманить пальчиком» архитекторшу. Ничего не выйдет. Разве что выдадут пару оплеух.

— А если выйдет? — хозяин дома тронул принца за плечо, заставляя обернуться, и с вызовом уставился на него..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Изотий закатил глаза и посмотрел на потолок. Пожал плечами и впился взглядом в Максиса.

— У Лекаты на руке клеймо гильдии, — сообщил он тихим, но твердым голосом. — На нем цифры, она указала их в контракте. Если завтра с утра ты мне скажешь, что там написано, прощу долг твоего отца. Но если нет, — он потер подбородок рукой, размышляя, — то ты признаешься Маритте, что женат. Идет?

Максис задумался. С одной стороны, долг отца принцу был невелик, капля в море долгов, оставленных родителем в наследство. С другой — хоть что-то отдавать не придется. Нахмурился и покачал головой. А если Леката и правда женщина-кремень и придется рассказать о своей несвободе Маритте? Сейчас любовница терпела его выходки в надежде на свадьбу: кто бы что ни говорил, командир привратников, пусть даже бывший, — отличная партия. Но как поведет себя, узнай, что замужества не светит? С ее-то горячим характером…

Ухмыльнулся — уж с женщиной он как-нибудь сладит — и протянул принцу руку:

— Идет! Завтра за трапезой сличим цифры, — посмотрел собеседнику в глаза. — Только не мешай мне.

— Не буду, — Изотий пожал ему руку. — Я и сам хочу посмотреть, как выглядят брачные пляски старого павиана.

— В зеркало заглядывай, когда на приемах с женщинами любезничаешь, — заметил Максис и направился к выходу. Пора было приступать к делу.

Гость шумно вздохнул. Хозяин дома довольно усмехнулся. С обычным принцем за такой разговор он бы, наверное, лишился всего, но Изотий мало того что был нелюбимым бастардом короля, так еще и приходился ему, Максису, заклятым другом детства. При таком раскладе можно было позволить себе лишнее. Тем более если ты героический командир привратников, хоть и в отставке.

Вышли в светлый зал. Курт тут же присоединился к ним. Почтительно поклонился принцу. Изотий, слегка кивнув, поспешил к гостям, стоящим неподалеку, искупаться в надлежащих его положению знаках внимания.

— Курт, — вкрадчиво зашептал Максис. — Ты говорил, у тебя остались три бутылки лирейского вина. Не дашь мне одну?

— Конечно, — кивнул приятель, — сейчас пошлю за ним, — криво ухмыльнулся. — Кого это ты собрался сразить наповал?