Вторая жена. Часть 3 (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 14

— За мной! — приказала и даже не посмотрела на воина, чтобы убедиться, следует он за мной или остался стоять на месте.

Перешла на бег, врываясь в нарастающий гул сражения, в эти крики агонии и боли, ненависти и порой удивления тех, кто не ожидал принять смерть, подкравшуюся так неожиданно.

«Где же Аббас? — подумала я. — И Сарнай. Она же ведёт войско!».

За очередным поворотом я на мгновение запнулась, прежде чем врубилась всем телом с высоко поднятым мечом в то столпотворение из тел, которое тяжело было назвать просто сражением. Это была мясорубка, побоище, где сошлись две огромные волны, две силы, готовые смять друг друга. Только одна волна была огромной, а вторая...

Рядом просвистела стрела. Кто-то метнул нож и мужчина в шаге от меня, схватившийся к каким-то одетым в подобие доспехов, противником, упал, держась за живот. Дальше смотреть не было времени, я лишь пригнулась, заметив отблеск солнца на тонкой стали: над головой пропел кривой меч и его хозяин снова занёс руку для удара, только я не успела даже поднять своё оружие, когда в бой вступил стражник, следовавший за мной. Теперь он оказался вперёди и схватился с врагом. Я же схватилась за тем, кто появился следом, выскочив из-за спины своего товарища по оружию.

Наши мечи столкнулись, высекли искры, а затем затанцевали свой дикий первобытный танец. Глаза моего противника сверкали. Это был коренастый смуглый мужчина с длинными давно не мытыми волосами и жутким выражением на лице. Его рот был приоткрыт, на клочке бороды под нижней губой, свисала слюна: как только я успела все рассмотреть, сама не представляю.

Мужчина напирал, делая ставку на свой рост и вес. Он не был слишком высоким, но значительно выше меня. Он хрипел и пытался вдавить меня назад, но я прошла подготовку с Аббасом и такому приёму была обучена, знала, что делать в таком случае. Заставила поверить врага в его силу и немного поддалась назад, после чего ушла от удара и ловко оказалась за его спиной. Рубанула не думая, а затем на мгновение застыла, когда мужчина повалился вперёд.

Муки совести не успели подобраться к моему сознанию, так как еще один враг оказался рядом, а за ним ещё и ещё!

В ужасе поняла, что людям Давлата удалось пробить оборону, и они пробились плотным строем в проход меж скал, набились в него так тесно, что наши люди были вынуждены отступить назад.

Я едва успевала отражать удары и уже не думала о том, что лишаю кого — то жизни. Чувствовала только жар в глазах, который, впрочем, не мешал мне видеть нападающих. Руки привычно парировали атаки, я крутилась на месте, била, рубила и колола, даря смерть, иногда быструю, иногда мучительную. Несколько мужчин упали с распоротыми животами: я знала, что они скоро умрут, просто будут уходить мучительно долго, но в сердце не было места жалости, только не сейчас.

За моей спиной сражался стражник, скоро нас окружили и захватили в кольцо. Слишком много было врагов. Вот уже остатки воинства Вазира показались в суматохе боя. Они держались спинами друг другу, пытаясь выжить, и я больше догадывалась, чем могла видеть, как наши люди погибают один за одним.

«Ты тоже погибнешь!» — мелькнула мысль.

Иногда пыталась рассмотреть в толпе рыжеволосую Сарнай, но не находила её. Что — то тревожно сжалось в груди, а затем за моей спиной пал мой телохранитель. Прохрипел что-то и просто повалился замертво, и я осталась одна.

Враги осмелели. Пользуясь своим численным превосходством, они перестали нападать на меня, а просто окружили плотной стеной, отрезав от остальных островков защитников города, оставив одну, только я не боялась. Нет, я совсем не хотела своей смерти, но знала, что это, скорее всего, неизбежно.

«Я никогда не найду Шаккара! — подумала я. — И уже никогда не отдам долг Исхану!», — наверное, такое должно было меня волновать меньше всего, но мысли почему-то то и дело возвращались то к моему мужу, то прятались в стенах призрачного храма, созданного моим воображением.

«Погибну, как воительница!» — мелькнула мысль, и я неожиданно усмехнулась.

Глаза противников, взявших меня в кольцо, светились яростью и ненавистью. Они не решались нападать, или просто решили поиграть с женщиной тыкая в меня поочередно мечами. Я парировала удары, понимая, что это простое издевательство с их стороны, насмешка, осознание своей силы.

«Почему битва закончилась так быстро?» — думала я и не понимала. Мне казалось, что когда я прибежала сюда, прошло слишком мало времени, или оно попросту, пролетело незаметно, да и некогда было следить за его бегом в попытке уже не удержать город за спиной, а просто выжить. Слишком много было людей у Давлата. Даже сейчас, стоя в окружении, я видела, как воины мудреца продолжают прибывать и уже скоро было невозможно смотреть без ужаса на это море из человеческих голов, лиц, перекошенных яростью.

Хайрат был обречён. Наши воины как-то слишком просто сдались, или я что-то упустила. Что

— то могло случиться, пока я билась здесь, пытаясь пробиться вперёд и ещё не понимая, что это невозможно.

Гул голосов нарастал. Потрясая оружием, воины противника заполнили проход меж скалами, но меня по какой-то причине не трогали, только продолжали эту глупую игру, после которой на моих оголённых руках остались мелкие порезы: так степной львёнок играет со своей добычей, когда мать учит его выживать и убивать. Приносит раненого зверька и отдаёт на растерзание своему детёнышу, а львёнок не спешит убивать, он просто учится, как и любой хищник. Вот так играли и со мной. Почему не убивали, я так и не поняла, до тех пор, пока не увидела того, кто вёл это страшное войско.

Давлат был худ и крепок как для своего возраста. В отличие от Вазира, в мудреце еще чувствовалась мощь воина, скрытая за напущенной слабостью. Одетый в балахон, с длинными седыми волосами и бородой, он шагал, опираясь на посох, и воины расступались, давая дорогу своему предводителю.

Нападки на меня прекратились, стоило мудрецу громко прикрикнуть на своих людей. Тотчас же они отползли прочь, опуская головы, словно рабы перед своим повелителем. Я же осталась стоять, стараясь держаться так прямо как только могла.

На какое — то время показалось, что затихли все звуки. Я стояла, ощущая боль от множественных порезов, и во все глаза смотрела на величественного и такого опасного в своём величии, старика. Но даже не он привлёк моё внимание, а те, кто находились рядом с ним. Женщина с огненными волосами, цвета заката и её тень — ведьма по имени Наима, погубившая моё дитя.

Все внутри меня ринулось навстречу врагу и мне стоило огромных усилий остаться на месте, так как я понимала, что моя попытка окончится поражением, стоит лишь шагнуть в сторону Давлата, зато теперь стало понятно, отчего так быстро потерпела поражение армия Вазира. Как же права я была, когда не доверяла Сарнай и как, наверное, печалится и упрекает себя отец Шаккара. Ясное дело, Сарнай приложила руку к падению немногочисленного войска, только как именно она сделала это, я пока не знала, да и не хотела знать. Толку мне сейчас от таких знаний, если я осталась одна против тысяч и тысяч воинов Давлата.

Не успев подумать о том, где находится Аббас и Вазир, я услышала тихий голос старого мудреца, шипящий, как вода, попавшая в кипящее масло.

— Маленькая принцесса Майрам! — проговорил он. — Вот мы и встретились. Я многое знаю о тебе, а сейчас, глядя в твои глаза, полные золота, вижу то, чего не знал!

Странные речи говорил этот человек. Утверждает, что знает меня, но как такое может быть? Мы встретились впервые, и никогда ранее я не видела его, да и как могла видеть, если всю свою жизнь провела в стенах гарема на женской половине дворца в Роккаре. А после были короткие месяцы счастья с моим варваром...

Вспомнив о том, что сейчас передо мной стоит убийца моего мужа, я гордо вскинула голову: пусть видит, что я не боюсь ни его, ни эту армию сброда и предателей.

Взгляд сам собой переместился к Сарнай, но на лице рыжеволосой воительницы голубыми льдинами глаз, застыло равнодушие. Не удержавшись, шагнула вперёд и плюнула ей под ноги, понимая, что расплата за подобный дерзость последует незамедлительно. Не ошиблась: Сарнай метнулась ко мне, пытаясь ударить по лицу, но я успела предугадать её действие и перехватила руку, сжала и оттолкнула первую жену от себя.