Ветер перемен - Бирюкова Инна Андреевна - Страница 10

— Вот поэтому боевые маги никогда не берут учеников, — по прошествии некоторого времени сообщил мне Ян. Вернулся он уже со своей бесценной сумкой.

— Ну, извини, — прохрипела я, садясь прямо на землю и опираясь спиной на покосившийся крест. Крест слабо хрустнул, но выдержал. — Не каждый день меня такая страхолюдина сожрать пытается. Немного… растерялся.

— Растерялся? Ну нет, по-моему, ты был в полной боевой готовности, причем бился на стороне вурдалака.

«Ах, это был вурдалак, — вяло подумала я. — Так вот ты какой, цветочек аленький…»

— Извини… Я пытался помочь.

— Кому, интересно? — скептически уточнил маг.

— Конечно тебе. И, вообще, ты что, не видишь: я тоже пострадал!

— А нечего было за мной тащиться.

— А я и не тащился.

— Нет, тащился. Хоть я до сих пор и не понимаю зачем.

— Да не… Ян! — вдруг вспомнила я. — Ты же ранен! Твоя грудь…

— Не бери в голову.

— Да нет же, нужно перевязать!

— Вообще-то, если уж на то пошло — сначала промыть, — ехидно заметил наемник. — Но мне это не нужно. Царапины ерундовые.

— Царапины?!

— Ну посмотри сама, если не веришь.

— Что ты сказал? — оторопела я.

— Я говорю, сам взгляни. Ты всегда соображаешь так туго?

— Нет, только последние пару дней, — отрешенно заверила я его.

«Мне же могло просто послышаться… Переутомление, недосып, сильные потрясения в конце концов. Это все сказывается на нервной системе. Вот у меня и начались слуховые галлюцинации. Все просто. И если бы он понял, что я не та, за кого себя выдаю, то, вероятно, не стал бы молчать».

— Ты смотришь или нет? — наемник уже задрал рубашку и, поеживаясь на ветру, демонстрировал мне свой обнаженный торс. Я мысленно надавала себе затрещин и приказала пялиться не так откровенно, а хотя бы исподтишка. А то опять мужеложцем обзовет.

«А у тебя есть жених. И он тебя ждет» — как бы невзначай напевала совесть.

«К черту жениха! — перекрикивая ее, завопил здравый смысл (хотя конкретно сейчас я засомневалась в его здравости). — Ты посмотри, какой экземпляр пропадает!»

«Жених!»

«Экземпляр!»

«Ждет!!!»

«Пропадает!!!»

«Ничего, не пропадет. На такого девки должны не то что вешаться, а облавы устраивать!»

«Вот именно! Нужно хватать, пока не увели!»

«А чего его хватать, если в Веренсе уже схваченный наличествует?!»

«А я тебе говорю…»

«Ой, да заткнитесь вы оба!» — не выдержала я.

— Между прочим, очень холодно, — раздалось над головой.

— Я смотрю, — проговорила я, зачарованно наблюдая, как глубокие порезы затягиваются и уменьшаются, на глазах превращаясь в едва заметные рубцы.

— Ну вот, — наемнику явно льстила моя отвисшая челюсть. — К утру не останется и шрамов.

— Поразительно, — выдохнула я. — Как ты это делаешь?

— У всех боевых магов врожденная предрасположенность к регенерации.

— Хочешь сказать, что боевыми магами не становятся, а рождаются?

— Хочу сказать, что маг, не способный быстро регенерировать, не станет боевым. А если и станет, то долго не проживет.

— Ясно. Слушай, а если тебе голову снести, обратно приладишь? Или у тебя новая вырастет, ну, как хвост у ящерицы?

Маг обиженно на меня посмотрел и покрутил пальцем у виска.

— Да я что, я же ничего. Интересуюсь просто… А меня так можешь? — спросила я и тут же подсунула ему свои пораненные ноги.

— Нет, извини. Регенерация — не целительство. Я могу лечить только себя.

— И где справедливость? — горестно вздохнула я, осторожно поднимаясь. Но, не устояв, покачнулась, и наемнику пришлось подхватить меня под руку. Я благодарно на нем повисла.

— Ну и что мне с тобой делать?

— Да я нормально, пошли.

— Ага, ты — нормально, а мне тебя волочь до самой деревни?

Я была бы совсем не против, но он, кажется, моего энтузиазма не разделял.

— Ладно, до утра побудем здесь, а там, надеюсь, ты оклемаешься.

— Здесь?.. До утра?! Со мной уже все в порядке! — запаниковала я и, поспешив продемонстрировать свое чудесное выздоровление, сделала пару пробных шагов. Голова закружилась, земля вновь ушла из-под ног, и мне пришлось судорожно уцепиться за своего телохранителя, чтобы не упасть. Блин!

— Именно здесь. Именно до утра. И с тобой не все в порядке.

— Но как здесь можно ночевать?!

— Очень просто, — сообщил Ян и сгрузил меня обратно на землю.

— Не хочууууу… — простонала я, но наемник на мои страдания никакого внимания не обратил, с головой зарывшись в свою сумку. Из сумки было извлечено: одеяло походное — одна штука; одеяло хозяйское (честно спертое) — одна штука; головка сыра (надгрызанная, большая) — одна штука; краюха хлеба (черного, не надгрызанного) — две штуки; фляга с водой — одна штука.

Я восторженно уставилась на все эти богатства.

— Как это все туда влезло?

— Я же маг.

— О, так вот в чем дело! Это, безусловно, все объясняет.

— Я рад.

«Ничего. Не обращай внимания. Просто эта гнусная особь мужского пола абсолютно не умеет вести себя в присутствии девушки. А может, и умеет. Но я-то для него в некотором роде девушкой не являюсь…»

«Хватит бредить», — прервал мои размышления здравый смысл. И я его послушалась. Редкий момент. Можно этот день в календаре красным крестиком пометить.

— Ян, а к чему все это, если мы все равно мокрые до нитки? Одеяло не поможет, даже если их будет два. Да и земля сырая, мягко говоря, и…

— Лет, повторяю — я маг. Мое одеяло зачаровано как от промокания, так и от прочих прелестей походной жизни…

— Правда? — перебила я. — И если его в костер бросить, оно не сгорит?

— Сгорит, но не сразу, а часика через два. И при чем здесь это?

— Да так, ни при чем. Интересно просто.

— Тогда помолчи немного, я не мастер в наведении бытовой магии.

— Бытовой магии? А что это?..

Но Ян уже медленно водил раскрытой ладонью над моей одеждой. Там, где проходила его рука, от одежды поднимался пар, и телу под ней становилось тепло. Я расслабилась и прибалдела. Сапоги пришлось сушить дольше, но когда высохли и они, наемник из «гнусной особи» превратился в «хорошего человека», «надежду и опору» и вообще чуть ли не в «символ мужества и благородства». Я даже задумалась, а не расцеловать ли мне его…

«А ну-ка уймись, кошка мартовская!» — прикрикнула на меня совесть, и я виновато поникла.

Пока я, сидя на одеяле, размышляла о несовершенстве бытия, мой телохранитель наскоро подсушил свою одежду и принялся чертить что-то на земле.

Сначала я честно пыталась не мешать, но потом все-таки не выдержала:

— Что это?

— Охранный круг. От нежити.

— А что, здесь еще нежить есть?

— Нежить есть везде и всегда. Но через круг она не пройдет. Да и вообще, сегодня вряд ли уже полезет. Это я так, на всякий случай.

— На всякий случай, — эхом повторила я.

А воображение, будь оно неладно, уже вовсю расписывало мне зубастые пасти, когтистые лапы и даже склизкие щупальца, тянущиеся ко мне из темноты.

— Не бойся! — подошедший маг ободряюще хлопнул меня по плечу, от чего я чуть не клюнула носом землю. — Я взялся тебя охранять, а значит, с тобой все будет в порядке.

— Обнадеживает, — недоверчиво пробормотала я.

— На вот, лучше поешь, — и он щедро отломил мне кусок сыра. И хлеба. С водичкой. Класс.

Ну, за неимением лучшего… Приступим.

— А ты всегда с собой столько барахла таскаешь на ночные свидания с монстрами?

— Конечно. Всякое ведь бывает. Иной раз можно и на дереве до восхода просидеть, пока нежить не сгорит в солнечных лучах. А что?

— Да так, просто.

«А я-то его чуть ли не сверхчеловеком считала! Ой, дура! И сегодня меня запросто могли сожрать. Знала бы все это раньше, ни за что бы за ним не пошла…»

— Ой, Ян, а если ночью опять дождь пойдет?

— Накроешься с головой одеялом.

— А это помогает?

— Смотря какой дождь. Если сильный — не очень, — признался маг.

— Ой, может, лучше к старосте пойдем?