Ветер перемен - Бирюкова Инна Андреевна - Страница 1

— Отец, я не выйду за него замуж! — выпалила я, чувствуя, как от негодования кровь приливает к щекам.

Отец устало вздохнул:

— Лериетана, деточка, послушай меня. У лорда Карента чудесные земли, они могли бы помочь нам встать на ноги…

Ах вот оно что?! Любимый папочка изволит продать меня как породистую кобылу? Ну что ж, посмотрим…

— Дорогой отец, вы эгоистичный, себялюбивый человек. Я ужасно в вас разочарована… — начала я медово-сладким голосом, от которого даже самой противно сделалось. Гневная речь была рассчитана минут на десять как минимум, но высказаться мне, конечно же, не дали.

— Деточка, ну неужели это опять твои глупые принципы?

Я вытаращила глаза.

— Ну, если ты называешь глупыми принципами то, что я не хочу выходить замуж за вредного, противного, сморщенного, трухлявого старикашку, то — да!

— Лета! — укоризненно возопил отец. — Послушай!

— Нет, отец, это ты послушай!..

Сначала я хотела воззвать к его совести, но, вовремя вспомнив, что таковая у моего папаши отсутствует напрочь, решила достучаться до здравого смысла. Уж он-то хоть должен быть…

— А ты еще помнишь, чем логически завершается венчание?!

Папочка опешил и пару раз удивленно моргнул, оставив мой проникновенный вопрос без ответа.

— Молчишь?! — грозно взревела я, сообразив, что нужно ковать железо, пока горячо, то есть не отступать до победного, пока папочка в ступоре. — Так я тебе сейчас напомню! После обмена кольцами следует поцелуй. И я тебе клянусь, что позавтракаю достаточно плотно для того, чтобы стошнило меня как можно более красочно и впечатляюще, причем прицельно в… жениха… Избавьте боги… Идем дальше. А дальше после «праздничного» пира следует что? Правильно! Первая брачная ночь. И поверь мне, дорогой отец, лорд Карент будет помнить ее оооочень долго… если, конечно, сможет пережить… в его-то возрасте. Для начала ему придется как-то вытащить меня из-под кровати. Это будет сложно, но, в принципе, выполнимо. А вот потом начнется самое интересное: бег с препятствиями по пересеченной местности. Как думаешь, переживет? Лично я сомневаюсь. Но ты не волнуйся, — я, перегнувшись через стол, панибратски похлопала его по плечу, — это так, наброски. Экспромт, так сказать. А за ночь я еще много чего интересного придумаю. Одно я скажу тебе точно, пап: этот сморчок не притронется ко мне и пальцем, даже если это будет стоить мне репутации. Ведь, согласись, не каждая графская дочь сможет угробить благоверного в первую же совместно проведенную ночь. Зато потом можно будет сплетни собирать тоннами. И ваять из них частушки. Или даже баллады! А что? Сляпаем пару-тройку баллад «о нерадивой невесте и безвременно почившем женихе», продадим, а через несколько лет прославимся и озолотимся!

— Лериетана, марш в свою комнату! — нахмурившись, отчеканил отец. — Завтра ты выходишь замуж, и это не обсуждается.

«Эх, переборщила», — горестно подумала я.

Тем временем папочку понесло:

— Пока еще вы — несовершеннолетняя, юная леди! Пока еще вы живете в моем доме и на мои средства! И пока еще вы будете беспрекословно выполнять мои… просьбы.

Ха-ха! Нет, слыхали? Отец — бывший вояка, и его просьбы больше походят на приказы.

— Иди ложись спать, уже поздно, — немного успокоившись, продолжил он. — Завтра, будь добра, встань пораньше и приведи себя в порядок. Потом тобой займутся Каролина и Маргарита.

— Займутся?

— Помогут надеть платье, сделать прическу… ну и что там еще невестам полагается…

— Невестам полагается девичник, — уныло сообщила я.

— Извини, дорогая, но на пустые развлечения времени нет.

— Что за спешка, отец? Боишься, что жених и до венчания не дотянет? — ухмыльнулась я.

— Лета, будь человеком, умолкни! — взвыл окончательно выведенный из себя родитель.

Я покачала головой.

— Все равно не выйду за него.

— Выйдешь. Ты не посмеешь нарушить слово отца.

— Посмотрим! — фыркнула я и, резко развернувшись на каблуках, вылетела из кабинета.

Вылетела — в прямом смысле, уже на пороге запутавшись в бесконечных юбках пышного платья и едва не влипнув носом в тяжелую дверь.

— Лета, дорогая, аккуратней! — донесся до меня трагический стон отца.

«Ну да, с координацией проблемы. Сама знаю», — подумала я и тут же натолкнулась на мистера Ареда, дворецкого.

— Юная госпожа чего-нибудь желает? — участливо поинтересовался он.

— Юная госпожа желает, чтобы ее пристрелили.

— Я велю Маргарите вас разыскать, как только наш палач освободится.

— Зачем? — не сразу сообразила я.

— Ну как же: желание юной госпожи — закон. Палач обязательно вас пристрелит. Не думаете же вы, что это стану делать я?

Я вытаращила глаза, пару раз беззвучно открыла-закрыла рот и поспешила ретироваться.

Ну, Аред! Подожди, я тебе припомню. Это ж надо, немолодой уже мужчина, а все туда же — шутки он шутить изволит!

Я фыркнула, рассмеялась и припустила в свою комнату. Мне было над чем поразмыслить.

В комнате я постаралась успокоиться и взять себя в руки. Поэтому первым делом перестала биться головой о письменный стол. Потерла ладонью горящий лоб и, кажется, даже нащупала шишку. Ну и ладно. Вот если бы синяк под глазом заработала — это беда, уже никак не спрячешь и ни одни белила не помогут. А шишка — пустяк. Прикрою волосами или фатой. Или и тем и другим. Стоп! Какая фата? Какая вообще, к лешему, свадьба? Один жених в наличии у меня уже имеется, и другого мне не надо. Ну, беден. Ну, не знатного рода… далеко не знатного. Да что уж там! Сын ремесленника! Башмачника! В перспективе — такой же башмачник, как и его отец. Кошмар! Зато глазища-то, глазища! Словно два изумруда. Голос — музыка, ласкающая слух. Волосы — как золото. Губы — мягче и нежнее бархата. И вообще! Любовь у меня случилась, что я, виновата?

Я застыла перед зеркалом, нервно теребя незатейливый золотой ободок на указательном пальце левой руки. Подарил вот перед отъездом. И угораздило же его податься на заработки именно сейчас! Свадьбы ему «красивой», видите ли, захотелось! Обвенчались бы по-тихому, да и дело с концом. Так нет же! «Моя жена не должна ни в чем нуждаться… хотя бы первое время». А потом что, выходит, можно нуждаться? Или он потом еще заработает? Боги всевышние, о чем я думаю?! Я знаю, куда он отправился. Веренс. Небольшой торговый город. Примерно в пяти днях пути от Миловера. Сравнительно недалеко…

Так. Замуж за этого гадкого лорда не пойду. Но если останусь в замке — заставят. Принудительное, расчетливое, выгодное замужество у нас еще никто не отменял. Что ж, я буду первой.

Надо бежать.

Я еще немного подумала и все-таки решилась. Немедленно тащу свою неунывающую тушку в Веренс и вручаю ее в заботливые руки Дерена. И пусть он сам потом над всеми моими проблемами голову ломает. Жених он мне в конце концов или нет? Дерен… Имя-то какое дурацкое. А, ерунда! Зато руки-то, руки! Да и все остальное… Так. Опять меня не туда понесло.

Первые две минуты план казался мне великолепным. Спустя еще минуту — просто хорошим. Кое-что обдумать, где-то доработать… А вот потом…

Первое и главное — я еще никогда не выезжала за пределы Миловера, тем более одна.

Второе, но немаловажное, — у папочки большие связи, а у этих связей первоклассная агентура, заметут через пару часов после того, как мое исчезновение обнаружится.

Вывод?

По первому пункту вывод неутешительный. Хочу — не хочу, справлюсь — не справлюсь, а попытаться придется.

По второму пункту вывод очевидный: меня не должны узнать.

Я выхватила из верхнего ящика стола большие ножницы. Раз — и вот уже вместо роскошных волос, благородным золотом струящихся ниже талии, я вижу в зеркале неровно обрезанные остатки былого великолепия. Чуть выше плеч. Какой кошмар! Даже и не думая останавливаться на достигнутом, я стянула непослушные пряди в тугой коротенький хвостик. Отлично. То есть ужасно, но именно это мне и нужно. Идем дальше. Вся косметика безжалостно смывается, благо горничная уже успела оставить в комнате тазик с теплой водой — умыться перед сном. Тут же нашлось и мягкое полотенце. Ну-с, что мы имеем?