Неприятности по обмену (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 48

Этого следовало ожидать. Гениальный родственник снабдил работы колдовской защитой от чужих посягательств. Значит, от «двери» в королевский дворец не избавиться. Эдуард Четвёртый, не дождавшись посланницы, отправит в Обыкновению кого-нибудь другого. А, значит, будут новые похищения!

— Уходим отсюда, — велела Мика, поднимаясь.

— А как же мама? — всхлипнул Семён. Глаза увлажнились, и он отвернулся, стыдясь слабости.

— Во-первых, я не Вика, — начала девочка. — Во-вторых…

— Что здесь происходит?

Все четверо забыли о директоре торгового центра, а Валерьян Леонидович, освободившийся от чар колдуньи-фантазии, взял и очнулся. Гневно оглядел кабинет, ослабляя туго затянутый галстук. Заметил лежащую на полу Инну Васильевну и испуганно охнул.

Первой сориентировалась Таня.

— Это мама нашего друга Семёна, — зачастила она. — Ей стало плохо. Мы искали аптечку. Решили, у вас она обязательно есть. Вы же директор. Зашли, а вы спите. Прямо на столе! А Инна Васильевна в обморок упала.

— Я с-с-спал? П-п-правда? — переспросил Валерьян Леонидович, нервно почесав затылок. Колдовство закончилось, глаза прояснились, однако он не помнил, как оказался в кабинете. А, может, вообще позабыл последние дни или даже недели.

— Спали! — повторила Таня осуждающе.

Директор отвернулся.

— Аптечка, — пробормотал он. — Ну, конечно! Она у охранников. Я сейчас!

Он вскочил, ударившись коленкой об угол тумбочки. Заскрипел от боли зубами и выскочил прочь.

— Ну и дела, — протянул Тёма.

Инна Васильевна застонала и с трудом приоткрыла глаза.

— Мам? — испуганно позвал Семён.

— Где я? — прошептала она, приподнимаясь на локте.

Семен растерянно заерзал, Тане пришлось повторить придуманную историю.

— Обморок? — переспросила Инна Васильевна, касаясь тонкими пальцами лба. — Надо же. А голова-то как болит.

Дверь кабинета распахнулась, и внутрь вбежали сотрудники торгового центра во главе с встревоженной Тамарой Ильиничной. Она держала в руках аптечку.

— Посадите пострадавшую на диван! — распорядилась начальница. — Дети, подождите в коридоре. Нечего под ногами мешаться.

Пришлось подчиниться. И ждать, где велено. В гробовом молчании, мрачно поглядывая друг на друга. Все понимали: обсуждать случившееся рано. Следовало выяснить, здорова ли Инна Васильевна. Но вопреки тревогам в сердце Мики поселилась надежда. Эдуард Четвертый не случайно отправлял в Обыкновению фантазию, а не настоящих подданных. Наверняка, путь для них заказан. Да, фантазии тоже способны натворить немало бед. Вон одна единственная столько народа через картину увела. Однако живые колдуны куда опаснее. И с ними Мике точно не справиться.

Тамара Ильинична вышла в служебный коридор минут через пять.

— Всё в порядке, — она подбадривающе улыбнулась Семёну. — У мамы подскочило давление. Мы позвонили папе. Он приедет за вами через полчаса.

Семён вздохнул с показным облегчением, спрятав дрожащие руки за спину. Едва начальница ушла, вопросительно посмотрел на Мику.

— Мама точно в порядке?

— Да, — кивнула девочка. — Фантазия лопнула, и чары рассеялись.

Мика примолкла. Три пары глаз прожигали насквозь.

— Мне нужно многое вам объяснить, — пробормотала она, переминаясь с ноги на ногу. — Идем на улицу.

— Семён тоже? — с сомнением спросил Тёма.

— А что такого? — пожала плечами Таня. — Никто не поверит, если вздумает болтать. Особенно дружки.

Устроились на лавочке у входа в торговый центр. Семён не пожелал садиться. Встал напротив, не сводя с Мики пытливого взгляда.

— Почему ты сказала, что не Вика? — спросил Тёма.

— Потому что это правда. Я Мика — её сестра-близнец.

Девочка говорила и говорила. О колдовской стране Моревии, замках на скалах посреди моря, короле Эдуарде Маргулисе, картинах-парах Руди Флоренса. О заколдованном отце и сестре, которых много лет считала погибшими. Тёма слушал, почти не дыша, только повторял «Ну и дела!». Таня восторженно ахала и хваталась за порозовевшие от восторга щёки. Семён молчал. Но Мика заметила в глазах уважение, вместо привычного превосходства, и на душе потеплело.

— Не хочу участвовать в войне! Не буду!

Вика минут пятнадцать бегала туда-сюда по спальне, выплёскивая негодование. Ругала леди Деметру и короля Эдуарда Четвёртого. А заодно и их предков, которые объединили три страны в одну. Оставили бы всё, как было, никому бы в голову не пришло «отвоевывать» свое назад. Риа внимательно слушала, сидя на краешке широкой кровати. На бледном лице застыло выражение глубокого сочувствия.

— Не буду! — повторила Вика и топнула.

— И не надо, — поддержала белокурая подружка. — Бабушка не может тебя заставить. Тем более, на расстоянии. Ничего ей не пиши, и всё.

Вика сердито покосилась на запертую дверь, за которой скрылась леди Деметра. Замок щёлкнул сразу после её ухода. Ну и отлично. Риа лишилась возможности вернуться к себе, а самозванка, как никогда, нуждалась в компании.

— Становиться мастером фантазий я тоже не хочу, — объявила она. — Мне не нравится это место. Нам нельзя здесь жить.

Говоря «нам», девочка имела в виду себя и сестру. Но Риа решила, что речь о ней.

— Если вернёмся в «Жемчужную корону», меня отправят к русалкам, — вздохнула она горько. — Или до конца дней буду чистить на кухне кастрюли. Твоя бабушка меня даже кухаркой не назначит.

Сердце Вики сжалось.

— Всё равно пора выбираться.

— Как? Вокруг замка туман. Отсюда невозможно уехать без разрешения.

— Ошибаешься, — Вика нащупала в кармане сомнительный подарок Бена. — Картина Руди, о которой я говорила — портал. Но я не уверена, что смогу открыть его в одиночку.

Девочка подошла к двери и осторожно провела пальцами по деревянной поверхности. С помощью подаренного ключа можно выйти из спальни хоть сейчас. Но готова ли она на риск? Второй попытки, возможно, не будет.

— Портал? Картина Руди? — протянула Риа устало. — Мика, это твоё воображение. Или влияние магии красок.

Но Вика не слушала. Достала ключ-звезду и прижала к замку. Едва слышный щелчок пригласил в ночь.

Риа вскрикнула. Глаза запылали от гнева.

— Не смей!

Она не спросила, откуда взялся ключ. Яростно мотала головой и ругалась.

— Картины губительны! Иногда я тебя не узнаю! Будто ты — это не ты!

Вика сжала зубы, взвешивая в уме все «за» и «против». Может, пришло время раскрыть карты? В одиночку с навалившимися проблемами не справиться.

— Мика! — Риа умоляюще сложила руки.

Самозванка решилась. Будь что будет!

— Я не Мика.

Белокурая подружка издала отчаянный стон и попятилась.

— О, боги моря, — зашептала она. — Так я и знала. Ты — дух картины!

Вика возвела глаза к потолку.

— Никакой я не дух. Я человек. В смысле, колдунья. Но я не Микаэла. Я — Виктория! Ясно?

Глаза девочки округлились. Не каждый день лучшая подруга объявляет, что она — вовсе не она, а воскресшая сестра-неумеха. Однако во взгляде не наблюдалось и намека на понимание и веру. Только страх и отчаянье. Викины слова послужили последним доказательством безумия. Или влияния магии красок. Не важно. Для белокурой девочки это одно и то же.

— Мы с папой не погибли, — попыталась Вика всё объяснить. — Жили в Обыкновении. Кто-то отправил нас туда. Папа не знает. Он заколдован, ведет себя, как маленький ребенок. Я вообще не верила, что ваш мир существует, считала папиными рассказы выдумками. Ведь в Обыкновении нет магии. Там я — обычный человек, а не колдунья. Но недавно картина Руди поменяла нас с сестрой местами и отказалась пускать обратно. Та, что с тремя дамами. Это с Микой я тайно переписывалась. А теперь у меня нет ни огненных листов, ни входа домой. Я понятия не имею, в порядке ли сестра. И папа.

Риа молчала. Только пятилась и пятилась, пока не прижалась спиной к стене.

— Как же тебе доказать? — Вика нервно топталась на месте. — Помнишь утро, когда ты нашла меня в странной одежде? Тогда всё началось. А жаба! То есть, леди мегера. Я не хотела её превращать. Случайно вышло. Здесь силы проснулись, но я не умею ими пользоваться. Вот и выходят несуразности.