Начертательная магия (СИ) - Шавлюк Светлана - Страница 14

— Спасибо, — я глупо улыбалась, вытаскивая из пакета кружку и две тарелки. Белые с синим рисунком, напоминающим технику гжель. Очень красивые и необходимые. Мне и в голову не пришло взять с собой набор посуды, а вчера, как и сегодня, ею меня обеспечила Ната. Здесь, в общежитии, каждый имел собственную кружку и тарелку.

— Уже? — спросила Ната, глядя на Доминика. — Ты не подумай, я очень одобряю, но не думала, что так быстро.

— Это мое решение, — Дом пожал плечами и принялся за пирожки, любовно слепленные одной из нас.

— О чем вы? — нахмурилась и огляделась. На меня смотрели многие. И все были удивлены.

— У нас есть своеобразный ритуал принятия на факультет, — принялась за объяснения Ната, пока Доминик невозмутимо ужинал. — Мы же говорили, что факультет — это семья. А в семье у каждого должна быть своя кружка и тарелка. И стало традицией, что третьекурсники дарят своим подопечным эту посуду в знак принятия на факультет. Это выказывание одобрения перед сокурсниками. Тот, кто тебя опекает, прилюдно заявляет, что уверен в тебе, как в соратнике. Насколько я знаю, впервые этот момент наступает через два дня после поступления. Но сомневаться в разумности Доминика я не буду, слишком хорошо его знаю. Вот только любопытно, чем ты заслужила такое расположение? — хитро улыбалась Ната.

Я знала ответ на этот вопрос. Доминик просто решил поддержать меня. Выразил таким образом то, что говорил вчера. Он будет помогать мне и не даст в обиду. И это было так трогательно, что сердце защемило от волны благодарности к этому парню. Но объяснять всем причину такого скорого решения Доминика не собиралась. Главное, что я знала ее. Доминик, словно услышал мои мысли, повернулся, подмигнул и улыбнулся.

— Спасибо, — тихо, искренне поблагодарила его. Поддержка — именно то, что было мне сейчас необходимо.

— Да чего тут думать, — хмыкнул Лекс, но выглядел серьезным, — Доминик после ранения сильно изменился, он же первое время даже не улыбался. А тут второй день с его лица не сходит улыбка. И все из-за Саши.

— Какой ты внимательный, — все так же улыбаясь, ответил Доминик. — Молодец, возьми с полки пирожок. Или твоя внимательность оттого, что ты мне завидуешь?

— Завидую, конечно, — Лекс не остался в долгу, — конкуренцию тебе составить хочу, вот и наблюдаю. А может, я и не один такой. Но буду первым. Сашка, пошли на свидание к водопаду?

— Нет, — слишком резко ответила и опустила голову. Лекс был настолько ошарашен, что молча ожидал продолжения. Пришлось судорожно искать причину отказа. — Мне, э-э, учиться надо, хм, дождь к тому же, а я не люблю. Не до свиданий мне.

— Не сегодня же, — улыбнулся Лекс, — а вообще, как время будет, так сразу и пойдем, — теперь он уже не спрашивал, а говорил о своем решении. Ничего не приходило в голову, чтобы отказать и не выглядеть странно.

— Не до свиданий ей, сказала же, — видимо, Ната поняла, что я не хочу идти на свидание, и пришла на помощь. — К тому же я обещала показать Саше все лучшие магазины. Так что в свободное время она занята мной. Если ты, конечно, не хочешь с нами по магазинам погулять! Будешь пакеты носить, нам же легче.

— Вот уж нет, спасибо, я подожду, — открестился Лекс, — вот же, только в академию попала, а уже нарасхват, — покачал он головой.

Я промолчала. Разговор, наконец, сменил свое русло, и все отвлеклись от обсуждений моей скромной персоны, которая почему-то стала привлекать слишком много внимания.

— Ничего не расскажешь? — прошептала Ната на ухо.

— Нет, — мотнула головой. Хватит и того, что пришлось поделиться своей проблемой с Домиником. Но сейчас я совершенно не жалела о том, что открылась ему.

— Ладно, — просто согласилась девушка, — будет желание, обращайся.

— Спасибо, я запомню.

Время летело стремительно. Каждое утро начиналось с обучения чтению. Выучить буквы оказалось не так просто. Слишком много тонкостей: палочки, черточки, точечки и петельки — их оказалось очень много, и стоило спутать одну точечку, как получалась каша. Некоторые буквы были слишком похожи, но я была старательной ученицей. В школьные годы мне ничего не оставалось, как только учиться. Друзей практически не было, поэтому все свободное время посвящала книгам и урокам. Натренированная годами усидчивость и терпеливость играли на руку. Уже к середине июля я научилась читать. С ошибками, медленно, но дело пошло. Буквы складывались в слова, которые до произношения вслух оставались неведомой тарабарщиной, а стоило хотя бы шепотом произнести сочетание звуков, как их значение сразу становилось понятным. Странная магия. Но Доминик сказал, что это нормально. Обещал, что я привыкну. Вечерами Доминик заставлял меня чертить. Наверное, за два месяца я начертила тысячу окружностей разных размеров. Мы могли говорить о чем угодно, но я была обязана во время разговора чертить круги.

— Это для тренировки, — с видом знатока говорил он. Я безропотно подчинялась, если решусь остаться на начерталке, то все пойдет на пользу.

Мы сдружились с Натой и Маликой, и с двумя переселенцами. Наверное, оттого, что проводили много времени вместе. Ребята-третьекурсники по очереди занимались с нами. Им было удобнее, а нам все равно. После уроков чтения нам рассказывали об академии, о мире и о городе. Ната лукавила, когда говорила Лексу о походе по магазинам, но, видимо, эта идея пришлась ей по вкусу, поэтому мы часто с ней и Маликой уходили в город. Девчонки показывали разные уголки, достопримечательности, магазины и кафе. Мне нравилась та атмосфера, которая витала на этом факультете. И мне нравилось чувствовать себя частью этого поистине волшебного места. Только частые встречи с Лексом заставляли каждый раз возвращаться к мысли о переводе. Он был приветлив, улыбчив и даже мил, но я не могла скрыть, насколько тяжело для меня его общество. Ната и Малика хмурились, но не задавали вопросов. А вот Лекс к концу второго месяца застал меня врасплох.

Вечером я возвращалась из душа, завернувшись в мягкий халат. В последнее время все мои мысли крутились вокруг предстоящего обучения. Все казалось сказкой, будто сон, который закончится, как только распахну глаза, но это было реальностью. И до начала обучения оставались две недели. Я представляла море приключений и опасностей, когда кто-то аккуратно ухватил меня за локоть. Обернулась. Лекс.

— Надо поговорить, — спокойно сказал он, глядя в глаза. Неужели узнал?! Втянула голову в плечи. Оставаться с ним один на один еще не приходилось. — Вот опять, — он поджал губы, — что с тобой? Что не так? Почему ты так странно себя ведешь?

Я хлопала глазами и думала, как бы сбежать. Понимала, что виновата сама, нужно научиться делать вид, что все в порядке, но как тяжело, проходя мимо него, не бросить опасливый взгляд.

— Сашка, — воскликнула Ната, которая вышла из комнаты и увидела нас, — а я к тебе как раз. Поговорить надо, срочно.

— Ната, давай чуть позже, — Лекс не отводил от меня взгляда.

— Лекс, мне очень надо. Срочно. Пожалуйста, — втиснулась девушка между нами, убрала чужую руку от моего локтя и втащила в свою комнату. — Спасибо, буду должна, — закрывая дверь перед носом Лекса, сказала она. Обернулась ко мне, и улыбка сползла с ее лица. Ната была обеспокоена. — Что происходит, Саша? Я никогда не настаивала на правде, но это уже перебор, — потянула меня к зеркалу, — смотри, — кивнула на зеркало, — это ненормально.

Я была бледна. Серые глаза широко распахнуты, губы сжаты в тонкую полоску, а взгляд был словно замороженный. Впервые за много лет увидела себя в таком состоянии. Со времен школьных издевательств я не видела такого отражения в зеркале. Взглянула на Нату.

— Что он тебе сделал? Он угрожает тебе чем-то?

Помотала головой.

— Сядь, Ната, я тебе все расскажу, но ты должна пообещать, что не скажешь никому.

Долго уговаривать ее не пришлось. Я рассказала всю правду, которая ввела девушку в ступор. Мне показалось, что в ее глазах заблестели слезы.