Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа! (СИ) - Любимка Настя - Страница 7

А то совсем невидимка расклеится.

— Значит, у принца гарем. Я тридцать пятая временная жена. И остальные живут тут же?

— Только те, у кого есть дети. И то, они не жены. И выйти замуж у них больше права нет, сами отказались.

— Как это?!

— Ну вот как думаешь, почему появилась процедура? И шторка вот эта?

— Наверно какая-то религия, — осторожно предположила я. — Ну там, удовольствие под запретом…

— Нет. Дело не в религии. Дело в желающих остаться после временного брака. Поначалу, девушки после временного брака соглашались на новое замужество. У них два варианта: остаться подле принца, как официальные любовницы, к которым, в-принципе, он не обязан ходить или выйти замуж за другого мужчину. Любовница — это лишь статус, они есть и все. А пользоваться своим правом или нет решает принц. К слову, он давно им не пользуется. Понимаешь, когда объявили, что первый ребенок не здоров, его высочество был обязан взять новую жену. Опять же временную, настоящий брак заключается после коронации.

— То есть спустя какое-то время, девушки решили, что лучше остаться рядом, вдруг им повезет и они забеременеют от принца в статусе любовницы?

— Верно, трижды так и вышло. Но дети все равно оказались больными. И тогда принца обязали брать сразу несколько жен, чтобы увеличить шансы на рождение здорового потомства, а он в свою очередь потребовал некие ограничения.

— Погоди, шторка и пять минут на все действо — это условия принца? Как его хоть зовут?

— Ешь давай и чай допивай, — буркнул голос. — Имя он тебе сам назвать должен. Такова традиция, которую я не могу нарушить.

— Он его что, и Сабине не называл?

— Не называл, в противном случае, у них бы установилась магическая связь и девушка уже бы не смогла выйти замуж за другого мужчину по окончанию временного брака.

— А если я его от кого-то другого услышу?

— Не услышишь. Он сам назвать должен. Даже подданные не знают имени наследника. Фамилию рода — да, имени — нет. Жены могут обращаться к нему либо ваше высочество, либо мой лорд. И то, и другое допустимо для них.

— И зачем ему шторка понадобилась?

— Сабрина, это же просто. Чтобы не влюблялись и не желали с ним остаться. А наоборот разочаровались и к другому мужу относились благосклонно и с благодарностью. Между прочим действует. Как ты там называла? Импотент? Такой в любовниках точно не нужен. Даже если он принц с перспективой стать королем.

— То есть по факту, сейчас в его… — я запнулась, пытаясь сообразить, как называется дом, в котором живет принц. Но мне на помощь пришло божество.

— Это летний дворец Амелаз.

— Хорошо, значит сейчас во дворце на законных основаниях находятся десять его любовниц, так? Которые уже и не жены, но при этом они матери его детей и принц в любой момент может переспать с каждой?

— Ну вообще-то сейчас их тринадцать. Ты забыла о новых временных женах. Сабина, Катрина и Мальяна вступили во временный брак в один период. Он должен был окончиться завтра, но так как ты понесла, а остальные нет, только с тобой его продлят. А других в срочном порядке выдадут замуж.

— А почему Сабина Анлунирону не сказала о том, что беременна? Или она не знала?

— Ну с чего ты решила, что ей лекари что-то говорили? Орте Сигуран вот сразу сказал только из-за присутствия бывшего опекуна девушки. И то, потому что он главный советник его высочества. К тому же, этого проныры не было почти месяц во дворце. Полагаю, новых жен искал.

— Кстати, а что означает орте?

— Что-то вроде доктора наук на Земле. Только с магическим уклоном.

— Степень квалификации… понятно. Значит и Анлунирон и Сигуран…

— Сигуран, — тут же поправил меня невидимка.

— Сигуран, — послушно повторила, — являются очень крутыми магами, так?

— Да.

— А ты не знаешь почему Сабина так боялась своего опекуна? У меня на него нездоровая реакция.

На этот раз собеседник долго молчал, я не торопила, а доедала подношение. В конце концов мы с ним друг другу нужны. И даже очень. Следовательно, не сбежит.

— Ты все равно узнаешь, и какое-то время, наверное, будешь находиться во власти этого чувства… — пробормотал голос.

Да уж, та еще перспектива шарахаться от мужчины и бояться его каждого движения.

— Сабина была влюблена в своего дальнего родственника, а заодно и опекуна.

— Чего?!

Я подавилась чаем и закашлялась.

— Осторожнее!

— Кхе, но разве тех, кого любят так боятся? Это как-то нелогично.

— Боятся, если их чувства были разгаданы и объект обожания сделал все, чтобы перевести его в противоположное.

— Вот как… Но разве Сабина не понимала, что родственник не может стать ее мужем?

— Вообще-то может. Если эти родственники друг другу очень дальняя родня. Вы в таком случае говорите, седьмая вода на киселе.

Да уж, чем больше узнаю о Сабине, тем сильнее мне ее жалко. Влюбилась в опекуна, а вышла замуж, еще и временно за принца, который даже удовольствие ей доставить не смог. Причем специально, чтобы рядом с ним остаться не пожелала. Вздохнув, я решила отложить вопрос о ее чувствах и причинах на несколько позднее время. Был еще один, животрепещущий.

— Я так и не поняла, почему детки рождаются нездоровыми. Может дело в генетике? Потому что если так, я ничем помочь не смогу.

— Дело не в генетике, у аметистов чистая и сильная кровь. Дело в проклятии, которым его наградили наместники.

— Наместники? То есть, помимо короля, есть еще те, кто управляет частью страны от его имени?

— Семнадцать наместников, но… можно ты об этом сама узнаешь? Память Сабины за три дня будет принадлежать тебе, а ей было известно о том, как устроен Ялмез. Анлунирон настоял на хорошем образовании своей подопечной.

— Ты куда торопишься? Все-таки ты остановил время…

— Я не знаю, как надолго. А тебя надо вернуть на место, чтобы продолжить ритуал. Наследником не может быть бастард, а именно таковым он будет, если не продлить ваш брак.

— Все сложнее и сложнее, — выдохнула я, но разумно отметила, что законным ребенком, явно быть лучше. — Скажи, я правильно поняла, что после родов, ребенок матери не принадлежит?

— Верно. — Тут же ответил собеседник и вдруг затараторил. — Я понимаю, что на Земле все совсем не так, точнее в большей части ваших стран. Честное слово, если ребенок родится здоровым, у тебя его не отнимут. Да и ты, в случае неудачи, можешь выбрать статус любовницы и быть всегда подле дитя. Правда, тогда тебе будет нельзя иметь связи с другими мужчинами… Но я верю, что у тебя все получится и ты не только влюбишь в себя принца, но и станешь королевой.

— Что?!

— Станешь королевой…

— Я не об этом, — считай не сказала, рыкнула.

— Таково условие снятия проклятья. Ребенок родится здоровым, если принц полюбит тебя.

— !..

Глава 4

Невидимка дал мне три минуты на то, чтобы я высказала все о чем думаю по поводу его заявления. Он не перебивал, лишь иногда хмыкал. А я…спустила пар и наконец успокоилась.

— Ты не пошутил? — мрачно вопросила я.

— Ни капли, — тут же отозвался собеседник.

— Почему ты просто этому принцу не скажешь в чем заключается его проблема? Давно бы уже себе даму по сердцу выбрал и горя не знал.

— Я не могу. Они не слышат меня.

— Ну записку подбросить, свиток, какой-нибудь.

— Пробовал, — грустно признался бог, — его тоже не видят.

— Знаешь, это очень странно. Тебя никто не видит, не слышит, но ты являешься богом этого мира. Разве не ты должен диктовать условия? — во всех сказках демиурги владели своими мирами и ограничений не имели. А тут будто не о боге речь.

— Я же сказал, что наказав аметистов, наказал себя. Сердце мира давно неправильно работает. Не на полную мощь. Потому что я усомнился в тех, кого когда-то сам назначил на свое место.

— Стоп, то есть это ты должен был подпитывать сердце мира, а вместо этого нашел род с особой кровью, — интересно почему именно аметистовой, — который и занял твое место. А теперь ты не можешь вернуть все обратно?