Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа! (СИ) - Любимка Настя - Страница 41

— Аромат этих цветов напомнил мне вкус земляники. — Ледяным тоном отчеканила я. — И мое желание относится к этой ягоде. Вот чего я безумно хочу.

Принц застыл с открытым ртом. Но вот пушистые ресницы сомкнулись, один, второй раз. Он хлопал ими словно был девицей на выданье, которая никак не могла определиться, чего хочет больше: вон того красивого юношу в мужья или вон того, соблазнительного не меньше и что главное при деньгах.

Кто сказал, что наследники не краснеют?

Я убедилась воочию, что это не правда. И краснеют, и бледнеют. И теряются даже! С муженька легко спала маска, обнажая передо мной даже больше, чем я смела когда-нибудь надеяться.

Передо мной предстал опешивший, абсолютно растерянный, нет не подросток-паренёк, а вполне зрелый, самодостаточный мужчина, которого не просто сбили с толку, но и поставили в неловкое положение. И он впервые не знал, как поступить. Вроде бы это так легко перевести все в шутку, сказать, что он ошибся, в конце концов устыдиться… однако он будущий король… А короли так не поступают. Они всегда правы, даже если изволят нести чушь и делать страшные и безумные вещи. Как там французский король-солнце [1] говаривал?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я и есть государство? Я и есть закон, а все дамы двора принадлежат мне? Вот тут та же позиция. Это по глазам видно. Да и не только по ним.

А потому я даже не пыталась ему помочь. Наоборот, соблюдала тишину и пристально вглядывалась в лицо, которое он вряд ли бы по доброй воле мне продемонстрировал. Сомневаюсь, что его прошлые жены могли сказать, что видели его в минуту слабости. А я вот… нечаянно, но таки застала его врасплох. И теперь ожидала его хода.

От него будет зависеть многое. Я не шучу. Действительно многое. Если он сделает вид, что не говорил мне слов о близости — значит гордости в нем куда больше и мы с ним вряд ли сработаемся. Если поступит в духе короля-солнца, то с его дуростью я точно бороться не стану. Точнее это бесполезно, из сноба и козла выбить ни первое, ни второе, при учете его лет, попросту невозможно. Не тот возраст, чтобы перевоспитывать.

А если он все-таки умеет думать и признавать свои ошибки… Хотелось бы верить в последнее, потому как своим детям я однозначно не враг и должна сделать все, чтобы проклятие недофея их не коснулось.

Я пристально наблюдала за переменами во взгляде мужа, за тем, как исчезают краски с его лица, как дрожат и позже поджимаются губы. Я не пыталась дать ему передышку, отворачиваясь. Нет, я хотела видеть и его смущение, и его борьбу, чтобы знать, как поступить дальше.

Я смотрела и все равно не уловила момент перемены. Все произошло так быстро… Так стремительно и так заразительно…

Вот, казалось бы, секунду назад мужчина хмурился, осознавал, что невольно сделал гадость своей беременной жене, вместо задуманной приятности. А теперь сидит в расслабленной позе и хохочет. Да так заливисто, что я и невольно разулыбалась. Не получалось сохранять серьезность. Наваждение какое-то!

— Моя вина, простите, Сабина, вы такая хорошенькая, соблазнительная… Что я совершенно забыл о том, что не только мужчина, но и отец ваших детей. — Отсмеявшись заявил он. — Теперь я понимаю, почему меня снесло такой мощной волной желания. Тройная атака. Будет вам земляника, даю слово.

Сердиться? Хотелось бы. Но что-то не очень выходило. Тем более я получила заверение, что мне добудут землянику.

Я машинально утерла рот, из которого самопроизвольно слюна выделилась. Вот позорище-то!

— Простите, — вновь повторил принц. — Мне очень жаль, что я сказал не подумав.

Я слабо улыбнулась. Он хорош, и я тоже хороша. Сижу слушаю его с открытым ртом, да еще слюнями подбородок закапала. Но упоминание о ягодах меня прямо с ума свело. Нет, я, конечно, знала, что все беременные женщины, немного не из мира сего.

Чего стоила моя соседка, которая будучи беременной, изволила кушать батон, толстым слоем намазанный сгущённым молоком, а сверху украшенный шпротами. Боже. Это даже вспоминать противно! А я за сим действом наблюдала в общаге. И ведь Ленка даже не кривилась, наоборот, с таким удовольствием уплетала сие кушанье! Интересно, я со временем тоже на экзотику буду горазда? Не хотелось бы… Пожалуй, хватит с нас земляники.

— Спасибо, — выдохнула я, благодаря, конечно же за ягоды, которые мне обещались принести. — А с чем… связано это?

Я указала на вазоны с цветами.

— А ваше молчание? — вопросом на вопрос ответил принц, став невероятно серьезным. — Мне хотелось сделать вам приятное и наконец, понять причину вашего молчания.

Иными словами — разговорить. Ну-ну…

— Как вы успели заметить, я вполне отлично общаюсь.

— Вижу, — кивнул муж, — значит, вы не испытываете душевного дискомфорта, которое могло привести к невозможности вести беседу. Следовательно, вы специально не разговаривали. Я хотел бы знать почему.

— Не люблю сотрясать воздух по пустякам.

— Сотрясать… воздух? По пустякам? Простите, леди Сабина, а зачем вам трясти воздух? И как это осуществимо?

Вот же оранжевое лето! Различный менталитет и некоторые языковые барьеры. То, что в обиходе в России, здесь вряд ли слышали. И я забыла об этом. Расслабилась! Слишком привыкла, что во многом Ялмез схож с Землей. Плюс с точки зрения филологии русский язык не шибко отличается от местного. Вот ведь!

— Я имела ввиду, что не желала тратить силы на ерунду. Вести пространные беседы о погоде в то время, как я едва оправилась от болезни и мой ум занимали иные вещи. Скажите, ваше высочество, что ответил бы мне орте Сигуран, спроси я его о младшем принце?

— Он уже не принц, — хмуро выдал муж.

— Неважно. Вы поняли о чем я. Действительно важные вещи, касающиеся моей жизни, орте Сигуран мне бы поведать не смог. Полагаю, ответ бы был один: нет полномочий. Иными словами, со всеми вопросами я должна буду обратиться к вам. А вы долго не приходили… Так какой смыл общаться с человеком, который ничего нового или интересного не скажет? Только поругаться?

— Поругаться?

— Конечно, или вы полагаете, что я бы не расстроилась, получив отказ? Расстроилась и затаила бы обиду. А так, я не задаю вопросов, не получаю плохих ответов и не нервничаю, тем самым, не добавляя неудобств моим детям.

— Нашим, — поправил меня принц.

— Нашим, — эхом повторила я. — Я не желаю причинять им вред…

«В отличие от вас»

Недосказанное муженек отлично понял. И так голову вскинул, что я решила, что он себе сейчас шею свернет. Сиреневые глазюки запылали праведным гневом, но спустя пару секунд мужчина одумался и поумерил свой пыл.

— Ваша правда, — наконец выдал он. — У вас имеются причины считать именно так. Но мне бы хотелось, чтобы мы смогли прийти к пониманию, Сабина.

И пока я соображала, оказался очень близко и завладел моей ладошкой.

В следующую секунду, горячие губы коснулись моей кожи.

— Вам недавно исполнилось девятнадцать лет, я запоздал с поздравлениями, однако полагаю, что лучше поздно, чем никогда. Я никоим образом не оправдываюсь, — мужчина улыбнулся, — но искренне прошу простить меня за боль, которую я вам причинил. Я сожалею, что так вышло. И прошу понимания.

— Поступить иначе вы не могли. — Я вздохнула, но выдергивать свою руку не стала. — Я понимаю, однако, принять некоторые вещи до конца не могу, ваше высочество. Будем откровенны. Вы не знаете меня, я не знаю вас. Мы в той ситуации, когда ни расстаться, ни сблизиться не можем. С моей стороны — это память о том, что вы сотворили совместно с моим дядей. Для вас — отсутствие подобного желания. Есть только долг. Долг будущего короля, долг временного мужа, связанного брачным ритуалом. Признайтесь, вам я совершенно не важна. Вам нужны здоровые дети.

Я встретила потемневший взгляд мужа спокойно. Не сейчас я рассчитывала заводить такой разговор, но раз уж так сложилось. Не время отступать.

— Каждая жизнь бесценна, — тихо возразил муж. — Каждый достоин счастливого будущего.