Эхо поющих песков (СИ) - Шульгина Анна - Страница 37

— Этого достаточно, — она вновь отвернулась, невидящим взглядом глядя на пышные клумбы, распространявшие тонкий запах цветов. — В тот день яд остановил сердце, лишь спустя несколько минут магам удалось вернуть меня к жизни.

— Кому именно? — Итар медленно, словно боясь спугнуть резким движением, подошел к жене, вставая рядом, чтобы видеть спокойное бледное лицо.

— Не знаю. Я ничего не помню ни об этом дне, ни о двух последующих. Лечил меня магистр Дарий, но был ли он тем, кто заставил сердце снова биться, не могу сказать. — Она резко повернулась к мужу, впиваясь взглядом в его глаза. — Вы уверены, или это предположение?

— Уверен, но доказательств у меня нет.

— Как можно это проверить?

Принц Эйдал, старавшийся ни единым звуком не нарушить их разговор, все же подал голос:

— Это можно сделать, лишь снова доведя вас до полного магического истощения.

Тамила сосредоточенно кивнула:

— Идемте. — Не проверяя, следует ли за ней кто-либо, она быстро пересекла будуар и, остановившись возле с виду совершенно пустой стены, провела по ней ладонью. Пару мгновений ничего не происходило, затем стена беззвучно дрогнула, открывая темный зев прохода. — Следуйте за мной.

Идти пришлось не долго. Через пару поворотов и один сумрачный коридор королева остановилась перед обычной дверью. Она была довольно старой и пыльной, отчего казалась обтянутой бархатом. Не обращая внимания на грязь, Тамила повернула ручку и переступила порог небольшой комнаты. На противоположной стене медленно разгорелся шар магического светильника, приглушенный все там же пыльным пологом. Но света было достаточно, чтобы рассмотреть деревянные стены и ровный каменный пол, больше же в комнате ничего не было.

Итар не торопился переступать порог, сначала внимательно осмотрел стены и потолок, а вот менее сдержанный принц Эйдал едва не присвистнул от увиденного:

— Глазам своим не верю… Это же магическая клетка!

В его голосе смешались восторг и легкий ужас.

Магическая клетка была недостижимой мечтой и, одновременно, кошмаром любого чародея. В ней можно творить любые эксперименты, никакие чары не способны разрушить её структуры, но, стоит оказаться в ней запертым, выйти без посторонней помощи уже невозможно — стены погасят любое, даже самое разрушительное заклятие. И не заденут общий магический фон, что особо ценно в городе, где столько чародеев.

— Вы ведь владеете боевой магией, принц? Прекрасно, я хочу, чтобы вы полностью истощили силу медальона. Ударьте меня самым сильным заклинанием, которое знаете.

— Довольно! — Итар подошел к ней, встав так, чтобы загородить жену своим телом. — Эйдал, вернись к выходу и жди там.

Шаги быстро смокли, а в комнате слышалось лишь тяжелое дыхание короля, выдававшее его ярость. Тамила вскинула голову, всматриваясь в его глаза.

— Я запрещаю вам рисковать собой. Никаких проверок, никаких экспериментов. Мы найдем другой способ убедиться в своих подозрениях, но никогда вы не подвергнете себя осознанной угрозе. Это понятно?

Она медленно, будто завоженная, кивнула, чувствуя горячую ладонь, обхватившую её затылок. Как раз там, где от сгустившегося напряжения тонкие волоски встали дыбом.

Пальцы второй руки последили линию её скулы, на мгновение тронули мочку, качнув тяжелую серьгу. Очертили подбородок и замерли на шее чуть ниже уха там, где тяжело и гулко билась кровь, дрожью сотрясая кожу над веной.

— Мы найдем того, кто сделал это с вами.

Тамила не столько вслушивалась в тихий голос, сколько читала по его губам, не отводя от них взгляда.

— А потом?

— А потом я уничтожу всех, кто к этому причастен. И того, кто придумал, и того, кто исполнил.

— Даже если это старший брат вашего воспитанника? — пропасть между ними сокращалась буквально по миллиметру, словно высасываемая каждым произнесенным звуком.

— Даже его. Клясться на крови?

— Не нужно, я верю вам.

С последним словом Тамила приподнялась на цыпочках, скрадывая то крошечное расстояние, что ещё отделяло от мужа, и прижалась губами к его рту.

Маг послушно стоял у стены, сквозь которую они вошли, и делал вид, что ничего не слышал. Так настойчиво делал, что Тамила сразу поняла — подслушивал. Может, и не собственным ухом к двери приникал, хотя бы потому, что дверь толстая и не без сюрпризов, а у него оба уха на месте, но с расстояния за разговором учителя с женой следил. Королеву это не обрадовало, но и не разозлило, принц Эйдал имеет право не доверять ей. Подчиняться обязан, раз уж присягнул на верность королевскому роду Гарета, но доверие материя куда как тоньше, чем формальный переход в подчиненность другого государства.

На мужа Тамила не оглядывалась, хотя и знала, что он идет в шаге позади. И стыда за свой порыв не испытывала, в тот момент эмоции настолько раздирали её, что поцелуй был самым невинным из возможных выходов. Наверное, он тоже это понял, ответил и поддержал, успокаивающе поглаживая по спине. Будто пытался лаской усмирить испуганную кобылицу.

Испугаться было чего. Королева старательно гнала от себя мысли о том, кто мог всё это сделать, собираясь поразмышлять об этом в одиночестве. Ни к чему, чтобы окружающие видели, как обида и ярость искажают лицо правительницы. Она не пыталась понять — за что? Если ты, пусть и формально, но правишь, обязательно найдется за что. И есть куда более важный вопрос — для чего? Если сможет ответить на него, узнает и — кто?

Тамила хотела понять, чем именно это было, попыткой одних заговорщиков убить, а других — воспользоваться таким удобным моментом, чтобы сделать из королевы окончательную марионетку, или же отравление для того и было задумано. Не только отвлекающий момент, но и цель. Получится убить сразу, прекрасно, если же нет, то максимально ослабить и сделать зависимой.

Если первое, то узнать будет очень трудно. Да и второй вариант за два года расследования не особо раскрыт. Хотя, тогда и не пытались что-то узнать, сразу назначив виновного. Но теперь у неё есть супруг, который последние несколько лет фактически правил вместо одряхлевшего короля, а уж в благородном деле разведки и вовсе разбиравшийся гораздо лучше её самой. Не зря же именно советник Мариф занимался всеми внешними делами Ориса. Для большей благозвучности это называлось внешней политикой, подразумевало же умение пролезть в дела соседей незаметно, но максимально эффективно.

Она вновь неуловимым движением провела по стене, активируя хитрый замок, и отступила, ожидая, пока первым порог переступит маг. Как ни цинично звучит, из них троих он наименее незаменим, потому, если в комнате ожидает засада, ему и принимать на себя первый удар. Тамила никогда не была жестокой, скорее, обескураживающе рациональной. Потому, пусть не желала Эйдалу смерти, но и вставать между ним и возможной опасностью не планировала.

Их никто не ждал, похоже, ученик мужа на совесть изолировал покои королевы от проникновения извне. Стража никого не пропустит, да и кто в своем уме будет пытаться прорваться в спальню к уединившимся новобрачным без веского на то основания?

Она покосилась на мужа, о чем-то тихо разговаривающего с принцем Эйдалом. Кстати, пора отвыкать называть его так, теперь он просто лорд Эйдал. Тамила закусила губу, думая о собственном маге. Было ли это совпадением, что именно сейчас магистр Дарий куда-то отправил его с поручением? Это случалось и прежде, но никогда ради дел ковена старый маг не оставлял королеву без защиты лорда Кайта или своей собственной. И пусть теперь есть тот, у кого приоритетное право заботы о ней, поведение магистра казалось подозрительным.

Да всё вокруг было подозрительным!

Тот, кто изменил чары медальона, был очень близко. Так близко, как только возможно, это тот, кому она доверяла, чьё присутствие рядом с королевой никого не удивит.

Магистр Дарий. Лорд Кайт. Леди Митра. Дядя Видар. Министры. Фрейлины. Слуги… Нет, слишком много, чтобы выбрать простым методом исключения.