Контракт на ребёнка. Книга 2 (СИ) - Лебедева Василина - Страница 27

То же самое делали и женщины цисанки, при этом они смотрели на неё с нескрываемым любопытством, но стило одной из них тихо задать вопрос Елизавете, как появился тот самый надсмотрщик и гневно её одёрнул, хотя Елизавета не обратила на это внимания погружённая в свои мысли.

Если до этого её оглушила обида, то сейчас за монотонной работой, Лиза словно заледенев внутри, вспоминала случившееся: как предводящий не дал ей даже слова произнести в свою защиту и то, что он устроил разбирательство прямо за столом в трапезной, в присутствии множества цисан и тех, кого она должна обучать. «О каком уважении ко мне после будет идти речь? Как мне потом смотреть им в глаза, когда тот, с кем я заключила контракт, не дал мне даже рта раскрыть!».

Вспомнились слова Иецишины про её цело́м и что она отселит её в цело́м не цишисс, а уцишисс. «Получается: меня поселили в комнатах, предназначенных для цишисс?», Лиза замерла от своей догадки. «Всё правильно: и комнаты далеко от лестницы и место за столом не рядом с предводящим, а дальше — мне он вопреки наставлению Ведающей отвёл место цишиссы. То есть не высшего сословия, а спустил до среднего», рука её до того сжала тряпку, что смытая жижа покапала на пол. «И я ещё верила в то, что он ко мне может что-то испытывать? Господи, какая же я дура!», вопреки всей её выдержке, слёзы всё-таки скатились по щекам. «Он меня просто использует! Пришёл трахнул, получил удовольствие и всё, а я размечталась: сожалеет о поступке своём, ему важны эмоции! Да, важны, потому что ему понравилось иметь меня так, чтобы я стонала и кричала его имя!», — покачнувшись и отвернувшись от цисанок, она опять стёрла закатанным рукавом слёзы и направилась за новой, чистой водой. «И все, все знали: где я живу, и все окружающие понимали: какое место определил мне Махарадж, хоть и в глаза называли аншиассой, но все прекрасно понимали, что сам Махарадж не считает меня за ровню, для него я ниже и он это продемонстрировал сегодня! Он мог же, мог вызвать нас в кабинет и выяснить всё там, но предпочёл унизить меня при всех, чтобы ещё раз доказать своё отношение ко мне и насколько низко он меня поставил в отличии от Иецишины!».

Мысли вихрем носились в голове Елизаветы. Сердце сжималось от боли и обиды, а руки продолжали выполнять работу.

Когда Сухижан наконец появился и объявил что отработка на сегодня закончена, Лиза оглядела участок стены, что они втроём отмыли и только покачала головой. Хотела уже задать вопрос женщинам, что оказались её соратницами по труду, но оглянувшись, увидела только их удаляющиеся спины.

— Сухижан, вы проводите меня обратно? — Устало спросила она здрада, но тот опустив глаза покачал головой:

— Прошу простить меня аншиасса, но ваша отработка не закончена, и вы останетесь здесь.

— Как здесь? — Ошарашено спросила Лиза. — Здесь? — Она обвела рукой коридор с наплывами.

— Нет, что вы! Не именно здесь, а на уровне. Пройдёмте я покажу. — Он тут же суетливо направился в противоположную сторону от той, куда ушли цисанки.

— Те женщины, они пошли в другую сторону, — Лиза закашлявшись, вяло переставляла ноги, и здрад приноровился к её медленному шагу:

— Так им назначено наказание на временную отработку, а у вас полное. Им наказание вынес управляющий сектором, а вам сам хозяин. Только он может отменить ваше наказание.

Они прошли по коридору, свернули в сторону, где располагались открытые ниши, в каждой из которых располагался матрас, что-то типа раковины и выдолбленные в скальной породе полки со сложенными стопками белья.

— Можете выбрать любую, они ничем не отличаются. — Приговорил здрад, старательно отводя глаза.

Лиза прошла в ту, у которой они остановились.

— А кормить меня будут? — Сипло спросила женщина, но здрад опять покачав головой и отводя глаза ответил:

— Прошу простить меня аншиасса, но хозяин отдал приказ о наказании физическом и лишении пищи.

От такой новости Елизавета плюхнулась на матрас, смотря на поникшего головой здрада широко распахнутыми глазами и только сейчас вспоминая свой ответ предводящему что не голодна и его слова: «а если не голодны, значит вы будете лишены еды и приступите прямо сейчас».

— И когда… — начала она, но тут же замолчала. — А вещи? У меня вся одежда в этой гадости. Я могу попросить принести мне запасные вещи?

— Прошу простить меня аншиасса, но вам запрещено общение с кем-либо, — покачав головой здрад, тут же прошмыгнул в нишу:- Но вы можете их немного освежить и разложить на эти камни, — он указал на три валуна у стены.

— И что же я тогда завтра одену? Они же не успеют высохнуть. — Лиза словно впала в ступор никак не в силах принять происходящее, лишь потерянно смотря по сторонам.

— О нет, нет аншиасса, это — сушильные камни. Вы конечно не можете знать, но стоит на них положить влажную одежду, они начинают нагреваться и к заходу Зааншары вещи будут сухими. Конечно помятые, но всё же чистые. Я к сожалению не могу вам прислать никого в помощь, прошу простить ме…

— Прекратите. — Тихо произнесла Лиза, но увидев удивлённый взгляд здрада, пояснила:- Прошу вас: не надо постоянно повторять «Прошу простить меня».

— Но это…это же…

— Знаю: не по правилам. Но и мы ведь не на светском приёме.

— Но вы же аншиасса, — пробормотал здрад, а Лиза поморщилась:

— Здесь я отбываю наказание, так что давайте обойдёмся без реверансов, да и общаться тогда будет легче. — А сама про себя подумала, что стараниями Махараджа она здесь никто и зовут её никак — именно так он выставил её положение.

Неуверенно кивнув, здрад посмотрел на матрас:

— Тут бывает прохладно, так вот на полке и бельё и одеяло имеется, а если будет холодно, то вы в соседней полости возьмите ещё.

— Спасибо. — Тихо пробормотала Лиза.

— Ну так я пойду тогда? Отдыхайте аншиасса. — Здрад развернувшись вышел, но тут же вернулся:- Если что-то случиться, ну я….я конечно не могу…но вы приложите ладонь к стене и позовите меня. Сюда ход другим здрадам закрыт, так что только меня вы можете позвать, — закончил он неуверенно и поклонившись ушёл.

Спала Лиза плохо: несколько раз просыпалась и подходила к водному ручейку, что бежал не останавливаясь, чтобы попить. В горле саднило и першило и вдобавок ко всему, появился сухой кашель.

Когда смотрящий за ней здрад ушёл, она стянув с себя вещи постирала их под ледяной водой и разложила на камнях, которые действительно стали нагреваться. Немного подумав, женщина кое как перетащила тяжелённый матрас поближе к камням от которых исходило тепло, а когда вещи высохли и она проснулась от холода, Елизавета пройдя в соседнее помещение взяла оттуда ещё одно одеяло и пару простыней. Простыни намочив, уложила на камни, которые опять начали нагреваться, а вторым одеялом укрыла ноги и опять уснула.

Следующая ночь не принесла хороших вестей: её наказание предводящий не отменил, и Лиза провела всю ночь за работой, только теперь мучаясь от кашля и от голода.

Голод затмил все её душевные метания: сворачивал желудок узлом и заставлял его постоянно урчать. Напившись воды, Лиза набрала полное ведро, и опять смывая зелёную субстанцию со стены, усмехнулась: «Незапланированный разгрузочный день вышел, вчера большая часть ночи и сегодня вот. Глядишь, отсюда тростинкой выйду».

В том, что Самлеша всё рассказала предводящему — Лиза не сомневалась, а вот то, что она сама до сих пор здесь, для неё означало, что Махарадж и не подумал обвинять в чём-либо Иецишину. Выводы она делала одни хуже других.

— Аншиасса, — рядом появился Сухижан. — У вас сейчас время на отдых.

Кивнув, Лиза не смотря на него подошла к водному ручейку, вылила воду из ведра и сполоснув его, выполоскала тряпку и наконец отмыла уже закоченевшие руки.

Проходя мимо здрада, она всё же не выдержала и спросила:

— Меня сегодня опять кормить не будут? — Но тот лишь виновато отводя глаза, покачал головой.

Зайдя в маленькую открытую комнатку, где провела предыдущий день, женщина устало легла на матрас, укрылась одеялом и провалилась в сон, а проснулась от голоса Сухижана, который пришёл сказать, что время её отдыха закончилось.