Оазис (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 34

— В любом случае ты знаешь, что такое дисциплина, только не хочешь применять ее среди копателей, — заметил я. — Вот это и странно.

— Ладно, убедил. Я действительно профессиональный военный. Пять лет служил в Двенадцатом егерском полку «Техасские клинки». Стояли на южных рубежах сектора, гонялись за узкоглазыми контрабандистами из азиатских конгломератов. Дерьмовая работа. Жара, москиты величиной с приличного стервятника, твари из болот — то еще развлечение, Алекс… Отслужил, в общем. В награду — малярия, еле вылечился. Спасибо одному индейскому шаману. Поднял на ноги, от трясучки избавил.

Канадец замолчал, словно прислушивался к шорохам извне. Я был спокоен. Пока тварь не наестся — бродить по башне не будет. А на сытый желудок кому охота прыгать по лестницам? Так что сидим тихо и беседуем.

— Двадцать пять лет. Гроши в кармане. Худой, как глист, желтый. Куда податься? Решил пробираться в столицу сектора. В Вашингтон меня никто не звал. Кому я там нужен? Этих егерей после контракта как червей после дождя, — послышались в голосе Канадца тоскливые нотки. — Полгода добирался, по пути подрабатывал потихоньку разными способами. Однажды на одном постоялом дворе неподалеку от Вашингтона схлестнулся с ребятами из дешевой банды, грабящей проходящие дилижансы: почтовые, грузовые, пассажирские. Ничем не брезговали. А здесь решили с ходу обчистить посетителей. Так случилось, что я был в отличной форме и хорошем настроении. Вторые сутки с одной барышней миловался, отдыхал душой и телом. Пришлось встревать в разборки. Троих хлопнул на месте, а остальные испугались. Сам же знаешь, Алекс, что у нас любой мальчишка с оружием обращается лучше, чем с игрушками. Понадеялись на внезапность — получили по морде от постояльцев. Стрельба до небес стояла. Веселуха!

— Не кури, — предупредил я, услышав тихое шуршание пачки. — Унюхает.

— Да это я нервы успокоить, — усмехнулся Канадец. — Не по себе, когда внизу мутанты пасутся.

— Пока только один.

— Все равно жутковато… Ладно, повоевали мы немного, разнесли половину трактира в хлам, кое-как возместили убытки хозяину. Нехорошо ведь получилось. С кого требовать оплату? С трупов? Скинулись, заплатили. Вот так я и познакомился с господином Фоксом — богатым чайным плантатором. Он больше на европейский сектор ориентирован был. Мы-то виски хлебать привыкли, а соседи наши без хорошего чая давно бы в дикость впали.

— Смешно!

— Ага, шучу я так. Фокс реально умел делать деньги. Я создал службу безопасности, организовал охрану плантаций, завел досье на каждого работника, особенно на офисных работников и тех, кто связан с деньгами, распространением товара и реализацией его на местах. Крыс хватало. Чистил методично, и через три года механизм работал как часы. Меня боялись и ненавидели. Три покушения, два огнестрельных — выжил. Всех виновных нашел и закопал в землю.

— А что Фокс? — у меня ничего не дрогнуло в душе. Канадец вправе за себя наказывать.

— Фокс? Нормальный мужик, все правильно понял. Деньги на лечение давал, реабилитация, отдых на море. Уже подумывал семьей обзавестись, да не судьба вышла.

Канадец снова замолчал, но теперь надолго. Видно, воспоминания начали давить на рефлексии. Я его не торопил. В принципе, все стало понятно. Мужика где-то подставили, предъявили счет за убийства, нашли случайных свидетелей, которые «сидели в кустах и видели, как эта сволочь прострелила башку мистеру Х…». Скорее всего из-за женщины переживает, что не дал ей того, о чем она мечтала. Каторжный пахан решил закончить свою исповедь, чтобы в дальнейшем у меня не возникло вопросов или недопонимания его жизненной позиции. И концовка оказалась совершенно не такой, как я себе представлял.

— Мою невесту убили. Я не знаю, почему она поехала в Феникс без меня. Но на тот момент, так уж случилось, я тоже находился неподалеку, в командировке. Элизабет нашли в придорожной канаве вместе с парой сопровождающих ее людей. Ребят я сам лично натаскивал на охрану Фокса, и мало кто мог подобраться к нему даже привлекая наемников. И почему-то сразу стали подозревать меня. Припомнили скандалы с невестой, приписали какую-то ревность, отыскали мнимого «любовника». Короче, сработали так грубо, что хотелось поубивать всех присяжных, суд и следователей.

— А что стало с Фоксом? — полюбопытствовал я.

— Не знаю, — словно выплюнул Канадец. — Я уже здесь пятый год сижу, новости с другого конца сектора плохо доходят. И вот появляешься ты вместе с монахом, потом он тебе предлагает контракт, и мне пришла в голову мысль пойти с вами.

— Ты уверен, что мне нужны помощники?

— Помощники нужны всем. Вы не пройдете вдвоем тысячи миль. Вас просто грохнут, если переступите земли свободного клана. Нравы там простые, незамысловатые.

— Можно заплатить.

— Можно. А на выходе получите пулю в спину, — хмыкнул Канадец.

— Ты знаешь способ обойти эти проблемы?

— Нет, — честно признался бывший егерь. — Но когда нас будет трое, четверо или пятеро — уже задумаются, прежде чем раздевать до трусов транзитного путешественника.

— Ты предлагаешь свою кандидатуру?

— Да.

— Ты очень нескромен, Канадец.

— Да ладно? — развеселился пахан. — Я чувствую шанс, русский. И его не упущу.

Наш разговор прервал Бурито, появившийся незримой тенью и печальным голосом возвестил, что к пирующей твари присоединились еще два мутанта. Опоздавшим досталось немного, и неминуемо возникнет свара. Она, вообще-то уже началась. Низкие, утробное рыканье, похожее на скатывающуюся с горы бочку, набитую камнями, грозило своими обертонами кому-то непонятливому. Кто первый встал, того и тапки. С таким вердиктом не был согласен более молодой мутант. Его визгливый, чуточку нервный крик означал только одно: сейчас кому-то не поздоровится.

— Пошли, посмотрим? — предложил я. — Есть шанс завалить уродов, чтобы потом мужики спокойно здесь шмонали все здания сверху донизу. Это семейка, как пить дать. Других здесь не будет.

— Согласен, — охотно откликнулся Канадец. У него даже голос изменился, повеселел. Каким-то животным чутьем он понял, что может скоро сорваться с каторги. А я и сам был рад приобретению опытного бойца. Это не Малыш Никки или Щеголь Дэн, которые могут губить невинные души за каждый цент в чужом кармане. Кишка у них тонка к высоким подвигам.

— Эй, босс! — заволновался Бурито. — Вы, часом, головой не повредились без меня? Уходил, все нормально было.

— Ты стой здесь, посматривай за тылами, — Канадец ткнул стволом своего револьвера в сторону окна. — Если появится еще кто-то — дай знать.

— Как? — растерялся мексиканец.

— Песни пой! — шепотом рявкнул пахан. — Двинули, Алекс! Может, ночь быстрее пройдет!

По коридору можно было идти спокойно, не заставляя сердце обмирать от неосторожных звуков, издаваемых нами. Внизу началась серьезная свара. По опыту знаю: где появились хозяева — другие не ходят. Мы всерьез хотели зачистить город от нечисти. Одну уже убрали, теперь надо мутантов выщелкнуть из обоймы. Останется самка мета-ягуара, но и до нее мужики дотянутся.

Осторожно спустившись по накренившемуся лестничному маршу вниз, оказались на втором этаже и остановились. Шум и пыхтение троицы усилились. Раздался смачный хлопок, а за ним — тонкий протяжный визг, от которого за шиворот словно ледяных кубиков насыпали. Не дай Бог, с такой ублюдочной тварью лицом к лицу встретиться. Почему чем опаснее враг, тем жутче он орет? Орет так, что все внутренности леденеют?

Канадец взвел курок револьвера и перевесился через перила. Наши глаза настолько привыкли к темноте, что мгновенно углядели возню в комнате, где остался лежать несчастный Фикус. От ягуара уже остались одни косточки, наверное.

— Это хорошо, — прошептал Канадец. — Даже очень замечательно…

— Ты о чем?

— Они все в одном месте, — пояснил пахан. — Места для маневра мало. Или в окошко ломанутся, или на нас. Будут мешать друг другу. Главное — выбрать цели. Один мутант в любом случае окажется за спинами. У нас всего по паре выстрелов. Если завалим сразу двоих — переносим огонь на третьего.