Поверив этому, поверишь чему угодно - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 8

– Это прямо рядом со мной. Послушай, Билл, давай я сейчас приведу в порядок свой стол, и мы поедем ко мне – выпьем и поужинаем. Хочу, чтобы ты познакомился с Родой, моей женой.

– Отлично. Мне еще нужно сделать парочку вещей, и я буду свободен.

Рода всегда оживлялась, когда у нас были гости. Она и Олсон сразу поладили друг с другом. Я видел, что он был впечатлен ее внешностью и тем, как она одета. Разбавляя мартини, я не без иронии подумал о том, как он был бы потрясен, если бы увидел ее в выходные, когда она слонялась по квартире без макияжа, – волосы на голове как воронье гнездо, в поношенных джинсах и в еще более поношенном свитере.

Когда я наливал напитки, Олсон небрежно сказал:

– Ты когда-нибудь еще видел Вэл после того, как она ушла от нас?

Рука дрогнула, я немного пролил мимо стакана и, не поднимая глаз, сказал:

– Нет, ничего не слышал о ней.

Рода потянулась за арахисом.

– Кто такая Вэл? – с любопытством спросила она.

Олсон усмехнулся:

– Вы хотите сказать, что ваш муж никогда не рассказывал вам о Вэл Дарт?

– Он никогда ничего мне не рассказывает. – Рода надулась и взяла протянутый мной бокал. – Что в ней такого особенного?

– Это ты считаешь, что я никогда ничего тебе не рассказываю, – сказал я, передавая Олсону его бокал, – а на самом деле ты никогда не слушаешь, что я тебе говорю.

– Только не говори, что рассказывал мне о ней, потому что я знаю, что ты ничего не рассказывал! – Теперь в ее голосе зазвучала досада.

– Она все равно тебя не заинтересует. Она была моей секретаршей, когда я работал в «Статлер Хилтоне», до того как появилась ты, – сказал я как можно небрежнее. – Это тебе, Билл.

Мы выпили, потом Олсон сказал:

– А какая секретарша! Умная, великолепная девушка, очень деловитая – просто счастье было работать с ней!

Я видел, что Роде это не по нутру. Она всегда ощетинивалась, если при ней хвалили другую женщину.

В упор посмотрев на меня, она сказала:

– Держу пари, что ты любил ее. Деловитость – это твой конек.

– Неужели?

Я подошел к окну и посмотрел вниз на канал. Да, я любил ее, несомненно. Я все еще любил ее.

– Честно говоря, я не знаю, почему Клей женился на мне, – сказала Рода Олсону. – Он всегда говорит, что я совсем не деловитая. Он с утра до вечера ко мне придирается. Жаль, что он не женился на этой Вэл, которая такая великолепная и деловитая.

Нотка горечи в ее голосе заставила Олсона почувствовать себя неуютно.

– Я не могу представить, что вы не деловиты, миссис Бёрден, – сказал он, смутившись.

Я не собирался его поддерживать. Возникла пауза, затем Рода сказала:

– Кому нужна эта деловитость? Я думаю, что от нее одна тоска зеленая. Зачем возиться с домашней уборкой, когда можно нанять для этого какую-нибудь старую корову? Когда ты перестанешь пялиться в окно, Клей, не нальешь ли нам еще?

Опять возникла неловкая пауза, пока я разливал напитки, затем Олсон сказал:

– Сью рассказала мне о счете Видаля. Ты, конечно, добавил себе проблем, не так ли?

Я пожал плечами:

– Всю работу делает Мэссингем. Я просто выслушиваю недовольство. Я могу много чего выслушать. – Я повернулся к Роде. – Я вспомнил, дорогая, что тебе придется побыть соломенной вдовой всю следующую неделю.

– Что ты имеешь в виду?

Я рассказал ей о поездке в Сальвадор.

Я видел, что она в замешательстве. Это была наша первая разлука с тех пор, как мы поженились.

– А как насчет меня? – повысила она голос. – Как я буду добираться до работы и домой?

– Автобус в обоих направлениях – остановки рядом.

– Автобус! Почему я должна ездить каким-то вонючим автобусом?

– Я буду рад подвозить вас, миссис Бёрден, – сказал Олсон. – Никаких проблем. Мне только приятно.

Она сверкнула улыбкой:

– Клей никогда обо мне не подумает. Спасибо, Билл. Я могу называть вас Биллом? А вы меня зовите Родой.

– Отлично.

Я не удивился, когда она набросилась на меня:

– Значит, ты едешь с этой ведьмой Видалихой! Она как раз из тех, кто попробует затащить тебя в постель!

С Родой я никогда не выходил из себя, как бы ни был раздражен, но на сей раз мне пришлось приложить все усилия, чтобы сдержаться.

– Пожалуйста, дорогая, перестань молоть чепуху. Я еду по работе, какой смысл в этих стонах.

– Держу пари, тебе это понравится, когда ты будешь думать, как я тут горбачусь в этом проклятом бутике.

– Настанет ли тот день, когда ты хоть чуть-чуть погорбатишься. – Я обернулся к Олсону, который выглядел слегка растерянным. – Голоден?

– Дай подумать. Как скажешь.

– Ты готова, Рода?

– Нет, не готова!

Она встала и пошла в спальню, хлопнув дверью.

Мы с Олсоном переглянулись.

– Женщины! – заставил я себя улыбнуться.

– Да. – Помолчав, он сказал: – Хорошее место у вас здесь. – Он вышел на балкон. – Чудесный вид.

– Это так.

Явно пытаясь сменить тему, Олсон сказал:

– Этот парень, Видаль… довольно загадочный тип.

– Ты так считаешь? Он, конечно, при деньгах.

– Пять лет назад у него почти ничего не было. Раньше он был моим клиентом в «Статлер Хилтоне». В те дни он мог позволить себе только эконом-класс. Он хотел завести у нас расчетный счет, но его кредитный рейтинг был ненадежным.

Я уставился на него:

– Почему Мэссингем не знал этого?

– Наверное, я не сообщил об этом в Нью-Йорк. Я проверил тогда кредитный рейтинг Видаля, и мне сказали, что лучше не иметь с ним дела, поэтому я отказал ему. Это не попало в наши отчеты.

– Но Мэссингем проверял кредитный рейтинг клиентов.

Олсон рассмеялся:

– Это было пять лет назад, Клей. За пять лет много чего может случиться. Вероятно, там подумали, что не обязательно говорить Мэссингему, что мы когда-то кинули Видаля.

– Ага. Значит, ты с ним встречался. Мне предстоит это сомнительное удовольствие в следующий вторник. Какой он?

– Чудила. Во-первых, он почти карлик: меньше пяти футов, и агрессивен, как все коротышки. Носит бороду, лысоват, но энергии у него будь здоров. Ты знаешь этот тип: настоящий заводила, быстро говорит, машет руками, глаза гипнотизера. Когда я с ним общался, он устраивал переполох из самых простых вещей. Бронировать билет в Нью-Йорк было для него чем-то невероятно важным. Можно было подумать, что он летит на Луну, но, полагаю, он сильно изменился с тех пор. По слухам, у него миллионы. Когда ты наживаешь столько этого добра, тебе не нужно производить впечатление, за тебя это делают твои рабы.

– Как ты прав.

И я рассказал ему о Дайере.

Рода вышла из спальни. Она все еще выглядела сердитой.

– Мы будем есть или нет? – недовольно спросила она. – Я голодна.

– Мы ждем тебя, дорогая, – сказал я.

– Ради всего святого, пойдем куда-нибудь в приличное место для разнообразия. Мне надоел этот кафетерий.

Она выскочила из квартиры, и, обменявшись жалкими улыбками, мы с Олсоном последовали за ней.

Когда, весьма редко, Роде удавалось насолить мне, не было человека счастливей ее. Разумеется, я довольно часто делал ей замечания по поводу беспорядка, который она устраивала вокруг себя, а она не признавала никакой критики в свой адрес. Так что возможность поквитаться со мной всегда была для нее праздником.

Вскоре стало очевидно, что ей хватило проницательности догадаться о моем отношении к Вэл, и для нее это стало поводом поиздеваться надо мной.

После того как мы отвезли Олсона в его квартиру и вернулись домой, я начал вытирать стол после нашей посиделки с коктейлями. Проходя мимо меня, Рода ухитрилась смахнуть со стола краем своей рубашки вазочку с арахисом, и орехи рассыпались по всему ковру.

Она была не в настроении за ужином, и мои нервы были на пределе.

– Посмотри, что ты наделала! Ходи поаккуратней, – резко сказал я. – Ты испортишь весь ковер!

– Давай, пили меня! – (Я видел, что она в ярости от собственной неуклюжести.) – Держу пари, что твоя деловитая, великолепная Вэл так себя не ведет.