Эдмон Белл и инспектор Тригсс (Повести) - Рэй Жан - Страница 17

— Главный надзиратель Фортингли…

— Можете позвать его сюда? Я хочу задать ему несколько вопросов.

— Конечно, — сказал наполовину убежденный опытом директор, — хотя это противоречит регламенту, не так ли, мистер Крапплинг?

— Дайте возможность юному Беллу задать любые вопросы, — ответил заместитель директора. — Если удастся разрешить это дело, то только благодаря ему.

Тройной звонок призвал в кабинет главного надзирателя. Мистер Фортингли выглядел усталым и расстроенным.

— Послушайте, — начал Эдмонд, — директор позволил мне задать вам несколько вопросов.

Главный надзиратель согласно кивнул.

— Каким образом вы обнаружили тайник Конвея?

— Я обыскал камеру в его отсутствие, как обычно делаю и в других камерах. Вдруг я заметил, что одна из плит неплотно прилегает к полу. Я поднял ее и обнаружил все это.

— Камера 22 находится рядом с камерой 19, — прошептал Белл, словно про себя. — Будь она дальше, я бы поверил в то, что сказал Фортингли…

— Как? — резко возразил Фортингли.

— Я вам не верю, — спокойно ответил Эдмонд. — Другими словами, вы лжете, надзиратель Фортингли… Страх сыграл с вами плохую шутку. — Коснувшись твердого ворота на пиджаке надзирателя, он продолжил: — Вас опять пытались задушить, не так ли? Честно расскажите нам, каким образом вас информировали о тайнике Конвея. Или сказать за вас?

Фортингли приглушенно вскрикнул.

— Я хочу покинуть эту тюрьму… Я здесь сойду с ума, — простонал он. — Да, призрак опять набросил петлю мне на шею, когда я был в камере Конвея один. Вдруг на стене появились слова: «Ищите под шестой плитой. Молчите обо всем, иначе умрете!» Потом слова исчезли.

— Который час был? — возбужденно спросил Эдмонд.

— Без четверти пять.

— Какой шанс! — обрадовался молодой человек. — Мой славный Фортингли, будь это на четверть часа позже, я сам бы сошел с ума. Но теперь я спляшу от радости. Можете быть свободны… Уверен, мистер Молуэйн простит вам эту ложь. Идите… А теперь я хотел бы поговорить с Конвеем с глазу на глаз.

— Эдмонд Белл, вы ужасный мальчик, — торжественно объявил мистер Молуэйн. — Но я вынужден подчиниться вашей эксцентричности. Отправляйтесь сами к Конвею. Его перевели в другую камеру.

Через пару минут Эдмонд Белл стоял лицом к лицу с Конвеем. Они долго молчали, смотря друг на друга.

— Мистер… Джек Конвей, — наконец произнес Эдмонд, — где я мог с вами встречаться?

Джек Конвей продолжал молча смотреть на юного сыщика.

В обеденном зале директора Молуэйна царила полная тишина, хотя за столом сидело несколько человек. На столе дымилась кофеварка, что бывает редко с любителями чая. Похоже, ожидание будет долгим. Эдмонд в третий раз перечитывал письмо, полученное из Лондона. Его губы нервно подрагивали.

В тюрьме пробил час отбоя. Яркие карбидные лампы сияли в нишах стен. Раздался удар колокола, последнее предупреждение, потом послышался шум передвигаемых лежаков. Настал час сна заключенных. По центральной аллее прогромыхали тяжелые шаги. Надзиратели Слейн, Баскетт и Стоунбридж направлялись на охрану поместья Вудлендс.

— Кто остался здесь сегодня вечером? — спросил мистер Молуэйн.

— Фортингли и Миллер, — ответил мистер Крапплинг, заглянув в служебный журнал.

— Сегодня вечером… — прошептал Джеймс.

Все четверо сидели в круге розового света подвесной лампы: Молуэйн, Крапплинг, Джеймс и Эдмонд. Но угадывалось и пятое присутствие человека вне круга света.

— Конвей, — тихо произнес директор, — Джек Конвей…

— Да, мистер директор? — послышался вежливый, но холодный ответ.

— Вы очень таинственный человек, Конвей!

— Да, мистер директор, это правда.

— У меня достаточно причин больше вам не доверять, но наш юный друг, Эдмонд Белл, похоже, придерживается иного мнения. По крайней мере, временно.

— Я благодарю мистера Белла, — столь же вежливо и холодно ответил заключенный.

— Мистер Конвей совершил… Скажем, несколько промашек и готов их исправить, — добавил Эдмонд.

— Конечно, я хочу их исправить, — кислым тоном ответил Конвей.

— Я предложил ему испытание, которое не без опасности… В нем можно расстаться с жизнью.

— Я согласен, я на все согласен, — поспешно ответил заключенный.

Эдмонд перелистал лежащий перед ним журнал.

— Если данные верны, все таинственное, что случается в камере 19, начинается в полночь. Нормальный час для призраков, не так ли?

— Если в камере кто-то находится, — вставил мистер Крапплинг.

— Сегодня в ней кто-то будет.

В дверь постучали. Конвей тут же отступил в темный угол. В комнату заглянул Стоунбридж.

— Джентльмены, — сказал он, — мои два товарища уже идут к Вудлендсу, я сейчас их догоню. Но перед уходом считаю должным сказать об одном факте, который имеет место в тюрьме. Главный надзиратель Фортингли пьян… Такого с ним никогда не случалось. И он во всеуслышание заявляет, что этой ночью будет спать в камере 19 и что собственными руками свернет шею призраку!

— Спасибо, Стоунбридж, — сказал мистер Молуэйн, — надзиратель Фортингли немного возбужден. Но я не буду мешать его проектам. Может, это оказия раз и навсегда покончить с этой чушью по поводу камеры 19. Спокойной ночи!

Стоунбридж вышел с угрюмым видом. Тяжелая дверь захлопнулась за его спиной.

Тихо отворилась дверь, и вошел Фортингли. Он был удручен.

— Фортингли, — любезно сказал мистер Крапплинг, — поздравляю вас, вы прекрасно сыграли свою роль. А теперь отдайте вашу форму Джеку Конвею.

— И не забудьте стальной ошейник, — тихо добавил Эдмонд Белл.

Старый надзиратель повиновался, покачивая головой.

— Заключенный в форме главного надзирателя, — простонал он. — Как такое может быть?

— Джеймс, ром и кофе для всех!

Эдмонд положил перед собой часы и, опершись локтями о стол и зажав кулаками виски, не сводил с них глаз.

Джеймс раздал сигары, и вскоре к потолку поднялись облачка ароматного дыма.

— Вы принесли охотничье ружье, мистер Крапплинг? — осведомился Эдмонд.

— Да. И зарядил мелкой дробью, как вы посоветовали.

Мистер Молуэйн возмущенно поднял руку, но Эдмонд успокоил его:

— И речи не идет о том, чтобы стрелять в кого-то, мистер директор, по той простой причине, что не будет никого в качестве цели.

— А призрак! Душитель из камеры 19! — воскликнул Фортингли.

— Вы его не увидите. Уверяю вас, мистер Крапплинг не станет стрелять в живое существо.

Время тянулось медленно. Эдмонд Белл выпрямился. Его лицо было спокойным и решительным.

— Подведем итог: мистер Крапплинг и Фортингли ждут снаружи, во дворе секции А, не сводя глаз со стены. Мистер Молуэйн находится на верхней галерее секции А. Охранник Миллер, надежный человек, знает, что ему делать на чердаке. Джеймс остается вместе со мной, а Конвей в форме надзирателя занимает место в камере с призраком.

Все слегка вздрогнули.

— В момент, когда мистер Крапплинг услышит, как открывается окошечко камеры 19, Фортингли зажигает карбидный фонарь и направляет лучи на окошечко. Мистер Крапплинг стреляет в то, что увидит.

— Понятно!

— Мистер Крапплинг и вы, Фортингли, позволю себе настаивать на этом, должны действовать, только когда услышите шум открывающегося окошечка камеры 19!

— Ты все предусмотрел, Эдмонд? — с колебанием спросил Джеймс.

— Все должно разворачиваться, как я предусмотрел. Альтернативы нет.

В тюрьме царило полное спокойствие. Эдмонд посоветовал оставить галереи темными, а освещать только центральный пост охраны.

Каждый бесшумно занял назначенное место. Эдмонд закрыл дверь камеры 19.

— Мистер Конвей, — прошептал он с бьющимся сердцем, — желаю вам…

— Успеха! Спасибо! — со смехом ответил заключенный из-за закрытой двери.

Ночник в зарешеченной нише, который оставляли гореть на всю ночь в камере некоторых заключенных, бросал бледный розовый свет в зловещую комнатку. Эдмонд через глазок глянул на Конвея в форме, который вытянулся на лежаке. В половине двенадцатого он заглянул вновь в камеру. Конвей не сдвинулся с места. Через четверть часа вдали послышался долгий продолжительный свист.