Как маленький Аль стал Эдиссоном - Черевков Владимир Гервасьевич - Страница 1

У Аля была старинная приятельница — толстая, важная, добрая гусыня. Она позволяла кормить себя из рук. Она ласково погогатывала, шевеля белыми крыльями, когда по двору мелькали синие штанишки Аля.

Однажды Аль увидел странную картину. Его мать в сарае усаживала гусыню на лукошком яйцами.

Аль не выдержал.

— Мама! — закричал он, хватая ее за юбку, — что ты делаешь? Ведь она раздавит их.

Мать ласково отстранила его локтем и посадила гусыню на яйца.

— Ну и упрямая же ты, — протянул Аль, покачивая головой, как это делал отец.

Мать улыбнулась и, взяв его за руку, вывела из сарая.

— Теперь не мешай ей, Аль. Она высидит нам гусеняток.

Аль презрительно фыркнул. Вот ерунда!

— Может, она мне паровоз еще высидит? — съязвил он, глядя на мать снизу вверх.

С неделю Аля не пускали в сарай, а когда пустили, Аль подошел к лукошку и протянул руку, чтобы погладить свою приятельницу. Гусыня неожиданно вытянула длинную шею и, щелкнув клювом, угрожающе зашипела. Аль отскочил и с удивлением посмотрел на нее. После этого он заходил сюда редко и только издали поглядывал за гусыней.

Однажды, набравшись храбрости, он решил все-таки войти в сарай. Гусыня встретила его на пороге с таким шипеньем, что он шарахнулся назад. Аль обернулся и ахнул. Сзади и по бокам возле гусыни переваливались маленькие грязновато-серые существа. Гусыня шла, пригибая к земле голову, злющая-презлющая. Она обошла остолбеневшего Аля и важно проплыла к воротам. Аль метнулся в сарай. Вместо яиц в лукошке и около него валялась яичная скорлупа.

Вскоре домашние хватились мальчика. Его искали везде. Мать бросилась по соседям, к реке — Аль точно в воду канул. Возвращаясь домой, она случайно заглянула в сарай.

— Не подходи! — взволновано крикнул Аль, — я высиживаю гусенят!

Мяч взлетел в воздух. Аль задумчиво посмотрел на него, заложил руки в карманы и медленно подошел к Михаэлю, бросившему мяч.

— Что же ты не ловишь? — удивленно крикнул ему Михаэль.

Аль, не отвечая, вопросительно уставился на маленького толстяка.

— Да что ты? — забеспокоился Михаэль под упорным взглядом друга и поправил штаны.

— Хочешь полететь? — таинственно сквозь зубы спросил Аль.

— Полететь?!

— Ну да, вот как воздушный шар.

Живые глаза Аля блестели.

— А если я упаду и разобьюсь?

Михаэлю десять лет. Он на два года старше Аля, но он глуп; он думает, Аль может сделать все, что захочет.

— Не разобьешься. Ты мягкий, — успокоил его Аль и сорвался с места. — Подожди здесь! — приказал он на бегу.

Через несколько минут Аль явился со стаканом воды в одной руке и бумажным пакетиком в другой.

— Это что? — со страхом спросил Михаэль, тараща глаза на Аля.

Аль молча присел около него на корточки, поставил стакан на землю и, быстро разорвав две бумажки, высыпал порошок из них в воду.

Подумал и вывернул еще одну бумажку над стаканом.

Посмотрел на Михаэля в раздумье, покачал головой.

— Тяжелый… Пожалуй, мало будет.

И всыпал четвертый порошок.

— Пей! — поднес он стакан ко рту Михаэля.

— А если… — у Михаэля задрожали губы, — если я улечу на небо?..

Аль вытащил из кармана катушку швейных ниток.

— Вот на чем летать будешь. Захочешь спуститься, только крикни — я потяну за нитку и все. Понял?

— Тонкая… порвется, — жалобно протянул Михаэль, и рот у него перекосился.

— Глупыш! — презрительно сказал Аль, — ведь ты же легкий станешь, как… пух. Ну, будешь пить?

Михаэль вздохнул.

— Только ты не всю катушку разматывай, а то высоко улечу — страшно будет, — попросил он.

Аль нетерпеливо кивнул головой и прижал стакан к его губам.

Михаэль зажмурился и стал пить. Сделав несколько глотков, он скорчил отчаянную гримасу.

— Пей все! — яростно крикнул Аль.

Михаэль вздрогнул и выпил остаток.

С минуту оба смотрели друг на друга широко открытыми глазами.

— Привяжи нитку, — слабым голосом сказал Михаэль. Аль торопливо обвязал ему ногу.

Посидели.

— Становишься легче? — возбужденно прошептал Аль, придвигаясь к Михаэлю.

— Кажется да, — тоже шепотом ответил тот.

Еще посидели.

— Ну? — дернул Аль за рукав приятеля.

— Сейчас, — виновато отозвался Михаэль.

Прошло еще несколько минут.

— Ой! — вскрикнул вдруг Михаэль, хватаясь за живот.

— Что ты? — нахмурился Аль.

— Ой, режет! О-ой!

Михаэль упал с камня и стал кататься по земле, держась за живот обеими руками.

Прибежала испуганная мать Аля.

— Ты мне говорила, что воздушный шар подымается газом? — обиженно спросил ее Аль.

— Да, — растерянно ответила мать, поднимая с земли притихшего на минуту Михаэля.

— Ну, вот я ему и дал слабительного, чтобы в нем развились газы.

— Сколько порошков? — быстро спросила мать.

— Четыре. Да оказалось мало. Я и не знал, что он такой тяжелый, — сердито буркнул Аль.

Отец Аля, вечно занятый делами, мало следил за сыном. Однажды он спросил жену:

— Чем занят Аль? Почему его нигде не видно с ребятами?

Жена взяла его под руку и повела к реке. Издали они увидели мальчика. Он усердно приколачивал что-то к земле.

— Что это ты делаешь? — спросил отец, когда они подошли.

— А вот видишь, — отвечал, хмуря брови, Аль, — это водяная мельница, от нее идет шоссе, а вот здесь я строю ферму[1].

Аль постоянно мастерил, строил, копался в земле.

Очень рано Аль выучился читать. Но в городскую библиотеку он попал впервые одиннадцати лет. Когда он вошел туда, глаза у него разбежались от множества книг.

«Прочту все», — решил Аль и попросил дать ему самую крайнюю на нижней полке.

— Какую? — переспросил библиотекарь, — скажите название.

— Я еще сам не знаю, как она называется, вон ту! — указал Аль пальцем. Библиотекарь пожал плечами и выдал мальчику толстенный том.

На другой день, возвращая прочитанную книгу, Аль попросил следующую, вторую от края. Потом третью, потом четвертую. Так он прочел всю полку, длиною в пять метров. Книги были самые разные, и среди них были очень трудные.

Аль не пропустил ни одной страницы. Однако прочитав пять метров книг, он почувствовал такую кашу в голове, что решил дальше читать с разбором.

Алю стукнуло двенадцать лет.

Отец сказал:

— Ну, дружок, пора тебе самому кормиться.

И пристроил его газетчиком в поезде. Аль не растерялся. Получив от отца на первое обзаведение денег, он купил яблок, булок, сластей и бодро перекинул через плечо сумку.

— Свежие новости! Газеты, журналы, — кричал он по вагонам, — леденцов не желаете ли, сэр?

Аль так умело повел дело, что через некоторое время ему уже понадобилось четверо помощников.

С одним из них Аль особенно подружился. Однажды, сидя на подножке вагона, Аль хлопнул приятеля по плечу.

— Хочешь, Джимми, в два раза больше продавать газет?

— Больше не сбыть, — возразил тот.

— Хочешь на пари?

— Идет!

Тогда шла война между Северной и Южной Америкой. Аль выведал в редакции газеты несколько очень свежих новостей, запасся бумагой и краской и в ту же ночь закипела работа. К утру на всех станциях появились плакаты. Огромными буквами на них были написаны сообщения о ходе военных действий. Около плакатов выросли толпы пассажиров. Тут появились газетчики с двойным запасом газет. Их сумки быстро опустели, и на последние станции газет не хватило.