Точка невозврата (ЛП) - Уолкер Н. Р. - Страница 18

Я простонал, потирая кожу.

— И всё? Я для тебя лишь... прекрасная задница?

Это была шутка, но Кира не улыбнулся. Он выглядел слегка испуганно и обиженно, потом помотал головой и прошептал:

— Нет.

Я усмехнулся в ответ, стараясь вернуть шутливое настроение в разговор, встал и потянулся.

— Я пойду бегать, — сказал я, направляясь к лестнице. — Но только потому, что иду с тобой.

Взглянув на Киру с верхней ступеньки, я увидел, что по его лицу медленно расползается улыбка. Он продолжил сиять улыбкой, когда спустился — из-под козырька моей кепки «Лейкерс». То есть, его кепки «Лейкерс».

— Отличная вещь, — равнодушно прокомментировал я, направляясь к выходу.

— Тебе нравится? — уточнил он, ухмыляясь. — Обзавёлся ею только вчера.

Я закатил глаза и пустился бежать чуть впереди. Кира легко подхватил темп. Мы бежали в приятной тишине, сопровождаемые только звуком шагов по знакомой тропе. Может я и жаловался, но мог разглядеть всю прелесть — свежий воздух, лес.

— Понимаю, почему тебе нравится, — поделился я с Кирой ближе к концу маршрута. Он вопросительно посмотрел на меня, так что я пояснил: — Бегать в национальном парке. Здесь хорошо.

— Верно, — согласился Кира. — Но это не главная причина.

Я остановился, стараясь не показать, насколько сбился с дыхания.

— Тогда почему?

— Потому что здесь мы можем бегать вместе. Открыто, — пояснил Кира, пожимая плечами. — Не так, как дома, где нас не должны видеть вместе.

Ох.

— Ох. — Вот и всё, что я смог ответить. — Прости, я...

— Эй, — произнёс Кира с улыбкой, вставая напротив. — Таковы обстоятельства, для нас обоих, не только из-за тебя.

Он коснулся рукой моего подбородка и приподнял лицо.

— И дома я не смог бы сделать это. — Кира и мягко поцеловал меня в губы.

Он потирал мой подбородок большим пальцем, улыбался и смотрел мне в глаза, будто хотел сказать что-то ещё, но не решался.

— Что такое? — подтолкнул я.

Кира помотал головой и шумно выдохнул.

— Ничего.

Мы взяли кофе и пошли обратно в дом.

Кира затих. Не замкнулся в себе, скорее размышлял. Он не был похож на обычного себя — улыбающегося, смеющегося и остроумного. Я спросил, что случилось, но он отмахнулся, сказав, что всё прекрасно. Очевидно, что-то было не в порядке, но я постарался не беспокоиться и решил, что он поделится, когда будет готов.

Мы приняли душ вместе, подрочив друг другу. Его оргазм ускорил наступление моего. Стоя под струями воды, Кира прижался к моему лбу своим. Его глаза были тёмными и глубокими, и я гадал, что он видел во мне. Потому что пока он смотрел, его взгляд пронзал меня насквозь, а рот приоткрылся, словно он хотел что-то сказать. Но вместо этого закрыл глаза и поцеловал меня.

Это был особенный поцелуй, крепкий и всепоглощающий.

Его пальцы зарылись в мои волосы, прошлись по моей шее и щеке. Он жадно захватывал меня своими губами, языком и руками, сжимавшими слишком сильно. Мой только что насытившийся член запульсировал и дёрнулся рядом с его.

Кира разорвал поцелуй, чтобы улыбнуться и посмотреть вниз, на мою промежность.

— Ты и правда ненасытный.

Серьезность момента ушла, и я фыркнул.

— Твоя вина.

Я отключил воду, и он передал мне полотенце, объявив, что наступило время еды. Одевшись, мы сели рядом на кухне и болтали, пока он готовил ранний обед.

— Не хочу уезжать, — признался я. — Думал, что проведу все выходные в палатке посреди дикой местности. Но это оказалось совсем не похоже на жизнь Гризли Адамса (прим.пер.: охотник и лесоруб 19-го века, персонаж одноимённого фильма).

Кира захохотал.

— Гризли Адамс? Ты этого ожидал?

Я закивал. Он покачал головой, передал мне тарелку с сэндвичем и салатом и грустно улыбнулся.

— Я тоже не хочу уезжать.

— Получится приехать ещё раз? — спросил я.

— Конечно. — Кира кивнул. — Когда у нас совпадут выходные. — Зная, что мы вернемся, я мгновенно почувствовал себя лучше.

Пока мы ели, Кира рассказал, что его родители выбирались сюда каждый раз, когда находили время. Он упомянул, что его отец вечно шутил о том, как тут тихо.

Я кивнул с согласием, и Кира моргнул.

— Эм, Мэтт? — сказал он прямо. — Папа — глухой. Он не может слышать, насколько тут тихо. Это шутка.

Я рассмеялся над самим собой из-за того, что совершенно не понял юмора, и Кира закатил глаза. Мы прибрались после еды, и я поинтересовался:

— Ты всегда знал язык жестов?

Кира кивнул.

— С момента как начал говорить. Я учил слова и жесты одновременно, не считая это странным.

— Научишь меня? — спросил я. Кира остановился и уставился на меня, так что я быстро пояснил: — Мне бы хотелось говорить на языке жестов. Ну, знаешь, попытаться поддерживать беседу с твоими родителями.

Несколько секунд он просто сверлил меня взглядом. Потом моргнул и медленно кивнул, глядя так, что я занервничал. Не в плохом смысле. Просто моё сердце часто забилось.

Кира пересёк кухню и чмокнул меня в губы.

— Спасибо.

Он произнёс настолько тихо, что я почти не расслышал. Он меня благодарил?

— За что?

— За просьбу научить. За желание знать, — ответил Кира. — Некоторые люди просто игнорируют моего папу, не замечают его, потому что он не может слышать.

Я пожал плечами.

— Что ж, много теряют. Мне нравится твой отец. Он смешной. — Я улыбнулся Кире. — К тому же, хочется знать, что вы трое говорите обо мне за моей спиной.

Он расхохотался и с широкой улыбкой показал основные жесты, складывая мои пальцы в «привет», «пока», «пожалуйста», «извините» и «спасибо». Я попробовал повторить. Кира мягко меня поцеловал.

— Ты же знаешь, что не обязан это делать, — негромко сказал он.

— Знаю. Но я хочу.

Кира взял мою правую руку и долго на неё смотрел. Я уже собирался спросить, что не так, когда он, тяжело сглотнув, согнул все пальцы. Затем распрямил мой большой палец, указательный и мизинец, оставив два других сложенными.

Кира не смотрел на меня. Мужчина уставился на ладонь, но его дыхание ускорилось, и грудь часто поднималась и опускалась.

Я опустил взгляд. Жест был сделан преднамеренно.

— Кира, что это значит?

Он продолжал смотреть на мою руку и прошептал еле слышно. Мне потребовалась пара секунд, чтобы осознать.

— Я тебя люблю.

Я тебя люблю...

Резко подняв голову, я вгляделся в его лицо. Кира накрыл мою руку своей, будто пытался спрятать собственные слова.

Моё сердце колотилось о рёбра, в животе завязался узел, и я, кажется, не мог говорить. Кира, наконец, посмотрел на меня. Его тёмные глаза наполнились страхом и надеждой, а голос был тих.

— До того, как мы приехали сюда, я думал, ты слишком хорош, чтобы быть настоящим. — Он покачал головой. — Думал, что на выходных разгляжу какие-то черты, которые сделают тебя менее идеальным. Что-то, что мне не понравится. Но этого нет. Ты — всё, о чём я мог просить. — Он быстро бормотал. — Поездка только подтвердила то, что я уже знал. Я влюбился в тебя. Знаю, мы вместе всего шесть недель, и ещё слишком рано, но я... Я только хотел, чтобы ты знал, и не жду признания в ответ.

Я вытащил свою руку из-под его и, держа пальцы в том же жесте, поднял и развернул ладонь к нему. Без единого слова я говорил ему, что тоже люблю.

Кира посмотрел на руку, потом заглянул в мои глаза. Улыбка на его лице была потрясающе красивой.

Его глаза расширились, будто бы в неверии. Так что я кивнул, и он рассмеялся с облегчением. А после сжал в ладонях моё лицо и обрушил свои губы на мои. Он широко открыл рот, переплетая наши языки.

Прямо там, на кухне, мы целовались. Сильно, неспешно и захватывающе, будто Кира пытался пробраться внутрь меня. И хотя желание возрастало — я чувствовал, как он твердеет — мы не начали раздеваться.

Это — больше, чем дикая страсть. Настолько больше.

Это — эмоции. Когда мы отстранились для вдоха, Кира удержал моё лицо напротив своего, губы к губам. Он открыл глаза, и я увидел.