Геном «ликвидация» (СИ) - Шилдс Фелисити "felicity_shields" - Страница 5

Да, ей хочется крикнуть и, сделав шаг наружу, она шумно выпаливает:

— Эй!

И кто-то моментально зажимает рот рукой и заталкивает обратно в комнату. Теперь Меган кричит уже в ладонь. Краем глаза через дверь успевает заметить, как поезд покидает станцию.

Ещё один крик — в кожу. И вот уже девушка то ли испуганно, то ли шокировано, то ли в смеси эмоций глядит на Марка. Тот даже не пытается подавить улыбку и, только дождавшись размеренного дыхания объекта, освобождает из своей хватки:

— Я же говорю, что не стоит нарушать общественный покой.

— Но с меня этот солдат глаз не спускал! Как он меня увидел? Что ему от меня надо?

Меган снова полыхает ярким пламенем, отчего у неё загораются даже щёки. Уши, шею неприятно сдавливает, будто кто-то обхватывает её пятерней. Мнимое спокойствие сменяется на весь этот страх, что вырывается изнутри.

— Тшш! — шипит Марк. На Меган это не действует. Карие глаза её блестят, как у птицы, попавшей в клетку. Знать бы, что произошло, узнать хоть что-то. — Если не успокоишься и не выслушаешь, мне придётся вновь применить лекарство.

Наверное, надо выдохнуть. Новость о том, что впереди может ждать лекарство, конечно, не просто удручает. В памяти живо то мгновение, когда мир шатается и хочется схватиться хоть за что-то, чтобы не упасть, и всё вызвано набором действующих веществ. Такого Меган не надо.

— Расскажите мне о мире. О том, как всё происходит, как здесь всё работает. Или о том, как всё работало. Почему я ничего не понимаю?

Очередной поток вопросов сыпется быстрее снега с вершины горы. Марк уже не стремится заставить девушку молчать. Это только раззадоривает её, она хочет вырваться, воспротивиться, выкрикнуть, выплеснуть все эмоции. С ней нужно работать аккуратно.

— Пойдём, я лучше тебе всё покажу.

◣◥◣◥◤◢◤◢◣◥◣◥◤◢◤◢

Баланс — не мегаполис. По-своему большой, просторный, многолюдный, но всё-таки не дотягивающий до такого звания. На улицах привычно быстро снуют машины, туда-сюда. Выйти на проезжую часть, пока не загорится огонёк светофора, окажется тем же, что и самоубийство. Лишь только машины встанут в ровный ряд, можно будет без опаски двинуться по длинному и широкому переходу, стараясь протиснуться мимо других людей.

Темноволосая девушка внимательно следит за светофором, про себя отсчитывая оставшиеся секунды, которые высвечиваются на табло. Стоя чуть позади толпы, ей приходится приподниматься на носки, чтобы разглядеть красный или зелёный за чужими головами. Но зато нет риска быть сбитой особо торопливыми. На секунду она обращает внимание на узкие, стремящиеся к самому небу, высотки, будто видит их впервые. Они раскинулись впереди и сзади. Серые, чёрные, белые. Одна выше другой. Может, они соревнуются за первенство? Кто быстрее достигнет искусственного пространства под таким же нереальным солнцем и коснётся купола?

На ненастоящем небе сегодня ни облачка. Толпа трогается, и девушка также делает шаг вперёд, как её правое запястье берут в крепкий захват и не дают сделать шаг. Дёрнувшись ещё раз, она быстро смотрит в сторону, обегая взглядом двух угловатых пареньков, похожих друг на друга как две капли воды.

— Отпустите, — спокойно выговаривает она, понимая, что ей незачем выходить из себя. Страх, непонимание — лишние эмоции. За порядком следят, с ней всё будет хорошо.

Но два близнеца с одинаковыми щетинами, один из которых крепко держит запястье девушки, а второй стоит, скрестив на груди руки и ухмыляясь, словно и не слышат. Зелёный скоро погаснет.

— Мы просто хотим повеселиться, — слышится от того, что стоит позади, но последнее слово исчезает в шуме от поезда, который проносится по железной дороге над их головами. Стремительно, со свистом.

Девушка ошарашенно оглядывается по сторонам, надеясь найти хоть какую-то помощь. Где солдаты, когда они так нужны?

Неподалёку, на остановке, пустыми глазами смотрит на эту картину несколько людей. Никто не двигается. Никому не хочется быть пойманным за нарушение общественного порядка, даже если это будет помощь тому, кто вдруг оказался в беде. Ведь за порядком следят другие люди. Девушка помнит слова ещё со школы: «Не рискуйте. Думайте о собственной жизни».

Тогда это казалось нормальным. Сейчас в глазах только страх.

— Нам нельзя так близко контактировать. Вы же знаете. Отойдите, — продолжает девушка, стараясь справиться с нарастающей тревогой, которая парализует тело. Не удается даже сделать шага назад, а уж речи о том, чтобы броситься наутёк, и быть не может. В груди ещё теплится надежда на то, что её спасут. Ну же, ну же, где солдаты? В голове не единой мысли о том, что пытаются сделать эти двое парней — есть только ужасные догадки. Рискнёшь побежать — непременно привлечёшь внимание. Ещё хуже.

Вверху пролетает следующий поезд, и по-прежнему запястье болит от захвата чужой руки. Деваться уже некуда.

— Дохлые… — шепчет девушка. Один из парней недоверчиво ведёт бровью. Они, действительно, хотят лишь повеселиться. В голове ещё не созрел план, но тот, что крепко схватил незнакомку, тянет её за собой. Люди на остановке провожают взглядами этих троих. Девушка плетется по тротуару, еле передвигая ногами.

— А ты красивая, мулатка, — подмечает парень, идущий по левую руку от девушки. Она молчит, уставившись в пол. Может, и так — пухлые губы и большие глаза, мягкий овал лица. Но разве это сейчас важно?

Она не демонстрирует эмоций, старается дышать ровно. Не знает, куда её ведут, но чётко ощущает, что ничего хорошего от этого ждать не следует. Вот бы дёрнуться, вырваться, но это ненужные эмоции, ненужное действие. Часы на руках одного из ребят уже пищат, оповещая мир о том, что они нарушают закон.

Это сигнал к действию. Их засекли.

Вырвать руку из хватки! Нет, хотя бы сделать резкое движение, ошеломив этим захватчика. Он охает. Со стороны здания выбегает трое солдат, но прежде кто-то позади берёт девушку за левую ладонь. Опять рискует. Опять хочет ослушаться, но на деле тот человек лишь не привык к новым законам. Всё происходит, как на скорости x2. Солдаты хватают сопротивляющихся парней. Заламывают им руки. Приказывают не брыкаться. Люди на остановке лениво переводят взгляды с солдат на девушку, потом на тех ребят и новую участницу событий. Меган быстро вспоминает о словах Марка, отпуская руку незнакомой девушки. Её помощь уже не нужна. Солдаты уводят нарушителей порядка, подталкивают их ногами и один раз даже ударяют дубинками по плечам.

Та самая мулатка еле дышит. Ноги дрожат, и кровь приливает к голове, бьётся в ушах. Длинные и кудрявые каштановые волосы липнут к губам и щекам. Ладони вспотели. Всё позади.

На негнущихся ногах она поворачивается к своей спасительнице. Вернее, почти спасительнице. Она единственная, кто рискнул прикоснуться к ней. Кто обратил внимание, а кроме этого что-то сделал.

— С-спасибо, — непривычно для себя говорит неуверенным тоном, смотря тёмными, почти чёрными глазами в асфальт. На светофоре тем временем снова красный.

Меган приходится чуть приподнять подбородок, чтобы смотреть на девушку, которая немного выше и намного испуганнее, чем она сама. Долго говорить в таком эмоциональном тоне не следует. Надо, прежде всего, успокоиться, и Меган хочется именно это и сделать:

— Да не за что. Я всего лишь взяла тебя за руку, — улыбается, от глаз отходят лучики. Как смешно сейчас делать вид, что так оно и должно быть. Но раз уж здесь так живут, не стоит рушить чужое мировоззрение. Ей кажется, что они с этой девушкой даже похожи. Обе какие-то потерянные и испуганные. Так же, как и Марк, Меган пытается успокоить незнакомку.

— Меня зовут Меган.

— А я — Аиша. Приятно познакомиться, — постепенно жгучий и сковывающий страх проходит. Набравшись сил, она протягивает руку для знакомства. Вновь их ладони встречаются. Аиша старается придать своему лицу тёплое выражение и выгнать из головы воспоминания недавних минут.

— Мне тоже, — добавляет Меган и ещё каких-то пару мгновений не отпускает руку. Затем, прекратив её держать, нечаянно смотрит за спину новой знакомой. Солдаты всё ещё ведут тех двух парней куда-то вдаль, периодически подталкивая их грубой силой. Меган незаметно морщится, но, задавая вопрос, звучит непринуждённо: