Да, были люди в то время! (СИ) - "Nicols Nicolson" - Страница 69

— Ну, что скажешь милый? — обнимая меня, спросила жена, — выполнила я твою волю?

— Выполнила и даже перевыполнила. Я тебе премного благодарен, и преклоняюсь перед твоим мужеством. Выносить и родить здоровых детей, под силу только отважной женщине!

— Здоровыми на свет дети появляются не только благодаря матери, очень много зависит от семени, принятого женщиной. У нас с этим все ладком. Надолго домой?

— Не знаю милая. Император призвал к себе Багратиона и меня. Теряемся в догадках.

— Император будет завтра, а сегодня ты принадлежишь мне и детям. Банька протоплена, отмою тебя с дороги, а потом ужин. Возражения имеются?

— Никаких, полностью согласен.

Лежу и млею на верхнем полке, а любимая жена охаживает меня дубовым веником. Хорошо. Все же русская баня очень полезное изобретение, даёт человеку возможность избавиться от телесной грязи, и напитывает организм живой энергией. Вот я её сейчас и набирался.

— Милый, а что ты меня так внимательно рассматриваешь? — уперев руки в бедра, поинтересовалась жена.

— Смотрю и радуюсь, что роды совершенно не сказались на твоей фигуре, ты выглядишь очаровательно и привлекательно. Да и как на тебя не смотреть? Я так давно тебя видел, сильно соскучился.

— И я тоже соскучилась. Каждый день вспоминала те дни, когда мы были вместе, когда ты меня обнимал и целовал, когда ласкал моё тело. Мне так хочется поскорей оказаться с тобой наедине в нашей спальне, даже наплевав на ужин. Но я сдерживаюсь, и как порядочная жена, обязана накормить своего мужа, вернувшегося из дальнего похода. Да, я тебе не говорила, что у нас новая кухарка?

— А прежняя чем тебе не угодила?

— Она тоже на кухне работает. А главной поварихой я назначила Степаниду, жену твоего Силантия. Пока вы ездили воевать, я её у твоих родителей выпросила. Внимательная и строгая женщина. На кухне навела, прям армейский порядок. Детишки её подрастают, надо будет им обучение назначить.

— Это ты хочешь посмотреть, как дети учатся, чтобы потом с нашими легче было.

— Угадал. Да и знаешь, лучше при себе иметь верных и преданных людей, время сейчас не простое.

— Ладно, давай мыться, а то я уже порядком проголодался и телесно и духовно. Готов съесть половину телёнка, и тобой закусить.

— Сытный и вкусный ужин приготовит Степанида. А бессонная ночь, от меня, готовься.

— Не выспался генерал, зеваешь? — усмехался Багратион, — али сны плохие видел?

— Можно подумать вы, помыв ноги, поужинали и легли сразу спать, и почивали беспробудно до самого утра.

— Но-но, я тоже нормальный живой человек. Понимаю тебя молодого и горячего, и жену твою понять могу. Просто хочу тебя расшевелить, а то ты ещё окончательно не проснулся, а нам пред ясные очи Александра І предстать надобно во всей красе.

— Так мы и так при полном параде и при орденах. А перед императором, обязательно будем иметь бравый и слегка придурковатый вид.

— Ну, ты и сказал, — продолжал хохотать Петр Иванович. — И откуда ты такие шутки берёшь? На рифмоплета вроде бы не похож совсем.

— Жизнь подсказывает.

— Кстати, я в отличие от тебя, сегодня поработал над своим рапортом государю о результатах командования Дунайской армией. Отметил хорошие качества орудий и минометов, думаю, это подтолкнёт императора к принятию правильных решений. Интересно, что он придумал в очередной раз?

— Скоро узнаем, вон уже на горизонте Гатчину видать.

Дальше ехали молча, каждый думал о своему.

Знакомая приёмная императора, знакомая процедура досмотра и сопровождения. Стоим перед Александром І по стойке «смирно». Багратион докладывает, а я сосредоточено изучаю лицо императора, пытаюсь увидеть на нем реакцию на слова Петра Ивановича. Оно, в смысле лицо, совершенно неподвижно. Император, что маску одел? Ни один мускул не вздрогнул, и глаза не вспыхнули гневом. Значит, разноса не будет. Уже отрадно.

— Прошу садиться генералы, разговор предстоит долгий и серьёзный, — предложил император, после доклада Багратиона. — Потрудились на Дунае вы славно. Вчера поступил доклад от Комитета общей безопасности. Знатно турок пожгли. А зачем британского полковника жизни лишили?

— Британец вызвал генерала Головко на дуэль, — высказался Багратион, вскочив со стула. — Вот Степан Иванович, доступным способом объяснил британцу, его неправоту. Дуэль проходила в соответствии с международным дуэльным кодексом — Code Duello (или «двадцать шесть заповедей»), мы ничего не нарушали.

— Не вскакивай ты Петр Иванович по каждому разу, — махнул рукой император, — мы здесь одни. — Ну, и поделом этому островитянину. Что скажешь о турках Головко?

— Ваше императорское величество, турки сильный противник. Они отважны, дерутся рьяно, но слабая их сторона, отсутствие строгой дисциплины, и хорошо обученных офицеров. Британцы, направив своих представителей, преследовали цели совершенствования системы управления османским войском. Из-за малого времени сотрудничества, достичь существенных результатов не удалось. На мой взгляд, если это сотрудничество будет продолжено, то мы можем в скорости получить хорошо обученного, организованного и отменно вооружённого противника.

— Нам проблемы на юге не нужны, — задумчиво произнёс Александр І, — разрешить их мирным путём пока не представляется возможным. — Слишком много османских войск в Валахии и Сербии, они, подобно гирями висят у нас на ногах. Способ, которым вы взяли Журжи и Силистрию жесток, но действенен. Может и дальше так поступать? Жечь турок вместе с городами. Но мы можем получить недопонимание со стороны стран Европы, обвинят нас в жестокости. Ладно, турок оставим Кутузову, он муж многоопытный знает, как с ними воевать. У него к ним серьёзный личный счёт имеется. Поговорим о Бонапарте. Я ничего не забыл из того, что вы мне оба говорили ранее.

— Мы от своих слов отказываться не собираемся, — спокойно проговорил Багратион. — С Наполеоном бьёмся давно и в разных местах.

— И я о том же говорю. И просмотрев множество рапортом за весь этот период, сделал для себя открытие. Ты, Петр Иванович и Головко, вместе десять лет воюете с французами. Прошли множество жестоких и кровавых сражений, и до сир пор живы, и слава Богу здоровы. Это свидетельство того, что воевать вы умеете, и очень хорошо это получается, когда вы в одной упряжке. Последние события, подтверждают мои слова. Почитал на досуге твое творение Головко, «Наставление по партизанской борьбе с противником». И много полезного в нем нашёл для себя. Петр Иванович, а ты ознакомился с содержанием «Наставления»?

— Конечно, мне его фельдмаршал Салтыков, давно давал прочесть, а вдобавок, рядом со мной постоянно находится ходящее «Наставление», генералом Головко именуемое. В его голове очень много дельных мыслей, как лучше организовать наше войско и артиллерию. В некоторых вопросах я был не согласен, но со временем узрел в них несомненную пользу для дела.

— А вы заметили, что предложенные Головко «Уставы» мы начали внедрять в армии. Хочу заметить, польза есть и солидная, меньше стало неразберихи. Так вот, чтобы не ходить вокруг, да около, я предлагаю, нет, не предлагаю, а приказываю тебе князь, начать формирование новой армии. Ей предстоит стать грудью на западных рубежах империи. Начальником твоего штаба, как ты уже догадался, будет Головко.

— Стать грудью, и упасть истыканными французскими штыками, — не громко произнёс я.

— Что ты там бубнишь Головко? — возмутился император, — выскажись, если не согласен.

— Если позволите. Давайте посмотрим на сегодняшнюю ситуацию в окружении России. Мы на севере ведём войну со шведами, и держим там армию где-то в пятьдесят тысяч. Сколько продлится эта война, мы пока не знаем, шведы упорствуют. На юге турки не дают нам спокойной жизни, и там тоже около шестидесяти тысяч наших войск. На Кавказе вынуждены держать, порядка двадцати тысяч, чтобы турки через горы к нам не прорвались. Допустим, генерал-лейтенант Багратион сформирует, хорошо вооружит и обучит новую армию, численностью в пятьдесят тысяч и станет стеной на реке Неман, или в другом месте. А что противопоставит нам Бонапарт? Огромную армию покорённых народов Европы. Он силой штыков, загонит всяких австрийцев, саксонцев, пруссаков и многих других в дивизии и корпуса. Эта человеческая лавина, будет велика. Могу ошибаться, но около пятисот тысяч наберётся