Гарри Поттер и новая семья. Последний курс (СИ) - "DVolk67" - Страница 70

— Все равно мы не можем быть уверены, что взяли всех, — сказал Гарри. — Мы же не знаем, сколько еще человек затаилось в Министерстве.

— Это так, — кивнул Дамблдор. — Но они именно что «затаились». После того, как Том в третий раз потерпел поражение, а все его открытые сторонники были арестованы, вряд ли кто-то из тех, кто скрывается, решится выступить. Конечно, в будущем... Но, думаю, у вас будет достаточно времени.

Долгое общение с Элин не прошло для Гарри даром.

— «У вас»? — спросил он. — Не «у нас»?

Дамблдор молчал.

— Сэр?

— Да, Гарри, — медленно сказал, наконец, директор. — У вас есть время. У меня его почти не осталось.

— Рука?

Дамблдор кивнул.

— Сколько...

— Полгода, может быть, чуть больше... Только, пожалуйста, не печалься слишком сильно, мой мальчик, — ласково сказал он. — Я много раз говорил, что для высокоорганизованного разума смерть — всего лишь очередное великолепное приключение.

— Но никто не хочет умирать.

— И я не хочу, — кивнул Дамблдор. — Но я не боюсь смерти, а полгода — достаточное время для того, чтобы уладить все свои дела. И скучать нам не придется, Гарри. Я хочу показать тебе воспоминания о Томе — они принадлежат разным людям, я собирал их много лет. Надеюсь, они помогут нам понять, где искать остальные крестражи. Я также хочу познакомить тебя с профессором Горацием Слагхорном, он может знать точное количество крестражей, хотя выудить из него эти сведения будет непросто...

Дамблдор все говорил и говорил, но Гарри его почти не слушал. Нет, он понимал, что поиск оставшихся крестражей — это важно, но он не сомневался, что рано или поздно найдет и уничтожит их все. Но что будет потом? Последний крестраж сидит у него в голове, и пока он жив — Том имеет возможность возродиться. И рано или поздно, но найдется кто-то, кто попытается его возродить.

«Смерть — всего лишь еще одно великолепное приключение» — говорил Дамблдор. Да, возможно, что так. Но Гарри пока что нравилось другое приключение — то, которое называется «жизнь». И он не знал, будет ли он когда-нибудь готов его завершить.

Лишь спустя много лет Гарри получил ответ на этот вопрос.

3 июля 1996 года

Гермиона боялась этой встречи. Не потому даже, что не была уверена, удастся ли ей снять с родителей Обливиэйт, хотя и это опасение тоже присутствовало. Но гораздо хуже было то, что она не знала, как отреагируют ее родители на то, что их собственная дочь отправила их на край света, стерев перед этим память. Да, Гермиона могла им все объяснить, могла найти тысячу оправданий... В конце концов, пример родителей Элин был доказательством того, что никакие меры безопасности не были излишними. И все же Гермиона страшилась этой встречи и как могла старалась ее оттянуть, поэтому предложение Элин отправиться в путешествие самолетом с остановкой в Бангкоке восприняла с огромной радостью. Благо, прямых рейсов из Британии в Австралию все равно не существовало и не предвиделось в ближайшие лет двадцать.

Ну а Элин, в свою очередь, просто хотела порадовать свою девушку. Она впервые поняла, что хочет красивых признаний в любви и поцелуев под луной, хочет приглашать Гермиону в кино и слушать, как та взвизгивает от радостного ужаса при просмотре триллера (хотя после Волдеморта любой фильм ужасов воспринимался скорее как комедия). Хотела выигрывать для Гермионы в тире плюшевых медведей, хотела дарить ей цветы и ужинать при свечах...

И романтические путешествия занимали в ее списке отнюдь не последнее место.

Правда, жизнь внесла в этот план небольшие коррективы. Заселяясь в отель, Элин и Гермиона не заметили ничего необычного, хотя и удивились немного тому, что персонал совершенно равнодушно воспринял просьбу двух молодых европейских девушек дать им номер с одной двуспальной кроватью (в любом британском отеле это вызвало бы как минимум косые взгляды). Тогда они списали все на традиционную тайскую вежливость и привычку к странным парочкам.

Только вечером, вернувшись в отель после осмотра достопримечательностей, они вспомнили, что Бангкок знаменит не только королевским дворцом и храмами, но и кое-чем другим. В двух кварталах от отеля, оказывается, располагался один из районов красных фонарей, и большинство номеров использовалось для вполне конкретной цели. Причем на звукоизоляции строители явно сэкономили.

Впрочем, ни Элин, ни Гермиону какофония стонов особо не смутила. Собственно, их голоса тоже внесли в нее довольно значимый вклад...

Часам к трем ночи любители дешевой любви и дешевого алкоголя за стеной постепенно угомонились и затихли. Гермиона спала, свернувшись калачиком, а Элин лежала рядом с ней, размышляя о том, как несправедливо и странно устроен этот мир. Чуть больше месяца назад она пережила самый страшный момент в своей жизни, навсегда потеряв двух самых дорогих для нее людей... Она не могла, не должна была быть настолько счастлива в то время, как на могиле ее родителей еще не осела земля. И все же...

Осторожно, стараясь не разбудить Гермиону, Элин встала с кровати, надела на себя футболку, уселась за стол, достала из рюкзака ручку и тетрадь и включила настольную лампу, прикрутив яркость на минимум.

«Введение в историю магии, — написала она. — Урок 1: Что такое магия?

Слово «магия» произошло от древнеперсидского «magus», которое восходит еще к праиндоевропейскому magh, и первоначально означало «мочь». Таким образом, маг — это тот, кто что-то может. Но что именно?

Представьте себе теплый летний вечер в древней Греции. Два человека только что завершили покупки на местном рынке — Агоре — и обратили внимание на ночное небо. И вот, они видят, что некоторые звезды движутся по небу. Они называют эти звезды «планетами», то есть «странниками». Потом один человек замечает, что движение планет не случайно, но как будто подчиняется определенным законам — планеты движутся вокруг земли по сложным траекториям, которые можно вычислить. Этот человек — магловский ученый.

Другой же обращает внимание, что планеты словно окутаны светящимися облаками, которые меняют свой цвет, причем другие люди, кажется, вовсе не замечают этого. Потом он видит, что одна из планет вдруг начинает сиять ярким красным цветом, цветом крови, и тут гонец приносит известие о том, что на город движется вражеская армия. Тогда он называет эту красную планету Аресом, в честь бога войны. И этот человек — маг, то есть тот, кто может видеть то, что не видят обычные люди...»

Элин отложила ручку и задумалась, не начать ли ей тренироваться писать левой рукой. Искусственные пальцы правой были все же недостаточно ловкими. Или лучше купить ноутбук? До сражения в Министерстве у нее была пара идей насчет того, как можно защитить электронику от магии, и с помощью Гермионы...

Мягкие ладони легли на ее плечи.

— Работаешь?

— Не могу заснуть, — ответила Элин, откинув голову назад и посмотрев на Гермиону снизу вверх. — По лондонскому времени сейчас всего восемь вечера.

— Нам завтра рано вставать.

— В самолете высплюсь. Посмотри, я не слишком затягиваю?

Гермиона уселась на второй стул, поджав под себя ногу, и взяла тетрадь. Элин любовалась ей, пока она читала — в небрежно накинутой на плечи рубашке Гермиона выглядела даже более сексуально, чем если бы она была полностью обнажена.

— Очень плохо! — сказала Гермиона. — Детям надо рассказывать не про древнюю Грецию, а про гоблинские восстания. Этому вопросу в Хогвартсе уделяется возмутительно мало внимания...

Элин швырнула в нее ручку, Гермиона отбилась тетрадкой, со смехом вскочила на ноги и попыталась убежать, но сделать это в тесном номере было весьма затруднительно. Элин схватила ее в охапку и повалила на кровать.

— За непочтение к профессорскому званию, мисс Грейнджер, вы приговариваетесь к многократному зацеловыванию, — шепнула она. — Ваше последнее слово?

— Я тебя люблю.

Впоследствии, когда профессор Олсен начинала читать курс истории магии в Хогвартсе перед очередным потоком первокурсников, она каждый раз на секунду закрывала глаза и снова вспоминала одну и ту же картину: ночь, маленький номер в бангкокском отеле, за окном шумит дождь, кондиционер еле справляется с обволакивающей духотой, а они с Гермионой, еще не успевшие остыть после любви, сидят голышом на кровати и сочиняют план для ее первого урока.