Разыграть чувства (СИ) - Лестова Ксения Алексеевна - Страница 57

                Тихо открыла дверь и нарочито громко хлопнула ею. Родители вмиг отлепились друг от друга и настороженно обернулись ко мне.

- Ах вот вы где! – притворно приветливо воскликнула. – А внизу все уже заждались вас на обед.

- Обед… - эхом повторила мама.

                Она могла только позавидовать самоконтролю отца. Мужчина вмиг нахмурился и, окидывая меня с ног до головы суровым взглядом, недовольно вопросил:

- Ты прямо так собралась перед родней показаться?

- Я уже показалась,– радостно возвестила родителя, наблюдая, как каменное мужественное лицо все же начало покрываться красными пятнами. – Я сильно похудела за эти три года, а потому платья, выбранные для меня мамой, оказались сильно велики. А еще откровенны.

- Хочешь сказать, что пребывание в монастыре сильно повлияло на твое мировоззрение? – заломил густую бровь лорд Гиллтон.

- Конечно! – в сердцах воскликнула я. – Ты же видел, в чем я приехала. Дай мне время, чтобы вновь привыкнуть к современной моде. Тем более, что она успела претерпеть значительные изменения.

                Естественно, я лгала. Какой мог быть разговор о времени, если я собиралась мстить долго и качественно?

- Я спустилась в обеденный зал, а вас там нет, - как ни в чем не бывало, продолжила говорить. – Я вообще там некоторое время находилась одна. Потом собрались все приглашенные родственники, а вы все не появлялись. Без вас я не решалась сесть за стол.

- А как же твои кузины и кузены? – искренне удивилась мама. – Я помню, раньше вы с мальчиками были не разлей вода. Неужели тебе было скучно в их обществе?

- Скажем так, у нас у всех теперь разные взгляды на жизнь, - безразлично пожала плечами. – Всем собравшимся до меня нет никакого дела, и это взаимно.

- Та-а-ак… - протянул отец и выдохнул. – Ладно.

- Отец, а можно мне на ужин не спускаться вниз? – наивно спросила, как когда-то в детстве. – Можно я буду питаться в своей комнате? – мужчина окинул меня суровым взглядом. – Ну, хотя бы до той поры, пока вся наша родня не разъедется по своим поместьям…

                Мама смотрела на меня с восхищением. Конечно, она ведь уже имела честь пообщаться со мной с глазу на глаз. Естественно, что она сразу раскусила мой замысел.

- Нет не можно, - строго проговорил лорд Гиллтон. – Сейчас мы спускаемся на обед все вместе, и ты ведешь себя более, чем достойно. И да, наша, как ты выразилась, родня, прогостит в нашем особняке столько, сколько нужно.

                Он хотел сказать что-то еще, но был лишен этой возможности. К нам на огонек заглянула моя горничная Бетти, чем-то очень взволнованная и раздосадованная.

- Госпожа, не прогневайтесь! – как только переступила порог, затараторила она. – Я зашла в комнату леди Марианны, чтобы прибраться. Честное слово, я ничего не делала! Оно само! Я даже не трогала платья, которые вы приобрели!

                Родители настороженно смотрели на нее. А вот я ничуть не удивилась оправданиям Бетти. Скорее всего, Жужик уже закончил разделываться с ненавистными мне туалетами, а служанка так не во время появилась в моей комнате…

- Это я во всем виновата, - произнесла решительно, привлекая к себе всеобщее внимание. – Понимаете, я хотела еще раз осмотреть эти чудесные наряды. Но в самый неподходящий момент моя сила вышла из-под контроля. Точнее не так… Не знаю, как правильно объяснить. В общем, я никогда не умела ее контролировать… магия спала во мне во время поездки. А в монастыре она была вообще заблокирована. А сейчас сама собой вырвалась. Такое у меня случилось впервые.

- Я хотела вернуть их в лавку… - расстроено пробормотала мама, но в одно мгновение вновь взяла себя в руки и зло проговорила: - Теперь ты видишь, Джон? Нашей девочке просто жизненно необходим учитель магии!

- Что с платьями? – шумно выдохнув, осведомился отец.

- Порвались в клочья, - потупив глазки в пол, покаянно пробормотала себе под нос.

                В итоге до обеденного зала мы добрались лишь минут через двадцать. Джон Гиллтон хотел своими глазами убедиться в том, что мы с Бетти не соврали ему. При слугах он много хмурился и был весьма немногословным. Судя по маминым взглядам, которыми она меня изредка одаривала, я превосходно воплотила в жизнь свою первую месть этому дому. Ее восхищенный (пока отец не видит) взгляд говорил о том, что разорванные в клочья платья стали нашей общей маленькой пакостью в сторону отца.

                Внизу родственники премило общались между собой. Но стоило нам появиться на пороге обеденного зала, как все стихло. И только слуги привнесли немного суеты, расставляя блюда с едой на столе. Отец всегда любил вкушать обжигающе горячую пищу, поэтому обеды и ужины непременно имели честь быть организованными прямо при нас.

                Когда все расселись, молчание продолжилось. В этот раз я решила сесть не по левую руку от отца, а подле мамы. С одной стороны так я всем показала, что мы с ним в ссоре, а с другой… мне же надо было с кем-то общаться за обедом? По другую руку от меня  разместились кузины с дядей. Поначалу разговор поддерживали только мы с мамой. Я не забывала о своей очередной мести, а потому ела медленно и мало. Как оказалось, разговоры и большой поток информации о моем пребывании вне стен родного поместья, обеспечили родительнице стойкий иммунитет на мою выходку.

                Отец же подмечал все, а потому изредка давал знак прислуге поставить как можно ближе ко мне то или иное блюдо. Хм, неужели он решил, что за три года я оголодала настолько, что теперь буду бросаться на все деликатесы и разносолы на обеденном столе? Ошибся, папенька! За эти долгие годы я обрела прекрасную выдержку, а также четкое понимание того, что мне действительно необходимо. Лангустины? Зачем они мне? Я же ими попросту не наемся. А вот наваристый куриный бульон и свежие овощи – то, что надо!

                Как ни странно, моя история пребывания в монастыре оказалась интересна абсолютно всем. Ну и что? Пусть знают, через что мне пришлось пройти. Однако, наводящие вопросы мне задавала только леди Гиллтон. И да, кстати, рассказывая про себя, я постаралась как можно теплее говорить о молитве, послушании и уставе святого места. Было бы неплохо, если бы отец понял, что в монастыре мне было приятнее находиться, чем под его крылом. Не стала вдаваться в детали испытываемого в настоящем мною дискомфорта по поводу нелестного к себе отношения со стороны родни. Они и так наверняка об этом догадываются.

                Считаю, что очень достойно представила отца перед гостями. Я была мила, в меру разговорчива, и в то же время отстраненно холодна со всеми. Лишь иногда позволяла себе дарить маме взгляд, наполненный теплотой и нежностью. И она ценила это. Остальным доставались равнодушные улыбки и кивки головой. Да, как видите, послушница в одночасье может превратиться в настоящую леди, которая знает себе цену, уверена в собственных действиях, четких и выверенных до малейшей детали, является правдивой, но тактичной, скромной, одновременно с этим светской, спокойной и умиротворенной.

                Когда я вернулась в свою комнату после обеда, беспорядка уже не было. Жужик мирно спал у меня на подушке, совершенно не боясь быть обнаруженным. Хм…может, у него особое чутье? Кстати о чутье… мое мне подсказывало, что пора поставить все точки над «i» в еще одном важном деле.

                Судя по тому, что волчица внутри меня была спокойной и подозрительно податливой в последнее время, Когинс-младший таки выжил на войне. Следовательно, вполне возможно, что он уже вернулся домой. Или возвращается. При этой мысли зверюга внутри чуть не заставила меня самым настоящим образом завыть. Нет, ну где это видано, чтобы нормальный человек скулил или завывал без причины? И потому я приказала (по сути сама себе) ей успокоиться.

                Богиня, за что мне все это? Я не хочу выходить за него замуж! Более того, мой отец больше этого не хочет… Но как же мне быть, если мы с ним встретимся на очередном балу или торжественном вечере? Да я же элементарно не смогу с собой справиться при виде оборотня!