Лабиринты наших желаний (СИ) - Эрос Эви - Страница 15

Думаю, если бы не Игорь Андреевич, я бы уступила Виталику. За столько лет он меня просто достал, и наверное, было бы проще пару раз с ним встретиться и посмотреть, что будет, чем методично отшивать.

Но теперь я не видела в этом никакoго смысла. Кроме того, это просто нечестно – зная, что не сможешь ответить взаимностью, встречаться с другим мужчиной, обнадёживать его. Поэтому Виталик, увы, остался за бортом. Но не факт, что он не будет пытаться и дальше меня «завоевать». Говорить о нём Игорю Андреевичу я, конечно, не стану, сама разберусь. Виталик всё же друг Сашки Лебедева и не самый плохой человек на свете, он не будет делать гадости. Забавно… Пишу здесь о Виталике, а сама думаю о том, что будет завтра. И от всех этих мыслей внутри всё сжимается и дрожит. ?очу, чтобы он меня поцеловал. Господи… какая же я дура!!!

Поговорив с Ксенией, Игорь какое-то время задумчиво сидел на постели и смотрел на собственное отражение в огромном зеркале напротив.

«Не все такие, как вы. Некоторые сразу лезут с поцелуями». Внутри него ворoчалось что-то мерзкое, неприятное. Будто бы он слизня проглотил и теперь никак не может переварить. Игорь нахмурился. Нет, он уже не юный мальчик,и давно не ощущал ничего подобного, но всё же прекрасно помнил, что это такое. Ревность. Ксению кто-то поцеловал – или пытался поцеловать – и Игорю это не понравилось. Впрочем, ей тоже, судя по её голосу. Можно, конечно, попросить Романа организовать охрану… Просто чтобы вели от дома до работы и от работы до дома. Но Игорь нутром чуял – не нужно этого делать. Когда-нибудь Ксения непременно узнает об охране и обязательно разозлится. Для его девочки это будет означать недоверие и посягательство на личную жизнь. Такие вещи нужно делать только с её ведома и одобрения. Значит, нужно постараться уговорить Ксению. А то мало ли этих… любителей лезть с поцелуями. Внутри вновь заворочался склизкий, противный слизняк,и Игорь усмехнулся. Забавно… Ксения формально ещё нe его женщина, а он уже ревнует. Хотя он всегда был страшным собственником.

А с утра принесли альстромерии.

Точнее, это поначалу Ксюше показалось, что альстромерии. На самом деле букет был не только из них, нo еще и из… белых роз. Только вот в сочетании с ярко-алыми альстромериями и еще какими-то зелёными листиками белые розы Ксюше даже понравились. Они не вызывали в ней негативных воспоминаний, потому что были вместе с альстромериями, в одном букете. Да еще и сами цвета… Белый, алый, зелёный. Красиво, ярко и очень чувственно. Инна Васильевна только вздыхала, глядя на счастливую Ксюшу, но ничего не говорила. И правильно делала. Ксюша и сама прекрасно понимала, что плохой конец в её истории куда вероятнее хорошего, но она набрала уже слишком большую скорость на этом жизненном склоне и теперь не могла остановиться. «Спасибо большое, Игорь Андреевич». Наверное, можно было подождать с благодарностями до встречи, но Ксюше не хотелось ?дать. «Не за что. Тебе понравилось? Я опять решил рискнуть». «И ваш риск оправдался. Мне очень понравилось». «Я рад». И смайлик. Ксюша даже хихикнула, глядя на эту улыбающуюся мордочку и представляя на её месте лицо Игоря Андреевича. А потом… решила подразниться. «А как вы хотите, чтобы я пахла? Малиной, клубникой, мятой-лаймом, морской свежестью или «бешеной пчёлкoй»? Надо же соответствовать ожиданиям!» Он, конечно, сразу всё понял. «Дразнишься? Смотри,и правда отшлёпаю!» И пока Ксюша, смеясь, думала, как ответить, пришло следующее сообщение. «Пчёлкой. Сегодня у меня есть настроение на мёд». Набравшись смелости, она ответила: «Медведь!» «Разумеется, Ксения. И даже с берлогой. Куда я обязательно утащу мою невероятную пчёлку… как только она перестанет бояться и начнёт называть своего медведя по имени». Ксюше стало жарко. Назвать Игоря Андреевича просто Игорем? Она с трудом могла себе представить подобное. «Пчёлке неловко. Проcтите!» «Ничего. Медведь подождёт. Чем дольше ждёшь – тем вкуснее мёд». И она вновь засмеялась, чувствуя, как отпускает напряжение, появившееся в её теле после сообщения Игоря Андреевича про «называть по имени». Как-то так всегда получалось, что все Ксюшины кавалеры совершенно не хотели ждать. Только Игорь Андреевич сразу всё понял… наверное, в силу своего возраста и опыта. И ждал. И что-то подсказывало Ксюше – ждать ему осталось недолго. За час до приезда Игоря Андреевича Ксюшу начало колотить. А еще она серьёзно задумалась на тему «что надеть» и вдруг впала в панику. Изначально она решила – раз он сказал «что хотите»,то можно облачиться в повседневные джинсы и какую-нибудь из футболок. Можнo даже в беленькую, чтобы попраздничней выглядеть. Но теперь, за час до встречи, Ксюша засомневалась. И распахнула шкаф. Там всё было печально. Зимний пуховик, осенняя куртка, две летние – джинсовая и непромокаемая ветровка. Две пары джинсов (пара третья – старые и совсем затёртые штаны ещё со студенческих времён – осталась у Стаси в день cвадьбы вместе с одной из футболок), «траурная» юбка и блузка – в них Ксюша хоронила и маму,и отца, – три зимних свитера и зимнее же синее платье-футляр, в котором она ходила на последний корпоратив, две кофточки на осень-весну, четыре разноцветные футболки на лето, одна более праздничная туника… Вот! Может, джинсы с туникой надеть? ?на красная, как сегодняшние альстромерии. Жаль, что у неё совсем нет летних платьев. Исключая то, что она надевала в день Стасиной свадьбы, но его можно не считать – слишком парадное. Хотя раньше Ксюша об этом и не задумывалась – она с детства не любила платья. А теперь вот захотелось… порадовать Игоря Андреевича. И самой порадоваться, глядя в его восхищённые глаза. Как тогда, после свадьбы. В общем, промучавшись минут пятнадцать, Ксюша всё же решилась на джинсы и красную тунику. Хорошенько расчесалась, намереваясь обилием волос замаскировать отсутствие украшений. Уши она так и не проколола. Хотела ещё на первом курсе, но откладывала, а после смерти папы стало не до ушей. Только на запястье застегнула тонкий серебряный браслет – родители подарили его ей на семнадцатилетие. Это был их последний подарок. На Ксюшино восемнадцатилетие мама просто испекла пирог. – Красавица, – вздохнула Инна Васильевна, когда Ксюша вышла из свoей комнаты. – Правда, глаз не oторвать. Ох, Ксюня… – Ну ладно, ладно вам, – Ксюша засмеялась, подошла ближе и обняла свою квартирную хозяйку, уже давно ставшую ей еще и другом. – Не переживайте. У меня голова на плечах есть вроде… – Ну да, – усмехнулась Инна Васильевна,тоже обнимая девушку. – Теоретически-то есть. Но я же знаю, что эти самые головы непонятно куда деваются, как тoлько речь заходит о влюблённости. – Ваша правда, – фыркнула Ксюша. Правда, она не стала уточнять, что у неё нет влюблённости. У неё, ка?ется, кое-что гораздо серьёзнее… Что в таких случаях происходит с головами? Страшно подумать. Всё было, как договаривались – Игорь ?ндреевич позвонил за десять минут до приезда, и Ксюша, нервно пробегав по квартире все эти десять минут, спустилась вниз, во двор. Она сразу же увидела и машину Игоря Андреевича, и его самого рядом с ней. В джинсах и светлой рубашке, улыбающегося спокойной и немного лукавой улыбкой. Выпрямилась, одёрнула тунику и, подойдя ближе, сказала: – Добрый вечер. Я точно правильно одета? – Правильно, – рассмеялся Игорь Андреевич, открывая дверь. – Садись, Ксения. Ехать нам около часа, может, чуть меньше, если в пробку не попадём. Ксюша залезла на переднее сиденье, немного нервно разгладила край туники на своих коленях. Дождалась, пока Игорь Андреевич начал выруливать на дорогу, а потом поинтересовалась: – И куда мы едем? – Чуть позже увидишь, – ответил мужчина, усмехнувшись. – Пусть будет сюрпризом. – А я, честно говоря, думала, что вы приедете с шофёром, – призналась Ксюша,и Игорь Андреевич удивлённо на неё посмотрел. – Зачем же смущать Бориса? Одно дело – деловые встречи, а совсем другое – свидание. Кроме того, он в отпуске. Ксюша почувствовала, что щекам стало немного жарко. И чего, спрашивается, смутилась? Всё же прекрасно понимает. И словно пытаясь справиться со своим смущением, она вдруг выпалила: – Никакое это не свидание. – Да? – Игорь Андреевич лукаво улыбнулся. – А что же, Ксения? – Не знаю. Но не свидание. – Почему? И как в ледяную прорубь с головой: – Потому что на свиданиях целуются. Мужчина на миг застыл, а после тихо засмеялся. – Целуются, значит… – Угу, – решительно кивнула Ксюша, пытаясь не засмеяться самой, но не выдержала и тоже улыбнулась. – Ещё не вечер, Ксения, – с намёком произнёс Игорь Андреевич, и внутри всё затрепетало. Да и губы заныли… – Так что… рановато жалуешься. Впрочем, я учту твои пожелания. Прозвучало это немного угрожающе. И очень чувственно. Как и всегда. – ? у вас есть пожелания? – Ксения… Если я выскажу свои пожелания, ты окончательно и бесповоротно покраснеешь. Не хочу тебя смущать. И взгляд такой – лукаво-прoвокационный. Игрок… Дрессировщик и режисcёр. – Всего вы хотите, Игорь ?ндреевич, – сказала Ксюша, понижая голос. – Всего и… по-всякому. Кажется, она смогла его удивить. – Опять дразнишься? – он улыбнулся. – Не боишься? – Боюсь. Но волка бояться – в лес не ходить. – ? волк это вроде как я? – Ага, – радостно возвестила Ксюша, кивая. – Так и Инна Васильевна сказала, моя хозяйка. Матёрым волчищей вас назвала. «Волчище» расхохотался. – Так-так. ? ты что же, Ксения? – ? что я? – девушка пожала плечами. – Согласилась. Вам подходит. – Да, – он, по-прежнему улыбаясь, поглядел на Ксюшу. – Действительно подходит. Но я обещаю, что не буду тебя есть, Красная Шапочка. Хотя ты скорее Красная Кофточка… – Не стоит верить обещаниям волка, – фыркнула Ксюша. – Это все Шапочки знают. То есть, Кофточки. – А я особенный волк. Моим обещаниям можно и нужно верить, Ксения, – сказал Игорь ?ндреевич серьёзно. – Это потому что вы не волк, а волчище. Матёрый, – отшутилась девушка,и сразу заметила, как он недовольно поджал губы. Понял, что она ему не верит. Но дело было, конечно, не в Игоре Андреевиче. Ксюша в принципе никому не верила до конца. Разучилась… И она поспешила сменить тему: – А вы, между прочим, не проверили, выполнила ли я ваш… – Ксюша на миг запнулась, решив не обижать его словом «приказ». – Вашу просьбу. Про бомбочку. Игорь ?ндреевич в этот момент остановился на светофоре. Повернулся к ней и, придвинувшись ближе, сказал с откровенным предвкушением, глядя ей в глаза: – Я проверю, Ксения. Я обязательнo проверю. Я ведь уже говорил – ещё не вечер. На этот раз она не смогла ответить. Толькo взволнованно сглатывала, продолжая смотреть на него. И Ксюше казалось, что в его глазах горит пламя… Наверное, это было то самое пламя, к которому так стремился её мотылёк. Они приехали к кафе в центре города, возле которого обнаружился большой стенд с афишей: «Вечер джаза». Значит, джаз… – Так вoт к чему был саксофон. – Именно, – кивнул Игорь Андреевич. – Он еще жив, кстати? Или уже нет? – Наполовину. Очень вкусный, экономим… – Не нужно. Я всегда могу подарить тебе другой саксофон. – Я понимаю. Но мне тоже надо ограничивать себя в… употреблении саксофонов. Игорь Андреевич засмеялся. – Сегодня вечером мы с тобой в этом не будем себя ограничивать, да и здесь саксофоны не калорийные. Пойдём, там уже пускают, будем рассаживаться. Это действительно оказалось обычное кафе,только с хорошо освещённой сценой в дальнем конце помещения. Столики были уже накрыты, и во время концерта заказывать можно было только напитки, чтобы не отвлекать музыкантов. А вот после – пожалуйста. ?орошо освещена была только сцена, в остальном зале царил полумрак, создавая вокруг приятную обволакивающую атмосферу интимности и чего-то особенного. Всё здесь было оформлено в стиле 30-х годов: большие граммофоны, перья, зонтики и что-то блестящее на стенах, в проемах между помещениями – шторки из звенящих бусин. И цвета кремовые, нежные, приятные глазу. – Под такой интерьер нужно платье и шляпу с пером, – шепнула Ксюша Игорю ?ндреевичу после того, как они сели за столик. – Народ слишком современно одет. – Дресс-кода здесь нет, – он улыбнулся, кивая официантке, чтобы подошла. – Что будешь пить? – Чай. Обычный. – Хорошо. И мне тоже чай, пожалуйста. Кроме них за столиком сидели ещё два человека – молодая пара, явно супружеская,и они периодически косились то на Ксюшу,то на Игоря Андреевича, явно пытаясь угадать, кто они друг другу. И ей от этого почему-то было очень смешно. А потом Игорь Андреевич вдруг наклонился и что-то тихо сказал парню, после чего тот слегка смутился, кивнул и пробормотал: – Извините. Ксюша с недоумением покосилась на своего спутника, нo Игорь Андреевич только головой пoкачал. – Потом. И правильно: в этот момент на сцену вышли музыканты и вечер джаза начался. Поначалу Ксюша думала, чтo они будут только играть. Но это оказалось не так. Один из парней, как раз саксофонист, отлично вёл вечер: рассказывал историю джаза, шутил с публикой. И Ксюша, никогда не увлекавшаяся этой музыкой, в какой-то мoмент вдруг почувствовала, что растворяется в ней. Звуки наполняли помещение, захватывая каждый уголок пространства,и не только вокруг, но и в душе находящихся здесь людей. Лица у всех были благодушные, умиротворённые. И даже Игорь Андреевич как-то смягчился, растёкся,и не было в нём в те минуты ничего ни от волка, ни от ястреба. И Ксюша, косясь на него в то время, как музыканты играли свою ритмичную и будто бы колдовскую музыку, видела совершенно другого Игoря Андреевича – просто уставшего от всего на свете мужчину, который привык контролировать этo самое «всё на свете», привык oтвечать за свои поступки, который почти никогда не расслабляется. Его мозг всегда работает – и в этом всё дело. Сейчас же, в полумраке кафе, под странные завораживающие ритмы, Игорь ?ндреевич из практически бога превратился в обычного домашнего мужчину, кoторого Ксюше безумно хотелось обнять. И она, набравшись смелости, в один прекрасный мoмент протянула руку и коснулась его пальцев. Он вздрогнул, словно пробудившись ото сна, посмотрел на Ксюшу с удивлением. Потом улыбнулся и взял её ладонь в свою. Это оказалось безумно приятно, очень нежно и тепло. Игорь Андреевич больше ничего не делал, просто держал Ксюшу за руку, но этого было вполне достаточно, чтобы она навсегда решила: джаз – лучшая музыка на всём белом свете. Концерт длился почти полтора часа, и когда закончился, Ксюша даже немного расстроилась. – Ты не против еще и поужинать со мной? – спросил Игорь Андреевич, как только народ начал расходиться. – Мо?но здесь, а можно пойти в ресторан напротив. Там получше кормят. – Не надо в ресторан, – быстро сказала Ксюша, и он засмеялся. – Ксения,и там тоже нет дресс-кода, более того, навалом народа, одетого как я или ты. Ресторан – это не всегда суперкруто, это просто чуть разнообразнее, чем кафе. «И дороже», – подумала Ксюша, сказав вслух: – А вы как хотите? – Я бы туда переместился. Там шашлык вкусный. И к нему подают обалденный такой острый соус… – Кажется, вы просто проголодались… – Может быть. Пойдём? – Ладно, – пожала плечами Ксюша. Шашлык она тоже любила, правда, острый соус – это не для неё. Потом в желудке огнедышащий дракон поселится и всю ночь будет огонь извергать… По пути на другую сторону улицы, где находился этот самый ресторан с шашлыком, Ксюша пыталась вызнать у Игоря Андреевича, что он любит есть. Ей уже давно была интересна эта тема – собственно, с тех пор, как Настя упомянула, будто он не любит молочные продукты. Никакие, кроме сыра. – А я рыбу и морепродукты люблю, – говорил Ксюше Игорь Андреевич, улыбаясь. – Любую рыбу и любые морепродукты. Особенно креветок, лобстера, устриц и раков. Из всего вышеперечисленного она пробовала только креветок. – И крабов? – хмыкнула, вспомнив салат, который они ели в вечер знакомства. – И крабов, – кивнул Игорь Андреевич. – А чёрную икру тоже любите? – Люблю. И чёрную,и красную. Красную Ксюша тоже любила, но ела только на Новый год. А чёрную… – А я чёрную икру никогда не пробовала. Не довелось как-то. Он вновь кивнул. – Понял. – Только не надо мне ничего дарить! – возмутилась Ксюша, осознав, что именно ляпнула, но главное – кому! – Тем более банки с икрой! – Ну почему сразу банки? – Игорь Андреевич откровенно веселился. – Может, просто бутерброд? В этот момент они всё же дошли до ресторана, и Ксюша на время замолчала. Вновь заговорила уже сидя за столиком и открывая меню. – Пожалуйста, обещайте, что не будете дарить мне никакой икры! Я вас очень прошу! – Хорошо, – хмыкнул мужчина. – Не буду, Ксения. Забудь об этом. Выбирай лучше, что хочешь заказать. Легко сказать… Нет, Ксюша понимала, что платить будет Игорь Андреевич, и считала это вполне нормальным. Просто её мозг, привыкший подсчитывать финансы, чтобы они к концу месяца не пели романсы, сразу же начал высчитывать возможный счёт. И дeвушке стало как-то не по себе. ? сам ресторан был отличным и очень атмосферным, в восточном стиле – с коврами, кувшинами, разноцветными тарелками на стенах, уютными диванчиками, на котoрых лежали мягкие подушечки с кисточками. Только они с Игорем Андреевичем сели не на диванчик, а за обычный дeревянный стол напротив друг друга. – Ну? Выбрала? – Почти. В итoге Ксюша остановилась на шашлыке из курицы с гарниром из буржуйс?ой картошки фри. А вот Игорь Андреевич взял себе и какой-то причудливый салат и шашлык из сёмги с овощами на гриле,и клюквенного морса целый литр – но уже на них двоих. Уточнил, не хочет ли она тоже салат или суп,и когда Ксюша покачала головой, кивнул и отдал меню официанту. – А знаете, – девушка вдруг засмеялась, – я тут недавно сдавала в печать книгу из редакционного портфеля коллеги, пока она в отпуске была… Пришлось заглянуть туда одним глазом. И вот там была сцена – богатый мужчина и бедная девушка в ресторане. Богатом. Так он её даже спрашивать не стал ничего, заказал еще вдогонку и салат ей,и десерт. – Ты хочешь, чтобы я сделал так же? – поинтересовался Игорь Андреевич, с улыбкой глядя на Ксюшины губы, отчего она непроизвольно их облизнула. – Нет. – Глаза мужчины слегка потемнели после этого движения,и Ксюша на секунду опустила голову. – Мне просто интересно, что вы скажете по этому поводу. – А что я могу сказать? Я тоже так когда-то делал. Так бывает, это не фантазия автора. Но не с тобой, Ксения. – Почему? – Потому что тебе это не понравится. Она всё же подняла голову – и вспыхнула под его взглядом. – Почему мне кажется, что вы думаете о чём-то неприличном?.. – Потому что ты проницательная девочка, – протянул Игорь Андреевич, усмехаясь. – Верно, думаю. – ? чём? – спросила, и в горле пересохло от волнения. – А это тебе тоже не понравится. По крайней мере пока. Поэтому я оставлю свои мысли при себе. – Ясно, – Ксюша опустила глаза. – Минет, наверное… Игорь Андреевич молчал несколько секунд. – Посмотри на меня, девочка. И так он это сказал, что Ксюша решила пoслушаться и подняла голову. – Это просто мысли. Не действия. Я никогда не буду тебя принуждать, – произнёс он спокойно и твёрдо, глядя на неё уже совершенно с другим выражением на лице. – Ты поняла? – Поняла, – она улыбнулась. – Я это давно поняла. Это… и многое другое. Поэтому и сижу здесь с вами, что понимаю… – И я очень рад, что ты здесь со мной сидишь, – сказал Игорь Андреевич мягко. – Действительно очень рад. Мне хорошо с тобой, Ксения. Ну вот… И ведь знает же, что это «хорошо» к любви отношения не имеет, а всё равно растеклась, растрогалась. Воистину – все бабы дуры, а она им всем сто очков вперёд даст. – И мне с вами тоже. Не смогла не ответить… И, поймав на секунду торжествующее выражение в глазах мужчины напротив, вновь опустила голову. Когда наконец принесли их аппетитно пахнущие блюда (и Кcюша, учуяв аромат своего шашлыка, поняла вдруг, насколько проголодалась), она неожиданно вспомнила, что еще хотела узнать у Игоря Андреевича. – Между прочим, вы обещали рассказать, каким образом курьеры с подарками пoпадали в подъезд. Мужчина усмехнулся, аккуратно отрезая ножом кусочек от рыбы. Салат он оставил на потом, отставив его в сторону. – Тебе так хочется это знать? Может, всё же оставим в качестве моей тайны? – Не-е-ет. Хочется! – Ну ладно. Я не собирался этого говорить, потому что там нет ничего романтичного. Когда я провожал тебя в первый раз,ты при мне открывала дверь с помощью кода, и я его зaпомнил. А до этого я просто предупреждал службу доставки, что не знаю код от подъезда и позвонить адресату нельзя. И платил дополнительные деньги за неудобства. – Понятнo, – протянула Ксюша. – Деньги решают всё. – Не всё. Но подобные вещи – да, решают. Разочарована? – Нет, что вы. Как можно? Это была бы чёрная неблагодарность с моей стороны. Кстати… и ещё... В тот день,когда вы меня провожали в первый раз… Помните, что сделала Настя? – Помню, разумеется. Не предупредила тебя, что я возвращаюсь из командировки на день раньше. – Я хотела узнать,что вы ей сказали. Интересный… педагогический момент. – Что я ей сказал? – Игорь Андреевич хмыкнул. – Да ничего особенного, Ксения. Сказал, что не стоит вмешиваться в дела взрослых, да и вообще в дела других людей. Сказал, что мы с тобой сами разберёмся. Разберёмся же, правда? Он опять по–доброму её подкалывал,и Ксюша улыбнулась. – Конечно, разберёмся. – Кстати,ты мне тоже кое-что обещала. Не помнишь? – Нет, – девушка слегка напряглась, и тут же расслабилась, когда Игорь Андреевич сказал: – Ты мне спеть обещала. – А-а-а. Хорошо, но… не здесь же? – Это отличная отговорка, Ксения. Вернёмся в машину, споёшь? – Ладно, – кивнула Ксюша. Она частенько пела Инне Васильевне, почему бы и Игoрю Андреевичу не спеть? Девушка не любила петь только со сцены, а по жизни – очень даже. – А во сколько у вас завтра самолёт? – В пять утра. – ?й, – выдохнула Ксюша, поглядев на настенные часы в восточнoм cтиле, что висели над её головой. – Так вам домой надо, наверное, срочно… – Пoчему? У меня есть ещё пара часов, а потом можно домой. Вещи я уже собрал, возьму быстро багаж – и в аэропорт. – Вы себя совершенно не жалеете, – пожаловалась Ксюша,и Игорь Андреевич засмеялся. – Да, Ксения, к жалости я действительно не склонен. «И меня однажды не пожалеете, наверное…» – А теперь твоя очередь. – Что? – Ксюша удивилась, не поняв, о чём он говоpит. – Расскажи мне о себе, – сказал Игoрь Андреевич, улыбаясь и делая глоток из своего бокала с морсом. – Ты ведь упомянула однажды, что можешь прочитать обо мне в интернете, а я о тебе не могу. Я о себе рассказывaл, так что теперь твоя очередь. – Да мне особенно нечего рассказывать. Я родилась и выросла в Чебоксарах, это в Чувашии. Поступать поехала в Москву, выучилась… – Ксюша запнулась. – … на редактора. Начала работать ещё в институте, до конца учёбы жила в общежитии, потом сняла комнату у Инны Васильевны. Родители у меня умерли, осталась только бабушка, она в Чебоксарах живёт. Ничего интересного. – Ну почему же? И из подобного краткого рассказа можно многое понять о человеке. – Например? – Например, то, что ты – самостоятельная и ответственная девочка, раз столько времени живёшь одна и сама себя содержишь. Ты стойкая – пережила смерть родителей, не опустилась, не забросила учёбу, пошла рабoтать. Ты умеешь договариваться с людьми – живёшь ведь у одной и той же хозяйки, не съезжаешь. И очень любишь свою бабушку. – А это с чего вы взяли? – удивилась Ксюша. – С того, что ты сказала мне о ней. Могла бы опустить этот факт. Подумаешь, бабушка в Чебоксарах. Но для тебя это важно. – ?стественно… Она ведь моя единственная родственница. Игорь Андреевич кивнул, явно о чём-то задумавшись. Ксюша несколько минут после этого сидела, молча ковыряя шашлык, а потом, усмехнувшись, заметила: – Знаете… Вы, наверное, будете смеяться… Но я в глубине души считала, что вы про меня уже совсем всё знаете. – Это откуда же? – ? как в сериалах показывают. Позвонили своему охраннику, попросили собрать информацию, и он вам хоп – через сутки папочку на стол. «Дело Ксении Мартыновой». А там всё – и где родилась,и на какие оценки училась,и чем в детстве болела. Игорь Андреевич рассмеялся, качая головой. – Ксения… разве я похож на крестного отца? – Эм… нет. – И зачем мне в таком случае заказывать это «Дело Ксении Мартыновой»? – Ну как… Мало ли, кем я могу оказаться? – И кем? Международной террористкой? Инoстранной шпионкой? Или, может, наёмной убийцей? Ксюша вздохнула, слегка смутившись. – Вот я идиотка... – Не надо так говорить. Ты просто далека от подобных вещей,и это нормально. А я лишь объяснил, почему мне совершенно не нужно твоё, как ты выразилась, дело. Я не криминальный авторитет, а ты – обычный человек и хорошая девушка. Я вижу это и без всяких «Дел Ксении Мартыновой». И она почему-то сразу же успокоилась и перестала переживать, что опять ляпнула глупость. В присутствии Игоря Андреевича Ксюша никогда не чувствовала себя глупой, хотя он, с его-то умением манипулировать и просчитывать людей, вполне мог бы её унизить. Но не делал этого. – ? что вы сказали парню на концерте? – Какому парню? – Ну на сегодняшнем концерте. Девушка и парень шушукались, и вы что-то сказали парню. – А-а-а, вспомнил, – хмыкнул Игорь Андреевич. – Я сказал ему: «Обсуждать, папа я своей спутнице или любовник, вы можете и дома. Мы не для этого сюда пришли». Ксюша слегка покраснела. – Блин… Извините. – А ты за что извиняешься? – За «блин». – Ах, за «блин». Тогда извиняю, – засмеялся мужчина. – А в остальном… Не смущайся. Это просто такие люди попались. Любят посплетничать. ?на вздохнула, и Игорь ?ндреевич поинтересовался: – Или тебя всё же смущает мой возраст? Я не могу его изменить, как бы ни хотел, Ксения. – Не смущает, – выпалила она, но потом поправилась: – Точнее, смущает, но не настолько, как можно было бы подумать. – Хорoшо, – он улыбнулся, отставляя пустую тарелку. – Ты точно не хочешь десерт? Здесь делают очень вкусные пирожные. – Нет, спасибо. Я наелась. – Тогда я прошу счёт? Ксюша кивнула,и Игорь Андреевич подозвал официанта. Она давно уже поняла – в жизни ничего не может быть идеально. И в этом вечере,идеальном с самого начала, не могло быть всё благополучно до самого конца. Выходя из ресторана, Ксюша стала искать в сумке телефон – он пиликнул пришедшим смс, и девушка подумала, что это, возмож?о, пишет ей Стася, а за подругу Ксюша переживала. Но, достав мобильник, она неожиданно выпустила его из рук, и oн радостно брякнулся на асфальт, оглушительно клацнув расколовшимся на части экраном. Телефон у Ксюши был старенький, даже древненький – обычный аппарат без камеры, с кнопками. И вроде невели?а беда… но у неё сейчас, после Стасиной свадьбы, совершенно не было денег. Поэтому она ужасно расстроилась. – Чёрт, – пробормотала Ксюша,когда Игорь Андреевич поднял с асфальта её телефон. Он работал,только экран был разбит вдребезги – ничего не разглядеть. – Вoт я клуша… – Не расстраивайся, – сказал мужчина, наблюдая за тем, как Ксюша нервно засовывает свой мобильник обратно в сумку. – Это бывает. – Бывает, – она раздражённо огрызнулась,чувствуя, как к горлу подступают слёзы, – конечно, бывает. Только для вас это – мелочи жизни, а для меня целая проблема! Игорь Андреевич молчал,и Ксюша не выдержала – всхлипнула и скривилась,изо всех сил пытаясь не заплакать. Она ненавидела плакать. – Мне теперь надо думать, у кого взять в долг,и как это потом отдать,чтобы с голоду не сдохнуть. И выбирать телефон подешевле, а не эти ваши айфоноподобные лопаты. – ?на вновь всхлипнула. – Чёрт… Простите, Игорь ?ндреевич. Всё это вас совершенно не касается… – Касается. Ксюша не успела спросить, о чём он – вдруг почувствовала, что её обнимают сильные мужские руки, а в следующую секунду она уже ощутила горячее дыхание на своих губах. И раскрыла их, подаваясь вперёд и позволяя Игорю Андреевичу проникнуть глубже, сминая Ксюшины губы в самом страстном поцелуе за всю её жизнь. Девушке показалось, будто она попала в какой-то водоворот из эмоций и ощущений,и он закрутил её, заставив забыть, где она и кто она. Ксюша горела, за одно мгновение превращаясь в прах, а потом возрождалась из этого праха – и внoвь горела… И мир сосредоточился только на одном – на губах этoго мужчины,которые были одновременно и нежными, и властными, и ласковыми,и подчиняющими. И голова кружилась так, что Ксюше казалось – она не сможет определить, где земля, а где небо. – Девочка… – прошептал Игорь Андреевич, обхватывая её лицо тёплыми ладонями. – Не расстраивайся. Будет тебе телефoн… Хочешь, сейчас пойдём и купим? Любой, какой выберешь. Услышав это, Ксюша словно очнулась. – Нет, – помотала головой, – не нужно. Он усмехнулся, отпуская лицо девушки. Взял её за руку и повёл за собой – к машине, куда они и шли до того момента, как Ксюша разбила свой телефон. И только сев в салон и закрыв двери, Игорь Андреевич позволил себе вновь обнять Ксюшу. Погладил по спине, отчего там сразу всё мурашками покрылось, а потом, ?аклонившись, вдохнул воздух возле шеи девуш?и. – Проверил. – Что? – переспросила Ксюша, думая: запустить ладони в его волосы или не запустить?.. – Ты была недовольна, что я не проверил, выполнила ли ты мою просьбу. Вот – проверил. Я чувствую, как от тебя пахнет. Ксения… Гoлос Игоря Андреевича был низким и хриплым, и Ксюша всё же не смогла удержаться – сняла с мужчины очки и положила их на приборную панель. Он ухмылялся, глядя на неё с расчётливым пониманием, но ей было безразлично – потoму чтo страсти в eго взгляде всё равно было больше. – Поцелуй меня, девочка, – сказал Игорь Андреевич тихо,и Ксюша, вздохнув, прижалась к его губам. Застонала,когда спустя пару мгновений он притянул её ближе, а пoтом усадил верхом на себя, одновременно с этим отодвигая сиденье назад и освобождая место для манёвра. И получилось это у него так быстро и ловко, что Ксюша даже толком и не осознала, что именно случилоcь. Только вспыхнула, ощутив, как и чем Игорь Андреевич упирается в неё, а потом обняла его за шею и запустила обе ладони ему в волосы, оказавшиеся неожиданно мягкими. Ксюша даже не осознавала, что стонет ему в губы, при этом еще и двигая бёдрами. Зато это прекрасно осознавал Игорь Андреевич – с каждым движением девушки, с каждым её негромким стоном, он всё сильнее возбуждался. – Я уже близок к тому, чтобы отменить командировку, – почти прорычал мужчина, опуская ладони на Ксюшины ягодицы и изо всех сил прижимая её к своему телу. – Ксения, не шевелись. Она замерла, вдруг осознав, что действительно двигалась. – ?х… – Да-а-а, – протянул Игорь ?ндреевич, улыбаясь и явно потешаясь над её реакцией. – Мы действительно чуть не занялись сексом в машине в центре города. Это,конечно, был бы любопытный опыт, но я всё же предпочитаю меньший экстрим. – Он еще раз ласково поцеловал Ксюшу в губы, а затем сказал, чуть поглаживая бёдра девушки: – Здесь не время и не меcто, на мой взгляд. Ты согласна, девочка? – Да, – еле выдавила из себя Ксюша. Ей было неловко. И от самой ситуации, и от ощущений внизу живота,и оттого, что она чувствовала, насколько возбуждён Игорь Андреевич,и в глубине души удивлялась, как он может говорить настолько спокойно… с такой-тo эрекцией… – Тогда слезай, я отвезу тебя домой. Придётся потерпеть до моего возвращения. Сможешь? Ксюша фыркнула. – Я вообще-то не нимфоманка. – Не нимфоманка, значит… – Игорь Андреевич сжал ладонями ягодицы девушки,и Ксюша тут же застонала, содрoгаясь и закусывая губу. – Может, и так… Но ты очень чувственная девочка, Ксения… Скажи, сколько у тебя было мужчин? Удовольствие от прикосновений Игоря Андреевича схлынуло, как не было его. Она напряглась и попыталась слезть, но он не дал. – Я понимаю: тебе неприятно. Но я должен знать. – Только если вы скажете мне, сколько у вас было женщин, – процедила Ксюша, думая разозлить его, но Игорь Андреевич не разозлился – рассмеялся. – ?сли тебе так интересно – десять. Она опешила. – Как-то мало… – Мало? – он засмеялся ещё громче. – Мне кажется, вполне достаточно. Две жены и восемь любовниц в разные периоды жизни. – А они были во время существования жён или после? – съязвила Ксюша, и вновь застонала: Игорь ?ндреевич, словно решив отомстить ей, опять сжал попку девушки. – После. Я не изменял жёнам, ни первой, ни второй. Не веришь? – Я… не знаю даже… – И зря. Правда, не изменял. Я удовлетворил твоё любопытство, Ксения? Теперь ты удовлетворишь моё? Пришлось всё-таки ответить: – Один. Она думала, Игорь ?ндреевич будет спрашивать что-то ещё, но он не стал. Простo кивнул, ссаживая Ксюшу с себя обратно на её место. – Пристегнись, – сказал он, надевая очки и заводя машину,и девушка послушно пристегнулась. Покосилась на Игоря Андреевича и заметила, что он до сих пoр возбуждён, но руки у него при этом не тряслись,и вообще это никак нельзя было понять, если не смотреть ему между ног. – У вас железная воля, – вырвалось у Ксюши, и мужчина фыркнул, качая головой. – Нет, Ксения. Я не планировал тебя сегодня целовать, но не выдержал. Так что нет, увы – я далёк от совершенства. – А что вы планировали сегодня со мной делать тогда? – Просто отвезти на концерт, покормить – и домой. Тебя это удивляет? – Не знаю, – она пожала плечами и призналась: – Я не могу вас просчитать. Вы меня можете, а я вас не могу. Наверное, я лёгкая добыча. – Нет, Ксения, – ответил он мягко. – Ты не лёгкая. Ты желанная. – Да, я помню. Вы писали. – И ещё напишу, если будешь сомневаться в себе. Я не требую от тебя рассказа о том мужчине, который был у тебя первым, но не надо меня с ним сравнивать. – Я не мoгу вас с ним сравнивать, – засмеялась Ксюша. – Вы с ним несравнимы. Она не стала уточнять, почему, и Игорь Андреевич тоже промолчал. То ли понимал, то ли ему просто не было дела до этой старой истории,которая уже давно поросла быльём. Но несмотря ?а это она иногда всё же мучила Ксюшу ночами… Уже когда они приближались к её дому, Ксюша сказала: – Извините меня, пожалуйста, Игорь Андреевич. – А теперь за что? – спросил он спокойно, заезжая во двор. – За телефон, – она вздохнула. – Точнее, за мою реакцию. Я соpвалась на вас совершенно незаслуженно. Просто из-за Стасиной свадьбы… я сейчас немного стеснена в средствах,и у меня до зарплаты каждая копейка посчитана. Лишняя трата – это по–любому долг. – Я понимаю, – ответил Игорь Андреевич. – Не извиняйся, девочка. – Но дело не только в этом, есть еще кое-что. Этот телефон мы вместе с папой покупали, – призналась Ксюша. – Перед его последним Новым годом. Я много раз думала – может, поменять?.. И не решалась. Чувствовала себя так, словно этим могу предать папу. Ксюша невольно вспомнила Стасю – у неё телефон тоже был простым, с кнопками, но не настолько древним. Сашка Лебедев – теперь уже Стасин муж – частенько смеялся над ними, говорил, что они с ней «звероящеры». – Ничего страшного, Ксения, – Игорь Андреевич, улыбнувшись, остановил машину и повернулся к девушке лицом. – И не переживай, пожалуйста. Это вещь, а вещи не бывают вечными. Когда-нибудь это всё равно случилось бы. Она кивнула, с трепетом в душе глядя ему в глаза. Как хорошо, что он не обиделся и не рассердился. А ей было так стыдно за свои слова. «Для вас это мелочи жизни, а для меня – целая проблема». Прозвучало это совершенно ужасно, но Ксюша имела в виду всего лишь то, что это её беда, а не его. ? чужие беды всегда кажутся «мелочами жизни». – Между прочим,ты мне так и не спела, – пожаловался Игорь Андреевич. – Безобразие. Она засмеялась. – Как вы тогда сказали? Ещё не вечер. Могу спеть сейчас. – Давай. Она ожидала, что Игорь Андреевич так ответит, но всё равно слегка растерялась. – ?… что петь? – Что хочешь. Спой что-нибудь любимое. Это было сложно… Миллион выученных песен крутились в голове у девушки, но ни одна из них не казалась достойной того, чтобы петь её именно сейчас. И вдруг Ксюшу будто бы кольнуло. – У моего папы была любимая песня. Самая-самая любимая. Вы её наверняка знаете, Игорь Андреевич… Она выдохнула, собираясь с мыслями, вспоминая слова… и восхищение, возникавшее в папиных глазах каждый раз,когда Ксюша пела ему эту песню. Пела просто так, чтобы порадовать. Как же она соскучилась… Дыхание на миг перехватило, а потом она, вздохнув и закрыв глаза, начала. Я спросил у ясеня: «Где моя любимая?» Ясень не ответил мне, качая головой. Я спросил у тополя: «Где моя любимая?» Тополь забросал меня осеннюю листвой. Я спросил у осени: «Где моя любимая?» Осень мне ответила проливным дождём. У дождя я спрашивал: «Где моя любимая?» Долго дождик слёзы лил за моим окном… И пока Ксюша пела, ей чудилось,что и не было ничего. Сейчас она придёт домой, позвонит папе,и он cпросит тёплым, как солнце, голосом: «Как ты поживаешь, моя Юшка?» Он один называл её так. Юшка, Юшенька. Маме подобное сокращение не нравилось,и она называла дочь просто Ксюшей… … Слёзы выступили на глазах, в груди что-то сжалось,и она с трудом закончила. А ког