Покорение Сибири (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 13

- Первое, сто лучших в мире карабинов и двести пистолей для гвардейцев охраны Вашего Императорского Величества.

В зал внесли несколько образцов оружия и показали Екатерине II. В осмотре принял деятельное участие Милорадович. Было видно, что оружие ему по душе.

- Ваше Величество, а не пригласить ли кого-нибудь из офицеров охраны. Думаю, они смогут по-настоящему оценить оружие, - произнёс он.

- Действительно... Захар, - обратилась Императрица к своему камердинеру, - позови кого-нибудь.

Через некоторое время явились сразу два офицера охраны и принялись всячески осматривать оружие.

- Стрелять нужно, Ваше Императорское Величество, - произнёс один из них, - а иначе что тут скажешь? Хотя по первому впечатлению - экземпляры хороши. Легки и удобно ложатся в руку.

- Завтра устроим стрельбища и всё проверим. А пока, ступайте, - приказала Императрица.

- Второе, - продолжил между тем Казанцев, - золотая диадема, инкрустированная сапфирами и бриллиантами.

В зал внесли шкатулку, сделанную из бивня мамонта, украшенную резным рисунком, изображающим виноградную лозу. Императрица открыла шкатулку и достала оттуда диадему, которая переливалась чудесными бликами драгоценных камней и металла. Было видно, что украшение пришлось Государыне по душе.

- Третье, золотые ручные часы с ремешком из белой кожи.

И снова придворный лакей вносит шкатулку, на этот раз из красного дерева, на крышке которой изображена пасторальная сцена. Казанцев сам достал из шкатулки часы и надел их на запястье Императрицы. Металл часов тоже имел бриллиантовые вкрапления. На руке они выглядели очень изящно и притягивали к себе взгляд. Государыня повертела немного рукой, проверяя удобно ли держаться часы на запястье.

- Один раз в сутки в одно и то же время, Ваше Императорское Величество, часы нужно заводить. Вот так вот, глядите, - и Казанцев показал, как они заводятся.

- Надо же, Алексей Петрович, как просто, удобно и красиво! - восхитилась Екатерина II, которой часы очень понравились.

- Смею Вас уверить, Ваше Императорское Величество, что подобного нет ни у одного монарха в мире! - ответил Казанцев, - и ещё долго не будет. Такое делают только в Тюмени на часовом заводе, принадлежащем Маллеру Артуру Рудольфовичу.

- Я помню об Артуре Рудольфовиче... Это всё? - произнесла Екатерина II, налюбовавшись часами.

- Нет, Ваше Величество, - ответил Казанцев. - Четвёртое, пшеничное вино "Грёзы" в бутылях из хрусталя уникальной формы.

В комнату внесли три бутыли высотой около пятидесяти сантиметров каждая. Одна была выполнена в форме обнажённой девушки, сидящей на своих коленях и руками завивающая свои волосы. Вторая в виде вставшего на дыбы слона с поднятым кверху хоботом. Третья представляла собой музыкальный инструмент похожий на контрабас. На всех бутылках имелись красочные этикетки, на которых была нарисована девушка, закатывающая от сладострастия глаза. Над девушкой выделялась яркая надпись "Грёзы". Императрица с любопытством оглядела каждую бутылку и приказала их унести.

- И последнее, Ваше Императорское Величество, лично от купца первой гильдии Лапина. Его корабли недавно вернулись из дальнего путешествия, и вот...

Четыре лакея внесли в комнату белый продолговатый сундук полукруглой формы и поставили перед Императрицей. Казанцев отрыл его.

- Сто тысяч золотых дублонов, Государыня!

Все находящиеся в комнате заворожённо смотрели на открытый сундук.

- Однако... - только и смогла произнести Екатерина II.

Петербург.

Ноябрьский вечер 1789 года в Петербурге выдался пасмурным, моросил мелкий дождь и дул пронизывающий северный ветер. А что ещё ждать от погоды в это время года и в этом географическом месте? Только группа людей, собравшаяся в особняке, что находился недалеко от Фонтанки, о погоде как-то даже и не думала.

- Отец! - Иван Казанцев обнял Алексея Петровича, - сколько же мы не виделись!?

- Шесть лет, - отвечал новый генерал-губернатор Тобольского наместничества, - с тех самых пор, как ты уехал из Тюмени сюда... Эх, Ванька, как ты возмужал! Уже и женится пора.

- Нее, рано ещё, - улыбнулся мичман, на левой стороне груди которого висел Георгиевский крест четвёртой степени.

- Конечно рано! - включился в разговор находящийся здесь же Лапин, - парню девятнадцать лет, а ты ему о женитьбе... Ему ещё в войнушку наиграться нужно, а уж потом...

После обнимания и приветствий, мужчины расположились за небольшим столом, рассчитанным на четырёх человек. Слуги быстро сервировали стол для ужина и оставили господ одних.

- Да, отец, - продолжил Иван Казанцев, - мы не виделись шесть лет, и не знаю, когда ещё теперь увидимся.

- А что так? Ты в Тюмень не хочешь съездить?

- Меня на Чёрное море переводят. Там теперь служить буду. Определили командовать дюбель-шлюпкой.

- А это что такое? - почти одновременно спросили Казанцев и Лапин.

- Судно такое небольшое, - улыбнулся мичман, - экипаж пятьдесят человек, я главный. Вот с этим экипажем османов гонять буду.

- Тоже неплохо, - авторитетно заявил Лапин. - Сколачивай свою команду, с кем тебе потом по жизни идти придётся... Без надёжной команды человек - никто. Кстати, как там твой друг Тадеуш поживает?

- Хех, Иван Андреевич, скажете тоже - друг. Пожалел просто человека, у которого друзей толком-то и не было, а человечек пустой оказался. Я потом это хорошо понял, на одном корабле служили. Он всё ближе к начальству жался, а в первом же бою, как девка в обморок упал. Перед последним боем, за который меня наградили, и вовсе заболел и остался на берегу. Не моряк он.

- Да и не офицер он. Так, погремушка с гонором, - вставил Лапин, - я это ещё в тот самый первый раз понял, когда окончание твоей учёбы отмечали.

- Тёзки, может, хватит об этом...

- Тадеуше, - подсказал Лапин.

- Вот именно, - и посмотрел на Лапина с хитринкой в глазах. - Ты в курсе, что Императрица тебя в дворянский чин возвела и наградила Владимиром четвёртой степени?

- Ох, ты! - почесал затылок Иван Андреевич, - значит, золотишко ко двору пришлось?

- Ещё как - ко двору! Похоже, я опередил императорский посыльных, скоро вызовут тебя, объявят императорскую милость.

- К самой Императрице вызовут?

- Может - да, а может - нет. Но объявлено это было при мне.

- Иван Андреевич, поздравляю! - и Иван пожал Лапину руку.