Его не звали, но он приперся (СИ) - "Avada Kadavra" - Страница 18

====== Глава семнадцатая ======

Вы когда-то играли в такую классическую, во всех смыслах этого слова, игру, как Пакман? Ну, это там, где летящие челюсти, поедание вкусняшек, вид сверху и е*анные трижды в сраку призраки! Пакман! Игрушка старая, проверенная временем и сотнями тысяч потерянных в огне пылающей жопы нервных клеток. Никогда не любил это порождение чьего-то злобного гения. От сей игрушки у меня вечно глаз дергаться начинал уже после получаса попыток, а если провести за ней весь вечер... Соседи однажды, услышав мой ор пополам с изощреннейшими проклятиями, вызвали домой ответственного человека. Нет, не врача – священника. Что тут сказать? Соседи у меня были еще более еб*нутыми, чем я сам, а это о многом говорит! Но возвратимся же к реальному миру, в котором у меня снова наметился сеанс игры в злосчастную летающую челюсть, только теперь в три-дэ и с полным погружением в атмосферу гейминга. В роли пакмана – я и еще три имбецила, одного из которых приходилось еще и нести. В роли злых призраков, жаждущих вцепиться в наши нежные булки, присутствовала толпа стражников и прочих мутных личностей. Искали, конечно, не меня, а этих самых имбецилов, но тут уж ничего не поделаешь – пока я рядом с ними, то считаюсь таким же пакманом, как и троица беглецов. Беглецов, о которых я вообще ничего не знаю, кроме того, что у них, вообще-то, серьезные проблемы с кем-то очень влиятельным и могущественным. Потому что кому-то другому будет отнюдь не по силам поднять на ноги всю городскую стражу и впрячь в это дело еще и элитный отряд ликвидаторов, встреченный мною ранее. А моя тирада про старую игрульку на самом деле вполне серьезна, ведь с учетом сферы моего восприятия мы именно что играем в прятки с противником. Нас всех выручает детализация моей сферы и ее непрерывность, позволяющая в реальном времени отслеживать передвижения сразу всех ищущих встречи с такими бедными и несчастными нами. Спасло то, что профессионалов уровня уничтоженного нами отряда среди стражи не оказалось. Того типа с поисковым артефактом охраняли двое бойцов выше двадцать пятого уровня, но больше никого сравнимого калибра у стражи не было. Пара групп из бойцов двадцать плюс, но основная прослойка представляла собою едва перешагнувших пятнадцатый уровень. Если вообще перешагнувших. И конкретно им совсем не улыбалось нас искать, вернее находить. Вновь впрягшееся ясновидение показало, что о прибытии ликвидаторов тут знали, ведь пришли они по официальным каналам, как и о том, что с ними случилось. И переть нахрапом на тех, кто превратил элитный отряд в кучу порезанных трупов, им совсем не с руки. Если они, конечно, не идиоты-патриоты. Но такие даже если и найдутся, то будет их совсем немного – умирать никто не хочет, а уж желающих умирать за чужие интересы и вовсе крохи. Есть у меня подозрение, что вся эта кутерьма с полноценными облавами и поднятием “в ружье” всей городской стражи скопом отнюдь не настолько законна, как может показаться. Не могу с полной уверенностью утверждать, что это именно ясновидение, а не догадка, но жопой чую – с кого-то за эту ситуацию спросят. Если, конечно, эта компания выживет в своих приключениях и сможет высказать свои претензии. Эх, тянет же меня спасать всяких жизнью обиженных. Провести нас всех сквозь тщательно созданное и перекрывшее все маршруты кольцо противников оказалось до смешного просто. Сначала я напрягался все сильнее, в любой момент ожидая подлянки и засады, банально потому, что не могло все быть настолько до смешного легко и ненапряжно. То есть, самые первые моменты были опасными – нас крайне плотно окружили, рядом бродили мобильные группы противника, да еще и некоторые стражники явно прокачивали какие-то сенсорные умения. По идее, у беглецов не было ни единого шанса на спасение. Пусть их сил, даже с учетом дикого истощения, хватало на быстрое уничтожение встреченного ими звена дозорных, но так оно и планировалось. Пока убивают одних, их окружают, отсекают и берут тепленькими. Единственные, кто был бы недоволен – это сами рядовые стражники, чья смерть служила бы лакмусовой бумажкой для загонщиков, но кого эти смерды вообще волнуют? Подвело создателей плана исключительно мое присутствие и, позволю себе похвальбу, недостаточный профессионализм преследователей. Человек, если он не усилен огромным количеством системных плюшек и не раскачал статы до неприлично высоких показателей, имеет крайне ограниченный угол обзора, плохую слышимость и отсутствующую интуицию. В быстро сокращающемся кольце было всего лишь несколько зазоров, которые нельзя было использовать, если только не иметь постоянную карту перемещений всех объектов, отображаемую прямиком в реальном времени. Я такую имел, а вот они – нет. Даже сенсоры вынуждены были экономить силы и пускать сканирующие волны с небольшими паузами, просто чтобы не упасть на ходу с тяжелым истощением. Первый заслон мы именно так и преодолели. Я дождался пока очередная волна магической энергии, покрывающая едва ли полсотни метров, успеет пройти, потом подождал такую же волну от соседнего с этим стража-поисковика, и только когда они оба разрядились, а обычные люди не смотрели в нашу сторону, отдал знак начинать движение. Мы все вчетвером преодолели небольшой участок за две с половиной секунды, после чего банально нырнули в канаву с грязной водой. Хорошо хоть помои туда не выливали! Мне-то ничего, я успел обернуть себя скафандриком из собственной тени (причем незаметно для спасаемых), а вот троице пришлось потерпеть. Каким чудом удержался мелкий – отдельная загадка для моей фантазии. Задержав дыхание, мы сумели довольно аккуратно скрыться под поверхностью грязной воды, отчего нас не заметили прошедшие в шаге от нас стражники. А идущий с ними сенсор использовал свой навык уже после того, как оставил нас вне пределов его действия, ведь этот участок был им проверен ранее, да и сами мы должны были быть в здании, которое сейчас штурмовать будут. Мог бы помешать наблюдатель на крыше, явно обладающий классом скрытника, но именно в этот момент, его голова смотрела в другом направлении. Мог все испортить еще один тихушник (и этот, мне кажется, был из нанятых кем-то представителей ночной гильдии), засевший на чердаке самого высокого дома и просматривающий весь двор в слуховое окошко. Причем, зараза, ни капельки не отвлекаясь от просмотра! Но ему именно в этот момент на лицо упала горсть пыли с какой-то балки, бывает же невезение. Особенно в пределах моей теневой сферы. Штурм только начался, но мимо нас уже прошли основные силы, а резервные потихоньку стягивались во второе кольцо. Долго сидеть под водой не выходило, ведь мои подопечные не могли дышать через тонкую теневую трубочку. Пришлось выбрать момент и спугнуть десяток притаившихся на все том же чердаке летучих мышей, которые начали агрессивно пищать свои мышиные маты вторгшемуся в их вотчину человеку, отчего тому пришлось изрядно отвлечься, напрочь забыв о наблюдении за вверенной ему территорией. А тихушник на крыше молнией метнулся к тому на помощь, резонно предположив худшее, но не желая впустую орать тревогу, пока не убедится лично. Тревогу орать не пришлось, но за тот десяток секунд наша четверка, из которой сухим был один я, уже успела подбежать под самую стену все того же высокого здания, где толклись оба разорителя летучемышиных гнезд. Бетмена на них нет! Пришлось, правда, потрудиться, чтобы скрыть очень четкие следы из черной воды и грязи, явно указывающие наблюдателям на то, как именно их поимели. Благо, прямо на канаву падала тень от здания, так что изворачиваться не было нужды. Можно было бы сгустить тень и выбросить остатки грязи на иной план, но это уже забивание гвоздей микроскопом и прикуривание от огнемета. Так еще и в энергетическом плане прожорливо и куда заметнее простых манипуляций материализованной тенью. Просто заставил оную тень резко вздыбиться, скрутиться в рулон и забросить всю грязь в канаву, заодно успокоив водную гладь. К моменту, когда наблюдатели вернулись на свои позиции, никаких следов уже не было. Только старый телохранитель, видимо, в последний момент вспомнивший о такой проблеме и учуявший скрытников своей сенсорикой, удивленно и даже с неким неверием посмотрел на совершенно чистую землю за его спиной. Потом на чистого меня. Потом опять на землю. Потом опять на меня. Потом себе под ноги, где уже натекла изрядная лужа. И только потом до него дошло. Следующие несколько минут потратили на то, чтобы оттереть от себя демаскирующий фактор, с которым никак нельзя было продолжать путь. Я лично, после сверки со сферой, приоткрыл ножом ставни ближайшего окна, залез в дом и, не потревожив попрятавшихся по углам обитателей оного (облава же!), стырил какие-то тряпки и две свежеиспеченные булочки. Пришлось еще и применить тишину в зале, дабы неслышно вытащить противень из печи – от страха перед злобствующей за окном стражей, о выпечке банально забыли. Оставил им одну серебряную монету, просто по привычке. Все равно пропажи если и хватятся, то уже к вечеру, а мы к тому моменту будем далеко-далеко. Да и сомневаюсь, что они побегут жаловаться в стражу, а те станут их слушать. Компания торопливо очистилась, насколько это вообще было возможным в такой спешке и с таким минимумом очищающих средств, после чего я отдал жестовую команду на выдвижение. Старик молча подхватил имеющего совсем уж несчастный вид мальчишку, который чуть не потонул во время пряток в канаве, потом едва не заблевал все вокруг от запаха и, похоже, еще и простыл. Не везет ему со мною, но к его чести держался молодцом и без истерик, за что спасибо эльфоподобной негритянке (блин, даже от самого словосочетания на хи-хи тянет), что-то ему на ухо прошептавшей. Может, пообещала чему новому научить, раз уж малыш так падок на экзотику. Выдвинулись дальше. Второе кольцо пройти было и проще и сложнее одновременно. Проще, потому как стражников там было меньше, а пространства для маневра значительно больше. А сложнее из-за того, что тут уже хватало горожан и зевак, которые не имели понятия, что происходит и кого ищут, но которым было интересно происходящее рядом. Толпа, она и в фентези остается толпой. Тут приходилось идти наискось, временами срезая по дворам, а то и через сами здания, что не добавляло настроения ни мне, ни беглецам. Показаться на глаза даже какому-то бомжу было бы очень опрометчиво, ведь мы все были настолько грязными, что невольно привлекали взгляд на фоне хоть как-то опрятных горожан. Нет, будь мы в трущобах, то там и более “испачканные” ребятушки встречались, а вот в относительно приличном ремесленном квартале все было куда хуже для нас. К счастью, большая часть вероятных наблюдателей смотрела в другую сторону, да и класс наблюдателей тут был намного ниже. Горожане же и вовсе не воспринимались иначе как мелочи жизни. Они и сами нас не искали, и уровнями да характеристиками не блистали. Главное, самим в них не врезаться, иначе будет обидно. Шли быстро, но это не сильно помогало, ведь чертовых взглядов становилось неприлично много. Приходилось подолгу зависать на месте, время от времени еще и возвращаясь назад. Самым опасным был тот момент, когда нас всех зажало между компанией обсуждающих цену на хвойные породы дерева мужиков с одной стороны, и компанией подвыпивших артельщиков с другой. А мы спрятались от их взглядов за небольшой повозкой с дровами, почти упирающейся в стену трактира, отчего нос то и дело раздражало запахами прокисшей похлебки. Прислоняюсь к деревянной стенке скверного общепита, после чего достаю сворованные булочки. Из чистого прикола предлагаю угоститься одной из них. Убийца просто окатила презрительным взглядом, паренек отвернулся, с трудом сдерживая порыв опорожнить желудок (какой ты, однако, нежный мальчик!), а старик, внезапно, принял подарочек. После чего я остался только с одной булочкой! И ведь я же уверен, что есть он не хотел, а просто сделал это по приколу. Возникло дурацкое чувство, будто бы меня самого изящно подкололи. Да не, бред какой-то! Высидеть пришлось почти полчаса, пока на кухне в трактире не объявили перерыв, причиненный внезапно оброненной наверху бочкой с водой, которую все побежали вытирать. А я что? Я ничего! Надо же было их как-то отвлечь, а то скоро уже мог прийти хозяин повозки и оставить нас без прикрытия. Быстро протиснувшись в окно, – мелкого пришлось подсаживать с одной стороны и вытаскивать с другой, – мы оказались внутри помещения, не попавшись на взгляд мимопрохожим (у которых случилась эпидемия соринок в глаза). Не поленился взять какую-то половую тряпицу и протереть оконную раму, дабы не оставлять следов. Опять вспыхивающее ясновидение утверждало, что в это окошко и раньше пролазили воришки, так что следы грязи вызовут у поварят и кухарок обоснованные подозрения в целостности продуктового запаса. Сами мы как раз к ним (продуктам, а не поварятам) и лезли – прямиком в погреб, вход в который находился именно на кухне, чтобы далеко не ходить. Взгляды спасаемых были весьма подозрительны, но, видимо, они посчитали, что реши я их подставить и убить, то таких сложностей не потребовалось бы. Ребята вообще знатно прифигели с моих способностей. Пусть я и демонстрировал самый минимум своих сил, но этот минимум был отнюдь не маленьким, вызывая законные опасения за мою анонимность. Сегодняшняя ночь будет крайне насыщенной, ибо оставлять за своей спиной ненадежных свидетелей я не стану. Либо они не планируют меня подставлять в будущем, после чего выживают, либо они все же козлы, после чего просто не просыпаются. Третьего варианта я им не дам, хорошие они там или плохие. Подозрения их были вполне понятны – им нужно покинуть город, а не прятаться в продуктовом погребе. Особенно с учетом того, насколько это место плохо подходит для незаметной лежки: сюда слишком часто заходят за новой порцией продуктов. Весьма хреновых, замечу, продуктов, ведь на немалой доле мяса и овощей можно найти плесень или заветренности. Это, однако, не помешало мне и охраннику набрать с собой провизии, из той, что выглядела поприличнее. А я тем временем был занят открытием старого и почти обрушенного тайного хода, надежно скрытого уже давно проржавевшим и заклинившим замком. Образы, вливаемые прямо в мозг, утверждали, что этот ход был тут построен еще самым первым владельцем здания, казненным за хранение крупной партии какой-то запретной травки прямиком из болот (проверить, что там у меня самого с этими травками). И ходом он так и не воспользовался, оставив его в наследство следующим владельцам здания. Они о нем так и не узнали, а вот я, благодаря сфере теней, в пассивном режиме прощупывал все пустоты, сразу же найдя всеми забытый подземный лаз. Были бы в городе катакомбы, то наверняка эта кишка вела бы именно в них, но, к счастью или сожалению, таковых тут не имелось. Едва не проламливаю себе голову фейспалмом, но все же вспоминаю о необходимости заблокировать туннель обратно. В оригинальном механизме потайной ход захлопывался сам, но того механизма давно уже нет. Зато есть тени, которые смогли симулировать его работоспособность, не показав при этом моей способности к их контролю. Все трое изрядно перепугались, когда услышали тихий скрип постепенно запирающейся двери, но удержались от комментариев по этому поводу. Вот теперь можно и ползти дальше с чистой душой. Лично я ползу вперед молча, заодно и проталкивая да утрамбовывая постепенно насыпаемую из года в год землицу. Слава дятлам, что за столько лет этот кустарно сделанный ход вообще не рухнул ко всем демонам, но даже так передвижение было тяжелым. Грязно, пыльно, узко и темно как в жопе чистокровного негра, вскормленного на самом калорийном фастфуде во вселенной. Если бы я не создавал перед собой своеобразный теневой бур, которым продавливал самые кошмарные завалы, то мы бы тут и с голоду успели умереть. К счастью, туннель этот был не таким уж и длинным, отчего никто не успел впасть в панику и получить клаустрофобию. Впрочем, это не мешало мелкому Сигизмунду всю дорогу ныть, как чертову ботану, попавшему на сходку выживальщиков. Видимо, компенсировал нам всем за проявленную ранее выдержку, достойную самой высокой похвалы (в его понимании). – Я – благородный дворянин. – Пауза, в ходе которой он явно ожидает нашего ответа. Но я слишком занят постепенным растворением земли в концентрированной тени, а его спутники слишком устали и наверняка давно привыкли к регулярному нытью. – У моего отца достаточно влияния, чтобы купить сей проклятый город вместе со всеми его жителями. – Не унималось чудное создание, старательно качая навык давления на жалость. Я все так же молча полз вперед, стараясь абстрагироваться от всего происходящего, заодно искренне поражаясь паранойе создателей тайного хода. Двести метров мы уже проползли, и примерно столько же осталось! У меня только два вопроса к этим почившим господам. Первый из них будет звучать примерно так: “Каким образом им удалось проделать эту кишку через жилой район, да еще и так, что никто этого даже не заметил?” Второй же будет намного короче, зато произноситься должен обязательно с тем еще надрывом, словно в хорошей драме. Если коротко, то: “Нах*я?” – И вот, я ползу по этому забытому светом месту. Грязный, уставший и голодный, а еще от меня воняет. Да если бы мои славные предки увидели своего потомка, то почтенные господа восстали бы из могил только для того, чтобы высказать мне свое неодобрение. – И все это таким зудяще-плаксивым тоном, что аж скулы сводит. Убил бы, если бы не четкое понимание того, что мальцу сейчас смертельно страшно, вплоть до откладываемых вслед за его маршрутом кирпичей. И его нытье – своеобразная защитная реакция мозга, ведь сей нытик до дрожи боится темноты. Это можно понять, но “можно” не значит обязательно нужно. – Паря. – Хрипло и максимально угрожающе произношу. – Если ты продолжишь в том же духе, то, вероятно, встретишься со своими предками, дабы лично перед ними оправдаться. Привычно игнорирую его напрягшихся нянек, предвкушая очередную попаболь и кучу соплей из носа и пены изо рта. Ну, знаете, чтобы скоротать скучные часы во время длинного пути. Про часы пути – совсем не шутка, если наша скорость составляет, дай-то боженька, три метра в минуту. Увы, вместо нескладных ругательств, характерных для обиженной жизнью и интернетом школоты, последовала куда более спокойная реакция. – Ты... ты груб и бескультурен, отчего тебя изгнали бы из любой сколь-либо приличной компании. Просто я... тут... – Да так и замолчал, явно не в состоянии найти “правильные” слова. Бл*дь, уже взрослый почти парень, по девкам шастает, а ума и характера, как у чертова пятиклассника! Его батя явно слишком много времени уделял работе (или что там у него?) и слишком мало занимался ребенком. В его возрасте я уже был куда самостоятельнее, несмотря на то, что сам был той еще инфантильной школотой, только начавшей отращивать зеленую шкуру сетевого тролля средней жирности. – Ой-вей! Ты таки темноты боишься, что ли? Боишься, что она тебя за жопу укусит? – Просто не могу сдержать поток слов. Рассказал бы он тому же Лосию о том, какие страхи его преследуют! Дуэлянт даром что одевается так, что в нем можно заподозрить духовного собрата Сереги Зверева, но и чудовища в темноте его самого боялись! А это что за хрень? Будущий великий глава благороднейшего дома? Аж целого девятого уровня? Просто нет слов! Остается надеяться, что этот поц – не единственный наследник своего батюшки, ибо иначе для сей семейки настали времена еще более темные, чем казались изначально. – Знаешь, я бы на твоем месте боялась за собственную жопу. – Раздался комментарий ползущей вслед за мной убийцы. – А то могу и ткнуть случайно ножичком, просунув его о-о-очень глубоко. Вах, какая женщина! Даже про всякие проникновения в жопу шутить умеет! Нашим бордам нужны такие тян! Волнения я не испытывал, просто не чувствуя за ее словами реального угрожающего намерения. Так, просто попытка осадить меня, заодно заставив оставить мелочь в покое. – Цыц, женщина! Не слышишь, что ли, что мужики разговаривают. – Делаю паузу. – Ну, полтора мужика... Один целый и три десятых. Могу поставить все свое имущество на то, что она собиралась спросить о том, почему я оценил себя только в три десятых от мужика, как в наш спор вовлекся предмет спасательной операции, похерив все благие намерения своей защитницы. – Ты... ты это на что намекаешь? Я – мужчина! – Возмущение этой жертвы селекции можно было бы концентрировать в чистый дистиллят и продавать в пробирках. – Мужчина, боящийся темноты? – Коварно спрашиваю, мысленно потирая руки и прощаясь со скукой. – Да что ты понимаешь! – Неожиданно зло и обиженно, причем именно обиженно, произнес мальчишка, после чего замолчал. А я словно вживую увидел тяжелый платяной шкаф, чей ажурный замок внезапно захлопнулся, отсекая маленького мальчика от большого мира и спасительного света на долгих несколько часов. Если вы ожидаете того, что мне стало стыдно, то вы не к тому обратились. Но вот желание продолжать троллить уже исчезло – следствие того, что я слишком ярко пережил ощущение мальца. Нужно было бы немного переварить и вернуться к теме, но решил все же высказаться. – Что понимаю? – В этот раз голос звучит нехарактерно чуждо и серьезно, словно и не я говорю, а кто-то другой, совсем на меня не похожий. – Возможно, что и ничего. Вот только, тут такое дело, что твоя жизнь и жизни твоих близких зависят совсем не от воображаемых монстров, парень. Твари, живущие в ночи и на свету, как и люди, живущие там же, всегда гораздо опаснее детских страхов. В мире есть дохера всего, чего нужно бы бояться, так, будь добр, прояви если не смелость, достойную твоих славных предков, так хоть капельку личной гордости, и не трать такой ресурс, как свой страх, на смешные детские кошмары. В ответ только обиженное сопение, которое он сам интерпретирует как гордое молчание, но я не даю ему накукситься. Сам не знаю почему, но мне кажется чертовски важным донести свою мысль до его дурной головы. Вновь высказываюсь раньше готовой вмешаться женщины, продолжая доносить свою мысль. – Ты уж реши, Сигизмунд, кем ты хочешь быть и как желаешь жить. Ты думаешь, я скажу какую-то банальность о том, что все боятся, ко-ко-ко, нужно только преодолеть свой страх, ко-ко-ко? Херня! Всегда в этом мире найдется по*бень, которая напугает тебя до чертиков, каким бы ни был твой уровень. Но если ты не желаешь видеть трупы своих людей и сам висеть на какой-то ветке, то хотя бы выбери себе страх, достойный будущего победителя и повелителя, а не мелкого пи*дюка, не могущего и шага ступить без мамкиной юбки. В голове зреет какое-то интуитивное понимание того, что именно эти слова почему-то оказывают наибольшее влияние, добираясь до самой глубины души молодого благородного. Не сказки о бесстрашных рыцарях, в которые он сам, будучи трусом, не верил. Не россказни о том, что даже смелые имеют право бояться, которые ему скармливал отец, учителя и его служанка – подобное его, не могущего оную смелость обрести, только раздражало. И даже не закидоны о преодолении самого себя, от которых его после кучи повторов в разных обертках изрядно подташнивало. Нет, именно давление на его гордость, на тот факт, что он не просто жалкий трус, с чем он успел внутренне смириться, но еще и боится воистину жалких вещей – именно это даст тот толчок, который переломит застарелую детскую травму. Ну, или окончательно сбросит его в пучину нытья и жалости к самому себе. В любом случае, я сделал все, что только мог сделать, и многократно больше, чем должен был. Если сам не возьмется за свое развитие, то и мне нехер этим заниматься. С точно такой же внезапностью, с какой оно пришло, странное чувство понимания собеседника бесследно исчезает, оставляя меня совсем одного, да еще и отчаянно не понимающего. Что. Это. Вообще. Было? Туннель вел в бедняцкие кварталы, прямиком в небольшой подвал какого-то здания. Судя по всему, это был тоже постоялый дом, только совсем уж низового пошиба. Из тех, где клопы и тараканы искренне удивляются тому, что какие-то люди вторглись на их территорию, да еще и пытаются здесь жить. К счастью, подвал был, во-первых, относительно чистым, только очень пыльным, и, во-вторых, неиспользуемым. Если оценивать по количеству собранной тут пыли и паутины, то сюда не заглядывали годами, если вообще знали о существовании этого места. Все же преступники бывают до смешного параноидальными в способах подготовки маршрута отступления. Даже удивительно, что того любителя торговать болотной травкой вообще поймали. Не повезло, наверное. Вывалившиеся из прохода спасаемые имели вид грязный и несчастный, особенно молчащий Сигизмунд. Моя попытка сгенерировать пафос его явно задела, причем куда глубже, чем ему самому хотелось бы, так что юноша дулся на весь мир и напряженно думал о своем положении. Понятия не имею, сработает ли моя героическая попытка морального усиления, но он хотя бы заткнулся. – Сидим здесь, отдыхаем, спим. – Выдаю короткую команду. – Выдвигаться будем завтра, но затемно. Мои слова были встречены равнодушием от мелкого и легкой недоуменной настороженностью от боевиков. Последние явно рассчитывали на то, что покинут город до заката солнца. Приказ на привал был встречен отнюдь не в штыки, но и без малейшей радости. Пришлось все же объяснить им мои мысли, вернее, скормить на ходу придуманную версию. – Вы, конечно, можете считать меня кем угодно, но после такого напряга, как сражение с пришедшими за вашими головами наемниками, а потом еще и успешной операции по вытаскиванию ваших же голов из дерьма, отдых нужен даже мне. Сам я еще выйду из города, а вот насчет вас дать гарантий уже не смогу. Так что отдыхаем. Поверили и, похоже, даже расслабились. Видимо, осознание того, что у меня все же есть предел, неплохо подняло им мораль. На самом деле я мог бы вывести их за стены даже сейчас. Пусть с большим риском, да и во тьме будет намного проще, но задержка никак не была связана с моей усталостью. Отдых, конечно, нужен, но далеко не настолько, чтобы его отсутствие оказалось критичным. На самом деле мне нужен был банальный сон, причем совсем не мой. Я не мог рисковать, оставляя их в живых, не убедившись в их планах на мою персону. И если то, что я найду в их головах, мне не понравится, то они трое просто не проснутся. А охотники пусть ищут до посинения, как и возможные родичи. Я, конечно, герой, но не до такой же степени! Я думал, что мы сначала поужинаем, но усталость всей троицы перешагнула какую-то критическую грань, отчего они отключились, даже не попытавшись перекусить украденными из погреба таверны продуктами. Вернее вырубились все, кроме девицы чернозадой, которая спящей только притворялась. Можно было бы начать беспокоиться, – все же я не хотел оставаться спать рядом со столь опасной личностью, – но у меня был сноходческий класс, способный насылать сон на всех и вся. В бою такое применить не выйдет никак, но вот на уставшую и едва не выключающуюся даже без моей помощи убийцу, моих скромных сил хватало с головой. Спустя десяток минут и еще немножко потраченного резерва, все трое уже крепко спали, а вот мне вместо сна светила работа. Работа долгая, утомительная, но вместе с тем нужная и интересная. Начал не с мелкого и не с неадекватной дамочки, любящей помоложе, а с самого вменяемого в их компании – с телохранителя. Да и было ощущение, словно он знал больше остальных. Мальчишка едва ли интересовался хоть чем-то, помимо сношения со своей личной отсосинкой, а сама она не производила впечатление той, кому вообще интересно знать подоплеку событий. В том, что именно старик является мозгом этой компании, я даже не сомневался. Проникновение в сон его было куда как проще, чем в случае с Ыгрой, хотя и посложнее, чем у обычных горожан. Впрочем, мне изрядно помогали как прокачавшиеся способности, так и возросший параметр Грез, которые значительно упрощали работу с чужим подсознанием. Спустя какие-то пару минут, я уже погружался в тревожные и неспокойные сны старого служаки, привыкшего спасать своих подопечных даже ценою собственной жизни и здоровья. Вытащить из памяти дворецкого всю композицию этой драмы оказалось совсем не сложно, только и нужно было, что заставить того пережить заново события последних дней, даже не вмешиваясь в само сновидение. И открывшаяся информация, если честно, изрядно успокаивала мои расшатанные нервишки. Семейка Ланорск (или Ланорских?) была достаточно влиятельной, чтобы позволять себе очень многое, но недостаточно крутой, чтобы откусить себе кусочек пирога от призыва Героев. Будь иначе, я бы ликвидировал их сразу же, без раздумий и сожалений, разве что черненькую оставил бы для понятных целей. Но, к счастью, дом не был причастен к подобным проектам. Для самих Ланорских, естественно, к счастью, а не для меня. Суть конфликта оказалась весьма банальной и простой – на земле рода (клана? дома?) были найдены вполне приличные залежи золота, что не могло остаться незамеченным. Сами аристократы были совсем не против поделиться выработкой за вполне разумную награду, но далеко не все были согласны делиться вообще, когда можно просто отобрать. Собственно, только влиятельность и богатство семейки, а так же парочка весьма прочных связей при дворе позволила дому выстоять в самые первые моменты, когда на них стали давить по всем фронтам. Далее пошла подковерная борьба, которую старый Фредерик Ланорский (или все же Ланорск?) потихоньку выигрывал. Опытному и обладающему немалыми связями мужику удалось без труда найти достаточно адекватных покровителей, способных как прикрыть разработку золотой жилы, так и защитить семейку от посягательств. А самое главное – взять хозяев земли в долю, а не просто купить землю за символическую цену, если не отобрать ее под благовидным предлогом. Сил на то, чтобы соперничать с новыми покровителями Фредерика, у недоброжелателей хватало, да и богатый золотой рудник, которых в королевстве не так уж и много, был неплохим поводом для ссоры. Но вот полноценного конфликта они все же пожелали избежать, вместо этого ударив по семье Ланорских. Своего единственного выжившего за долгие годы (пипец семейке!) прямого наследника мужского пола отец, недолго думая, отправил подальше, сопроводив сильным отрядом верных людей. Гарантом безопасности стали давние союзники Ланорских, а именно дом Лорайсов, с представительницей которых юный Сигизмундушка был помолвлен. Вполне разумный вариант, особенно если учесть тот факт, что родовой замок Ланорских в последнее время жил на военном положении. Только союзники оказались не слишком надежными, отчего отряд, сопровождающий мальца, попытались уничтожить еще до того, как они пришли в гости к старым друзьям. Причем уничтожить на всех уровнях! Сначала произошла атака “разбойников”, почему-то снаряженных и прокачанных на уровне профессиональных военных частей, а когда этого не вышло (счастливая случайность, не более), их вообще объявили вне закона. Буквально. Им дали войти в город, заселиться в один из постоялых домов, а потом нагнали стражи и едва не удавили прямо там, причем очень тихо и незаметно. Яд в пищу для оставшихся солдат сопровождения, флаконы с газом, какая-то иллюзия, сокрывшая происходящее от большинства зрителей и атаковавшая постояльцев прислуга, которую заменили представители гильдии убийц. Но они спаслись! Потеряли почти всю свиту (включая еще одного телохранителя с прокачанной способностью распознания уровня и статуса), но спаслись. Благодарить стоит батеньку молокососа, снарядившего группу немалым числом семейных сокровищ, часть из которых вообще-то была предназначена стать подарком и приданым “друзьям”. Ну и мелкий, которого едва ли не пинками заставили снарядить и активировать нужные артефакты, не сплоховал. Тогда за ними всеми выслали козырную карту – один из королевских отрядов ликвидаторов. Каких трудов стоило его арендовать и натравить на, вообще-то, вполне законопослушных и высокородных ребят, сам охранник, чей сон я читал, даже представить не мог. С другой стороны, золотодобыча остается золотодобычей. Тут не до экономии. Группа эта имела четкий приказ – всех, кроме мелкого, убить, а его самого пленить и отправить для дальнейшего ведения переговоров с его родней. После моего появления лидеру операции, очевидно, уже виделась петля виселицы, причем для всей его семьи, родичей, друзей, любовницы и собаки его соседа, посему он пошел ва-банк. Старик был уверен, что после того, как этот поц потерял группу ликвидаторов, да еще и поднял на ноги (читай: опубликовал происходящее) весь состав городской стражи, тому придет конец даже в случае успеха. Просто прибьют, как крайнего, не более. Пусть организаторам всей операции плевать на претензии и последствия “тихого” похищения, но вот после такой громкой акции... Скажем так – по-прежнему не смертельно, но по головке не погладят. Все же не какого-то пахаря втихаря прирезать пробовали, а полноценного дворянина, имеющего, что главное, покровителя. Так что главный над поимкой Сигизмунда просто поймал смертельный раж, решив, видимо, умереть красиво. Хотя умнее было бы просто дать тем сбежать из города, после чего устроить еще одну засаду. Но это была бы совсем другая история. Пролистав сновидения, рассказавшие мне о предшествующих сему моменту событиях, я перешел к более личным вопросам и проблемам. Сновидения послушно сменялись, давая мне смотреть на нутро старого слуги, ища нужные мне детали. Старик был именно слугой, как в душе, так и по призванию. Вся его жизнь прошла сначала в обучении, а потом в служении приютившему и воспитавшему его роду. Ментальность высокоуровневого телохранителя была весьма странной, но я мог точно быть уверенным в том, что он не предаст своего подопечного ни за какие блага мира. Ко мне он относился точно так же, как и ко всем остальным – как к очередной возможной опасности для своего объекта охраны. Первым он атаковать не станет, но если я стану угрозой, его рука не дрогнет. Впрочем, он попытается отговорить своего хозяина от необдуманных поступков, реши он меня атаковать. В личностном плане этот дедок был весьма неплохим мужиком, умеющим и любящим хорошо пошутить, стоически спокойным в любой обстановке и изрядным любителем литературы, перечитавшим почти всю открытую часть родовой библиотеки и немалую часть закрытой. Серьезно, в его снах образ комнаты с книжными полками был куда более ярким, чем его собственное жилище! Разобравшись с телохранителем, я перешел в сон его соратницы, медленно погружаясь в чужое прошлое. Если сны старого охранника были спокойными и размеренными, как и сам спящий, то она была куда как более обеспокоенной, переполненной переживаниями и тщательно скрываемыми страхами. Ее мнение касаемо происходящих событий мало чем отличалось от мнения охранника, но было куда как эмоциональнее. Разве что она резонно опасалась того, что какая-то гадость могла бы случиться еще и дома, пока они тут бродят. А еще она ненавидела всех, кто мог угрожать ей, ее подопечному и его семейке. Настолько, что просто пылала желанием уничтожить их, несмотря на все их влияние и могущество. Меня она, кстати, тоже с радостью убьет за то, как я себя вел с ее хозяином, но без его приказа атаковать не станет. А вот после – с превеликим удовольствием. Не поленился залезть поглубже в ее суть, чтобы понять причину такой верности, граничащей с безумием. И едва не утонул в нахлынувших на меня образах застарелых кошмаров, преисполненных болью, горечью и таким мерзким отчаянием, что хоть бери и вешайся, даром что во сне нет веревок и шеи. Женщина действительно была старой. Очень старой, как для человека, ведь кроха эльфийской крови позволила ей выиграть в генетической рулетке, получив подлинное долгожительство. Обычно даже полукровки все же стареют, хоть и медленно, а те, в ком кровушки совсем немного... Да они почти ничем от людей не отличаются! Она, впрочем, отличалась, что не добавило ей радости. Вернее, она истово прокляла свое долгожительство и живучесть, которая не давала ей попросту подохнуть, несмотря на все желание. Хозяев у нее было много – красивая, обученная и экзотически выглядящая рабыня была тем еще призом, который переходил из рук в руки. Как в результате банальной сделки или проигрыша в кости, так и в качестве трофея. Жилось ей, конечно, хреново, но терпимо, пока после очередной заварушки в родной саванне, она не досталась в трофеи одному конкретному дяденьке. Сей черный мгвана обладал очень редким, на грани с эпическим, классом, совмещающим в себе роли целителя,