Второе рождение (СИ) - Деревянко Юрий - Страница 22

— Это как?

Надька опирается руками на край стола. Наклоняется вперёд. Ноги отрываются от пола. Держа ноги и тело в одну линию, она продолжает наклоняться, пока не оказывается в горизонтальном положении. Потом медленно прогибается и сгибает ноги в коленях, поднимает себя руками и, снова выпрямив колени, замирает на несколько секунд почти вверх ногами. Потом так же медленно — но уже не сгибая ноги — опускается ногами на пол.

— Повторишь?

— Повторю!

— Давай, Серёга, — подбадривает дядя Сеня.

С готовностью встал на руки, начал наклоняться, кое как вышел в горизонтальное. И понял, что дальше — никак. Постоял так немного на руках и встал на ноги.

— Не впечатлил. Но попытка засчитана, — с улыбкой щёлкает пальцами Надька.

Почесал затылок, подошел к ней и тихо спросил:

— Надь, ты сколько раз можешь отжаться?

Она что-то прикидывает в уме и выдаёт:

— Триста. Дальше просто надоест.

— Надь, ну ты аще.

* * *

Декабрь не торопится вспоминать, что он — зимний месяц. Даже снова надела курточку полегче. По дороге с работы зашла в работающий допоздна супермаркет — купила пакетик кошачьего корма. Пусть лежит в сумочке на всякий случай. Хоть и не жарко, но окно в одной из квартир открыто — из него слышен шум. Кажется — кто-то уже начинает праздновать, хотя даже католическое рождество ещё не наступило. Прошла мимо. А потом услышала, как кто-то бежит, догоняя. И услышала крик:

— Помогите!

Обернулась. Женщина, одетая явно не по погоде, бежит по едва освещённому переулку. Наученная опытом — включила видеозапись. Потому что за женщиной в домашнем халате бежит, немного петляя, крупный мужчина.

— Стой, сучка! — кричит он пьяным голосом. В его руке блеснуло что-то. Сразу стало ясно, что пора вызывать подмогу. Тяжело дыша, женщина подбежала и спряталась за спину.

— Девушка, он пьян!

— Вижу.

— Прирежу, стерва! — орёт мужик, поднимая руку с кухонным ножом.

Раздумывать некогда. Поэтому просто шагнула ему навстречу и ударила с размаху. Он пошатнулся.

— Ах ты — сука! Да я тебя!

Он ударил ножом. Прикрылась левой рукой, нож проткнул рукав и уперся в твёрдое. Но это не больно. Ударила его ещё раз по лицу. Он отшатнулся, снова поднимая нож. Схватила обеими руками руку с ножом и резко крутанула. Мужик заорал и выронил нож. Ударила ещё пару раз в лицо. Он зашатался и сел на газон. На нём домашние штаны, один тапок и тёплая рубашка. Размазывая кровь по лицу, мужик мычит что-то невнятное. Кажется — ничего страшного, просто разбила ему нос. К спине жмётся напуганная женщина.

— Вот так тебе, придурок старый! — кричит она, — Завтра же на развод подаю!

Обернулась к ней.

— Так это — Ваш муж?!

Она прижимается и плачет.

— Горе моё. Пока трезвый — и работящий, и слово ласковое найдёт когда-никогда. А как выпьет — дерётся. А сегодня вот — за нож схватился. За пустяка.

Женщина уже дрожит. Сняла куртку и накинула ей на плечи. Мужик попытался подняться. Сквозь его невнятное бормотание разобрала:

— Прибью, сучка недорезанная.

Пришлось добавить с размаху. Так, что он завалился на бок.

* * *

И снова отделение. Пьяного дебошира умыли, и он сидит в клетке для задержанных, невнятно буровя и периодически почёсывая нос руками в наручниках. С уже знакомым лейтенантом отсмотрели видеозапись.

— Спасибо, Надежда Антоновна. Опять вы вовремя, — доволен лейтенант.

— Я сразу так и подумала, что обычная бытовуха. Лейтенант, снимите у женщины показания, и думаю — надо поскорее отправить её домой. А этот павиан пусть в обезьяннике проспится. Ему полезно. Думаю — справитесь без меня?

— Конечно, Надежда Антоновна. Вам вызвать машину?

— Нет, я ещё прогуляюсь.

— Вас понял, — подмигивает лейтенант.

— А что же с моим-то будет? — вздыхает женщина.

— Суд решит. — сердито замечает лейтенант. — Покушение на убийство и нападение на сотрудника при исполнении.

Стало неудобно. Скептически похлопала себя по плечу.

— Лейтенант, про сотрудника не надо. Я ведь не при форме.

— Понял.

Вышла из отделения, пощупала подпорченный рукав. Придётся зашивать. Да наверно — и кожу на руке придётся заклеивать. А ещё подумала о том, что при таких соседях надо не только затрещины развешивать, но и учиться себя защищать.

* * *

Бум!

Падать на мягкий ковёр не страшно. Хотя и немножко обидно. На голове и корпусе — мягкая защита. Ещё наколенники и налокотники. И специальные защитные перчатки. Не те, что используют для бокса — а с возможностью ухватиться. Так что риск — минимальный.

— Ты в порядке? — подаёт руку женщина лет тридцати.

— Да.

Резко встала и снова приготовилась.

— Нападай, — снова командует тренер.

Соперница ловит за руку, поворачивается, подставляет ногу и роняет на ковёр. Приходится снова вставать. Наверно — её саму в первый день так же швыряли, как мешок с опилками. Женщина снимает шлем и утирает пот со лба.

— Отдохни, — говорит тренер.

— Я не устала.

— Ладно. Тогда продолжим. Света, ты готова?

Света помоложе предыдущей соперницы, но немного пошире. Она подходит, поправляя шлем. Как только тренер даёт команду начать бой — включила видеозапись. Снова быть набивной куклой не хочется, поэтому нацелилась — и первой ухватила соперницу за запястье. Она тихо ойкнула. Тут же рванула её на себя, поворачиваясь и наклоняясь. Почувствовала её вес у себя на спине и сбросила через голову. Тут же отпустила руку и отскочила.

— В порядке?

— Ыыы… — вдруг выдавливает из себя Света.

— Что с тобой?!

— Ты мне руку сломала… — стонет соперница, не приподнимаясь. Тренер тут же подскакивает и начинает осторожно ощупывать. Наконец — выдаёт вердикт:

— Кости целы. Ушиб. Надь, что ты сейчас сделала?

— Ну… Просто крепко держала.

— Ну-ка — покажи на мне, — требует тренер, подставляя руку. Взяла его за предплечье чуть выше сустава — и сжала.

— Сильна, красотка, — одобрительно поджимает он губу, потирая освобождённую руку. — Чем занималась? Штанга?

— ЛФК.

— Ладно, не хочешь — не говори. Но постарайся так больше не делать.

К концу занятия поняла, что держать соперниц надо менее жестко. Электрические приводы работают не так, как мышцы — из за этого при броске за руку удерживающая рука работает как ломающий рычаг. Но к счастью — обошлось без серьёзных травм. Уже переодевшись после тренировки, подошла к тренеру и спросила:

— Первая тренировка у Вас — что-то вроде проверки на готовность продолжать занятия?

Он усмехается.

— Ты правильно поняла. Хотя новичков стараемся беречь. Но ты удивила. Занималась где-то?

— Никогда. Если не считать пары драк в детстве с мальчишками.

— А спорт?

— Я же говорила. Просто восстанавливалась после больницы.

— Не верится. Ты хорошо поработала над собой.

Пожала плечом.

— Пришлось.

Попрощалась и вышла. Клуб выбирала долго. Он не слишком близко к дому, зато недорогой. И, что важно — в темноватом подвале. Есть надежда, что никто не распознает в молодой девушке пластиковую куклу.

* * *

— Как я выгляжу? — интересуется подруга. На ней старомодное платье с нешироким кринолином. Но из под юбки вместо ног снова видны колёса.

— Кать, ты выглядишь странно.

— Почему?

— Потому, что ты собиралась танцевать. Как ты намерена это делать?

— Я буду танцевать вальс… — мечтательно заявляет она, прокатываясь вокруг.

— Неужели ещё так болят? Уже ведь больше месяца прошло.

— Надь, ну ещё побаливают. И я не хочу рисковать. Доктор сказал, что лучше пока ноги не перегружать. А мы ведь хотим гульнуть на всю ночь.

— А у твоей юбки хватит заряда на всю ночь?

— Хватает же на рабочий день. Кстати — а как у тебя? Хватит?

— Хватит. Ещё ни разу за день не разряжалась больше, чем до половины.

Катя подкатывается совсем близко, и поправляя оборку такого же старомодного, как на ней, платья, негромко спрашивает: