Гори во мне (СИ) - Сакру Ана - Страница 68

— Скажешь, что твой староста велел доставить нас до дворца, понял? — голос Кота моментально перестает быть дружелюбным, звеня приказными нотками, и старик удивленно оглядывается на своих случайных попутчиков. Жует губы несколько мгновений.

— Будет сделано, даян.

Когда мы подъезжаем к привратницам, я замираю, чуть дыша. Ну сколько можно, я устала уже от этих бесконечных приключений. Устала бояться чего-то. Кот сжимает мои плечи, будто говоря, что скоро кончится все, и напряженно следит за стариком и стражницами.

— На кухню во дворец, — Марий медленно спускается с козел, потирая поясницу, и протягивает разрешительную бумагу. Стражница пробегается по ней глазами и отдает старику. Поднимает на нас прищуренный взгляд.

— А это кто?

— Выродки пастора нашего, — отмахивается от нас старик, — Везу к управляющему Мексу. Он говорил, ему сгодятся.

— Дарственная?

Мы замираем. Старик явно что-то свое придумал.

— Да нету пока. Сказал посмотрит, а там уж старосте и напишет, — разводит руками Марий.

— Ясно, — охранница продолжает внимательно смотреть на нас. Вернее, на Кота. Чувствует вызов. Но сзади другие повозки начинают громко возмущаться, почему задержка. И стражница, сдавшись, машет нам рукой. Мол, проезжайте. Я выдыхаю, откидываясь на грудь Китена. Слышу, как гулко бьется его сердце. Тоже нервничал. Но в этот раз пронесло. Мы в столице.

Едем пару улиц молча, но стоит воротам скрыться из виду, как Кит встает и тянется к старику.

— Спасибо, Марий. Мы тут сойдем, не будем тебе больше докучать.

Спрыгивает с остановившейся повозки и подхватывает меня, спуская на мостовую. Запускает руку в нагрудный карман куртки и достает еще деньги.

— Держи. За помощь.

Но Марий отмахивается от него, делая глубокую затяжку. Сизый дым колечком вылетаем изо рта.

— Не надо мне ничего. Считай, что я для себя сделал. Была у меня сестричка Марси, родилась как рыжая твоя. Слабенькой.

Перевел на меня задумчивый взгляд.

— Плохо дело кончилось, даян. Осторожней будьте, да и нечего вам таким в столице бродить. Уезжайте лучше.

— Скоро, — улыбнулся Кит, — Спасибо тебе еще раз. Нам бы гостиницу. Тихую. Не знаешь где?

— Да вот же прямо за углом "Сытый дом". Альма держит. Хорошая баба. Скажете, что знаете меня, так еще и пирогов надаёт. Ну, бывайте.

И он смачно причмокнул, подгоняя лошадь. Та медленно тронулась.

Кит уж было пошел со мной, куда указал старик, но обернулся вдруг и закричал ему вдогонку.

— Марий! А знаешь ведьму такую, Араной зовут? Мне к ней нужно.

Крестьянин придерживает поводья и чешет затылок.

— Отчего ж не знать. Знаю. Только черная она.

— Где найти? — нетерпеливо перебивает Кит. А я вспоминаю, что это к ней почему-то послала Кота та ведьма из деревни. Интересно зачем? Он ведь так и не сказал.

— Через три переулка отсюда, — Марий махнул рукой в нужном направлении, — Увидишь лавку старьевщика, за ней направо и до конца. Вывеска будет с летучей мышью и иглой. Вот тебе и Арана.

— Спасибо, — Кит прямо расцвел, а я все понять не могла, чему он так обрадовался. Помахал удаляющемуся старику и потащил меня к гостинице.

— Мы устроимся и подождешь меня в номере, хорошо? — говорит на ходу, — Я недолго постараюсь. Можешь отдохнуть пока. Запрешься. Никто не сможет войти. Даже я. Пока сама не откроешь.

— А как же дворец?

— Приемный день только завтра, — пожимает плечами Кот, — Сегодня я вернусь, и будем просто валяться.

Его глаза на секунду плотоядно вспыхивают, пальцы сильнее впиваются в мою ладонь.

— Все равно нам лучше лишний раз на улице не показываться…

— Я боюсь одна, Китен, — начинаю хныкать, но ничего с собой поделать не могу, — Зачем тебе к ней, хоть скажи!

— Я приду и расскажу, если можно будет. Хорошо? Обещаю. Поверь, это очень важно. Для нас.

Не знаю почему, но больше не спрашиваю ни о чем.

— Хорошо.

— А что, ты вполне сойдешь за местную девчонку, Котенок!

Лесси заливается смехом и чуть не падает с кровати, как только он напяливает на себя этот дурацкий плащ, всученный сердобольной аяной Альмой, хозяйкой гостиницы. Кит фыркает возмущенно.​ Ну почему его всю жизнь преследует это чертово сравнение. Но, взглянув на себя в зеркало, тоже не может сдержать улыбки. Привычка с Земли гладко бриться, глубокий капюшон, полностью скрывающий волосы и добрую половину лица, темно-красная ткань плаща, как у большинства аян, принадлежащих к среднему сословию. Он бы и сам подумал, что это одна и местных женщин. ​ Забавно.

А вот Лес во что не ряди, за мужчину не сойдет, с ноткой сожаления думает Конуг, поглядывая на смеющуюся девушку. ​ Как было бы проще здесь, но слишком уж она женственная. И дело даже не в фигуре, хотя и в ней конечно тоже. Движения, мимика, взгляд.​ Все в ведьме такое… ​ Вот и сейчас, отсмеявшись, уставилась своими зелеными глазищами, свесив голову с кровати так, что огненная копна рассыпалась до пола. Облизывается, медленно ведя языком по пухлым розовым губам и томно улыбаясь. ​И мысли моментально путаются в голове, рождая жаркие картины, и уйти сил нет.

— Я скоро.

Склоняется над ней, жадно целуя изгиб подставленной тонкой шеи. Такая бархатная почти прозрачная кожа, бешено пульсирующая жилка. Вдыхает глубоко пряный аромат, исходящий от ведьмы. Одуряюще сладкий,​ как вся она. Хочется продолжить целовать нежно, едва касаясь, словно божество, и одновременно сомкнуть пальцы на горле, чтобы до хрипа, до выступивших слез в пронзительной зелени глаз, чтобы билась под ним то ли в экстазе, то ли в агонии.

— Правда? — девушка тянется к Киту ​ всем своим существом, ​ пальчики перебирают короткие кудри, чуть царапая кожу головы. Так приятно.

— Правда, — встает резко, отстраняясь.​ Иначе он никогда не уйдет.

Лес провожает его взглядом, не скрывая разочарования. И осознание того, что она так сильно не хочет его отпускать, теплой ласковой волной разливается по телу.

Кит, только выйдя на улицу, оценил всю прелесть своего нового одеяния. Ни одного косого взгляда, брошенного в его сторону, ни единого шепотка за спиной. Люди спешили по своим делам, не оборачиваясь на молодую женщину, плотно укутанную в тяжелый бордовый плащ. Даже когда он спросил дорогу у кого-то даяна, решив, что заблудился, тот не нашел ничего удивительного в его низком голосе. Некоторые дамы здесь басили и почище Конуга. Пара поворотов. Улочки всё уже, дома почти смыкаются над головой, мешая тусклым осенним лучам проникать в подворотни. Свернул на совсем уж маленькую, укутанную тенью от жавшихся по ней обшарпанных зданий. И вот она, нужная вывеска. Тяжелая кованная дверь выглядела наглухо закрытой. В груди заклокотало от неудержимого волнения. Он просто спросит. Китен замер на секунду с поднятой рукой, а потом громко постучал, злясь на себя за нерешительность. Ни звука не донеслось изнутри, но дверь неожиданно заскрипела и широко распахнулась, приглашая войти. Внутри было темно, пахнуло теплом и одновременно сыростью. Будто испарения на болотах. Кит, внимательно вглядываясь во мрак, ступил внутрь. И дверь тут же с грохотом захлопнулась за ним.

— Проходи, — откуда-то слева усталый скрипучий голос.

Он повертел головой, озираясь, и пошел на зов. Еще одна дверь, приоткрытая, теплый желтый свет проникает в щель. Похоже, хозяйка там.

Маленькая комнатка, на удивление уютная. Жаркий камин, ажурные занавесочки, мягкий ковер в цветочек. Круглый стол, накрытый белоснежной вышитой скатертью и старушка за ним в чепчике, со спицами в руках. Седая как лунь, крохотная, что удивительно для здешних мест, морщины, что борозды в поле, испещряют вытянутое лицо. Может она и была когда-то могучей аяной, но безжалостное время высосало ее без остатка. Казалось дунь и рассыпется, облетит словно одуванчик. Она отняла взгляд от вязания и устремила его на гостя. Кита на секунду передернуло. Белая плотная пелена закрывала оба глаза, не давая шанса свету проникнуть в них. Да она слепа как крот. Но умелой ведьме глаза и не нужны. Конуг чувствовал, как она ощупывает, считывает его, протянув невидимые дрожащие руки. Скользит по всему телу, не пропуская ни миллиметра. Хотелось закрыться, сбросить с себя магию любопытной старухи, но он держался, лишь губы поджимал недовольно.