Гори во мне (СИ) - Сакру Ана - Страница 30

— Давай быстрей, Лес, — чуть недовольно пробормотал, — Такая ты…дотошная. Ну чего ты боишься? Ммм?

Первый???

— Боюсь? — подняла его голову, чуть оттянув волосы, чтобы наши глаза встретились, — Ты хочешь, чтобы я навсегда ушла с тобой в другой мир, и спрашиваешь, чего я боюсь? Ты серьезно не понимаешь???

— Ты будешь со мной, у тебя будет все, что ты захочешь, — Кит только плечами нетерпеливо передернул.

— А кем я там буду, в этом другом мире?

— Как кем? Моей женой конечно, кем же еще. Или у тебя другие предложения?

— А если я тебе надоем? И насколько я поняла сегодня, у вас принято многоженство. У твоего брата две жены, так? Еще и наложницы какие-то… А у тебя? Я в гарем не хочу, Кит.

Кот только рассмеялся от души.

— Нет у меня никаких жен, успокойся. А наложницы…Это не совсем точное слово. Мы берем на попечение в семью жен и родственниц погибших приближенных воинов, если женщины остаются одни, без защиты. Конечно, бывает и рабынь берут, но… Северяне такое не приветствуют. У меня есть две «наложницы». Одной семьдесят два, другой пятьдесят шесть. Очень милые дамы. Надеюсь, ты удержишься от ревности. Не хотелось бы скандалов дома. Тем более таких.

Он опять расхохотался. А я только услышала слово «рабыня». У них и рабство есть? Настоящее средневековье. Если не хуже.

— Ты не ответил, что будет, если я тебе надоем, — насколько я успела понять, в его мире женщина без мужчины выжить не может. Вон даже оставшихся одних себе в наложницы берут в знак уважения к павшим.

— Потому что этого не будет никогда, — синие глаза моментально стали серьезными, внимательно вглядываясь в меня. Погладил щеку, рука скользнула в высокую прическу, ослабляя шпильки. Повторил тихо, склонившись к самому уху, — Ты никогда не надоешь мне, Лес. Хочу, чтобы ты стала частью моего рода, частью меня. Хочу набить тебе парящего ворона вооот здесь.

Грубые пальцы очертили основание шеи у затылка, посылая мурашки по всему телу. Это было почти…почти то, что я хотела услышать. Просто скажи это, и я может быть решусь. Прямо сейчас. Сердце пропустило удар, больно замирая. Скажи, ну же.

— Почему ты этого хочешь, Китен? — глухой шепот сорвался с пересохших губ. Сама не заметила, как скомкала нервными пальцами его рубашку на груди.

Но кот молчал. Желваки прокатились по щекам, взгляд с каждой секундой все более напряженный, злая вспышка промелькнула, губы дернулись в кривой улыбке.

— А разве так не понятно? Я тебе говорю о священном обряде для моего народа, но тебе охота услышать еще. Потешить свое самолюбие. Может быть лучше я спрошу? Что ты чувствуешь, а, Лес? Ко мне? Что ты чувствуешь? До сих пор не можешь выбрать? Или просто не хочешь выбирать? Зачем, правда? Ведь все так удачно складывалось. Для тебя. Сильный богатый альфа, закрывающий глаза на измену, лишь бы до дня обращения дожить. Высокородный со вкусным откатом, согласный быть запасной игрушкой. Да, Лес? Все ведь отлично. Не встреться бы мы сейчас с Адольфом, так бы и спала с обоими. И решать ничего не нужно. Пожалуйста, скажи, что я не прав.

Вместо слов вверх взметнулась рука, но Кит перехватил ладонь у самой щеки.

— Я же говорил, у меня хорошая реакция, — синие глаза яростно сверкнули в темноте, — Никогда. Не пытайся. Меня ударить. Я могу ответить, раньше, чем подумаю. Нам обоим это не понравится. Но будет поздно.

Во мне все клокотало от злости, обиды, разрастающихся внутри, мечущихся где-то у ребер и не находящих выхода. Как он мог, как он мог мне такое сказать! Эмоции оглушали, захлестывая. Я ждала признания, а получила…вот это. Словно в прорубь бросил. Кит всегда будет помнить, что я ведьма, всегда не доверять мне. Хочу я в этом жить? Нет. Еще и посреди чуждого мне мира.

— Я выбрала, — голос на удивление твердо звучал, даже слишком спокойно, поразив меня саму.

Кот замер, вглядываясь в мое лицо, ожидая.

— Никто мне из вас не нужен. Я попрошу отца. Он укроет меня от Рудольфа. Я бы хотела быть с тобой, но ты во мне не женщину видишь, а ведьму. У нас ничего не получится, Кит.

— Это не так, Лесси, — кот замотал головой, хмурясь, — Я ревную просто, пойми меня…Просто вспылил и все…Извини…

— Я все понимаю, — оттолкнула его от себя, спрыгивая с перил, — Ты меня тоже извини…

Не удержалась, задержав руки на его талии, до боли впиваясь пальцами. Ноги не слушались, подгибаясь. Кит будто остолбенел.

— Лес, пожалуйста… Не уходи…

Хриплые нотки отчаяния больно резанули слух. Так захотелось просто прижаться, чтобы обнял крепко-крепко и не отпускал больше никогда. Ведь во всех сказках главное любовь, а все остальное само собой разрешится, правда? Но это не сказка.

— Прости, котенок. Я…

В носу предательски защипало, не позволяя договорить. Я быстро отступила от него, не желая показывать, как влажно сверкают глаза. Почувствовала, как сильные руки медленно выпускают из плотного кольца.

«Это правильное решение. Правильное,» — стучало в мозгу, пока я словно пьяная брела обратно по слабо освещенной тропинке сада, не разбирая ничего перед собой из-за застилающей глаза соленой пелены.

Проскользнула незамеченной сквозь холл, где столпились отъезжающие. Юркнула в коридор, краем глаза ухватив в открытом дверном проеме, ведущем в библиотеку, фигуру Рудольфа и братьев Кита. Арн, старший, резко вскинул голову, перехватив мой взгляд, прищурился, оценивая выражение лица. Пытается разгадать, чем закончился разговор, пойду ли я с ними, вдруг отчетливо поняла я. Нахмурился и подался к Руду, продолжив что-то говорить. Волк стоял спиной ко мне, ничего не замечая. Я отвернулась и поспешила в уборную.

В зеркале передо мной предстала заплаканная растрепанная девушка с бледным лицом, неравномерно покрытым красными пятнами. Кошмар. Так нельзя показываться. Плеснула на себя, один раз, второй. Ледяная вода немилосердно жгла кожу, даря отрезвление. Посмотрела еще раз, придирчиво разглядывая. Уже лучше. Кожа посвежела, став равномерно розовой. Глаза лихорадочно блестели, но тут уж я ничего поделать не могу. Только опустить, отводя нервный болезненный взгляд.

Надо уехать. Прямо сейчас. Я не вынесу еще одну встречу с Китом сегодня, разревусь при всех, опозорясь. Подойти к Рудольфу, сказаться больной и уехать. Тем более вид у меня как нельзя более подходящий. Словно у чахоточной. А завтра сообщу Шварцвальду, что все кончено. Отпустит он меня? Ну а что он в конце концов может? К батарее пристегнуть? По договору мы должны ему будем отступные, но отец без проблем выплатит. Взглянула на себя еще раз, набираясь смелости. Поправила чуть смазанную тушь. Вдох-выдох. Сказать, что ухожу и все. Лишь бы Кит не вернулся еще.

Рудольфа я застала, выходящим с Конугами из библиотеки. Боязливо оглянулась, ища глазами котенка, но его, слава богу, пока видно не было.

— Руд, на секунду, — положила руку ему на локоть, мягко, но настойчиво, увлекая за собой.

Он вопросительно изогнул бровь, но послушно отошел к дальней стене.

— Руд, у меня ужасно разболелась голова. Кружится все, не могу, может давление… Я поеду, ладно? Все равно ужин уже окончен, мне необязательно…оставаться, — тихо пробормотала, вглядываясь в его непроницаемые глаза. О чем он думает сейчас? Не понять. По Киту всегда видно…

— Нет, — вежливая улыбка и такой морозный голос.

Я нахмурилась.

— Подожди дорогая еще чуть-чуть, — интонации смягчились, будто пытаясь скрыть досадную оплошность, — Сейчас разрешим наш небольшой спор с приятелем…Ирэн.

Намеренно подчеркнул имя сестры, глаза сверкнули желтым.

— …И я сам отвезу тебя, хорошо?

— Руд, я устала…

— Ты слышала меня? Я. Сам. Отвезу.

— Шварцвальд, ну что? Куда? — послышалось задорное за спиной.

Я прикрыла глаза, не в силах обернуться. Руд поднял моментально ставший янтарным взгляд поверх моей макушки, губы растянула хищная улыбка, демонстрируя удлиняющиеся клыки.