Истинная для Грифона (СИ) - Найт Алекс - Страница 25

Но следом все здравые мысли просто вылетели из головы. Виттор стремительно ворвался в мою спальню. Глаза сияли белым светом, воздух в комнате пришел в движения и резко загустел, застряв в горле, когда Виттор отыскал взглядом меня. Сердце пропустило удар от страха. Черты его лица менялись, одежда трещала по швам.

— Где? — пророкотал он, надвигаясь на меня, и кажется, силой воли подавляя оборот. — Где он? — уже более внятно произнес он, хватая меня за запястье.

Мысли заметались в испуге. Он знает! Выяснил, что его мать была у меня в гостях? Может, она сама выдала себя? Не знаю, но ничем хорошим это не закончится.

— Не испытывай мое терпение, Настя! Где настой?! — он встряхнул меня за руку и, кажется, даже сам не замечал, как когти медленно врезаются в кожу. Я и сама настолько испугалась, что не чувствовала боли, лишь тепло появившейся из ран крови.

— На комоде, — сглатывая слезы и с трудом выговаривая слова произнесла я.

Виттор потащил меня к комоду, подтолкнул вперед. Чуть не упав, я пробежала к комоду. Мои руки тряслись настолько сильно, что я еле сумела подхватить бутыль из-под масла, в которой хранила настой против беременности, приготовленный мне Вильей.

Он выхватил у меня бутылку, после чего я рухнула на пол, даже не понимая, что произошло. Так и лежала, захлебываясь слезами, ощущая, как по щеке течет что-то горячее, слушая, как удаляются шаги двуликого, как громко хлопает дверь моих покоев. Лежала и боялась даже пошевелиться. Казалось, он вернется в любую секунду, чтобы уже убить за то, что обманывала его.

А следом сознание прострелило такой невыносимой болью, что я закричала в голос, обняв себя руками. Снова зов о помощи, снова чужая воля врывалась в мое сознание. Подчиняясь порыву, я подскочила на ноги, рванула прочь из спальни, из покоев, из особняка. Небо, что только десять минут назад радовало чистотой и безмятежностью, облепили черные громады туч, которые в пару мгновений взорвались мощным ливнем.

Никогда я так не бежала, спотыкаясь, падая, на пределе сил, раздирая глотку учащенным дыханием. Мои ладони судорожно сжались на прутьях калитки. Потоки воды обрушивались с неба, стекали по телу, смешиваясь с кровью из ран и слезами. Зов прекратился так же резко, как и пришел. Его заменила пустота и вселенская скорбь. Произошло что-то страшное, что-то непоправимое. Обессилев, я сползла по прутьям вниз, продолжая в слезах выплескивать свою боль и скорбь потери.

Не знаю, сколько я так просидела. Кто-то резко вздернул меня вверх, силком поставил на ноги и потащил к домику Вильи. Перед глазами стояла пелена слез и дождя. Но каким-то шестым чувством я ощущала друга.

— Что происходит? — после пробежки слова звучали неразборчивым карканьем. Я растерла глаза, чтобы хоть что-то видеть.

— Великий лес горит. Погиб один из Хранителей леса, — пояснил Тимох помертвевшим голосом, помогая войти мне в прихожую. Казалось, он постарел на пару лет за то, время, что мы не виделись. Но скорее за время зова.

— Пожар? Но как?

— Нападение, Настя. Сюзерены сейчас пытаются остановить пламя. Потому и стихии ярятся.

— Что же это происходит? Внученька? — в прихожую выбежала Вилья.

Тимох оставил нас. Вилья, причитая и успокаивая, отвела меня в комнату, где помогла снять влажную одежду. А потом занялась царапинами, что оставили когти Дрейсона.

— Вит приходил сегодня, справлялся о твоем женском здоровье, — она замотала головой, когда на глаза наворачивались слезы. Значит, Вилья невольно выдала меня. Хотя я прекрасно понимала, что мой секрет не мог оставаться тайным вечно.

— Не вини себя, Вилья. Ты же не знала.

— Но для чего ему твоя беременность?

— Я его истинная пара.

Наверное, стоило рассказать Вилье давно о том, как я попала в этот мир и о том, что произошло потом. Но я боялась, что тогда она примет не мою сторону, ведь Вилья сама на половину двуликая. Последние события опустошили меня морально, я даже больше не плакала. Почти в апатии рассказала Вилье обо всем, что произошло со мной.

— Это невозможно, Настя, — заключила Вилья, закрепляя бинт на моем запястье.

— Конечно, я просто сошла с ума.

— Пойми, мы с рождения привязаны к своим мирам. Перенеси тебя в иное место, твой мир вернет тебя обратно, — ее глаза вдруг расширились от мелькнувшей догадки. — Если не привязать тебя к этому миру…

— Сделав истинной парой? Не понимаю… Зачем? Почему я? И почему он?! — в этом крике слились все мои отчаяние, горечь и боль.

— Если бы я знала, — Вилья нежно погладила меня по все еще влажным волосам. — Наберись терпения.

— Терпения? А что мне остается? — горькая усмешка коснулась моих губ. — Дождь закончился, я вернусь в свои комнаты.

— Может, побудешь у меня? Ты еще не отогрелась.

— Нет, спасибо. Мне нужно вернуться.

Обняв Вилью, я покинула ее гостеприимный домик. Нужно перепрятать артефакты. Вдруг Дрейсон решит обыскать покои на наличие настоя. Вернувшись к себе, я обнаружила порядок в комнате. К счастью, артефакты не трогали. Лишь этот факт успокаивал.

Я не узнала себя в зеркале. Бледная, осунувшаяся, с повязкой на щеке и растрепанными волосами. Влажное испачканное кровью влажное платье облепило тщедушную фигуру. Пройдя к зеркалу вплотную, я коснулась его гладкой поверхности, словно удостоверяясь, что девушка там действительно я. Отлепив повязку, я провела кончиками пальцев по опухшей коже, очерчивая линии двух ровных ран на щеке и у кончика губ.

— Теперь я не такая красивая, — губы дернулись в нервной улыбке.

Уже спешно я прошла к столу, схватила ножницы и вернулась к зеркалу. Я вздрогнула, когда лезвия впервые щелкнули, срезая прядь волос. А потом я заработала со сноровкой, быстро укорачивая прическу до мальчишечьей. Да, так лучше. Намного лучше, заключила я, стирая целебную мазь с ран.

На следующий день я проснулась обессиленной, в лихорадке. Пробежка под дождем? Или зов настолько опустошил меня? Не знаю, но я даже не смогла подняться с кровати. И провалялась в лихорадке три дня. Дрейсон не появлялся в поместье с тех пор, как отбыл нейтрализовать пожар в лесу. Распоряжений насчет меня не поступало. Мои перемещения не ограничивали, но и сбежать в таком состоянии я не могла.

В особняке тем временем начали подготовку к грядущему приему в честь дня рождения Дрейсона. Он мог вернуться из поездки в любой момент, а я так неудачно пропускала возможность побега из-за своего недуга. Стараясь скорее встать на ноги, я исправно пила все лекарства, что мне давала Вилья, старалась не вставать лишний раз в кровати. В общем соблюдала постельный режим.

— Мне уже намного лучше, — заявила я в одно из посещений Вильи, выпивая очередной настой. За окном царило пасмурное утро. Со дня гибели Хранителя леса еще ни разу не выглянуло солнце, словно природа скорбела. Сегодня, действительно слабость отступила, вчера уже не поднималась температура. В идеале, мне стоит бежать сегодня, ведь праздник назначен на завтрашний день.

— Я вижу, — Вилья улыбнулась мне, но как-то грустно. Забрала у меня чашку, отложила ее на прикроватную тумбочку. — Я не говорила тебе. Не знала, как болезнь скажется на ребенке, — она тяжело вздохнула, положив ладонь на мой живот.

— Нет, — из моего голоса ушла жизнь, сердце бухнуло куда-то вниз. — Этого не может быть, — дрожащим голосом прошептала я, отказываясь верить.

— Крепись, внученька, — Вилья придвинулась ко мне, крепко обняла, пытаясь подержать меня в этот сложный момент. Что же теперь делать?

Ему казалось, что после этой ночи все изменится. По крайней мере, он готов был приложить все силы, чтобы Настя прекратила попытки сбежать от него, как она пыталась утром после того, как проснулась с ним в одной кровати. Он видел, как она специально пытается разозлить его, чувствовал, что она боится того, что произошло между ними. Отступать он был не намерен. Настя укоренилась в его мыслях, сердце, душе. В его жизни. Потому нужно было добиваться ее доверия. Она так воодушевленно говорила о магии. Может, стоило снять блок, дать ее магии распуститься? Тогда она уже не будет считать себя пленницей. А уж он сделает все, чтобы она решила остаться с ним.