Некомант 4 (СИ) - Кириллов Сергей "NonSemper" - Страница 37

— У тебя есть план? — в итоге ответил Саша, и я коротко кивнул.

— Не стопроцентный. Даже безумный,я бы сказал.

— Тогда... Мы останемся на три минуты, после чего будем отступать.

Поблагодарив, я тем временем вывел одного из големов в безопасную зону, но бонусы катализатора с него не пропали. Получается, что Путешественницы, хоть мне и принадлежат, но воспринимаются обособленно, тогда как големы — лишь часть Големанта.

Побежав в сторону Шпиля, я услышал раздраженное мяуканье рядом с собой

— Лучше мяуне расскажи перед тем, как чудить, мяу.

Ушки Нолика дрогнули, когда я выпалил идею, а широко раскрытые глаза выражали то ли изумление моим безумием, то ли восхищение пришедшей мне в голову идеей.

— Ты псих, мяу. Но я помяугу, — объявила девушка, пока позади уже началась стрельба. Быстро подбросив меня телекинезом, как только я оказался вне голема, девушка вернулась назад, контролируя жуж; пока что Бета не набрал достаточно усиления, чтобы испепелять моих миньонов одной лишь пулькой, но времени не так много.

Выпустив энергокогти, я, пролетев несколько десятков метров вверх, впился в стену и слегка соскользнул вниз. Держится. Вонзая когти в стену раз за разом, я стал быстро забираться наверх по отвесной стене, зная, что чем больше я буду мешкать, тем выше вероятность того, что големов уничтожат и я не сразу смогу перепризвать новых.

Еще пара десятков метров, и начался фиолетовый ливень, барабаня по телу и обдавая меня брызгами, делая поверхность стены еще более скользкой, но я, терпя боль в запястьях, полз выше и выше, пока не оказалось, будто вихри и тучи находятся от меня всего лишь в нескольких метрах.

Призраки и странные голоса со всех сторон то вылетали из стены, то зависали прямо перед лицом, насмехаясь, угрожая или просто оскорбляя, упрашивая отпустить руки и покончить с собой, прервав эту боль и усталость; ведь какие-то мгновения легкости свободного падения отделяют меня от вечного спокойствия в виде кровавой кляксы в нанитовом мешочке.

Нет-нет-нет. Жить больно, жить неприятно, жить обидно и сложно, но... Я хочу. Хочу вновь вернуться в дом, который приобрел на собственные деньги, заработанные межмировой махинацией.

Хочу увидеть, как бабуля снова сможет ходить без проблем, полностью исцелившись от болезни.

Хочу увидеть, как родители будут счастливы, когда узнают, что я все-таки выжил.

Хочу узнать, как девчата себя ведут в спокойной обстановке, поехав вместе отдохнуть на море, в горы, в спокойную деревушку среди альпийских лугов или в ультрасовременный мегаполис с доступом ко всем развлечениям мира, но перед этим хочу, чтобы все собрались вместе. Ну и траходромчик на неделю-другую не помешал бы, чего таить-то.

И, конечно, хочу сидеть после всего в парке с глупой улыбкой на лице, и пока прогуливающиеся вокруг мамашки, спортсмены и фитоняшки будут думать, что за вечно веселый дебил тут расселся, я буду упиваться знанием о том, что все они живы благодаря мне.

Оглушительный гром и ослепительная молния действовали, должно быть, не хуже светошумовой гранаты, но я, зажмурившись, молча полез в карман, всем своим естеством надеясь сейчас не выронить жезл мокрыми от странного дождя руками.

Давящее, почти осязаемое излучение стало проявляться все сильнее, окутывая меня незримыми волнами и внушая мне свои ужасы, но я быстро выбрал душу, которая мне больше не нужна и, удерживая жезл в руке, погрузил кисть с зажатым побелевшими пальцами устройством прямо в клубящиеся облака.

Вырвавшаяся вспышка материализовалась практически сразу, причем в куда большем воплощении, как я и «думал», так что здоровенная туша полетела вниз, приземлившись точнехонько на Бету. Пошатнувшись, робот выпустил луч и испепелил голову здоровяка, но та почти сразу оказалась под мышкой у Темного, принявшегося дубасить кулаками по зрительным сенсорам медленно заваливающегося, словно многовековая башня, маэнара.

— Ты сейчас сдохнешь, мелюзга! Никто не остановит божественного великана, Син-Тяня! — продолжал кричать здоровяк, размозжив «лицо» робота и закрыв своим телом всех остальных от его самой смертельной атаки.

С виду все хорошо, если так можно сказать о ситуации, когда огромной безголовый великан сцепился в рукопашной с гигантским роботом-уничтожителем. Плюс не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что любое движение подобных махин может оказаться фатальным для моих спутниц или команды Александра. Ну и, конечно, не стоит рассчитывать на идеальную концовку, в которой два гиганта нанесут друг другу несовместимые с жизнью раны и одновременно сдохнут — на этот случай я и проверял работу «Двойного катализатора»: на мне сейчас скопилось внушительное число усилялок/ослаблялок, как бы не сдохнуть от неудачно врезавшейся в меня пылинки.

Спрятав жезл, я стал быстро спускаться, то и дело впиваясь когтями в стену после небольшого падения. Излучение все усиливалось, и я уже не слышал ничего, кроме стенаний и плача прямо над ухом, из-за чего казалось, будто я просто сошел с ума. Какофония из рыданий мешала сосредоточиться, но я упрямо смотрел на блестящую от воды обнаженную спину великана, на которой можно было заметить глубокие алые борозды от зубов Голиафа. Исполинские металлические зубищи, каждый из которых был больше человека, выдрали огромный кусок плоти из плеча неутомимого Син-Тяня, но его это не слишком беспокоило — он продолжал вминать металл маэнара мощными кулаками, тем самым заодно доставая и до чувствительной сердцевины.

Внизу появились мелкие Голиафы, но технодевы и турели Эннет с разогнанным после предыдущего боя уроном испепелили их в мгновение; Александр все-таки нагло соврал: уже остались примерно полторы минуты, но он не спешил отступать. Что ж, значит, и у меня нет права их подвести.

Повиснув на когтях, я кое-как пытался абстрагироваться от происходящего, но тревога за девчат, непрерывный дождь и осточертевшие визги вкупе с битвой титанов не слишком этому способствовали. Изменив форму на вампира, я прокусил свою собственную губу клыками и, отвлекшись на вкусный привкус крови, наконец-то смог на несколько секунд уйти в свои мысли, сконцентрировавшись на недавно использованном образе.

Облака опускались все ниже и ниже, будто преследуя меня, и в этот момент я ощутил давление — мелкий болгарский перец впился в мою руку, оказавшись сразу же внутри действия силового поля. Стиснув наглеца крепко, но достаточно бережно, будто какое-то сокровище, я продолжил спускаться, внимательно следя за тем, что появилась уже вторая пара мелких Голиафов. От них избавились еще быстрее, чем от предыдущих, но осталась всего минута, а вместе с тем — у Беты включилась адаптивная броня.

Серебристая поверхность маэнара стала на вид громоздкой, будто выполненной из мириад плотно подогнанных чешуек. Син-Тянь, из-за повреждений уже вырастивший себе голову в пузе, барабанил по погнутой броне противника, но все это теперь было безрезультатно — Голиаф оставался неуязвим для ближнего боя. Да еще и неутомимость великана выходила нам теперь боком, поскольку целиться через разросшуюся тушу было очень непросто.

«Печать». Умение благополучно ударило в Темного, но обезвредило лишь частично: слишком мала мощность для подобных махин. Чертыхнувшись, я стал сыпать «Печати» одну за другой, чтобы в итоге все тело великана оказалось под ее действием, после чего добавил еще одну «Печать» на все еще пытающегося прогрызть мою руку растительного малыша и, используя «Парное связывание», проткнул перец когтями.

В воздух поднялись десятки алых фонтанов, окрашивая фиолетовые струи ливня в красные оттенки; по гладкой, почти что зеркальной платформе перед шпилем потекли самые настоящие кровавые реки, пока обезумевший от боли великан пытался зажать внезапно открывшиеся раны своими ручищами. Отбросив мертвый перец, я заскользил пальцами по поверхности шпиля, понимая, что сил на «Печати» ушло слишком много, и Тэнэбра форма в итоге отключилась.