Жена Наследника (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна - Страница 63

А яведь тоже держалась подальше от тех мест, над которыми пропльвали флипы, — мысленно подумала я. — Но ведь и Сиэтл, и Вашингтон, и Денвер разрушены…

— Мы никогда не планировали сохранять все ваши постройки. — Ровно произнёс супруг, сверкнув взглядом.

— И сколько городов вы накрыли куполами? — спросила я. надеясь, что число будет большим.

— На настоящий момент четверть от сотни. — Отчеканил Кейн. — Но это количество с течением времени будет всё уменьшаться… мы заинтересованы в том, чтобы люди из этой группы переходили в жёлтую или зеленую зону. Д’архау нуждается в переселенцах.

— А вы в рабах, да?

Кейн тяжело вздохнул.

— Алёна, мы ведь уже готовили об этом… Какая людям разница, чьими рабами быть. Разве вы не находились в рабстве у многонациональных корпораций мягко подталкивающих вас батрачить с утра до вечера за кусок ужасного несъедобного мяса и нескольких часов дешевых мелодрам по ТВ? К нашему появлению, раса землян уже стала вырождаться, угрожая своей деградацией не только своему виду, но и всей планете — как живой, так и неживой природе. Мы лишь дали шанс выжить тем из вас, кто был к этому готов.

— А остальных оставили умирать, заключив в резервации, да? — ощерилась я. Пусть не в загоны, пусть не в клетки… но какая, в общем, разница.

— И что вы делаете, промываете им мозги с утра до вечера, чтобы никто из них не узнал о настоящей действительности?

Аленка, — покачал головой Кейн. — Ты даже не представляешь. как много людей из красной группы никогда не бывали дальше своего города — да что там, дальше своего района… Работа — бары по уикендам — секс на заднем сидении пикапа или дешевый мотель… Нашим спецам достаётся совсем немного работы. Как правило, к стене добираются те, кто уже морально готов перейти в другую группу — и мы охотно забираем их.

— Но ведь исчезновение людей…

Кейн усмехнулся.

— У людей настолько ослабло понимание семьи и рода, что исчезновение человека беспокоит только самых близких его родственников. Да и то, не всегда.

Я кивнула, принимая его правду.

Шах и Мат, Алёна…

Это и было правдой — ужасной, бесчеловечной правдой.

Почему — то вспомнилась «Матрица» и Нео, когда он пришёл в себя в реальном мире. Людей не пытали, не насиловали, не морили голодом… всего лишь держали в неведении.

Или как это точнее назвать?

Руки мужа обняли меня за талию, прижимая к себе.

— Апёна, не все способны пережить правду — поверь мне…

И. вспоминая учительницу английского языка — Агату Смит, которой я так и не смогла ничем помочь — я поверила.

Хотя и не до конца.

Я уже неплохо знала рашиан, чтобы понимать: вовсе не о землянах они заботились, когда отгораживали эти города.

Кейн тяжело вздохнул.

— Алёна…

— Нет, — протянув ладошку, я прикрыла ею рот Кейна, не давая ему продолжить.

Знала, что он сможет найти правильные слова; сможет убедить меня в правильности всего происходящего.

— Что не так. Алёнка, — вздохнул Кейн, целуя меня в раскрытую ладонь. — Мы никого не принуждаем, никого не используем, тратим огромное количество усилий и средств на поддержание оболочек над городами.

Всё вроде так…

Я хотела отодвинуться подальше, но Кейн не позволил мне этого, крепко удерживая меня в своих руках.

— Алёна…

— Это всё ужасно, — я выразительно взглянула на супруга. — Ты понимаешь, что там находятся живые люди? Которые думают, мечтают, надеются… Они проживают свою жизнь во лжи, в стенах картонного мира, который вы для них придумали. И наверняка, — я выразительно посмотрела на супруга, — вы устраиваете в этих резервациях что-то типа отбора, подталкивая людей к правильному выбору.

— В этом и цель, не так ли? — приподнял бровь Кейн.

А я сухо рассмеялась.

— А тебе не кажется, что вы заигрались в богов?

В комнате повисла напряжённая тишина.

— Мы не можем допустить наличия на планете большого скопления бесконтрольных нам людей, — отрезал Кейн. — И ты сама понимаешь, что это единственное гуманное решение. Недешёвое, кстати.

Я закусила губу, понимая, что именно здесь, именно сейчас у меня есть шанс что — то изменить для своей планеты.

Последний, может быть, шанс…

Дать всем тем людям спокойно дожить свою жизнь в придуманном, лживом мире — или все же открыть для них правду?

Рашиане так или иначе, но всё — равно влияют на умы людей. Земляне не просто живут в «резервациях» — они живут в дурмане.

И, склонив голову, я предложила единственное, как мне казалось, более — менее правильное решение.

— Если вы уже всё — равно внушаете людям ложь о существовании нашего мира, то почему бы вам просто не внушить им то, что вы хорошие и добрые наши покровители?

Кейн насторожился.

— Алёна, находящиеся в красной группе люди, по большей части, уже мертвы… Это наркоманы с многолетней зависимостью, пьяницы; люди без мечты и устремлений.

В общем, один сплошной биомусор, на который никто не станет тратить время.

— Откуда ты знаешь! — воскликнула я, пытаясь лихорадочно найти какие — нибудь хорошие примеры. И они тут же находились:

— Булгаков был наркоманом, Высоцкий — пил, а Цветаева — великая поэтесса — сдала своих детей в приют, соврав, будто это сироты…

— И ты считаешь, что эти люди достойны подражания? — приподнял бровь Кейн. Я замотала головой.

— Не мне их судить! — воскликнула я. — Бабушка любит говорить, что каждый из нас может сломаться, и даже потянуть на дно своих близких…Ни один человек не идеален, в каждом из нас есть и хорошее, и плохое. И кто знает, чего в итоге окажется больше.

Кейн пристально посмотрел на меня.

Спустя два месяца. Планета Земля

— Короче, он мне предложил перепихнуться прямо в туалете, — прошипела девушка, поправляя чулок на ноге. — Ещё и лапал при всех.

— Вот урод.

— И не говори, подруга… Пойдем, накатим ещё по коктейлю.

Одна из девушек перевела взгляд на свой телефон.

— Мне мать уже два раза звонила. Опять пилить будет, что всю ночь прогуляла, спихнув на неё ребенка.

— И чего она злиться, как будто сама молодой не была.

— Ну хоть ты меня понимаешь, — закатила глаза девица.

Отворив дверь, обе девушки покинули туалет.

В баре, в котором они провели почти всю ночь, висела необыкновенная тишина, нарушаемая лишь звуком из телевизора. Ни громкой музыки, ни пьяных разговоров из зала больше не доносилось — как будто все посетители этого заведения разом протрезвели.

Подруги, заглянув внутрь зала, сразу же натолкнулись на огромный экран, который сейчас показывал не футбол и не музыкальные клипы, а… новости.

Миловидная приятная блондинка с очень светлыми — серебряными — глазами, рассказывала журналистам о том ‚что они сделали всё возможное, чтобы остановить катаклизм… Но мир уже не будет прежним — и им удалось спасти лишь около двадцати городов во всём мире.

— Мы уже создали новые поселения, как на Земле, так и на нашей второй планете — Д’архау, — вежливо улыбнулась блондинка. — Но нам всем придется засучить рукава и работать бок о бок многие годы, чтобы восстановить вашу прекрасную планету.

Что случилось? — спросила девушка у мужчины, крошащего в недопитое пиво остатки сигареты.

— Метеорит врезался в Землю сегодня ночью, — тихо ответил мужчина. — Они — он кивнул в сторону миловидной блондинки из телевизора — пришельцы — спешили нам на помощь. но сумели спасти лишь небольшую часть.

— Что? — испугалась девушка. И вскинула взгляд на собеседника. — И что теперь?

Мужчина отодвинул в сторону кружку.

— А теперь нам придётся учиться жить как — то заново. Вы же слышали — всего около двадцати городов уцелело…

Тем же вечером, платнета Рашиан, г. Рашрд ‚ главная резиденция императора.

Не отлипая от экрана, я наблюдала за тем, как проходит вторая волна Вторжения.

Волна, которая должна была подарить чуть больше свободы тем, кого подавляющее большинство имперцев считало простым биомусором, не способным стать даже их рабами (поправка — колонией).