Рождённая пеной морской (СИ) - Мондлихт Натали - Страница 8

— И всё же, ты бы хотела попробовать, — констатировала я факт.

— Да, — совсем уж тихо проговорила она, — но брат точно не разрешит. Он говорит, что с людьми лучше не иметь дела, они эгоистичны и себялюбивы. Каждый из них готов ради своей выгоды даже убить.

— И с чего же такие выводы? — поразилась я.

— Наших родителей убили люди, — призналась она с неизбывной грустью, опустив глаза. И на контрасте с её прежним настроением, горе этой девочки выглядело ещё острее.

— Мне жаль, прости, я не знала. Не горюй, у тебя есть замечательный брат. Уверена, он никому не даст тебя в обиду, — постаралась унять горе девчушки, притянув к себя и обняв беднягу.

Через какое-то время мне удалось успокоить Сишаю. И она подняла на меня горящие глаза:

— Но я всё равно хочу побывать там. На суше, — уточнила она на мой недоумённый взгляд. — Я думаю, всё не совсем так, как говорит Диниас! Папа всегда советовал сначала проверять чужие суждения, и только потом принимать что-либо на веру.

— Да, ты права, не все люди плохие. Мы разные. И наши характеры, поступки и мотивы тоже. Сианты ведь тоже не все друг на друга похожи, верно?

Она с улыбкой кивнула.

— А брат когда-нибудь тебя поймёт. Ему сейчас наверняка сложно. Он переживает за тебя, Сишая, вот и старается ограничить твоё увлечение людьми, оградить тебя от любой потенциальной опасности. Если бы у меня была младшая сестрёнка, я, наверное, поступала бы так же.

В глазах девочки читалось явное сомнение в моих умозаключениях, но тем не менее она промолчала.

— Ладно, не будем о грустном, — бодро предложила Сишае, — покажи-ка мне лучше, как принять человеческий облик, а то, знаешь, очень неудобно чувствовать себя совершенно беспомощной. А так я хотя бы по комнате смогу пройтись.

— А тебе разве можно уже? Брат вроде запретил тебе пока?

По-моему кто-то подслушивал наш разговор. И как теперь убедить Сишаю помочь?

— А мы ему не скажем, — заговорщически предложила ей.

И с замиранием сердца посмотрела на её реакцию. Девочка сомневалась.

— И ты ведь сама говорила, что всё стоит познать на собственном опыте. А вдруг у меня получится. Брат же не сталкивался с такими случаями, как я. И ты даже не представляешь как меня угнетает невозможность сделать и шага, — постаралась подобрать правильные слова.

— Ладно, уговорила, — согласилась она, а я возликовала, — смотри. Сначала нужно ощутить энергетические потоки в теле. Их много, но основные — самые крупные, проходят огромными световыми линиями по всему телу и конечностям в том числе. Потом нужно поделить тот поток, что опускается в хвост, на две равных части. Это легко, представь мысленно как ты это делаешь и они послушно выстроятся в необходимую тебе форму. Это самое главное. Остальные изменения происходят автоматически, как только ты в таком виде оказываешься в воздушной среде.

Передо мной произошла трансформация Сишаи. Как будто картинка размывается перед глазами, а за минуту вместо хвоста две небольшие красивые ножки.

Но это же форменное издевательство! Как я смогу ощутить какие-то там энергетические потоки? Просто физически невозможно! Однако придётся попытаться, как-то же у Сишаи вышло.

Я изо всех сил, аж до звёздочек перед глазами, зажмурилась и мысленно представила саму себя, а потом медленно начала «наполнять» картину недостающими деталями. Эврика! Перед мысленным взором действительно протянулись тысячи соединяющих всё световых ниточек, и среди них самые огромные, как стволы дерева, светящиеся потоки.

Ура! Неужели получится?

Попыталась представить, как разъединяю необходимый поток на два чуть поменьше, и … всё! Ничего не вышло! Нет, не совсем так. Он вроде бы поддался, начав необходимый путь, а потом резко вернулся в обратное положение, а хвост как будто ошпарили кипятком. Боль была жутчайшая.

Ногти сами впились в ладони лишь бы не вскрикнуть и не испугать Сишаю. А то ещё, не приведи господи, подумает, что виновата во всём.

Девочка с тревогой посмотрела на меня и обеспокоено спросила:

— С тобой всё хорошо? Как ты себя чувствуешь, Мария?

— Всё нормально, — превозмогая боль ответила я. — Немного расстроена, что не вышло. А так всё хорошо, не переживай, — улыбнулась сквозь силу. — В любом случае, спасибо за помощь. Знаешь, я, наверное, посплю часок-другой перед ужином, если ещё есть время. День выдался очень тяжёлым, — попыталась спровадить Сишаю.

— Да, конечно, отдыхай. Часа два ещё есть. Я зайду за тобой, не переживай о времени.

Когда девочка вышла, я чуть ли не взвыла от тех ощущений, которые ещё потом долго не покидали, то затухая, то вновь нет-нет, да давали о себе знать покалыванием в различных частях хвоста.

Может в чём-то Дин и соврал, но о том, что стоило хотя бы повременить с обращением в человеческую ипостась, точно был прав, как это ни прискорбно признавать.

За всеми переживаниями совершенно забыла о насущных потребностях, и когда боль временно отступила, они напомнили о себе. Ванная комната, которая после настроек Сишаи на панели управления появилась за небольшой дверью в стене напротив, поманила срочно её навестить.

Звать девушку обратно не хотелось, хоть она и показала на небольшую кнопку в стене как раз возле моей кровати, с помощью которой могла её позвать, всего лишь отдав соответствующую голосовую команду. Стыдно, да и неприятно, чтобы кто-то видел меня в подобном положении.

Поэтому, пораскинув мозгами, решила, что у меня один выход — грести руками. Сложно, медленно, но вполне осуществимо.

Поизгалявшись, я повернулась вначале на бок, потом на живот и начала активно загребать руками, словно плаваю. Через две-три минуты удалось сдвинуться ровно на полметра. Всё же в человеческом теле ноги мне, в отличии от хвоста, хотя бы не мешали. А этот тяжёлый атрибут русалок ещё и непроизвольно подёргивался, сводя все усилия на нет.

Кое как с трудом осуществив задуманное и отплёвываясь от необычных ощущений, которые врагу не пожелаешь, я ещё раз клятвенно пообещала себе выпутаться из этой глупой истории и вернуться на землю обетованную.

Обратный путь тоже доставил мало удовольствия, но я была горда собой, что не упала духом и выкрутилась, не унизившись до банальных просьб о помощи хотя бы в таких простых аспектах жизни.

За подобными физическими упражнениями боль окончательно отступила, но думать о будущем не хотелось. Завтра я узнаю, какими способностями обладаю, и, возможно, это как-то мне поможет. Пока же всё выглядело слишком пессимистично. И даже радовавший ранее вид из окна теперь не привлекал взгляд.

Ничего. Как говорится, утро вечера мудренее. Завтра мне придут в голову свежие мысли, да и вообще появится громадьё планов.

«Вот хоть бы и освоить их технологии. Это же интересно, как ни как», — убеждала я саму себя. — «И когда-нибудь возможно пригодится мне в профессии на суше».

Понимала, что магии у нас нет, а тут всё на ней строится, и вряд ли мне помогут их идеи, но не потешить себя надеждой не могла. И так всё слишком уж грустно.

За такими размышлениями меня и застал Дин, который решил сам сопроводить на ужин, вместо Сишаи. Сигнал, напоминавший звонок, вывел меня из задумчивого состояния и заставил вернуться в реальность.

Дин, не теряя времени, напомнив мне о совместной трапезе, снова поднял на руки, даже не спрашивая разрешения, пусть и номинального. И хоть я понимала, что сама не одолею нужное расстояние, всё равно было обидно. Вот за меня уже и решают, что и как делать.

По пути Диниас был холоден и немногословен. В небольшой комнате с низким овальным столом и идущим по кругу сплошным то ли пуфиком, то ли диваном усадил меня за обеденный стол. Или правильнее сказать уложил, так как здесь предполагалось сидеть полулёжа.

Сишая дожидалась нас, пристроившись таким же образом, что и я, только напротив.

Я огляделась. На столе уже присутствовали несколько половинок больших раковин из тех, которые представляешь, когда рисуешь себе ложе для особо крупной жемчужины. А рядышком лежали трезубцы. Меня заинтриговало содержимое «тарелок» и то, каким образом они, вместе с этим содержимым, удерживаются на столе.