Следы темной души. Паутина судьбы (СИ) - Мэй Валентина - Страница 14

Настал день, когда ей пришлось идти за сёстрами в школу, потому что мама была вынуждена уехать в город. Выслушав все рекомендации с губами, сложенными бантиком, что означало крайнее недовольство, промычала в ответ на вопрос о том, всё ли понятно, и отправилась к себе в комнату.

Когда Марина Алексеевна уехала, Люси ещё немного посидела за столом, заканчивая дорисовывать какой-то странной формы дом, больше напоминающий приют для привидений, и пошла наводить порядок в квартире. Она никогда не любила заниматься уборкой, если дома был кто-нибудь из родственников. Только Ира с Леной не были помехой, даже если тут же следом подымали всё вверх дном. Она не злилась на них, а только начинала бегать и пугать с веником в руке из комнаты в комнату. Порой они могли так бегать, пока домой не являлся кто-нибудь из родителей, и тогда на орехи доставалось всем трём.

Сегодня ей никто не мешал. Не спеша, пританцовывая, прямо как Золушка с метлой, убрала сначала в комнатах, а потом на кухне, оставив длинный коридор на конец. Так незаметно прошло время, и, глянув на часы в зале, она пошла собираться. Решила выйти пораньше, чтобы успеть до того, как соберутся её знакомые возле подъезда.

Надев джинсы и гольф, Люси расчесалась перед зеркалом в коридоре, немного подумала, оценивая своё отражение, и стянула волосы резинкой на макушке. Накинув коротенькую куртку и натянув кроссовки, она ещё раз вернулась к зеркалу, одобрительно кивнула отражению и направилась к выходу.

Закрывая дверь на замок, услышала, как кто-то быстро спускается по ступенькам. Обернувшись, она увидела Алису, а за ней ещё двух девочек-подростков. Это были Аня и Алла с четвёртого этажа — сёстры-двойняшки. Им недавно исполнилось по тринадцать, но они при любой возможности старались увязаться за Алисой. С тех пор, как Люси заперла себя под домашним арестом, они целиком овладели вниманием своего кумира. Алиса любила быть в центре внимания, а ходить в одиночестве она вообще не умела. В основном, она выбирала себе подруг из тех, кто не сможет затмить её ни красотой, ни речью. Поскольку двойняшки были значительно младше, то считали Алису остроумной и классной, достойной звания лидера. Это льстило девушке — она купалась в их лести и с радостью рассказывала им захватывающие истории, давала мудрые советы.

— Ооо! Кто это тут у нас! — воскликнула она с сарказмом, спускаясь на первый этаж. Не дождавшись ответа, она продолжила. — Неужели черепашка решила оставить, наконец, свой уютный панцирь и осенить нас своим явлением?! — подойдя совсем близко к ней, Алиса подождала хоть какого-нибудь ответа и уже обычным тоном, как в былые времена, добавила: — Привет, подруга!

— Ууу, — только и смогла ответить Люси, опуская взгляд.

— Ну чего ты? Неужели совсем одичала? — со смешком спросила Алиса. Девочки сзади захихикали.

— Алис, мне пора, давай потом, — она сделала шаг к выходу.

— А куда ты спешишь? — Алиса пошла рядом, двойняшки ступали следом. — У тебя совесть есть? Сколько раз я тебя звала?! Ты что, выйти не могла?

— Алис, я в школу опоздаю.

— Э, не, подруга, — Алиса остановила её, повернув к себе, — разве так поступают с друзьями? Если… — Алиса оглянулась на Аллу с Аней и произнесла: — Ладно, давай договоримся — сегодня в восемь выходи. Я буду тебя ждать у подъезда. — она отпустила Люси и спросила, когда уже та открывала подъездную дверь, — Ты же выйдешь?

— Да, — ответила Люси.

— Смотри! Не то я совсем обижусь!

Всю дорогу в школу она думала о встрече с Алисой. Всё не так. Всё неправильно. Она ругала себя за то, что смутилась, за то, что позволила шутить над собой в присутствии малолеток. Она недолюбливала двойняшек, особенно Аннушку.

Аня всегда искала выгоду везде и во всём, а её сестра Алла добивалась всего, чего ей хотелось. Или им обоим. Внешность у них была неказистая. Двойняшки были словно день и ночь — настолько они отличались друг от друга как характером, так и внешностью. Алла — бледная, с грубыми чертами и удлинённой формой лица, со светло-русыми волосами. Всё вместе это ещё больше бросалось в глаза из-за высокого роста и худощавости, из-за чего её частенько обзывали, в том числе и сестра, жердью или шваброй. Анна — брюнетка с лицом, усеянным веснушками, и с такими же грубыми чертами, как и сестра. Однако их скрашивала более округлённая форма лица и чёрные, как ночь, с пушистыми ресницами, глаза. Благодаря этим особенностям Аня бывала временами даже по-своему красивой. Алла все свои недостатки компенсировала своенравным характером, зачастую выдающим её честолюбие, и широкой душой, готовой принять всех и каждого.

Люси понимала, что двойняшки обязательно воспользуются тем, что она спасовала, но надеялась на то, что Алиса не станет долго возиться с ними, потому что ей быстро надоест эта игра, но укол ревности она всё же почувствовала. Да, конечно нужно выйти. Сколько можно сидеть дома?

Вернувшись домой с сёстрами, она сразу зашла к себе и, не переодеваясь, рухнула на кровать. Пролежала так до самого ужина. За столько времени она впервые выйдет на улицу вечером. Ей стало страшно. Она не могла сказать себе, чего именно боится, но страх сковывал её сердце холодным кольцом, а ком снова подкатил к самому горлу.

Не в силах больше так лежать и бояться, девушка встала и, повернувшись к окну, поклялась себе, что больше никогда не будет ничего бояться. Она снова и снова повторяла свою клятву, пока не почувствовала что-то, напоминающее смелость. В конце-концов, она будет рядом с домом. И даже если Алиса будет уговаривать её пойти куда-нибудь, она не пойдёт. Пока нет. Не сейчас.

Успокоившись и почувствовав уверенность в себе, Люси села за стол и включила настольную лампу — за окном уже совсем стемнело. Скоро ужин.

***

Прошло больше месяца, как он не слышал о ней ничего.

Первая неделя прошла в кошмарных буднях — Валера работал на износ, чтобы забыть обо всём. О Гавах, о скандале с родителями, о Люси. Да, ему удавалось отвлечься и не думать о своих проблемах и об этом случае. Но он не мог забыть о ней. Как Валера ни старался, её затравленный взгляд, наполненный болью и страданиями, он не мог выкинуть из головы даже тогда, когда таскал тяжёлые шпалы, когда падал от усталости на кровать.

Постепенно всё наладилось. Отец больше не напоминал ему о долге, приняв очередную бутылку коньяка, не разбивая её вдребезги. Гавы уже давно не появлялись на районе, поэтому он окончательно успокоился и почти не переживал ни за девушку, ни за свою семью. Но временами его всё равно одолевал озноб при воспоминании о словах, которые Эдуард сказал ему напоследок: "Учти, я не закончил с твоей подружкой. Будешь мешать — похоронишь и себя, и семейство. Тебе лучше не крутиться у меня под ногами. И поделись адреском подружки, чтобы мне не пришлось просить кого-нибудь другого узнать его для меня. Ты ведь знаешь, что Кот давно ждёт своё первое задание, и я тяну лишь потому, что ты просил его не втягивать. Пища для размышления…".

Эти слова не давали покоя ни днём, ни ночью. Котом они называли его брата Николая. Кличка прилипла к парню ещё с детства за кошачьи манеры, которые уже много раз вводили в заблуждение окружающих. Кроме того, во всём облике Коли было что-то, напоминающее грациозное, но свирепое животное из рода кошачьих.

Валера не хотел прямо спрашивать брата, не виделся ли тот с Гавами, а иначе разузнать ничего пока не получалось. Намёки Коля либо не понимал, либо исправно валял дурака.

Всё чаще ему казалось, что брат что-то знает, однако после очередных подкатов с попыткой что-либо выспросить, уверенность в неведении Николая возвращалась.

Примерно пару раз в неделю Валера наведывался на район, к дому Люси. Иногда компанию ему составлял Саня. Он тоже проявлял интерес к судьбе девушки, и Валера ничего против этого интереса не имел — наоборот, ему с другом было удобнее, потому как все знали, что он не любитель прогулок, и уж тем более, в одиночку. Гуляя по району в компании Кудерского, он ни у кого не вызовет интереса и лишних любопытных вопросов.