Вдребезги (СИ) - "Alive Heyly" - Страница 6

— Оставьте меня! — я вырывалась и захрипела, держась за свои волосы в том месте, где его рука цепко держала меня. Я начала брыкаться и ругаться. Мои руки сжались в кулаки, готовые к нападению. Не успела укусить его за руку, как второй мужчина подключился и приставил дуло пистолета прямо на меня. От вида холодного оружия меня начало передергивать. В голове застрял вопрос: «Где Корделия?» Мужчина с короткой бородой посадил меня на стул, но я не отводила взгляда от парня в толстовке. Мы сидели друг напротив друга. Двое его сообщников продолжали стоять позади.

— Кто ты? — спросила я хриплым голосом. — Где моя бабушка?

Мужчина нахмурился и положил ладони на стол. Заметила, что ладонь полностью покрыта татуировкой. Мурашки медленно пробежали по спине. У него были темные волосы, загорелая кожа и темно-голубые глаза.

Сердце так неистово колотилось, что я думала, оно выпрыгнет из горла от ужаса, но сидела, не двигаясь, внешне оставаясь храброй.

— Где она?

Его губы дернулись в полуулыбке, когда я тихо вздохнула.

— С твоей бабушкой все в порядке. Пока.

То, как он рассматривал меня — было слишком. Я чувствовала себя раскрытой, обнаженной перед ним. На вид ему было двадцать три или может двадцать четыре.

— Что значит пока? Кто вы такие? Что вам нужно?

Я сглотнула. На вид он был таким спокойным, что аж пугало меня до чертиков. Биение сердца ускорялось с каждым его словом.

— Видишь ли, вы мне кое-что должны, — низким голосом произнес он.

— Мы с такими как вы не связываемся! — яростно произнесла я, а потом пожалела о своих словах.

Он рассмеялся и откинулся на стульчик, постукивая пальцами.

— Нет, я здесь с тобой не соглашусь. Все-таки твой папа связался, — сказал он, внимательно меня разглядывая.

Я вздохнула.

— Блейк?

Он кивнул. Его полные губы, немного дернулись вверх.

— Твой папаша ограбил меня.

Сердце екнуло. В его тоне слышалось недовольство.

— Чего ты от нас хочешь? К тому же он мне не папа, Блейк мне никто.

Он сжал губы и недовольно вздохнул:

— Мне плевать кто он тебе. Я уверен, что ты не хотела бы, что бы я связывался с твоей мамой и старой бабушкой.

Он аккуратно обошел стол и остановился передо мной, потом опустился на колени, да так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Незнакомец был так близко, что тепло его тела вызвало покалывание. Я хотела отступить, чтобы сохранить расстояние между нами, но он не позволил. Погладил пальцами мою щеку:

— Двадцать тысяч долларов, — он произносил каждое слово медленно.

Я содрогнулась от услышанной суммы, и он продолжил:

— Вот столько должен мне твой папаша. Пока мы не найдем его, этот долг будет висеть на тебе.

Он вытянул руку и прикоснулся к моей щеке. Я втянула в себя воздух, когда подушечкой большого пальца он погладил мою челюсть. Крепко зажмурила глаза, поворачивая голову на бок.

— Мне плевать, как ты соберешь такую сумму, но чтобы до следующей недели они были у меня в руках.

Я задергалась, пытаясь сбросить с себя его руку.

— Отпусти меня.

— Если ты обманешь меня также, как сделал Блейк, то твоя дорогая мама вместе с сестренкой будут первыми, а следом твоя старая бабулька.

Я вздрогнула, но прикусила язычок, оставаясь тихой и спокойной. Мужчина сделал шаг назад, смеясь.

Любовь? Что такое любовь? Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь

Лев Толстой, «Война и мир»

На следующее утро, когда я вернулась с пробежки, бабушка уже готовила завтрак. Я быстро приняла душ и надела очередной мешковатый свитер. Босыми ногами потопала по лестнице. После угроз тех мужчин о сне можно было забыть. А Корделия поздно домой вернулась с огромной сумкой в руках. Оказывается, бабушка вчера вечером решила сходить и проведать подругу. У меня язык не поворачивался, чтобы рассказать о произошедшем. Когда я спустилась в зал, то последовала за звуками звенящих столовых приборов. Аромат свежезаваренного кофе манил меня, несмотря на волнение. Волосы Корделии были закреплены заколкой, но некоторые пряди выбились.

— Доброе утро, — сказала я.

— Доброе утро! Ты куда-то собираешься?

— Нет, думаю остаться дома.

Она улыбнулась, протянув корзинку с хлебом, и позвала меня к столу. Я уставилась на скатерть, когда Корделия поставила прямо передо мной тарелку с омлетом и сосиской. Она поставила перед собой такое же блюдо.

— Что-то ты сегодня задумчивая.

— Да, нервничаю перед поступлением.

— Брось, Кайя, не поступишь в этот, то для тебя открыты двери другого колледжа, — спокойно произнесла она.

— Не знаю, не уверена, — рассеяно сказала я.

— Чем ты вчера занималась? — спросила Корделия, запивая кофе, при этом ловко меняя тему.

Я рассказала ей укороченную версию событий, опуская моменты касательно тех парней. Естественно, Корделия расспрашивала каждую деталь, делая вид, что рада, хотя, на самом деле, жутко переживала за меня. Страх сковывал меня, так как сроки поджимали. От меня требуют двадцать тысяч долларов. Конечно, такие деньги я получу только если продам свою почку. Рассказать бабушке было не вариантом — они слишком опасные ребята.

Проходили дни и ночи. Казалось, что жизнь протекала слишком быстро или может я уже с ума сходила. Начала собирать долг Блейка по копейкам, но недели были слишком мало. Прошел март, наступила первая неделя апреля. Я думала, что смогу продлить срок максимально долго, и наблюдала, как дни становятся более длинными, а ночи короткими. Звук звона посуды это первое, что я слышу ранним утром, когда солнце только заглядывает в мои окна. Проспать вступительные экзамены — могу, умею, практикую. За десять минут успела почистить зубы, обшарила гардероб и нашла висячий свитер, в котором будто утопала в ткани. Черный свитер доходил почти до икр. Снизу под свитер надела черные джинсы, которые облегали ноги. Чуть волнистые волосы спадали каскадом. Кольцо на носу немного поблескивала, а татуировки из-за свитера были не видны. Когда я выходила из дома, Корделия позвала завтракать, но я вежливо отказалась и выбежала на улицу. Увидела, как на другой стороне улицы у тротуара остановилось такси. И в этот же самый момент, перебежав улицу, села в него. Такси лихо завернуло и объезжая пробки, ехало прямо в колледж.

Не считая того, что колледж находился в сороках минутах от дома, то в целом поездка прошла нормально. Конечно, если я поступлю туда, мне придётся перебраться в общежитие, чем сорок минут свои тратить на дорогу. Только насчёт этого нужно предупредить Корделию.

После того, как машина припарковалась возле колледжа, я нырнула в толпу, которая входила в огромное кирпичное здание, на часах было уже одиннадцать минут десятого, а кабинет, где я должна сдавать экзамен на третьем этаже. И почему, черт возьми, я не поставила два будильника?

Взбежав вверх по широкой лестнице, я ворвалась в двойные двери и влетела прямо в коридор, откуда добежала до нужного мне кабинета. Мое лицо пылало, пока я неслась по коридору. Задыхаясь, пыталась отдышаться, сердце грохотало. Еще чуть-чуть и я упала бы в обморок. Никогда в жизни столько не бегала, казалось, что сейчас смогла бы побить рекорд любого легкоатлета.

Широкие и длинные коридоры меня путали, но все равно я достигла своей цели. Оказавшись перед дверью нужного кабинете, потянула ручку и вошла внутрь. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что в помещении было пусто.

— Извините, у вас здесь урок? — спросил мужчина средних лет в деловом костюме, он прошёл мимо меня входя в кабинет, прошел в сторону учительского стола и поставил свои бумаги.

Его вопрос застыл в воздухе, на что я ответила:

— Здесь должны были пройти экзамены, — неуверенно промямлила я.

— Ах, да, экзамены. Уже прошёл час как они прошли. К сожалению, вы опоздали, мисс.

Мое сердце упало. Черт, как же я зла на саму себя.

— Смогу ли я пересдать их? — с надеждой спросила я.