Рассказы, сказки, стихи - Осеева Валентина Александровна - Страница 3

• Предыдущая
• 3/41
• Следующая

Сережа пожал плечами.

- Все спятили, - хмуро сказал он. - Может, все жильцы дадут. Мой отец дал бы тоже. На кнопки, держи.

- А где повесим? На людных местах надо.

- Пошли к кооперативу. Там всегда народ толчется.

Мальчики побежали.

- А другую бумажку на вокзале повесим - там тоже много людей, запыхавшись, сказал Сережа.

Но Левка вдруг остановился.

- Тпру, Сережка, стой! Ведь мы же влипнем с этой штукой, как мухи в мед влипнем! Ну и дураки! Вот дураки!

Сережа схватил его за руку.

- Бабушка принесет, да? И скажет про нас, да?

Левка, что-то соображая, яростно грыз ногти.

- Как же теперь быть? - заглядывая ему в лицо, спросил Сережа.

- Порвем, - топнул ногой Левка, - и в землю закопаем!

- Не надо, - сморщился Сережа, - все спрашивать будут... Опять врать придется...

- Ну и что - врать? В одно будем говорить!

- А может, бабушка принесла бы кота, и делу конец? Может, не рассказала бы про нас?

- "Может, может"! - передразнил Левка. - Понадейся на старуху, а она подведет, разболтает по всему двору.

- Верно, - вздохнул Сережа. - Никак нельзя! Папа сказал: "Подлецы украли какие-то..."

- Здорово живешь, еще подлецами сделают! Пошли за угол, порвем и зароем под скамейкой.

Мальчики завернули за угол и сели на скамейку. Сережа взял бумажки и, комкая их в руках, сказал:

- А она-то опять ждать будет... Пожалуй, и спать не ляжет сегодня...

- Ясно, не ляжет... А отчего у ней сын-то умер?

- Не знаю... Болел долго... А еще раньше муж умер. Один кот остался, а теперь и кота нет... Обидно ей все-таки!

- Ну ладно! - решительно сказал Левка. - Не пропадать же нам из-за этого? Давай рви!

- Сам рви! Почему я должен? Хитер тоже!

- Давай по-честному: ты одну и я одну! Давай! Вот!

Левка разорвал объявление на мелкие кусочки.

Сережа сложил бумажку и медленно разорвал ее пополам. Потом схватил щепку и выкопал ямку.

- Клади! Засыпай покрепче!

Оба облегченно вздохнули.

- Не ругала бы нас такими словами... - беззлобно сказал Левка.

- А про стекло она все-таки никому не сказала, - напомнил ему Сережа.

- Ну и ладно! Надоело мне с этим возиться! Я лучше завтра в школу пойду. Там наши ребята в футбол играют. А то все каникулы зря пройдут.

- Не пройдут... Скоро в лагерь поедем. Там хоть месяц без неприятностей поживем...

Левка нахмурился.

- Пошли домой, что ли?

- А что скажем?

- Повесили, вот и все! Одно слово соврать только: "Повесили".

- Ну пойдем!

Старичок все еще стоял у окошка Марьи Павловны.

- Ну как, ребятки? - закричал он.

- Повесили! - неожиданно крикнули оба.

* * *

Прошло несколько дней. О Мурлышке не было ни слуху ни духу. В комнате Марьи Павловны было тихо. В сад она не выходила. То одни, то другие жильцы навещали старушку.

Каждый день Эсфирь Яковлевна посылала мужа:

- Миша, иди немедленно снеси бедной женщине варенья. Делай вид, что ничего не случилось, и не поднимай вопроса о домашних животных.

- Сколько горя на одного человека навалилось! - вздыхала мать Сережи.

- Да, - хмурил брови отец, - все-таки непостижимо, куда это Мурлышка делся? И на объявление никто не явился. Надо думать, собаки загнали куда-нибудь беднягу.

По утрам Сережа поднимался в мрачном настроении, пил чай и бежал к Левке. Левка тоже стал невеселый.

- Не пойду я на твой двор, - говорил он, - давай здесь играть!

Как-то вечером, сидя на заборе, они увидели, как в окошке Марьи Павловны тихонько поднялась штора. Старушка зажгла маленькую лампочку и поставила ее на подоконник. Потом, сгорбившись, подошла к столу, налила в блюдечко молока и поставила его рядом с лампочкой.

- Ждет... Думает, он увидит свет и прибежит...

Левка вздохнул.

- Все равно не придет он. Заперли его где-нибудь. Я бы мог ей овчарку достать: мне обещал один мальчик. Только я себе хотел ее взять. Хорошая собака!..

- А знаешь чего? - вдруг оживился Сережа. - Тут у одной тетеньки много котят родилось, пойдем завтра попросим одного. Может, как раз рыженький попадется! Отнесем ей, она обрадуется и забудет своего Мурлышку.

- Пойдем сейчас! - соскочил с забора Левка.

- Да сейчас поздно...

- Ничего... Скажем: обязательно, обязательно надо скорее!

- Сережа! - крикнула мать. - Спать пора!

- Придется завтра, - разочарованно сказал Левка. - Только с утра. Я тебя ждать буду.

* * *

Утром мальчики вскочили рано. Чужая тетенька, у которой кошка родила шестерых котят, встретила их приветливо.

- Выбирайте, выбирайте... - говорила она, вытаскивая из корзинки пушистые комочки.

Комната наполнилась писком. Котята едва умели ползать - лапы у них разъезжались, мутные круглые глазки удивленно смотрели на мальчиков.

Левка с восторгом схватил желтенького котенка:

- Рыжий! Почти что рыжий! Сережа, смотри!

- Тетя, можно этого взять? - спросил Сережа.

- Да берите, берите! Хоть всех берите. Куда их девать?

Левка сорвал с головы картуз, посадил в него котенка и выбежал на улицу. Сережа, подпрыгивая, торопился за ним.

У крыльца Марьи Павловны оба остановились.

- Иди первый, - сказал Левка. - Она с вашего двора...

- Вместе лучше...

Они на цыпочках прошли по коридору. Котенок пищал и барахтался в картузе. Левка тихонько постучал.

- Войдите, - отозвалась старушка.

Ребята боком протиснулись в дверь. Марья Павловна сидела перед раскрытым ящиком стола. Она удивленно подняла брови и вдруг заволновалась:

- Что это пищит у вас?

- Это мы, Марья Павловна... Вот рыжего котеночка вам... Чтобы вместо Мурлышки был...

Левка положил картуз на колени старушки. Из картуза выглянула большеглазая мордочка и желтый хвостик...

Марья Павловна нагнула голову, и в картуз быстро-быстро закапали слезы. Мальчики попятились к двери.

- Подождите!.. Спасибо вам, голубчики, спасибо! - Она вытерла глаза, погладила котенка и покачала головой. - Всем мы с Мурлышкой хлопот наделали. Только напрасно вы беспокоились, ребятки... Отнесите котеночка назад... Я уж так не привыкну к нему.

Левка, держась за спинку кровати, прирос к полу. Сережа морщился, как от зубной боли.

- Ну ничего, - сказала Марья Павловна. - Что же делать? Вот у меня карточка на память...

Она показала на маленький столик около кровати. Из деревянной рамки глянули на мальчиков большие печальные глаза, улыбающееся лицо и рядом удивленная усатая мордочка Мурлышки. Длинные пальцы больного тонули в пушистой шерстке.

- Любил он Мурлышку... Сам кормил. Бывало, развеселится и скажет: "Мурлышка никогда нас не бросит, он все понимает..."

Левка присел на краешек постели, уши у него горели, от них было жарко всей голове, и на лбу выступил пот...

Сережа мельком взглянул на него: обоим вспомнилось, как царапался и отбивался пойманный кот.

- Мы уж пойдем, - тихо сказал Левка.

- Мы пойдем, - вздохнул Сережа, пряча в картуз котенка.

- Идите, идите... Отнесите котеночка, хорошие мои...

Ребята отнесли котенка, молча положили его в корзинку с котятами.

- Назад принесли? - спросила тетенька.

Сережа махнул рукой...

- Вот, - сказал Левка, перепрыгнув через забор и с размаху хлопнувшись на землю, - буду здесь сидеть всю жизнь!

- Ну? - недоверчиво протянул Сережа, присаживаясь перед ним на корточки. - Так не просидишь!

- Хоть бы в лагерь скорее ехать! - с отчаянием сказал Левка. - А то распускаешься только на каникулах и всякие неприятности получаются. Встанешь утром - все ничего, а потом - бац! - и наделаешь чего-нибудь! Я, Сережа, средство изобрел, чтобы не ругаться, например...

- Как это? Соли на язык посыпать, да?

- Нет. Зачем соли? Просто, как рассердишься очень, сразу отвернись от того человека, зажмурь глаза и считай: раз, два, три, четыре... пока злость не пройдет. Я уже так пробовал, мне помогает!

• Предыдущая
• 3/41
• Следующая