Яжмать, или Некромант в придачу (СИ) - Хайд Хелена - Страница 13

Кажется все, на что я теперь была способна, это стоять статуей посреди спальни, таращясь на треклятое письмо… которое, к слову, снова приняло вид слащавого любовного послания. Что, как ни крути, было отличной маскировкой. Причем довольно жестокой с поправкой на то, что отправлялось письмо женатому мужчине, жившему с супругой в тесной квартирке. Без собственного кабинета с массивным рабочим столом, в закрывающемся ящике которого его можно было бы спрятать.

Только вот почему же маскировка слетела?

Задумавшись, я бросила взгляд на Клавика, который начал ворочаться в кроватке.

Интересно, не от того ли это, что я дотронулась до него, держа в руках письмо? Если маскировочное заклинание было как-то связано с кровью Аркадия, то возможно после того, как однажды завеса была им снята, его сын как-то проявил настоящее послание?

Из транса меня вывел все тот же Клавик, который начал потихоньку просыпаться, жалобно скуля — похоже, вакцина уже начала действовать.

Спохватившись, я торопливо сложила лист бумаги, спрятала его обратно в конверт и положила обратно в комод — так, будто он и не выпадал вовсе, а я его не заметила, пока меняла белье. И беря на руки хныкающего малыша, искренне порадовалась тому, что он своим пробуждением одернул меня быстрее, чем Аркадий вернулся домой.

На второй день после прививки Клавику все еще было плохо. Температура (благодаря жаропонижающему остававшаяся в пределах тридцати семи) и все сопутствующие ей неприятные ощущения впервые вцепились в крошечный организм. Который не то, что не мог с ними морально справиться — не понимал, что вообще, как и почему.

Так что я была рада выходному мужа, который, видя страдания сынишки и мою измотанность, неплохо помогал с ребенком. В результате у меня даже получилось немного поспать. Правда вот спала я (как и минувшей ночью) с Клавиком под боком. Материнское молоко помогало ребенку лучше справиться с болезнью, да и пить ему нужно было в таком состоянии побольше. Но в перерывах Аркадий сам носился с ним, успокаивал и качал на руках. Ребенок же с ним даже как-то меньше плакал.

Тем не менее, было все равно непросто. Потому что когда Клавик не спал и не ел, его нужно было постоянно носить на руках. При этом именно носить, гуляя с ним по комнате и покачивая. Иначе он моментально расходился.

Немного легче стало ближе к вечеру. Температура спала, и микстуру мы ему дали уже просто от головной боли. После чего, уложив в кроватку, выдохнули и тихонько вышли в гостиную, где обессилено рухнули на диван.

— Фух, первые сутки пережили, — вздохнул Аркадий, запрокинув голову.

— Спасибо, что помог. Не представляю, как бы я одна справилась.

— Да не за что. Клавдий же, в конце концов, и мой ребенок. Ты и так ним постоянно занимаешься, пока я на работе.

— Все равно спасибо, — улыбнулась я и постфактум поняла, что прислонилась к мужу плечом.

Обычная домашняя рубашка, теплая от его тела и даже пахнущая как-то по-домашнему сладко. Так спокойно…

Несмотря на то, что поводов для спокойствия у меня как-то немного, если вспомнить о делишках Арка, про которые он мне не спешит рассказывать.

Какие-то секреты, какой-то Совет, какие-то темные интриги, в которых, оказывается, еще и замешан король собственной персоной. Связано ли это с тем, что от Аркадия хотела Эмма, и если да, то каким образом?

Хотя… возможно мне не стоит так сильно об этом переживать? Ведь тогда, в переулке, он сказал ей, что больше не участвует во всем том дельце. Значит, и под удар он больше не подставляется. То есть, теперь все хорошо и можно ни о чем не волноваться, да?

Хотелось бы, конечно, верить. Вот только мало ли что там да как на самом деле. К тому же, не стоит забывать, что кому-то одного только «понижения» бывшего верховного некроманта могло оказаться недостаточно. Что, если за ним все еще следят и планируют нечто похуже?

Вдобавок это письмо… на котором, согласно тексту, какая-то магическая печать, служащая пропуском в некое хранилище. Хоть Аркадий и сказал Эмме, что больше не участвует, но сохранил его. Не уничтожил, избавившись от пепла, а спрятал в комоде под стопкой секондовских наволочек. А значит, он все еще не исключает возможности того, что ему доведется им воспользоваться и все же в то хранилище пробраться.

И с учетом всего вот этого… Интересно, что же тогда на кону? Ради чего мой муж согласен так рисковать? За что отдал все свое богатство и пожертвовал положением? Он ведь понимал, чем рискует, когда ввязывался во всю эту историю. И все же посчитал, что риск оправдан, что игра стоит свеч.

Что же творится вообще?

— Ты в порядке? — услышала я голос мужа, коснувшегося моего плеча.

— Да, немного задумалась, извини. Что ты говорил?

— Предлагал сходить на кухню и что-нибудь состряпать на ужин. А то не знаю как ты, но я только что понял, что умираю с голоду.

— И правда, я тоже бы не отказалась чего-нибудь пожевать, — протянула я… а в следующую секунду тяжко вздохнула: видимо разговоры о еде после слишком долгого дня вдохновили мой желудок, и тот заурчал так громко, что я всерьез испугалась, не разбудит ли он еле уснувшего ребенка.

— Тогда пошли, — рассмеялся некромант. И встав с дивана, подал мне руку, помогая подняться.

Да, верно, я была смертельно уставшей и невыносимо морально измотанной. Но вот проворонить момент, еще и такой удобный, не собиралась! Видимо, мой мозг просто слишком сильно проникся идеей соблазнить красавца-мужчину, доставшегося мне в законные мужья. А ощущение теплых пальцев, крепко схвативших мою ладонь, и вовсе спровоцировали взрыв мурашек по всему телу! Настолько сильный, что я просто чудом удержалась от попытки швырнуть Арка на диван и попытаться его попросту изнасиловать. Но нет, я должна быть нежной, хрупкой и соблазнительной. По крайней мере, пока не возымею успеха в деле покорения сердца супруга. Ну а уже потом можно будет и поизображать лихую мадам с характером!

Потому сейчас, поднимаясь с дивана, я лишь сделала легкое движение, в результате которого, встав рядом с мужем, будто бы случайно прижалась к нему всем телом. И замерла, едва заметно вздрогнув. Вздрогнув не на шутку — меня в самом деле пробрало, до самых косточек! Напряжение, повисшее между нами, буквально ощущалось в воздухе, словно запах виски, пролитого на деревянную столешницу старой таверны. Каждая секунда, на протяжении которой мы неподвижно стояли рядом, тянулась, ощущаясь словно целая вечность. Все мое существо изнемогало от желания немедленно разорвать эту вечность в клочья, наброситься, вцепиться в его губы поцелуем и повалить некроманта на тот самый диван, с которого мы едва успели встать. Эта жажда была столь сильной, что мне с трудом удавалось ее сдерживать! Но нет, нельзя. Сейчас я так ясно, как никогда, понимала: первый шаг должен сделать он, иначе все пропало.

Единственное, что я могла позволить себе в эту минуту — совсем немного подтолкнуть его. И пользуясь этим правом, осторожно скользнула подушечками по его руке, все еще державшей мою. Нежно пробежала пальцами по предплечью вверх и невесомо коснулась ладонью крепкого плеча. А затем совсем капельку подалась вперед, сильнее к нему прижимаясь.

Аркадий смотрел на меня. Сосредоточенно, внимательно… и жадно. Глубоко вдыхая воздух, мужчина обвил руками мою талию и немного прижал меня к себе. Чувствуя, как по венам все сильнее разгорается огонь желания, я неосознанно приоткрыла губы…

Как вдруг мой желудок снова заурчал! Да так гулко, что стекла в окнах едва не задрожали! А ровно через секунду, ничуть не тише, запротестовал живот уже Аркадия — так, словно решил поболтать с моим. Мол согласен, друган, эти люди совсем уже обалдели, о супружеском долге вспомнить решили, когда мы тут страдаем!

— Ладно, пойдем перекусим, — тихонько рассмеялся некромант, приобняв меня за плечи. Я же, не в силах перестать смеяться вместе с ним, только и смогла, что потащиться с мужем на кухню.