Мой парень - порноактёр (СИ) - Сорокина Дарья - Страница 44

Бабулю я предупредила и называла ей время отправление своего поезда. Она должна была перехватить меня на станции, где-то на полпути. По времени мы ничего бы не выиграли. Я бы быстрее доехала сама, но Грейс четко дала понять, что хочет познакомиться со мной поближе. А я… А я почему-то совсем не волновалась. Просто умываться ходила раз десять, потому что лицо горело не меньше ягодиц. Совсем-совсем не волновалась. И совсем не бесила соседа по вагону. К его невысказанной радости, я вышла через полотора часа и поежилась от ночной прохлады.

Когда увидела знакомый Шевроле неподалеку от станции, то чуть в обморок не упала. Столько воспоминаний уже связано с этой тачкой: поцелуй, признание в любви, свидания…

— И правда, Ложечка, — улыбнулась мне вышедшая из машины высокая женщина, чертовски похожая на Эдварда взглядом, формой скул и каким-то лукавым огоньком в глазах.

— Почему? — я оглядела себя, пытаясь найти в своем облике признаки простушки Бет. Бирку не сняла с чего-то? Так на мне ничего нового нет.

— Доверчивая ты. Приехала не пойми куда ночью.

— Я к Эдварду приехала.

— Ага. Я с ним позже поговорю, чтобы за тобой путешественницей следил лучше, — пригрозила Грейс, а затем так крепко прижала меня к себе, что я издала какой-то сдавленный писк резиновой уточки. — Спасибо тебе, Бет, что понимаешь, что разглядела в нем чуть больше… Спасибо…

— Вы только не говорите Эду, что я все сама узнала.

— Почему же?

— Думаю, он захочет сказать мне сам. Ему важно оставаться честным передо мной.

— Напомни, сколько тебе лет, Элизабет?

— Почти девятнадцать.

Грейс смешно прищурилась:

— Точно? А то я уж подумала, что мы с тобой ровесницы. Слишком зрело мыслишь, но я тебя поняла, буду молчать. Я вообще отсвечивать не буду и оставлю вас двоих, ребятки. Восемнадцать точно есть?

Грейс оказалась совершенно бестактным человеком с отсутствием комплексом и тормозов, но это не обижало. Мне было приятно общаться с ней и отвечать на каверзные вопросы. Уже через десять минут езды мне показалось, что мы с ней были знакомы всю жизнь, и открой я наши с отцом семейные альбомы непременно увижу ее на фотках за скромным ужиным в День Благодарения, а не его многочисленных партнеров в дорогих ресторанах.

Грейс искренне похвалила меня за желание учиться, а потом за то, что не следую повальной моде и не выпрямляю свои непослушные волосы.

— Бесит, знаешь? Словно грязная голова или непросушенные крысиные хвосты. Бррр. А ты миленькая. Так кто ты, говоришь, по гороскопу?

— Стрелец.

— Ясно, ясно. Значит, где-то через месяц тебе девятнадцать уже?

Грейс почти не молчала. Трещала без остановки, и лучше бы Эду не знать, как много она мне выболтала.

— Его начальник регулярно просит о некотором воздержании. Чтобы на видео получилась смачная феерия! А так как Эдди с девушками никогда не был, ну в пределах студии, то сама понимаешь о каком воздержании речь.

— Не совсем понимаю.

— Ну-у-у, — Грейс оторвала одну руку от руля и изобразила весьма неприличный жест. — Не рукоблудит он у нас. Нежелательно. Не такой красочный финал получится. Но вот последние разы, когда он приезжал домой из Пало-Альто, то в ванной закрывался подозрительно долго. Смекаешь?

— Нет.

Разговор окончательно скатился в неловкую плоскость. Обсуждаем, как мой парень кончает…

— Заводишь ты его. Иначе с чего бы она там столько сидел?

Кажется, теперь я поняла, почему Эд не хотел знакомить меня со своей родней. Лучше ему не знать о таких подробностях.

— Лишнего наговорила, да? — после непродолжительного молчания виновато поинтересовалась Грейс.

— Самую малость, — заверила женщину, чтобы она сильно не расстраивалась.

— Не говори Эду про это самое, пожалуйста!

— Не стану, как вы себе представляете это? Эд, твоя бабуля подозревает тебя во всяких непотребствах.

Рассмеялись.

Через десяток километров Грейс все с той же виноватой улыбкой попросила денег на бензин. Я заправила ей полный бак, чувствуя себя неловко из-за пухлого кошелька и безлимитной кредитки, а ведь кому-то эти деньги нужнее. Например, тяжелобольной Руби Хэндерсон.

— Верну, как доедем, я просто торопилась очень и не взяла бумажник.

— Вы мне ничего не должны! А будете настаивать — сдам вас Эдварду! Он точно не оценит наши шушуканья.

— Спасибо, Бет.

Грейс высадила меня парковке у больницы, дала пару ценных наставлений по тому, как соблазнить ее внука и вручила свой пропуск.

Пропуск я взяла, а по поводу советов подумаю уже позже, сейчас я больше всего хочу просто обнять Эда и извиниться, что усомнилась в его признании и приревновала.

Последние метры оказались тяжелее оставленных позади миль. Нервно жала кнопку вызова лифта, переминалась с ноги на ногу, пока кабина ползла вверх. Когда двери открылись замешкалась на секунду, а потом и вовсе замерла, увидев Эдварда у кофейного автомата, он как-то безрадостно пересчитывал мелочь на ладони. Отточенным движением отправил несколько монет в прорезь. Распрямился в ожидании напитка и привычно сдвинул очки на макушку.

Снова стала маленькой сталкершой. Таращусь на него втихаря и дышать забываю. Он так рядом. Всего несколько шагов, а я робею. Боюсь, понятия не имею, как подбодрить его в такое тяжелое время.

Повернулся ко мне. Прищурился, пытаясь разглядеть меня. Смешно, тряхнул головой и потер глаза, прежде чем вернуть очки на место.

— Бет… — прочитала по его губам, и в тишине коридора раздался писк автомата с кофе, который быстро потонул в неистовом стуке в висках, быстрых шагах и шорохе одежды.

— Бет, — он повторил уже громче, уткнувшись мне в волосы.

От него пахло кофе. Горьким и без сахара. Впилась пальцами в его толстовку и прошептала не поднимая глаз:

— Больше не сбежишь от меня, Хэндерсон. Теперь я знаю, где ты живешь.

Эд

В моей голове, наконец, сложилась картинка. Странное поведение Грейс не было странным, бабуля меня уделала и притащила Ложечку в тот самый момент, когда я больше всего в ней нуждался, только себе признаться в этом не мог. Себя я старательно убеждал, что нам будет лучше порознь. Вернее, Бет будет лучше без меня. Для этого я сделаю очередное усилие, чтобы оттолкнуть ее от себя. Я ей признаюсь, прямо сейчас.

— Мне надо тебе кое-что сказать.

— Скажи, — она еще крепче прижалась ко мне.

— Так не пойдет, я хочу видеть твою реакцию, смотри мне в глаза.

Смеется. Я что-то смешное говорю сейчас?

— Хорошо. Так лучше? — она скрестил руки на груди и даже прищурилась, глядя на меня. — Мне нужно сесть?

В идеале. Черт, сердце поперек горла встало и теперь мешает даже звук из себя выдавить. Несколько секунду хватал ртом воздух, не в силах издать ни одного человеческого звука. Как же сложно.

— Помнишь наше свидание в прачечной.

— Угу, когда ты внезапно кинул меня и уехал к какому-то Дастину. Очень хорошо помню. Извиниться еще раз хочешь?

Она издевается надо мной?

— Нет. То есть… Да блин, Бет, сделай лицо попроще, я так не могу.

— Эд, это тебе надо успокоиться. Я все знаю, не парься и я еще здесь. Уже здесь.

— Погоди, — мозги у меня окончательно поплыли. — В каком смысле знаешь?

— В прямом. В таком, что земля круглая. Что после немецкого глагола lieben употребляется винительный падеж. Любить кого, что? Эдварда. Я люблю Эдварда Хэндерсона несмотря на его страшный секрет.

Сглотнул.

— Какой секрет?

— Да, ты прав. Это уже не секрет. Погоди секунду, — она достала телефон, а затем развернула его ко мне экраном.

— Платная подписка на год. Ты точно сумасшедшая. Могла бы промо попросить на двадцатипроцентную скидку… — теперь уже смеялся я. Нервно, на грани срыва. — Как давно?

— Вот как раз после прачечной. Ты же тогда еще признался. Связать имя Дастин с порноиндустрией оказалось не так сложно. Я быстро нашла сайт и тебя.