Подарок особого назначения (СИ) - Хант Диана - Страница 11

Ночные запахи, стрёкот цикад, светлячки, резвящиеся в воздухе… Нежные трели ночных птиц. Она словно перенеслась в детство.

Должно быть, место, где она родилась, где провела первые годы жизни (самые счастливые!), напоминало это… Возможно даже, находилось где-то неподалёку. На полуострове Падающих Звёзд. Понятно, что приёмных родителей спросить о том, откуда её привезли, она не могла. Её прошлое было под запретом…

И тут Тиана поняла, почему полуостров дракона называется именно так.

Целая вереница звёзд вдруг покачнулась в своих гнёздах и понеслись вниз, сверкая огненными хвостами!

Дыхание перехватило, горло сдавило комом, а воздух вдруг зазвенел, словно хрусталь.

— Магия… здесь много магии, — пробормотала она.

Сгустившийся сумрак вдруг заискрил, зазвенел. В нём проступили еле заметные подвижные границы, которые складывались в узоры дивного гигантского калейдоскопа…

На секунду сверкающий разноцветным огнём купол проступил над головой, ограждая Тиану от звёздного неба…

И вдруг всё исчезло, а у Тианы потемнело в глазах, сбилось дыхание. Покачнувшись, девушка оперлась о стену. Голова закружилась. Но ей не показалось. И вправду, магия! Пытаясь разглядеть которую она в одночасье израсходовала весь магический резерв, потенциал, который берегла до начала занятий в академии!

Чем слабее маг — тем медленней восполняется запас магических сил. Тем бережнее нужно относиться к нему. Но ведь её никто не предупредил, что и в этом смысле её подстерегает опасность! Ведь лорд мог сегодня это сделать! А он лишь сообщил, что магия ей здесь не понадобится!

Сдержав ругательство, которое вот-вот готово было сорваться с языка, злая и рассерженная Тиана продолжила путь.

Сад был ухоженным. В свете магических фонарей в виде сияющих шаров на земле, а также тех, что висели в воздухе, он выглядел и вовсе волшебным. Тонкие цветочные ароматы щекотали ноздри, откуда-то лилась тихая мелодия. Как Тиана ни вслушивалась, не смогла определить, что за инструмент поёт так призывно, так сладко. В этих звуках было всё — от чарующей нежности до бешенного, страстного ритма, — сама мелодия была искушением.

Пожав плечами, Тиана пошла на звук.

Вскоре стало понятно, что доносилась музыка из высокой беседки. Сквозь лёгкие занавески на окнах пробивается свет. Помимо музыки, ритмичной, отдающейся в самых неожиданных местах в теле, слышны голоса. Женские!

Может, кому-то из наложниц не спится, как и ей, и они любуются звёздами и слушают музыку? Что ж. Нельзя сказать, что им плохо живётся.

А с другой стороны, чего она ожидала? Что рабыни дракона сидят на цепи, как собаки, в ожидании его милости? Глупости. Уже понятно, что львиная доля в россказнях о драконах — наглый вымысел. А оставшееся следует делить раз так в десять.

Лучше подойти поближе, познакомиться. Может, они окажутся не такими вредными, как слуги и Тиана сможет разузнать о драконе. Возможно даже, выведать что-то важное. Хоть что-то, что поможет ей выполнить то, ради чего она здесь.

Ведь не слуги же там, в беседке? Вряд ли лорд О’Валлагхар поощрил бы такое поведение…

Чем ближе подходила Тиана, тем явственней проступали голоса. Женские…

И один мужской. Дракон!

Теперь Тиану не смогло бы развернуть назад даже небо, разверзшееся над головой. Гроза, буран, смерч, цунами… Нет уж! Там, в этой самой беседке, пляшущими на окнах занавесками напоминающей шатёр, тот, кто с этого дня — её работа. Так почему бы не понаблюдать со стороны, не узнать о нём больше.

Даже если он сейчас развлекается — это было особенно неприятно осознавать — со своими наложницами.

И не спустись она в сад, так бы и сидела в комнате, как на цепи, ждала бы, что придёт, волновалась бы…

Тиана чувствовала себя глупо. Но злости было больше.

Она замерла, не приближаясь к порогу. Отрезанная от ореола света завесой сумрака.

Замерла, застыла, как вкопанная.

В беседке и вправду был лорд О’Валлагхар. Не один.

Сходу Тиана даже не поняла, сколько их там. С ним.

Обнажённые сплетающиеся тела, лица, искажённые какой-то странной смесью хищного голода и бесстыжего наслаждения… Их… их, определённо несколько…

А вот он один.

Обнажённый, белые волосы встрёпаны, ко лбу прилипла прядь. С могучим разворотом плеч, узкой талией и бёдрами, с рельефным торсом, блестящим, словно от масла…

Поджарое и мускулистое тело так и манило, притягивало взгляд.

Тиана вспыхнула, только сейчас до неё дошло, что стоит, открыв рот и пялится на обнажённого мужчину.

Неужели то, что сделал с ней дракон, сделало её падшей женщиной? Дочерью Лилагхаи…

Но на дракона и в самом деле хотелось смотреть. Особенно сейчас, когда он не знает, что она смотрит.

Он двигался быстро, резко, хищно.

Воздух звенел от бесстыжих вздохов, всхлипов, стонов.

Ритм, который держал дракон, отдавался пульсацией внизу.

Тиана чувствовала себя грязной, падшей… и в то же время не могла отвести взгляд.

Происходящее в беседке было самым развратным и волнительным зрелищем, что ей доводилось видеть в жизни. И это, включая бесстыжую роспись на стенах бани!

Человечка превзошла все его ожидания.

Безумно красивая редкой, знойной красотой южанки, и сексуальность под стать красоте: детка оказалась очень чувственной и страстной. За её стыдливостью, страхом, непониманием крылся совершенно дикий, необузданный темперамент, который лорд О’Валлагхар умел распознавать и который считал настоящей драгоценностью в женщине.

Вспоминая её обнажённую, беспомощную, на той кушетке, в окружении бесстыжей росписи на стенах… С полной, по-девичьи упругой грудью, с нежными розовыми бутончиками сосков, тонкой талией, гладким холмиком внизу живота, длинными стройными ножками с острыми коленками и изящными щиколотками… Дракон заводился от одной лишь картинки в мыслях. А как она металась от прикосновений его умелых пальцев, как призывно приоткрывала ротик и закусывала губу…

Её кожа была нежнее шёлка. А какой сладкой и свежей она оказалась на вкус!

Грудь идеально ложилась в его ладонь. Зрачки у неё при этом расширялись, грозя затопить сапфировую радужку.

Стоило ему дотронуться до неё, как между ног у неё становилось мокро. Он бы даже усомнился в том, что она девственница, не познавшая чувственных удовольствий, если бы его действия так не пугали и не смущали её.

Эмоции девочки оказались вкусными и тягучими, насыщенными, словно изысканное блюдо. Он ощущал их почти физически, осязал… да будь она в десять раз менее чувственна и открыта, он и то долго, очень долго смаковал бы её, наслаждался этим юным, совершенным телом, упивался бы властью над ней, её желаниями, эмоциями, ощущениями.

Но она, в противовес остальным, к которым он привык, оказалась очень живой. Очень юной и неопытной. И притом дерзкой, непокорной!

Каждым словом, каждым жестом, пылающим взглядом, который не могли пригасить даже эти обманчиво прикрытые веера ресниц — всё в ней бросало ему вызов!

Умопомрачительное сочетание.

Красота, невинность, дерзость, открытость и готовность к его ласкам, его вниманию, — в этом утреннем подарке подкупало всё.

Чего ему стоило не нагнуть её прямо в приёмном зале, пыльную с дороги… Оттрахать дерзкую девчонку так, чтобы имя своё забыла… Знал только он.

Но Гэллард не был зелёным юнцом, вчера вставшим на крыло. В таких важных делах, как получение удовольствия от хрупкого женского тела, спешка только всё испортит. Такую не хотелось напугать или сломать сразу же, сходу. Нет. Дикая, грациозная, неприрученная (здорово она цапнула этого жирного хорька Брут-Баши! И правильно, нечего тянуть свои грязные руки к его собственности…) — она должна покориться ему полностью. Телом, душой. Сердцем.

У человечек такая физиология. Ничего не поделаешь. Только влюбляясь в господина до дрожи, до безумия, они отдаются полностью, без остатка. Только тогда секс с ними перестаёт быть пресным. А что до их чувств… Ну так чувствовать — это уже награда, разве нет? А испытывать любовь к нему — и вовсе счастье.