Моя судьба с последней парты (СИ) - Фарди Кира - Страница 35

— Например?

— Например случай с письмом. Твой отец в это время действительно находился на Дальнем Востоке. Он не обманывал ни тебя, ни маму.

— Но как письмо попало к нему в руки? — вскочил Илья?

— Не перебивай! — приказал Пушкарев, и в голосе зазвучал металл. Парень сел. — Ближе Новому Году у Антона была командировка в тот город, где все это произошло. Я не думаю, что это письмо лежало в почтовом ящике два месяца. Ты же говорил, что оставил его осенью. Так?

Илья кивнул. Он еще не понял, куда клонит Сергей Викторович, но почувствовал облегчение. Будто могильная плита, которая придавила недавно его грудь, вдруг поднялась, и он смог вдохнуть кислород.

— Так вот. Ты не думал о том, что отец встретил кого-то из знакомых, кто и передал ему это письмо?

— Нет, — прошептал Илья. — Кому это понадобилось? Оля точно отца не видела шесть лет. Она бы мне сказала.

— А ее мама? Или сплетница-соседка, про которую ты рассказывал?

Илья похолодел. Что с ним не так? Почему он огульно обвинил во всем отца и даже не попытался разобраться? Ответ был на поверхности: Венька. Почему мальчишка похож на него?

— У Оли есть сын, — с трудом вытолкнул он из себя эти слова. — Этот мальчик похож на меня и… на батю. Я в изнасиловании не участвовал. С Олей у нас были платонические отношения. Мы не успели переспать, — его голос вибрировал. Он то замирал вообще, и тогда Сергей Викторович наклонялся над столом, то набирал силу. — Тогда кто сделал этого ребенка?

— Погоди, погоди! Не торопись, — выставил руку вперед Пушкарев, будто защищаясь от страшной информации. — Ты думаешь, что Антоха, мой друг, спланировал изнасилование, а потом бросил девочку на произвол судьбы?

— Да. Я так думаю, — твердо ответил Илья и отвел глаза.

Сергей Иванович вскочил и вдруг размахнулся и ударил Илью кулаком в челюсть.

— Мальчишка! Как ты смеешь! Уважаемого человека смешать с дерьмом! Не позволю!

От удара Илья упал со стула. Он поднялся на ноги, еще не понимая, что сейчас произошло. Схватился рукой за щеку и вытаращенными глазами наблюдал за беснующимся подполковником. В кухню влетала мама. Она бросилась к сыну, но он сделал шаг назад.

— Сережа, что ты творишь? — накинулась мама на друга семьи. — Что здесь происходит?

— Ты знаешь, что этот малолетний максималист говорит об Антоне? — кричал Пушкарев, меряя шагами кухню. — Знаешь, что говорит? У меня слов нет. Одни маты! — Сергей Викторович набрал в рот слюны, огляделся в запальчивости, куда сплюнуть, махнул рукой и с шумом проглотил.

— Кто мне объяснит, что случилось? — встала, подбоченишь, мама и грозно нахмурила брови.

— Твой сын заявил, что Антон шесть лет назад изнасиловал его подругу и теперь у нее растет сын!

— Чт-о-о-о? Чушь! Неправда! — охнула мама и опустилась на стул. — Илюша, как… как ты можешь… Об отце…

Она сразу сгорбилась, руки повисли вдоль тела. Из высокой и красивой женщины мама в один миг превратилась в старушку. Илья сделал шаг навстречу. Раскаяние шевельнулось в груди, а потом волной ударило в голову.

— Мама! Мамочка! Прости! Я не оговариваю отца. Это факты…, — оправдывался он, чувствуя, что перегнул палку. — Я потому и не хотел рассказывать тебе. И сейчас жалею, что поделился с…

Он покосился на Сергея Викторовича, который, не останавливаясь ни на минуту, шагал по кухне.

— Ты щетки забрал? Зачем? — подошел он вплотную к Илье, и столько страсти и ярости было в его голосе, что парень схватился за карман.

— Щетки? Какие щетки? — мама испуганно переводила взгляд с сына на друга, но они ее не слушали.

— Хочешь тест ДНК сделать?

— Да. Отца умер, ничего не разъяснив, но в сотне километров растет мальчишка, похожий на него. И на меня. Смотрите!

Илья заторопился, достал из кармана телефон. Когда он прощался с Венькой, тайком от Олиной соседки сфотографировал ребенка, чтобы иметь в руках доказательство. Илья открыл фото и положил сотовый на стол. В кухне наступила тишина. Сергей Викторович и мама рассматривали ясноглазого вихрастого мальчика с ямочкой на подбородке и молчали.

— Н-да! История! — протянул через минуту Пушкарев и одним глотком опрокинул стопку коньяка.

— Похож?

— Погоди, не гони лошадей! В чем-то сходство есть. Глазки голубые и ямочка. Но, — подполковник назидательно поднял палец, — сколько людей по миру с такими чертами лица бродит! Открой свой интернет, посмотри картинки. Таких мальчишек вагон и маленькая тележка. Не факт, что его голубые глаза такими останутся. У малышей они все голубые. Ты приглядись, край радужки темный. Еще поменяться может. Ни о чем это фото не говорит. Ни о чем! Так что… Верни щетки! — приказал Пушкарев и протянул руку.

— Нет! — Илья сделал шаг назад. — Мне надо узнать правду.

— Господи! Да кому твоя правда нужна! Антона уже нет с нами, — застонала мама, до этой минуты молча слушавшая диалог, и закачалась на стуле.

Илье стало страшно. Когда он рассказывал Сергею Викторовичу о случае на выпускном, он искренне надеялся, что друг отца поможет разобраться. А теперь… Получается, он своей откровенностью только хуже сделал. Все еще больше запутал.

— Мне нужна. Оле и Веньке нужна. Я не смогу жить с этой ношей, — тихо сказал Илья, сделал шаг назад и уперся спиной в стену кухни: дальше дороги не было.

— Сделай! — вдруг с силой сказала мама. — Если тебе будет так легче, то сделай этот проклятый тест. Только, уверяю тебя, сын, потом будет стыдно.

Она встала, пошатнулась. Илья бросился к ней, но мама отодвинула его руки и вышла из кухни. Через секунду из комнаты донестись приглушенные рыдания.

— Видишь, что ты наделал, паразит? Довел мать. Ей и без этой новости тяжело. А ты… — Пушкарев махнул рукой, сел за стол и опять налил себе рюмку.

— Это не я, а вы, — тихо возразил Илья, поглаживая щеку, где уже наливалась шишка. — Я не хотел маме рассказывать. Думал, сам тихонько разберусь.

— В детектива решил поиграть? Ну-ну. А ты не прикидывал, что, может, это ты виноват? Выпили на выпускном. Шампусик в голову ударил. Ты же не любишь алкоголь, вот и отключился.

— Сергей Викторович, о чем вы говорите? Я сейчас две рюмки коньяка опрокинул и ничего, вполне соображаю. А от бокала шампанского точно память не потеряю.

— А вдруг у тебя враги были. Ты картинку только представь: тебе в шампанское клофелинчику подсыпали. Олю похитили, в лес утащили, а потом и тебя на нее положили. Дружки пошутили. Любовь-морковь, и все такое.

Илья смотрел на Пушкарева огромными глазами и не понимал, какую чушь сейчас говорит этот взрослый и разумный человек. Какое дьявольское сознание надо иметь, чтобы придумать эту ужасную схему!

— Сергей Викторович, вы бразильских сериалов насмотрелись? Наверное, забыли, что выпускники — вчерашние школьники. Да, не все мы с мозгами дружим, и необдуманные поступки способны совершать, но, чтобы сотворить такое, совсем безбашенным надо быть.

— А ты, пацан, мне не хами! Не дорос еще, чтобы так разговаривать. Сядь! — увидев, что Илья проигнорировал приказ, повторил. — Сядь, я сказал!

Илья, несмотря на то, что в душе все клокотало от злости, не ослушался. Он придвинул к столу табурет, отброшенный в сторону, когда он упал, сраженный неожиданным ударом, и посмотрел с вызовом на Пушкарева.

— Сижу. Что дальше?

— Нет. Что за вредный человек! — в сердцах снова замахнулся Сергей Викторович, но руку опустил и продолжил уже спокойнее. — Давай поговорим.

— Уже поговорили, — ерепенился обиженный Илья, — за вас кулак все сказал.

— Ладно, не кипишуй. Уж очень ты шокировал меня. Если хочешь делать тест ДНК на отцовство, делай, как Наташа сказала, только и у себя материал возьми.

Илья снова вскинулся, тяжело задышав, чуть не захлебнулся от возмущения, но промолчал. В чем-то Пушкарев был прав.

— Я так и планировал.

— А с чем сравнивать будешь? У мальчика взял образец?

— Нет, — растерялся Илья.