Ведьма с Севера 2: невеста дракона (СИ) - Айт Элис - Страница 11

Не было вестей и от брата, которому я отправляла письмо еще из загородной королевской резиденции. Я все время гадала, почему мои родственники молчат. К концу второго дня эти мысли меня так извели, что в своих просторных, богато украшенных покоях, состоящих из нескольких комнат, я начала томиться, как в клетке.

Поэтому, когда ко мне зашел Белтер с новостью, что устроил для меня встречу с лордом Целентасом — свидетелем гибели моей матери, я ухватилась за эту идею, как утопающий — за соломинку. Правда, стоило мне засобираться, как на пороге явился Тайрин. Он не горел желанием отпускать меня из замка, пока под его напором я не пошла уступки и не согласилась взять с собой целое войско из стражи, Белтера и Инару в качестве компаньонки, которая заодно была сильным магом.

И вот — я стояла у трехэтажного особняка, кутаясь в плащ и дожидаясь, когда нас впустят. Погода сегодня была такой, словно боги за что-то прогневались на жителей Мардена. С утра разразилась гроза, потом на какое-то время выглянуло солнце, но ветер снова нес на своих крыльях с севера мрачные тучи. Белтер задумчиво изучал небо, Инара встревоженно поправляла то платье, то прическу, которая никак не хотела идеально ложиться под ураганными порывами, а я разглядывала дом лорда.

Артинцы любили украшать фасады зданий росписями на разные темы. В столице таким образом хвастались древними родословными, знаменитыми эпизодами из жизни предков. Чем дальше от Мардена, тем больше во фресках становилось религиозных мотивов. Жители провинциальных городов предпочитали сценки из легенд о богах или просто украшали дома изображениями тех из богов, кому поклонялись больше других.

Дом Целентаса был покрыт сюжетами с участием Богини-матери и Отца-неба — исключительно теми, где предводитель пантеона и его супруга творили для людей добрые дела. Судя по ярким цветам, фрески обновили совсем недавно. Похоже, лорд относился к яро верующим, консервативным людям, раз пренебрег модой. А ведь рассказывали, что некоторые аристократы, внимательно следящие за модными веяниями, перекрашивают свои дома чуть ли не по два раза в год.

Это значило, что мне следует быть поаккуратнее со словами и побольше говорить о богах. Тогда, может быть, я узнаю маму с новой стороны. Может быть, пойму, откуда на мне взялись щиты…

Когда двери дома открылись, я осознала, что мои руки дрожат от волнения, а себя я называю вовсе не таким уверенным голосом, как того бы хотелось. Я заставила себя встряхнуться. Чего я боюсь? В доме Целентаса мне уж точно не грозит смертельная опасность!

Когда мы зашли в прихожую, я невольно подумала, что мне тут вообще ничего не грозит — даже разговор. Этикет предполагал, что хозяин должен нас встретить, но вместо него нас принял единственный слуга. Он извинился и предложил провести нас в большой зал, где и ждал Целентас.

В загородной королевской резиденции и Марденском замке я привыкла видеть множество суетящихся слуг, каждый из которых был занят делом. В этом же доме их, кажется, насчитывалась от силы пара человек. Все было чистеньким, прибранным, в прихожей и зале пахло свежестью. Однако обстановка казалась пустынной, полумертвой, словно это не дом богатого аристократа. Ни голосов вокруг, ни пения птиц или лая собак, которых знать держала прямо в домах. Внутри дом был украшен под стать горной обители отшельников. Как будто тут и не жили вовсе.

Заметив, как поводит плечами Инара, я поняла, что и она почувствовала себя неуютно. Не укрылось это и от внимательных глаз Белтера.

— Не волнуйтесь, леди. Лорд Диран Целентас редко бывает в этом доме и не очень любит посетителей.

— О, я слышала, — Инара фыркнула и в очередной раз одернула платье. — Более нелюдимого из придворных еще нужно поискать. Надеюсь, нас примут достойным образом и не предложат сухарей.

— Почему он не рад гостям? — спросила я. — Он ведь одно время был королевским советником. Я думала, таким, как он, важно мнение общества.

— Лорд Целентас потерял кое-кого из близких людей и разочаровался в светской суете, — объяснил Белтер. — Впрочем, сколько я его помню, он всегда отличался тяжелым, даже неуживчивым характером. Потому его взгляд на историю с вашей матерью и важен. Этот лорд не будет искажать факты в угоду какой-либо из сторон, так как он равнодушен к интригам и чужим играм.

Хорошо, если так. А пока у меня создавалось впечатление, что Целентас равнодушен вообще ко всему. Охрана осталась позади, а нас троих слуга провел в зал, не менее пустой, чем остальные помещения. Длинный деревянный стол в огромном пространстве казался лишним и, словно ощущая свою ненужность, жался к стене. На другом краю зала был жарко растоплен камин, а у него стояло несколько кресел.

Лорд Целентас сидел в одном из них, рукой с выступающими синими венами почесывая за ухом крупного лохматого пса. Его я и увидела первым, а уже потом — сухого старика в узких штанах, темной рубашке и камзоле старомодного покроя. Несмотря на яркое пламя и бодро трещавшие поленца, тощие ноги мужчины укрывало одеяло из тонко выделанной шерсти. Выглядел он таким бледным, выцветшим, словно последний раз солнечные лучи касались его кожи много лет назад.

При нашем приближении пес поднялся и угрожающе зарычал. Перед моими глазами так живо пронеслось воспоминание о волках из лабиринта, что я неосознанно начала проговаривать в уме первые слова подчиняющего заклинания. Инара, тихонько охнув, подалась назад, за Белтера, который проводил ее удивленным взглядом.

— Не бойтесь, леди, — скрипучим голосом произнес Целентас. — Он не укусит. Главное — не подходите к нему, ему это не нравится.

— Дорвикская порода? — со знанием дела уточнил Белтер. — Я слышал о ее превосходных качествах.

— Да, дорвикская. Самые преданные собаки из всех существующих. Куда лучше многих людей. Ну же, Клык, сходи пока погуляй.

Он легонько подтолкнул пса. Тот скрылся в коридорах дома, напоследок клацнув на нас зубами. Целентас в это время, крякнув, выпрямился в кресле.

— Не стесняйтесь, дорогие гости. Присаживайтесь у огня. Откровенно говоря, я так редко принимаю посетителей, что намеревался вам отказать. Но раз уж моего внимания потребовала сама невеста его высочества принца Тайрина, пусть и северянка, я подумал, что мне стоит проявить гостеприимство.

Мы с Инарой переглянулись. Да уж, очень «теплый» прием.

— Суровая у вас здесь обстановка, лорд Целентас, — натянуто улыбнулась Инара, когда мы устроились в креслах. — Вам не одиноко?

Он прищурился.

— А ваше имя, леди, простите?..

— Инара Гертлер, дочь графа Гертлера, — с недоумением ответила она, снова бросив на меня красноречивый взгляд.

Нас же только что представляли Целентасу. Если у него такая короткая память, что он сможет рассказать о событиях десятилетней давности? Я начинала жалеть, что пришла.

— Если доживете до моих лет, то, возможно, леди Гертлер, — снисходительно произнес лорд, — вы поймете, что человеческое общество далеко не всегда залог хорошего самочувствия. Но я все же прошу у вас прощения за скупость убранства. Я не ожидал, что леди Шенай прибудет со спутниками, а северянам суровость должна быть близка.

— Так и есть, — поскорее сказала я. — Мне вполне удобно, можете не волноваться.

— Прекрасно. Так и зачем вы хотели увидеть старика Целентаса? Меня редко посещают даже старые друзья, не говоря уже о северянах, которые раньше в столице и вовсе не появлялись с мирными намерениями.

Решил взять быка за рога и заодно уколоть? Ну что ж, ладно.

— Лорд Целентас, — начала я, — десять лет назад вы присутствовали на подписании мира между Артином и несколькими северными родами. Вы помните это?

— Разумеется, — недовольно откликнулся он. — Моя память еще не настолько плоха, чтобы я забыл реки крови, льющиеся во время войны, а потом скандалы на подписании мира.

М-да, молодец, Эли, хорошо начала беседу…

— Простите, я ни в коем случае не хотела вас обидеть, — извиняющимся тоном произнесла я. — Наверняка вы помните и то, что в тех событиях участвовала моя мать, Тания Шенай, супруга главы рода Шенай.