Бедабеда - Трауб Маша - Страница 1

© Трауб М., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

– Добрый день. Наверное, я зря к вам пришла. Только время отниму.

– Вы уже пришли. И оплатили визит. Так что за мое время не беспокойтесь.

– А что я должна рассказать? Детские страхи? Психологические травмы? Вроде бы у меня их не было. Ну то есть как не было? Я не знаю, что считать травмой. Обычное детство. Как у всех. Если честно, я не понимаю, как рассказывать. Может, вы мне подскажете? Для меня это в новинку. Странно ведь, да – откровенничать с незнакомым человеком, пусть и врачом. Вы бы смогли?

– Наверное, нет. Но мы же бываем откровенны с попутчиками в поезде, в самолете. Так что, если вам так будет проще, представьте, что я попутчик, которого вы больше никогда не увидите, даже если обменяетесь телефонами. Ведь вы оба точно знаете, что не позвоните.

– А вы сами откровенничали? В поездах?

– Нет. Хотя, возможно, в молодости. Но у меня всегда были друзья, подруги. Им я многое рассказывала. Точнее, нет, не рассказывала. Они и без слов все понимали. И, наверное, вы правы. Я давно ни с кем не разговаривала.

– Давайте тогда у нас будет диалог. Мне будет проще. Вы мне что-то расскажете, а я вам. А можно глупый вопрос?

– Можно.

– Говорят, психологией увлекаются люди, у которых у самих не все порядке с жизнью: незакрытые гештальты, детские травмы, – и они прежде всего хотят решить собственные проблемы. Это так?

– Да, если рассматривать психологию как увлечение, хобби, то и такая мотивация возможна. Но я психиатр. Врач. Психологам не обязательно иметь медицинское образование, и они не имеют права выписывать препараты. Так что если вы вдруг…

– Нет-нет, я не собиралась идти к психологу. Просто иногда кажется, что мне очень плохо. И срочно нужна помощь, потому что я не справлюсь сама. А уже на следующий день удивляюсь, откуда такие мысли вообще появились. У вас так бывает?

– Разумеется. Это нормально. Если, конечно, вы не пережили какую-то трагедию.

– Нет, именно на ровном месте.

– На ровном месте ничего не бывает. Мне лично так кажется. Просто у каждого человека свой запас прочности и разное покрытие, что ли.

– Покрытие?

– Да, как на сковородках. Есть чугунные, тяжеленные, долговечные. Есть дешевые, китайские, через месяц можно выбрасывать. Или модные, с суперпокрытием, к которому не прикоснись – ножом не поцарапай, под холодную воду не поставь, в посудомойке не помой. Не сковородка, а нервная барышня какая-то, причем без особых талантов – в смысле толку чуть больше, чем от китайской. Ну на полгода хватит. Помните, как мы радовались, когда появились эти тефлоновые чудо-сковороды? Вот и люди так же. Есть тефлоновые, но с разной степенью изнашиваемости, что ли. Кто-то сгорает после первого же стресса, кто-то держится дольше. А есть и те счастливцы, кому повезло родиться с чугунной психикой. Не существует абсолютно здоровых людей. Не бывает жизни без потрясений. Да, есть серьезные заболевания, требующие лечения. Но никто не может считать себя нормальным, если вы об этом. Каждый человек рано или поздно попадает в ситуацию, когда ему кажется, что он сходит с ума. Еще чуть-чуть – и сорвется. Иногда это чуть-чуть отступает, и человек приходит в норму. Опять же, норма – условное понятие. Что для одного норма, для другого – настоящее безумие. Так что у меня нет ответа на ваш вопрос. И не может быть. Если вы спросите, есть ли у меня проблемы, то да, конечно. Как и у лора, гинеколога, дантиста, хирурга.

– У меня еще вопрос.

– Пожалуйста.

– Препараты. Я имею в виду антидепрессанты. Вы сами когда-нибудь принимали? Дело в том, что я побаиваюсь. А пустырник на меня давно не действует.

– А в чем заключается ваш страх?

– Не знаю. Привыкание, возможно. Голова. Я не хочу жить в аквариуме. Скажите, только честно, вы сами принимали антидепрессанты?

– Да, принимала. Надо лишь подобрать правильную дозировку. Иногда это занимает много времени, больше, чем хотелось бы.

– И вам удалось? Ну, подобрать?

– Честно?

– Да, если можно.

– Нет. Вы правильно описали – в аквариуме. Кто-то говорит, «под водой», кто-то – «в самолете, и уши заложило». Я слышала определение «будто завернули в вату» и «летишь в облаке и ждешь, кода появится чистое небо и наконец приземлишься, но этого не происходит. Облако не заканчивается». Одна моя пациентка называла это состояние «разговор с мамой». Оказалось, что она впадала чуть ли не в транс, когда мама заводила с ней разговор «на важные темы». Ей было четырнадцать, а ко мне она попала в сорок. И мама все еще вызывала у нее эти ощущения.

– А что было с вами?

– Ничего особенного. Я просто не могла работать. Мне нужна голова, и желательно светлая. Мне нужно реагировать, причем быстро, а таблетки меня тормозили. Один раз я проглядела шизофрению. Точнее, должна была заметить болезнь сеансом ранее. Ничего ужасного не произошло, но после этого я больше не пью антидепрессанты. Даже когда совсем плохо.

– А что вы делаете? Есть замена?

– Есть, но не в том смысле, о котором вы думаете. Не нужно ломать себе руку, чтобы заглушить головную боль. Нужно найти другое. То, что вас «выключит». Для кого-то это танцы или фитнес, причем жесткий, с ежедневными тренировками. Для кого-то вышивание, рисование. Не важно.

– А для вас?

– Внучка. Мой антидепрессант – внучка. Так бывает. Дочь – сплошной стресс и все виды депрессии, начиная с послеродовой, а внучка – лекарство.

– Это ведь хорошо? То есть если я найду себе увлечение, хобби, которое меня затянет, не придется пить таблетки?

– Я должна разобраться. Может, и придется. Вышивание крестиком, к сожалению, не средство от всех болезней.

– Жаль, правда?

– Давайте все же вернемся к началу. Что, собственно, вас ко мне привело? Этот вопрос, конечно, из разряда риторических. Просто начните. Говорите о чем угодно. Хоть о погоде.

– Да, я вот вдруг вспомнила… Мне было пятнадцать, когда я попала в больницу с острым перитонитом. Аппендицит успешно вырезали. Но я влюбилась в хирурга. Он молодой и красивый. У него были теплые руки. Я его стеснялась ужасно. И все время думала о том, что он видел меня голой. Еще и побритой, ну, вы понимаете. Когда он заходил меня осматривать, я краснела, бледнела, один раз даже сознание потеряла. У меня скакал гемоглобин, родители доставали икру и гранаты. Никто не мог понять, что со мной происходит. А я то с низким давлением, восемьдесят на пятьдесят, то с температурой, то у меня рвота и диарея. И никто не мог предположить, что все симптомы вызваны влюбленностью. Швы заживали, но организм сходил с ума. Анализы пугали даже молодого хирурга. И никто не догадался просто спросить у меня, что происходит, хотя мне казалось, что все вокруг должны были заметить мои чувства, настолько они были явными. И хотела хоть с кем-нибудь поделиться. Я не понимала, почему никто не видит, даже он, мой возлюбленный. Почему смотрит в бумажки, а не на меня. Моя мама, кстати, его терпеть не могла и требовала замены – она считала, что врач мне достался неопытный.

Считается, что девочка ищет себе в мужья мужчину, похожего на отца. А я нашла себе мужа, похожего на того хирурга. И вышла за него замуж только потому, что у него всегда были теплые руки. И пальцы – длинные, красивые. А вы? Почему стали психиатром, почему сейчас сидите здесь? То есть почему вы выбрали… такой путь? И вот еще вопрос. Например, вы влюбляетесь в человека, в его профессиональные качества, чуть ли не преклоняетесь перед ним, а человек вдруг оказывается полным дураком. В бытовой ситуации. Самой банальной. Вдруг вы понимаете, что ваш знакомый, которым вы восхищались, не очень умный человек, так сказать. И что тогда делать?