Обаятельный наглец (СИ) - Волгина Надежда - Страница 17

— Я с ума сойду от тебя! — прорычал ей Михаил в губы и подхватил на руки. — Что ты со мной делаешь, мелкая?

Видимо, чтобы она не ответила, он тут же припечатал ее губы новым поцелуем и не выпускал те из влажного и горячего плена, пока не положил драгоценную ношу на диван.

Ника совершенно дезориентировалась в пространстве и времени. Голова шла кругом, кровь пульсировала в висках и не только в них… Возбуждение все нарастало, и Нике хотелось наложить на себя руки. Нет! Сначала заняться любовью с Михаилом, а потом убиться.

Его страсть передавалась и ей. Ника чувствовала, как дрожит Михаил, сдерживая себя, чтобы не наброситься на нее с жадностью голодного зверя. Сама она последними усилиями воли заставила себя превратиться в бревно, чтобы только не поддаться тому шквалу эмоций, что неожиданно нахлынул на нее от его поцелуев и ласк. Но бревно стонало! И делало это невольно, не подчиняясь приказам рассудка. А губы Михаила исследовали тело Ники.

— Ты совершенство! — восторженно пробормотал он, прежде чем приникнуть к ее соску.

Он его посасывал, прикусывал, обводил языком, в то время как вторая рука приближалась к лобку. Ника кусала губы, чтобы сдержать стоны, и пыталась заставить свои руки оттолкнуть соблазнителя. Но вместо этого проклятые руки обхватили Михаила за шею и притянули для очередного поцелуя.

— Черт! Я сейчас взорвусь!..

Стоило ему это только произнести, а руке пробраться между ног Ники к самому сокровенному и мечтающему о порции ласк, как затрезвонил телефон.

Так громко!

Шокирующе!

Отрезвляюще!

Сразу вернулась способность соображать и действовать. Да и Михаил отвлекся на звонок.

— Гучков, — чертыхнулся он, нажимая на кнопку ответа.

Для Ники же эта незнакомая фамилия стала манной небесной, которой она и послала мысленную благодарность.

— Что? Какие планы?!.

Пока Михаил рычал на таинственного Гучкова, Ника быстро обмоталась полотенцем и улизнула в свою комнату. Преодолевая трясучку во всем теле, первым делом оделась, чтобы у некоторых ее нагота больше не вызывала нездоровую реакцию. Вернее, наоборот самую здоровую, до примитивности.

И она тоже хороша, конечно! Что о ней теперь должен думать Михаил? Что она слаба на передок, что же еще. И готова раздвигать ноги перед кем ни попадя. И бесполезно объяснять ему, что реакция такая была вызвана, скорее всего, длительным воздержанием. Она уже не помнила, когда у нее в последний раз был секс. Вот и… озверела тоже. И теперь ей ужасно стыдно.

Пока сушила волосы, размышляла на тему, чем сейчас занят Михаил, и нужно ли ей готовить завтрак? На первый вопрос ответа не было, а есть ей уже и самой хотелось. Так и пришлось короткими перебежками пробираться на кухню.

Михаил

— Витя, ты мне такой кайф сейчас обломал, — с тоской смотрел Михаил на бегство Ники.

В воздухе еще витал ее запах.

Но и не ответить на звонок он не мог — сам все утро и вчерашний вечер тщетно пытался дозвониться до начальника службы безопасности.

— Ну прости. Дела не терпят, — покаянно отозвался Гучков.

— Да ладно уж, выкладывай, что у тебя?

— Через две недели будешь в Москве?

— А что за срочность? — нахмурился Михаил.

— Японцы прилетают. Желают вести переговоры только с тобой.

— Значит, буду. Надеюсь, поселок не засыплет снегом. Да в любом случае буду!

Поговорив еще пару минут по делам, Гучков задал провокационный вопрос:

— Так что я тебе там обломал? Это ты с этой Вероникой что ли?.. — пошловато засмеялся недоговорив.

И неожиданно Михаил понял, что свои отношения с Никой не хочет обсуждать даже с другом.

— Неважно. Давай, Вить, пока. Созвонимся, — и первый отключился.

Так! Пока есть связь, нужно набрать жену брата.

— Свет, привет! Как там Сашка? — обрадовался Михаил, что дозвониться получилось практически сразу.

— Привет, Миш. Да так же, — ответил ему грустный женский голос. — Правда вчера врачи отметили мозговую активность и сказали, что это положительный признак. Они думают, что Саша скоро выйдет из комы.

— А ты сомневаешься?

— Не знаю… Я просто ужасно боюсь.

— Не бойся, Светик. Вот увидишь, все будет хорошо, и брат поправится.

— Ты когда вернешься?

— Скоро, как только погода снова станет лётной.

Он видел, как на кухню пробралась Ника, и торжествующая улыбка не заставила себя ждать.

Как только попрощался со Светой, так сразу же рванул завоевывать новые бастионы. Не жизнь, а борьба, честное слово. И Ника — достойный противник, которого Михаилу хотелось победить невзирая ни на что.

Чистенькая, аккуратненькая, причесанная… Не девушка, а загляденье. Так бы и любовался ею на расстоянии, если бы еще сильнее не хотелось снова прикоснуться к ней. И в позе она стоит такой заманчивой — спиной к нему и склоненная, что-то достающая из холодильника. Ну и Михаил не выдержал — подошел к ней сзади, обхватил за бедра и прижал к себе в характерном жесте. Понимал, что ведет себя сейчас пошло. Но их никто не видел, и эту девушку он хотел до одури.

— Пусти! — резко выпрямилась она.

Пакет с картофелем упал на пол, и из него в разные стороны покатились картофелины.

— Не могу, — уткнулся Михаил лицом ей в шею и принялся покрывать ту поцелуями.

Не кожа, а бархат! А пахнет как замечательно!

— Ты же обещал! — принялась вырываться Ника так резко, что от неожиданности Михаил ее выпустил из объятий. — Ты обещал не трогать меня! — с силой захлопнула она холодильник.

— Обещал, — нахмурился он. — Но ты сама меня сегодня спровоцировала.

Какой мужчина устоит, когда перед ним приплясывает практически голая женщина. К тому же, желанная женщина.

— Я не хотела этого, — буркнула она и принялась собирать картофель, опасливо косясь на него, словно предупреждая, чтобы не смел приближаться.

— А мне показалось, что ты хотела того же, — вкрадчиво произнес Михаил.

— Тебе показалось! — выпрямилась она и бочком протиснулась мимо него к раковине, бросая туда картофелины.

Черт знает почему, но ему нравилось дразнить ее, заигрывать с ней. И хотел ее Михаил с каждой минутой все сильнее. Только вот, не так. Все должно быть взаимно, и она должна тоже захотеть его. И недавно это почти произошло, если бы не звонок Гучкова.

— Ладно, пойду поработаю немного, — с тяжким вздохом произнес Михаил. — На завтрак позовешь?

— Позову, — отозвалась Ника, и в ее голосе Михаил расслышал явное облегчение.

Ника

Мысли витали где угодно, но только не у плиты. Наверное, еще и потому Ника решила по-быстрому испечь оладий. Тем более что все необходимое для этого незамысловатого блюда имелось.

Она уже нажарила целую гору румяных кругляшков, когда в кухню заглянул Михаил.

— От запаха можно сойти с ума, — с мученическим выражением на лице проговорил он и занял место за столом, которое тут считалось его.

От вида этого мужчины, сидящего за столом с выпрямленной спиной, покорно сложившего руки перед собой и преданно смотрящего на нее, Ника невольно рассмеялась. Достаточно стало одного взгляда на него, когда ставила на стол тарелку с оладьями.

— Ты как школьник на экзамене, — невольно прокомментировала и полезла в шкаф за тарелками.

— Голодный школьник, — пробормотал Михаил. — Нет — умирающий с голода…

Когда Ника повернулась к столу, то новый приступ смеха едва не завладел ею. Это надо было видеть, с какой скоростью Михаил накалывал на вилку оладьи и отправлял те в рот. Какая тарелка? Какая сметана?.. У него они и так неплохо шли. Но Ника все же сервировала стол как положено.

— Безумно вкусно! — похвалил ее Михаил. — С детства такого не ел.

Почему-то в этот момент Нике захотелось узнать, какое же у него было детство, но спросить она не рискнула. Да и не расскажешь об этом в двух словах. Зато она видела, каким он стал сейчас. Даже в расслабленном состоянии, пожирающий оладьи Михаил выглядел властным и очень уверенным в себе. И еще один вопрос невольно зародился в голове у Ники.