Сладкое лето (СИ) - Хаан Ашира - Страница 1

— Когда-нибудь мечтала о сексе с незнакомцем в темноте?.. — мужской вкрадчивый голос.

Дыхание сзади на шее, горячее тело за спиной — в сантиметре.

Наглые руки трогают мои обнаженные плечи, спускаются на талию, уверенно и властно сжимают ее.

Запах имбиря, кардамона и перца.

Пряный, сильный, необычный.

По моей коже разбегаются мурашки. Никто не ждет ответа — его пальцы очерчивают бедра под пышной юбкой из тафты и беззастенчиво ее задирают, кончик языка дотрагивается до моей шеи, губы ведут цепочку поцелуев вниз по позвоночнику.

Я прерывисто вздыхаю, чувствуя, как острое напряжение электрическими искрами разбегается от тех мест, где он касается меня. Вмиг вся моя кожа становится сверхчувствительной, чтобы не пропустить момент, когда он коснется ее в следующий раз: легко прикусит местечко за ухом, посильнее — там, где шея переходит в плечо, огладит бедра сильными движениями и положит ладонь на лобок, где под тонкой тканью уже горячо и влажно. Он прижимается теснее, окутывает своим пряным ароматом до головокружения, и я непроизвольно сжимаю бедра — и пальцы на крышке банки с коктейльными вишнями, о которых я уже забыла.

А ведь в этой кладовке я оказалась не для того, чтобы попасться в ловушку. Я просто заглянула сюда, увидела нужную мне банку и встала на цыпочки, чтобы достать ее с верхней полки, когда внезапно погас свет и за спиной захлопнулась дверь.

Повернуться я уже не успела — меня поймали.

Я могу вырваться, могу закричать, потому что рот мне оставили свободным для стонов и вздохов, могу пнуть мужчину позади тонким острым каблуком под колено, могу разбить банку с вишнями об пол или о его голову.

Могу, наконец, просто ответить: «Нет», — хотя и не знаю, послушает ли он.

Но я не делаю всего этого, потому что мой ответ: «Да».

Мечтала.

Прямо сегодня, на свадьбе своей лучшей подруги, и мечтала.

У меня вставали дыбом волоски на коже, когда мимо проходили мужчины, пахнущие мускусом, потом, бризом и ментолом. В глазах стоп-кадрами фиксировались напрягшиеся жилы на запястьях, строгие линии челюсти с отливом щетины, пальцы с шершавыми подушечками. Низкие голоса заставляли вибрировать что-то внутри.

А ведь счастливая невеста Соня предупреждала меня о том, что в друзьях ее будущего мужа исключительно отборные  экземпляры на любой вкус. Я не верила, думала, она сравнивает с тем шлаком, что попадался ей на сайте знакомств до того, как она встретила своего мужа.

Как жестоко я была наказана!

За последние несколько лет я совершенно отвыкла от таких роскошных тусовок. Я и сюда пришла только с условием, что мне дадут посмотреть список гостей. Никого опасного там обнаружено не было, вечеринку устраивали на закрытой территории, поэтому я купила самое легкомысленное платье из тех, при взгляде на которые думаешь: «Ну это уже чересчур!» и намеревалась оторваться по полной. Возможно, в мои планы и входил легкий флирт, но такой встречи я не ожидала. И своей реакции не ожидала тоже.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я решила подумать о работе.

Это всегда помогает, я трудоголик.

Последний раз, когда я была на свидании, я вдруг уловила в ресторанном десерте то самое сочетание теплого ржаного хлеба и арбузной ледяной свежести, которое напомнило мне об августовском жарком полдне, бабушкином старом доме и детстве. Конечно, я моментально захотела перевести это на язык десертов и весь оставшийся вечер решала задачку, как не перегреть арбуз, когда я буду соединять его с желатином, и чем передать ржаной вкус, чтобы не обращаться к банальностям вроде подложки из хрустящего хлебца.

Может быть, я при этом была не слишком общительна, но мой спутник вполне получил за это компенсацию, когда в момент его оргазма я так радостно заорала, будто мы только что зачали Жеребца, Который Покроет Весь Мир. Должно быть, он отнес это к своим талантам, а я не стала ему говорить, что в этот момент меня как раз осенило новым шедевральным десертом.

Работа помогла.

Я решила, что мои пирожные из солоноватого шоколадного мусса чересчур авангардны для широкой публики. Но если дополнить их приторной сладостью сахарных вишен, будет интересный контраст… Это отвлекло меня достаточно, чтобы я перестала провожать голодным взглядом каждого мужчину от двадцати до пятидесяти.

Правда, я не ожидала, что коктейльные вишни найдутся в доме человека, у которого брутальность чуть ли не из ушей льется. Но они нашлись.

А я — попалась в чьи-то наглые руки. Можно больше не бороться с соблазнами, не думать о том, что утром будет стыдно, что на постоянные отношения у меня нет времени — да и желания. Можно нырнуть с головой в приключение, переложив ответственность на кого-то другого. Того, кто пришел за мной в эту кладовку.

Сердце бьется где-то в горле, я прикрываю глаза: все равно в темноте от зрения никакого толка — и только впитываю касания губ и пальцев. Когда рука незнакомца наконец отодвигает тонкую ткань и безошибочно находит то место, где сосредоточены сейчас все мои чувства, я непроизвольно вздыхаю, и дрожь пробегает по моему телу.

— Мечтала… — тем же полушепотом заползает мне в ухо вкрадчивый голос. Самодовольный смешок щекочет кожу. — Я сразу понял, что ты только на вид приличная девочка. Захочешь продолжения — найди меня…

И все — пальцы, губы, жар тела, тяжелый пряный запах и само присутствие вдруг покидают меня. Последнее, что я слышу от двери кладовки, прежде чем в ней вновь загорается свет:

— Если сумеешь…

Ах ты!

От злости я так сжимаю крышку банки с вишнями у меня в руках, что она легко отвинчивается. А ведь у меня никогда не хватает на это сил!

Выхожу на кухню, где меня ждут причудливые шоколадные корзиночки, заполненные шоколадным муссом. И медитативно, нарочито медленно и аккуратно, чтобы справиться с дрожью во всем теле, начинаю раскладывать в них зеленые, пропитанные сиропом вишни.

Сумею.

У меня есть секрет.

Найду.

И отомщу!

Причудливые шоколадные корзиночки с зелеными вишнями внутри теперь смотрелись идеально. Они намекали, что тут все непросто. Предупреждали неосторожных любителей сладкого об опасности своим ядовитым цветом.

Моя работа здесь была окончена.

…Или поискать еще миндальные лепестки?..

— Золушка как всегда у очага! — возмутилась прекрасная невеста, появляясь в дверях кухни. — Если Аси не видно, Ася занимается тортиками.

Соня выглядела великолепно в демонстративно белом свадебном платье и с фатой. Мы с ней прокляли пять или шесть самых роскошных свадебных салонов за то, что там с порога вели нас смотреть платья «альтернативных цветов» и намеков не понимали, даже когда невеста твердо говорила, что хочет самое традиционное платье на свете. Все равно пытались протащить либо шампань, либо слоновую кость. Неприлично в тридцать пять лет, видите ли, в белом замуж выходить!

    Зато седьмой салон возблагодарил богов за нас, потому что продал самое классическое свадебное платье в мире за безумные совершенно деньги, которое торчало у них в витрине со дня основания. Впрочем, Соня до сих пор не знает, какова была степень безумства тех денег, потому что будущий муж поручил мне охранять ее от этой информации.

— Я тебя на свадьбу пригласила как гостя, а не как кондитера! Кыш из кухни!

— Ася-гость и Ася-кондитер идут комплектом, два в одном. Извини. Могу утешить, едим мы все-таки, как одна Ася.

 — Мы ужасно беспокоились, как бы ты нас не объела, — всплеснула руками Соня. — Иди к гостям. Соврати там какого-нибудь миллионера. Сама говорила, что хочешь свою кондитерскую.

— Мне и так хорошо. — Я отмахнулась, но все-таки вытерла руки полотенцем и в последний раз осмотрела мои безумные пирожные. — В кондитерской надо будет работать.

— А сейчас ты что делаешь?

— Творю, Сонечка. Индивидуальные заказы. Каждому свое чудо.