Заклятая невеста (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 71

Потянулась за халатом, а Льер, резко откинув одеяло, поднялся.

— Я думал, вчера мы с тобой это преодолели.

— Что — это? — уточнила я. — Мы поговорили откровенно, и договорились не лгать друг другу ни в чем. Договорились действовать заодно. Я согласилась остаться твоей женой.

— Мне казалось, ты хочешь остаться моей женой, — он сделал акцент на слове «хочешь».

— Твоей — да.

Он плотно сжал губы.

— Чего ты от меня требуешь, Лавиния?

— Ничего, — я покачала головой. — Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть.

Виски сдавило болью, и Льер нахмурился.

— Как твой узор?

Он наклонился ко мне, скользнул над предплечьем ладонью, снимая иллюзию, нахмурился еще сильнее.

— Я решительно не понимаю, в чем дело.

— Может быть, когда ты в очередной раз меня разозлишь, и я провалюсь к Арке, она расскажет мне, что не так с этим узором.

— Возможно, сказать об этом сможет не только Арка.

— А кто?

— Моя мать.

Я моргнула, не в силах поверить услышанному. Вчера он категорически отказывался с ней говорить, что изменилось сегодня?

— Я долго думал о твоих словах, — нехотя признался он, опускаясь рядом со мной на постель.

Я все-таки отвела глаза, и Льер накинул простыню себе на бедра.

— И понял, что она знает все о мьерхаартан. Они с отцом были больше, чем просто супругами.

— Ты только поэтому хочешь ее повидать? — я широко распахнула глаза.

— Разумеется, нет. Я хочу, чтобы ты перестала вздрагивать всякий раз, когда речь заходит о моей матери, хочу, чтобы ты была счастлива.

Я улыбнулась.

— И чтобы она знала, что я жив, — добавил Льер. — Хочу тебя с ней познакомить.

После этих слов мне вдруг стало не по себе. Не потому, что я вдруг представила знакомство с его матерью в красках… нет, именно потому, что я представила знакомство с его матерью в красках!

— Поэтому сегодня после прогулки по Аурихэйму мы с тобой отправимся к ней.

Вчера мы договорились, что до завтрака Льер быстро разберется с текущими делами Двора, а сразу после этого покажет мне мир (хотя я смутно представляла себе, как это будет выглядеть). Но вот о знакомстве с матерью мы точно не договаривались!

Точно-точно!

Совершенно точно!

— Может быть, ты все ей расскажешь без меня? — осторожно спросила я.

Льер приподнял брови:

— Ты что, трусишь?

— Что?! Нет! — возмутилась я. — Просто я считаю, что вам нужно серьезно поговорить с глазу на глаз!

— А я считаю, что твое присутствие будет к месту, — сказал он. — Особенно учитывая то, что я действительно на тебе женюсь. Да и узор лучше рассматривать вживую, согласись?

Он на мне — что?!

— Погоди, что ты сказал?

— Ты все слышала, — этот… элленари поднялся раньше, чем я успела перехватить его запястье.

Он направился к ванной с таким независимым видом, что я даже дар речи утратила на несколько мгновений.

— Эй! Я, между прочим, ничего не решила.

— Я это знаю, — он обернулся. — И не собираюсь тебя торопить. Но для себя я уже все решил.

Прежде чем я успела сообщить, что он для себя может решать что угодно, двери ванной уже закрылись. Ладно хоть с собой не позвал, спинку ему потереть! Или что-то еще…

На этой мысли я прижала руки к щекам и замотала головой, пытаясь избавиться от навязчивой картины приподнявшейся на его бедрах простыни. Похоже, вчера леди Лавиния перегрелась или передышала свежим Аурихэймским воздухом, из-за чего у нее окончательно и бесповоротно атрофировались остатки приличий.

На этой мысли я поднялась, завернулась в халат и обнаружила, что Льера нигде нет. Не того, который ушел в ванную, а того, который бъйрэнгал.

— Льер! — обеспокоенно позвала я. — Льер!

Не мог же он сбежать?! Или мог?

Я попыталась вспомнить, где он был вчера, когда мы вернулись, но не смогла, вот когда меня наряжали, крутился рядом, пугая служанок, а потом…

— Льер! — позвала уже громче, почти готовая прямо в халате бежать в коридор.

Как раз в ту минуту, когда под кроватью раздалось шуршание и сонный котенок выполз на свет, приподняв покрывало.

— Чудовище! — воскликнула я. — Ну ты меня и напугал! Никогда больше так не делай, слышишь?

Чудовище зевнуло во всю зубастую пасть и лизнуло меня горяченным шершавым языком. Я же, поглаживая его, направилась к окну. Потянула за кисточку, раскрывая портьеры, зажмурилась от яркого утреннего солнца. Белое море играло волнами, бросая их на берег, вода искрилась бликами, а зелень на горах полыхала изумрудным пламенем, как магия искажений.

Котенок моргнул, облизнулся, а потом уткнулся мне мордочкой в подмышку.

— Слишком яркий для него свет.

Льер подошел к нам, к счастью, с полотенцем на бедрах.

— А для тебя — самое то. Ты вся сияешь, Лавиния.

Не дожидаясь моего ответа, наклонился, легко поцеловал меня в губы, пропуская пряди волос между пальцами. От его близости снова бросило в дрожь, подавив порыв отодвинуться, я чуть подалась к нему, отвечая. Оказавшийся между нами бъйрэнгал протестующе зашипел и попытался тяпнуть Льера за палец, но он оказался проворнее. Перехватив котенка за шкирку сразу над шипами спустил его на пол и вернул иллюзию обручального браслета, прикрывающую горящий узор.

— Буду ждать встречи, моя королева.

Я тоже, подумала я. Но вслух ничего не сказала, просто смотрела, как он одевается, и только когда мы с котенком остались одни, тоже направилась в ванную. Перед завтраком я хотела успеть переговорить с Амалией, поэтому не стала приглашать Лизею. Оставленное со вчерашнего вечера по моей просьбе легкое платье надела сама, волосы пригладила щеткой, слегка подхватила украшенными искрами камней шпильками по местной моде и вышла из комнаты.

Мы с Льером обсудили, что отправим ее домой в ближайшее время, поэтому мне нужно было заранее рассказать, о чем я хочу попросить ее переговорить с Винсентом. А о чем лучше не говорить, чтобы мой брат случайно половину мира не разрушил, пытаясь прорваться в Аурихэйм.

Оказавшись у двери, хотела постучать, но услышала смех.

Амалия смеется?!

От неожиданности просто толкнула дверь и вошла, чтобы увидеть хохочущую девушку. А рядом с ней — Ирэю.

— Ваше аэльвэйрство, — улыбка рыжей сочилась ядом, — мы не ожидали вас так рано.

Разумеется, не ожидали.

— Оставь нас, — приказала я.

Именно приказала, и улыбка Ирэи погасла, сменившись холодным бешенством. Такая перемена меня совершенно не беспокоила: по крайней мере, сейчас она была искренней — и когда прошла мимо, окатив меня ледяным шлейфом своей силы, и когда хлопнула дверью.

— Амалия. Что это значит?

— Что? — девушка посмотрела на меня удивленно. — Вы сейчас о чем, ваше аэльвэйрство?

Глубоко вздохнув, накинула полог безмолвия и шагнула к ней.

— О чем вы говорили?!

Амалия пожала плечами.

— Ни о чем, — она тоже поднялась, оказавшись лицом к лицу со мной. — Просто шутили.

— Она ничего не делает просто так, — мне стоило немалых усилий удержаться от того, чтобы повысить голос, но тон стал просто ледяным. — Что именно она тебе сказала?!

Амалия вздрогнула и обхватила себя руками.

— Ничего! — выдохнула девушка, в глазах ее блеснули слезы. — Не вы ли говорили мне общаться с элленари, забыть обо всем, что было?! Ну так вот, я это и делаю — общаюсь! Чем вы сейчас недовольны?!

Дрожь в ее голосе меня остудила, или, точнее сказать, отрезвила.

Я вдруг отчетливо увидела эту ситуацию глазами Амалии: я прошу ее относиться к элленари лучше, а сама набрасываюсь с обвинениями, прямо с порога. Ничего толком не объяснив.

— Ирэя опасна, — сказала я уже мягче. — Я приблизила ее к себе, чтобы держать на виду, потому что она неоднократно пыталась меня подставить. Изо всех элленари, с которыми мне доводилось общаться, она одна из самых жестоких. Так же, как и ее кузен…

Я осеклась, понимая, что только что сказала.

— Ее кузен! — воскликнула Амалия уже громче. — Как хорошо, что вы о нем вспомнили, ваше аэльвэйрство. Ее кузен — тот, кто заставил меня корчиться от боли, тот же самый, с которым вы вчера явились невесть откуда под ручку с припухшими губами и шальным взглядом! Поправьте меня, если я ошибаюсь?