Ты Есть (СИ) - Кистяева Марина - Страница 3

Хмыкнула.

— Я и не говорю. Это ты сделала такие выводы.

Разводить дискуссию мы не стали. Я помогла маме перебраться на соседнее сиденье, а сама почти уверенно села за руль. Руки у меня подрагивали.

— Юля… — слабый голос матери не выступал в качестве поддержки. — Ты уверена в том, что делаешь?

— Нет. Но я справлюсь.

Впервые села за руль без Пашки. Это был кошмар. Катастрофа. Я растерялась, но приказала себе сосредоточиться. Плавно отпустила сцепление и нажала на газ… Наша на тот момент «Лада Приора» дернулась, но с места тронулась.

Мы поехали.

И благополучно доехали до дома.

В тот день мама отравилась. Я всю ночь и следующий день помогала ей справиться с болезнью.

Под вечер она, наконец, окончательно придя в себя, поинтересовалась:

— Ребенок, и давно ты умеешь водить?

Ребенок кивнула, ожидая этого вопроса, и героически произнесла:

— Давно.

Я вся съежилась-скукожилась, ожидая допроса с пристрастием, но его не последовало. Мама хмыкнула, поморщилась от головной боли и брякнула:

— Крутая дочь у меня растет!

На том мы и порешили.

Конечно, в дальнейшем мама старалась избегать подобных ситуаций и за руль меня сажала в крайних случаях.

Сегодня был один из таких.

А я и рада стараться.

До СТО я добиралась дольше, чем планировала. Мой автобус пришел с опозданием, и когда я приехала на станцию, то прилично замерзла. Очень хотелось горячего чая. У меня возникла мысль заглянуть в ближайшую кафешку и попить его, но желание поскорее забрать машину пересилило.

Я зашла в бокс и громко крикнула:

— Здравствуйте!

Мне никто не вышел навстречу. Увидела наш «Ниссан», и сразу же захотелось поскорее очутиться в его комфортном салоне, включить печкуи согреться. Поежилась от холода, хотя в помещении было довольно-таки тепло.

— Аууу! Тут кто-нибудь есть? — снова крикнула я.

— Есть.

Неприветливый голос шел откуда-то снизу. Я не сразу поняла, что он доносится из смотровой ямы, пока не увидела, как из нее, подтянувшись на руках, с легкостью выпрыгивает молодой человек. Высокий, с взлохмаченными волосами и перемазанным лицом.

У меня отчего-то екнуло сердце, а потом самым бессовестным образом скатилось к желудку. И мозг, видимо, от переохлаждения тоже дал сбой, потому что в памяти всплыли этакие неприличные кадры из фильмов для взрослых.

Механик. Невероятно сексуальный. Рост, минимум, метр девяносто. Накаченный.

Ох.

Первым делом он отер руки о тряпку и лишь потом соизволил посмотреть на меня.

— Тебе чего надо? — его тон не отличался дружелюбием и не предвещал ничего хорошего.

Механику на вид было не больше двадцать пяти. Этакий типаж красавщика-злодея, покорителя женских сердец. Такие, как он, с легкостью кружат головы девчонкам и без зазрения совести их бросают.

От растерянности прочистила горло и неуверенно сказала:

— Я за машиной.

Механик нахмурился.

— А ты не перепутала детский магазин со станцией?

Так он еще и язвит. Замечательно. Прелестно.

— Нет, не перепутала, я адрес хорошо запомнила.

Он скрестил руки на груди, отчего его мускулатура заиграла под легкой тенниской с длинными рукавами. Даже через них можно было заметить, что он обладает нехилой спортивной формой. И я ничего лучше не могла придумать, как уставиться на все это безобразие. Он тотчас заметил мой взгляд и усмехнулся.

— А, по-моему, ты ошиблась все-таки дверью.

— Я за «Ниссаном», — почувствовала себя последней дурой. Захотелось поскорее убраться отсюда. — Вот за этим.

И махнула рукой в сторону нашей машины.

Теперь парню стало не до шуток, и он еще пристальнее посмотрел на меня.

— Ты, наверное, шутишь, детка. Тебе сколько лет? Ты давно перестала ходить под стол пешком?

Я грубить не умела и не любила. Я за мир во всем мире. Но тут на меня что-то нашло.

— Во-первых, я тебе не детка, — жестко, сквозь зубы проговорила я. — А во-вторых, тебя совершенно не касается, сколько мне лет! Я приехала за машиной, и ты мне обязан ее отдать!

— Вот чего я как раз не обязан делать, так вот этого. По тебе сразу видно, что ты малолетка. Тебе до восемнадцати еще расти и расти! Так что давай… Разворачивайся на сто восемьдесят градусов и чеши по другому адресу!

— Меня мама просила забрать машину, — начала и сама себя оборвала, понимая, как по-детски звучат мои слова.

Господи… Да что со мной.

— Ваши проблемы, — не сказал, рыкнул бугай. — Я сказал, что малолетке не отдам машину, значит, не отдам. Чтобы потом нажить лишние проблемы…

— Никаких проблем не будет, — сделала я еще одну попытку.

Нет, чтобы признаться…

— Нет, я сказал. Все. Вали отсюда.

Я уперлась. Понимала — скажи, что мне девятнадцать, и все проблемы отступят. Паспорт, в конце концов, можно достать. Он у меня всегда с собой.

Но нет же…

Видимо, на этом он решил, что со мной больше не стоит иметь дело. Потому что отправился в подсобное помещение и загремел железками. А я как стояла посреди бокса, так и продолжила стоять, переминаясь с ноги на ногу. К тому же, окончательно замерзла, и у меня уже предательски стучали зубы.

Поэтому я не придумала ничего умнее, как достать непослушными холодными пальцами смартфон и позвонить матери.

Та трубку взяла не сразу.

— Юля, у меня много работы, — недовольно проворчала она, даже не поинтересовавшись, по какой причине я звоню.

— Мам, мне не отдают машину, — сразу к делу перешла я.

— Как не отдают? — этот факт вызвал у нее удивление.

Я закатила глаза. Иногда простота матери меня начинала раздражать. Она точно забыла, что в семье старшая она.

— Очень просто. Я приехала на станцию, а механик уперся. Говорит, что не отдаст ключи малолетке! — последнее слово я нарочно произнесла очень громко, чтобы грубиян услышал меня.

Вся загвоздка заключалась в том, что когда я не красилась — а сегодня как раз выпал такой день — мне никто и семнадцати-то не давал. Пятнадцать максимум. А под дутой, удлиненной курткой грудь и округлившиеся бедра весьма трудно было разглядеть.

Или кто-то не хотел их замечать…

Обидно, однако.

Между прочим, грудь у меня была полноценного второго размера, и фигура красивая. Песочные часы в действии. Так говорил Илюха, мой самый лучший друг.

С которым на днях, кстати, возникли кое-какие проблемы.

Черт, и почему раньше я не замечала его слов… Вернее, интонации, с которой он их говорил.

Ладно, сейчас не о том.

— Так-так… — Александра Михайловна задумалась. — Стой, где стоишь, я через минуту перезвоню.

Как будто я куда-то собиралась уходить. От одной мысли, что снова окажусь на улице, без транспорта, и придется домой добираться на автобусе, мне становилось дурно. Да и в карманах была одна мелочевка.

Я понятие не имела, что могла придумать в данной ситуации мама. Оставалось лишь надеяться, что она каким-то волшебным образом разрешит проблему.

Я не хотела.

Принципиально.

На горизонте снова показался механик-грубиян.

— Ты все еще здесь?

Я лучезарно улыбнулась.

— А где же мне еще быть?

— Где угодно, но только не здесь!

Я переминалась с ноги на ногу. Ну, в конце-то концов, не выгонит же он меня силой. Хотя… С такого станет. У меня снова зазвонил телефон, и я еще никогда не была так рада звонку матери.

— Ты все еще находишься на станции? — спросила она меня.

— Где ты мне сказала оставаться, там я и нахожусь.

— А как зовут молодого человека, который не отдает тебе машину?

Я почувствовала, как вся кровь, которая еще была способна циркулировать в моем замерзающем теле, прильнула к лицу.

— Мама, я откуда знаю.

— Так спроси.

Ей легко сказать, а что делать мне?

Исподлобья посмотрела на него. Что угодно, но только не это… Но перспектива оказаться без машины на холоде прельщала еще меньше.

— Хорошо, — сквозь зубы проворчала я и, отодвинув телефон от уха, как можно более безразличнее, спросила: — Извини, но тут интересуются: как тебя зовут?