Долгий путь от любви до любви - Плен Александра - Страница 24

— Мама, не нужно… — попыталась остановить поток оправданий.

— Нет, послушай, — голос мамы дрожал и срывался, — я была тогда совершенно подавлена. У твоего отца появилась любовница, мы постоянно ссорились… Ты же помнишь.

— Да, я помню, — тихонько ответила я.

— Я хотела как лучше. Хотела, чтобы ты не разочаровалась в Роберте как я в Роланде. Я… — она заплакала еще горше, — ошибалась. Прости.

— Я простила тебя. Возможно, так было бы действительно лучше. На худой конец, сейчас я богата. А любовь… — я иронично хмыкнула. — Брак Лили с Бертоном наглядно мне показал, что любовь долго не живет. Так что не плачь. (Я крепко обняла маму и поцеловала в щеку.) Все к лучшему. Мне, по крайней мере, не довелось испытать разочарования в любви.

Через месяц мы вместе уехали в Неаполь и я, наконец, познакомилась с зятем, племянником, двумя тетками графа, его родителями и дедушкой, живущими у них в доме. Муж Адели, граф Бароччи производил прекрасное вино, которое мы с удовольствием дегустировали каждый день. Шумная веселая итальянская семья меня немного утомила. В Лондоне я привыкла к одиночеству и спокойствию, а здесь мне ни одной минутки не давали побыть одной. Адель расцвела, ее глаза сияли счастьем. Муж называл ее своей мадонной, постоянно тискал и целовал. Мне вскоре надоело смотреть на эту идиллию, выслушивать бесконечные восторги и комплименты. И я уехала домой, в холодный серый Лондон, к своей размеренной однообразной жизни, высокому титулу, склепу на Пикадилли, пикантным сплетням и скандалам.

Жизнь продолжалась. Только все меньше я посещала балы и собрания. Реже бывала на охотах и маскарадах. Драгоценности и наряды перестали радовать. Находиться в центре внимания и шокировать свет было больше не интересно. Иногда мы со Стефаном все же показывались в театре, демонстрируя нежные чувства, но делали это больше ради проформы, а не ради удовольствия.

Я с тоской провожала взглядом гувернанток с детьми, гуляющих в парке. Сердце сжималось при виде радостных лиц влюблённых, прохаживающихся вдоль набережной Темзы. Я проезжала мимо в роскошной закрытой карете с гербами и всей душой мечтала поменяться местами с просто одетой девушкой, идущей под руку с молодым человеком с нежной улыбкой на лице.

Питер прислал письмо. Месяц назад они с Луизой скромно обвенчались в церкви Кидлингтона, а неделю назад вернулись из свадебного путешествия. Я послала им поздравления и фарфоровый сервиз в подарок. Но настроение испортилось на весь день.

— Софи, ты только не волнуйся… — начала издалека Лилия, приехав ко мне рано утром и напросившись на завтрак. Голос ее был немного напряжен. После того как я перестала показываться в свете, мы с ней почти не виделись.

— А что случилось? — удивленно поинтересовалась, отдав распоряжение дворецкому накрыть завтрак в восточной столовой.

Лилия с таинственным видом подхватила меня под руку и усадила на диван.

— Случилось то, что в Лондоне недавно появился некий мистер Роб Вайтер, американец, инженер и изобретатель. По слухам, холост и богат. Он владелец акций каких-то крупных золотодобывающих компаний в Америке и в Австралии… Ты разве не читаешь газет?

— Нет, Лили. Ты же знаешь, я давно не интересуюсь новостями.

— Вот, — ткнула мне в руки Лилия «Таймс», — на первой странице.

Я скептически поджала губы и начала читать:

«Сенсация! Впервые в Лондоне знаменитый американский инженер Роб Вайтер! Тот самый, что придумал машину для измельчения и просеивания золотоносной руды. Тот самый, который усовершенствовал водоподъёмные механизмы, изобрел способ электрической сепарации при добыче…».

Далее шло непонятное описание достижений этого самого инженера, и я пробежала глазами в конец статьи.

«…Собирается ли он обосноваться в Англии насовсем или просто приехал по приглашению английского металлургического магната Альфреда Бейлора? Мистер Бейлор самолично подтвердил наши предположения. И рассказал журналистам (эксклюзивно для «Таймс»), что пригласил Вайтера для модернизации машин и оборудования на своих заводах…».

И все в таком духе.

— И при чем здесь я? — насмешливо посмотрела на Лилию, откладывая газету. — Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Я никогда не напоминала тебе о Роберте, как ты и просила, — осторожно начала она, — но разве ты не замечаешь совпадений? Инженер — изобретатель, Роб — Роберт, Вайтер — Уайт?…

Я молча смотрела на подругу, вспоминая, говорила ли ей о том, что Роберт погиб, или нет.

— Он снял Уайт-Вест-Холл, помнишь, тот заброшенный особняк на Олбани-стрит, и, говорят, делает там ремонт, — добавила Лилия.

— Глупости! — отмахнулась я. — Совпадение, не больше. Мало ли на земле Робов и Вайтеров? Да и инженеров сейчас пруд пруди, особенно после промышленной революции.

Потом, вздохнув, решилась:

— Я тебе не говорила, но Роберт погиб.

— Как — погиб?! — ахнула Лилия.

— Это долгая история, — произнесла я тихо, — а если вкратце… Он пришел за мной. Влез в мою спальню, там его и застал папа с полисменами. Роберта обвинили в попытке кражи. Дали три года колоний. Он погиб в Австралии при взрыве то ли пара, то ли газа. Уже почти восемь лет назад.

Лилия с жалостью смотрела на меня.

— Понятно, — наконец сказала она, — а я никак не могла понять, откуда такая ненависть к виконту и виконтессе.

— Дело прошлое, — выдохнула я, — все прощено и забыто. Я уже и не помню его лицо. (Усмехнулась краешком губ.) Даже если бы столкнулись на улице — вряд ли бы узнала. Так что твои предположения насчет этого инженера Роба Вайтера абсолютно беспочвенны.

— Ну и ладно, — махнула легкомысленно рукой Лилия, — а я хотела тебя взбодрить. Вспомнила бы первую любовь, развлеклась… А то сидишь в этом склепе, как старушка. Я уже и не помню, когда мы вместе веселились. Ты же до сих пор со Стефаном?

Я согласно кивнула.

— Иногда выезжаем вместе на прогулку в Гайд-парк. Иногда посещаем ложу в Ковент-Гарден, — я рассмеялась. — Честно говоря, я чувствую себя рядом со Стефаном его тетушкой. Словно я его старше минимум на десяток лет, а то и больше.

Лилия поджала скептически губы.

— Неудивительно. В твоей жизни столько всего произошло. Немудрено повзрослеть раньше времени.

В гостиную вошел Максимилиан и пригласил нас к столу.

— А ты все-таки подумай, Софи, — глаза Лилии озорно сверкнули. — Мистер Вайтер сейчас в Лондоне самая интересная фигура. Ты же знаешь, нашему высшему свету подавай кусок да посвежее. Сегодня он на пике популярности, и лондонские семьи в очередь выстраиваются, чтобы пригласить его к себе. У тебя есть шанс познакомиться с настоящим американцем.

— Ладно, — пробурчала я, махнув рукой, — посмотрю пригласительные карточки. Мы уже со Стефаном давно не появлялись вместе. Нужно обновить сплетни.

— Вот и славно! — обрадовалась Лилия.

— Что там у нас на завтрак, Максимилиан? — обратилась она к дворецкому. — Я страшно проголодалась.

На прием к графу Дельвингу мы попали после полуночи. Сначала театр, потом Стефан съездил в клуб пообщаться с Джорджем (я полчаса ждала в карете), потом заехали переодеться… В итоге опоздали. Лилия встретила нас в фойе рассерженным шипением:

— Где вас носило?! Все интересное уже закончилось, а вас все нет!

— Да что тут может быть интересного? — широко улыбнулся Стефан и подруга, как и все остальные, подпала под очарование его улыбки.

— И как ты в него еще не влюбилась? — прошептала она мне на ухо, беря под руку. — Это же преступление — так улыбаться.

— У меня иммунитет, — ответила, посмеиваясь.

— Бедные девушки на выданье, — вздохнула она. — Смотри, какими глазами они провожают вашу пару.

— Увы, им ничего не светит, — шикнула я и поинтересовалась: — Ну и где наша «звезда»? Ты, кстати, его видела? Что скажешь?

— Скажу, что похож, — ответила серьезно Лилия. — Но я-то с Робертом встречалась всего пару раз. И почти не помню. Ты знала его лучше. Если кто и узнает, то только ты.