Портрет (СИ) - Плен Александра - Страница 24

— Действительно пустой, — удивленно прошептал Альберто.

Я обернулась и хмуро уставилась ему в лицо. Он что, не верил мне?

— Дело сделано, — пробормотала я, — пора убираться.

Так же, на четвереньках, я поползла назад, вглубь комнаты. Альберто еще немного задержался, склеивая скотчем коробку и ставя ее на место. На мой недоуменный взгляд он ответил: «Олдридж может месяцами не заглядывать сюда. Он и не узнает, что полотно украдено, если все будет выглядеть, как раньше». Я согласно кивнула. Мы вышли из квартиры, заперли за собой замки и спустились вниз, не включая лифт. Никто нас не видел. В три часа ночи дом спал беспробудным сном. Мы сели в машину и поехали домой. Дома, вытащив полотно, разложив на столике рамку, я, наконец, пришла в себя. Правда, руки еще дрожали, и колотилось сердце. Альберто налил выпить.

— За первую в вашей жизни кражу! — весело произнес он, взяв в руки полотно и поднося ближе к свету.

— Надеюсь, последнюю, — хмыкнула я, пригубила напиток и сразу же закашлялась. — Это виски?

— Конечно, — кивнул Альберто, — только крепкими напитками отмечают противозаконные дела.

Я до сих пор не умела различать тонкую грань между шутками и серьезными фразами, поэтому только скривилась в ответ, ревностно наблюдая за тем, как Альберто рассматривает мою картину.

— И что в ней такого ценного? — задал вопрос он.

— Все, — выдохнула я, забирая холст из его рук и прижимая к себе.

Ему не понять, но в картине вся моя жизнь. Теперь я относительно свободна, по крайней мере, могу перемещаться по миру, не боясь потерять сознание или умереть.

— Я отблагодарю тебя, — произнесла я, пристально глядя ему в глаза. — Сколько ты хочешь?

Альберто неуверенно пожал плечами.

— Мне все равно, — ответил он, — я бы сделал это и бесплатно.

— Я знаю. Но мне хотелось бы что-нибудь подарить. Ты не представляешь, что значит для меня этот холст. Я бесконечно благодарна тебе за то, что ты мне помог его вернуть.

— Вернуть? — переспросил Альберто. — Значит, он был твой раньше? Как же картина оказалась у Олдриджа?

Я мысленно дала себе пощечину. Слишком много информации. Я не сомневалась в честности Альберто, но чем меньше он будет знать, тем лучше.

— Неважно, — произнесла я, — утром выпишу чек. Скажешь жене, что это премия.

Я встала, крепко держа холст в руках. Альберто понятливо кивнул.

— Тогда до завтра, сеньорита Симпсон.

— До завтра, Альберто.

Два дня я носила холст с собой в сумочке, наслаждаясь чувством бесконечного покоя и умиротворения. Это он держал меня. Рамка не представляла собой ничего ценного. Я несколько раз проверяла, оставляя ее дома и уезжая за город. В конце концов, решила спрятать полотно туда, куда никто не сможет пробраться, кроме меня. В банк.

Зарезервировав ячейку в национальном банке Парижа, я поместила в нее мою драгоценность. После этого более менее успокоилась. Перестала ночами вскакивать с криками, оглядываться по сторонам на улице, вздрагивать от каждого звонка или стука.

***

Как только Джордж зашел в квартиру, он почувствовал, что в ней кто-то был. На подсознательном уровне. Он прилетел из Лондона поздно вечером, уставший и измотанный до полусмерти. День рождения Кевина отметили с размахом. Заодно и его помолвку с Айяно.

— Ты зря времени не теряешь, — похвалил Джордж младшего брата.

— Отец хочет внуков, — наигранно пожал плечами тот.

Кевину было всего двадцать три, рановато для женитьбы. И что бы он ни говорил, Джордж заметил, какими глазами младший брат смотрит на девушку. Причина не только в отце. Он действительно ее любит. «Пусть хоть кому-то из нас повезет», — мысленно добавил Джордж к обычным поздравлениям паре.

Джордж обошел квартиру, но не нашел ничего странного. Вещи находились на своих местах, ценности (их было немного, но все же кое-что имелось) не были украдены. Золотой кубок, который он получил, выиграв в конкурсе на лучшую пьесу, по-прежнему стоял на полке. Серебряный Паркер на столе, ноут, дорогие часы с гравировкой. Значит, его писательское воображение разыгралось. Была мысль пригласить детектива, но он быстро выбросил ее из головы. Во-первых, у него нет лишних денег, во-вторых, не хотел показаться параноиком с маниакальным бредом. Интуицию к делу не пришьешь.

В последнее время с ним происходили странные события. Взять хоть дурацкую встречу с почитателями его таланта, устроенную какой-то анонимной богачкой. Три человека из всех, кто пришел тогда на прием, смогли связно ответить на элементарные вопросы. Кто Ваш любимый герой? Или что больше всего понравилось в «Игре пешкой»? Другие вообще не читали его книг. Женщина, устроившая встречу, так и не пришла. Зато прислала толпу манекенщиц, которые только и умели, что строить глазки и глупо хихикать. А заправляла ими какая-то пожилая хмурая женщина (она, кстати, тоже ничего из его книг не читала).

Потом, Джорджу стало казаться, что за ним следят. У него даже мелькнула мысль, что это Изабелла наняла частного детектива, чтобы разузнать о его жизни. Но зачем ей это? Бумаги подписаны, развод оформлен. Кроме этой квартиры у Джорджа больше ничего нет, что могло бы ее заинтересовать.

Он разделся и лег в кровать, но сон не приходил, хоть мужчина и чувствовал себя выжатым, как лимон. Одолевали мрачные мысли об отце (уж слишком тот показался ему веселым и оживленным на дне рождения Кевина, постоянно шутил, балагурил, что было странным), беспокойство о новом романе. В конце концов, Джордж встал и включил компьютер. Ввел в адресную строку «Лаура Симпсон» и открыл окно ее многочисленных фото. В последнее время он часто это делал. Его поэтическая душа получала почти плотское наслаждение, рассматривая идеальную красоту модели. Словно она была не настоящей земной девушкой, а придуманной сказочной принцессой. Немыслимо представить, что она родилась обычным способом, ходила в школу, колледж. Носила брекеты на зубах и напивалась на молодежных вечеринках.

Что у нее есть отец, мать, братья. Кстати… Джордж попытался покопаться в ее биографии, но ничего не нашел. Пустота, вакуум. Это правильно, иначе ее семья тоже попадет под пристальное внимание папарацци, которые сейчас не дают бедной девушке проходу, снимая ее везде — в кафе, магазинах, в машине и на улице. Ну хоть что-то должно быть? Друзья? Близкие?

Через десятые ссылки Джордж нашел упоминание о Джоне и Анне Симпсон, пожилой чете, живущей (занятное совпадение) на южном берегу Барселоны, в пяти километрах от его бывшего особняка. Лауру несколько раз видели, посещающей их виллу на побережье. Так же была одна фотография (темная и размытая) девушки (похожей на Лауру) и парня с огромным букетом цветов. Они стояли на близком расстоянии друг от друга и о чем-то разговаривали.

Чем он сейчас занимается? Копается в грязном белье? Джордж в сердцах погасил экран, откинулся на кресло и прикрыл глаза. Но все равно ее лицо, словно нарисованное на обратной стороне век, предстало перед ним. Наваждение какое-то.

Зачем ей нужен был холст? Почему она так страстно пыталась его заполучить? И почему бросила свои попытки? Кстати, Джордж вспомнил небольшую заметку, которую вскользь прочитал. Сеньорита Симпсон сейчас живет в Париже. Опять совпадение? Уж слишком их много в том, что касается этой девицы. Джордж пока не мог собрать их воедино, но когда-нибудь соберет. «И тогда, берегитесь, мадмуазель Симпсон, я выведу вас на чистую воду», прошептал он в пустоту.

Окончательно разуверившись в возможности заснуть, Джордж принялся за работу. В следующем номере «Пипл» должна выйти его статья о культуре межнационального общения. Нудная тема, и Джордж пытался ее приукрасить, как мог, чтобы читатели хоть немного заинтересовались и прочитали пару абзацев.

Рано утром, только-только рассвело, Джордж вышел на пробежку, чтобы взбодриться. Выпил кофе на углу улицы Грез в булочной, окунул голову в маленький фонтанчик возле сквера. А когда подбегал к дому, заметил два припаркованных у подъезда джипа с затемненными стеклами. Джордж поднялся на свой этаж и остановился в растерянности. Двери квартиры были приоткрыты.