Гипотеза эгоиста (СИ) - Реверс Виктор - Страница 3

— Вообще, я бы оставил и тебя, и Джани заодно в штабе. — упрекнул отец.

— Я бы и сама осталась. — прошелестела Нелл. — Но ситуация требует иного.

— Что я пропустила? — встрепенулась Джани, ушедшая в своё подсознание. Когда кто-то из её духов появлялся в «материальном мире», носительнице отводилась пассивная роль «батарейки», поэтому порой она глубоко выпадала из реальности. Или, возможно, это была заслуга усыпляющего голоса Нелл.

— Ты идёшь в город за двумя разявами, а я убеждаюсь, чтобы остальные добрались в целости. — констатировала Ванесса.

— Так чего мы ждём?

— Ничего… — словно с сомнением промурлыкала тётушка. — Вот сейчас пойду и подготовлюсь. Найду любимый дождевик. И, может, стоит заточить кинжал? От пистолета в дождь мало толку…

— «Подготовлюсь»! — фыркнула Джани. — А я всегда готова! Всё, мы ушли!

Без лишних послесловий, она в ещё один большой прыжок сократила расстояние до двери, разблокировала ту, и была такова.

— Да начнётся представление! — пропела Ванесса, провожая глазами взметнувшуюся огненно-русую копну волос. В глазах её блеснул недобрый огонёк, который племяннице уже не дано было увидеть.

***

Джани мчалась по коридорам, целеустремленная и собранная. Сейчас особняк был пуст, не считая пары духов, патрулирующих этажи. В таком состоянии они вообще не походили на людей — еле-заметные взвеси, облачками парящие в пространстве. Наверное, они подпитывались энергией парней из личного отряда отца. У Джани своего отряда не было: ещё с детства не сложилось. Илья был первым и единственным претендентом, но и он умер, а умерев, переродился одним из её духов. Защитив тогда ещё маленькую девочку от пустяковой детской шалости, обернувшейся смертельным исходом. Защитив, пока остальные «друзья» бежали, оставив Джани умирать. С тех пор она больше полагалась на своих мёртвых товарищей. Вопреки ворчаниям отца и упрёкам, что она заключает контракты с кем попало, из жалости, словно тащит домой бездомных зверей. Духов, или, как их ещё называли, Ликов, у неё было пятеро. Все — недавно умершие, все — слишком молодые, ещё не успевшие раскрыть свой потенциал. Джани не догадывалась, что корень печали отца лежал глубже. Как главе клана, он надеялся передать дочери своего вассала и покровителя, старейшего духа, прожившего, по слухам, около трёх сотен лет. Но носить уже пять личностей в себе, по мнению отца, было тяжким бремя для сознания. Хорошим тоном для высшего состава считались два-три контракта с духами. Естественно, и Лики, носимые ими, как на подбор были неординарными личностями с эффектными, порой даже магическими способностями. Но Джани не волновала статусность, она просто не могла не спасти тех, чья жажда шагнуть в завтрашний день была сильнее смерти.

Промчавшись мимо кухни, где сейчас трудилась мама и путалась под ногами четырёхлетняя сестрёнка Милли, девушка спустилась на парковку. В ангаре стояла пара машин и танк, но она кинулась к мотоциклу — достаточно незаметному, быстрому, и в то же время вместительному, чтобы вывезти её и двоих солдат. Резким движением завёлся мотор, залязгали шестерни, поднимающие металлический полог гаража, выпускающий наездницу наружу…

Дом, уходящий оградами в лес, парадной дорогой выходил к озеру. Под тяжёлыми дождевыми каплями, его стальная, пышущая липкой влагой поверхность, колыхалась, сливаясь с деревьями и серым давящим июньским небом. Местность была неравномерной: то каменистая, то песчаная. Мотоцикл трудился на полную, проскакивая глубокие лужи и объезжая торчащие то тут, то там валуны. Следя за дорогой левым глазом — правый, искусственный, обозревал сейчас местность в режиме теплового излучения, — Джани через подсознательные каналы обращалась к духам.

— Не забывай, в первую очередь мы идём на подмогу товарищам, попавшим в беду! — колокольчиком звенела Хина, картавля, как истинная француженка.

— Да я и не забывала, вроде. — отозвалась Джани, срезая дорогу к заброшенному карьеру.

— Мне показалось, ты возбуждена. Излишне.

— Ещё бы! Мы с самого начала войны скрывались в подвале, так и не набив никому морды! Даже отец вылезал только за передачей провизии и наталкивался на мелких сошек!

— Вот и я о том же. В первую очередь наша цель — спасти товарищей.

— Ага, ага.

Мотоциклистка проскочила мимо улочки многоквартирных домов. В их городке всё мешалось в кучу: построенные на европейский манер коттеджи безразлично соседствовали с покосившимися избушками, а в паре шагов от них возвышались полувековой давности девятиэтажки, перемежаемые высотными новостройками. Даже сквозь шум дождя земля передавала ритмичное гудение поездов, проходящих по разрезающей город надвое железной дороге. Джани любила поезда. Само соседство с ними придавало уверенности. Такт их хода удивительным образом гармонировал с ритмом природы и сейчас этот вибрационный оркестр мобилизовывал каждую клетку её тела, взывая лишь к одному: к бою!

Первое столкновение случилось внезапно. Они просто выскочили из-за деревьев, плотно обступивших кирпичную пятиэтажку: два серокожих антропоморфных существа, не звери, но и не люди. Джани резко вывернула руль, пытаясь затормозить и одновременно подрезать бегущих в её сторону монстров. Тяжёлыми шлепками глина и грязь из-под колёс облепили витые рога, венчавшие голову татуированного мужчины и перебинтованную грудь такой же уродливой женщины. Наездница соскочила, бросая мотоцикл в свободный полёт в сторону врагов. Тот не разбился лишь благодаря «подушке» из четверых духов, принявших полуплотное состояние и мягко шлёпнулся в кусты, попутно уволакивая за собой рогатого нечеловека. Из пятерых остался только Илья, сейчас в облике оранжевой брони, обволакивающей тело носительницы. Мечница уклонилась от удара когтистой лапы и резким движением выдернула из-за пояса гнутые шуангоу. Одна застёжка кожаных креплений порвалась под напором заточенной стали. Пустяки!

Кровь гремела в ушах колонной бронепоездов, гудящими рельсами вибрировали руки и ноги. В бой! В бой! Девушка сорвалась с места, закручиваясь в танце: атака с долей защиты, пусть враги и сражаются голыми руками. Татуированная женщина развернулась, сверкнув чешуйчатой спиной, и без раздумий бросилась в лобовую. Джани — навстречу. Расстояние: двадцать сантиметров, десять, удар… которого не произошло. Противница затормозила у самого лезвия и, словно вздёрнутая невидимым крюком, отскочила назад. По шуму за спиной мечница поняла, что и мужчина, выбравшийся из кустов, намерен продолжить бой. Чешуйчатая, лишь приземлившись, вновь ринулась в атаку. Словно запрограммированная на простейшие действия машина, словно марионетка. Джани никогда не встречалась с подобным, но тёмные пятна в истории Рода косвенно доказывали, что некогда существовал способ контроля над человеком — или зверем — с помощью духовной энергии. Так с чем же она сражается? Результат эксперимента над душами? Выбракованное потомство клана? Эксперименты по слиянию с "грязными" ликами, так называемыми Сущими? Да какая разница!

Каждая мысль соответствовала удару клинков, по-прежнему не достающих врага. Но и это не важно! Природный ритм, ритм размеренно падающих капель дождя, свистящего ветра, шуршащей листвы — вот, с чем пыталась синхронизироваться девушка. И — главное — вот он! Колеблющий землю стук колёс очередного состава. Музыка!.. На мгновение все трое — Джани и оба противника — попали в такт безмолвного, дикого танца. Сейчас с точностью до милисекунды она могла предугадать каждое движение татуированых болванчиков. Прыжок, занесённая в ударе когтистая лапа с противоположной стороны… размах, удар клинками справа и чуть левее… Враги отскочили, но поздно! Поздно! Соскальзывающие с растопыренных клинков шуангоу Лики — пять небольших лезвий, подобные ветру, но наносящие материальный урон, отпрянули от хозяйки и разлетелись точно по запланированной траектории. Два угодили в глаза мужчине, третье полосонуло по сонной артерии женщины, и фонтан крови цвета ржавчины брызнул во все стороны. Теперь — догонять и добивать. Джани в один громадный прыжок настигла раненую женщину, снося лезвием голову. С кровью, шипя и вырываясь наружу, тонкими струйками засочился пар — «душа», или что там могло быть у этих уродов внутри. Второй соперник взревел и, разбрызгивая кровь из ослеплённых глаз, кинулся в очередную бессмысленную лобовую атаку, нелепо растопырив пальцы. Джани не чувствовала досады или жалости. Просто вспрыгнула на спину марионетке, перехватила мечи, обвила ими шею и дёрнула, оставляя два глубоких разреза. Голова мотнулась, удерживаемая лишь позвоночником. Ещё одно усилие и крюк, венчающий лезвие, подцепил голову, с хлюпаньем и лопаньем тканей отдирая от тела. Обезглавленный труп осел на землю. Голова покатилась к подъезду жилого дома, у распахнутых дверей которого валялась опрокинутая и смятая детская коляска. Джани набрала в грудь воздуха: кровавого смрада, перемешанного со взвесью чьих-то ушедших жизней, вдохнула поглубже и громко выругалась. Мотоцикл ждал. Ждали товарищи.