Колючее счастье (СИ) - Чёрная Ника - Страница 17

— Что я должен сделать, чтобы ты успокоилась? — посерьёзнев, спросил Святослав, ткнувшись в её лоб своим.

Женя хмыкнула, отворачиваясь, пытаясь успокоиться и скрыть свои мокрые глаза. Теперь уже ничего… Не просить же у него открытым текстом! Хотя и так было сказано предостаточно, и Слава всё прекрасно понял… Чёрт, она уже жалела, что не сдержалась, что позволила своей идиотской ревности — а это действительно была именно она! — вылезти наружу. Внезапно в Женьке проснулось какое-то собственническое чувство, захотелось убедиться, что внимание Святослава принадлежит только ей одной, захотелось, чтобы у них всё было по-настоящему, чтобы у него не возникло поводов связаться с какой-нибудь очередной Лисой, более опытной, более взрослой, более доступной… И стало просто-напросто обидно, почему с той он позволил себе больше, а с ней избегает такого рода отношений? Чем она хуже?

Да, доводы братец привёл действительно убийственные, но… её девичья душа не хотела успокаиваться, внимая рассудку, который всё понимал и без разъяснений Славы.

Женя вдруг почувствовала себя до ужаса глупо. Уподобилась какой-то истеричке, накрутив себя почти на ровном месте. Ведь и кроме Лисы у Светика явно были девушки. Но он правильно сказал — это было раньше. И никуда от этого не деться. Она действительно перегибает, да ещё и истерит, как безмозглая идиотка!

— Ничего, — ответила она на вопрос Славы. — Всё нормально. Прости, веду себя, как пустоголовая дура.

Так-то лучше! Слава внутренне выдохнул. Больше всего он не хотел разочаровываться в той Женьке, что целиком завладела его вниманием в последнее время. Он верил, что она не такая, как большинство других, встречавшихся на его пути девушек, что её умная головка и живое чувство юмора не дадут опуститься до мелочных выяснений отношений, требуя каких-то дурацких доказательств, громких признаний и прочей слащавой ерунды. И искренне не хотел разуверяться в этом.

Но всё же она была девчонкой. Со всеми вытекающими…

Слава не стал ничего говорить. Просто потянул Женьку за собой из комнаты. Надо было переключиться. Не стоило больше мусолить эту тему.

Но, несмотря на то что дальше вечер был самым обыкновенным их вечером — они ели, болтали, смотрели телик, валяясь на диване, и не поднимали больше неудобных обоим тем, червячок, точивший Женю изнутри, никуда не делся. Она понимала, насколько это глупо, знала, что больше не станет показывать свою неуместную ревность Славе, но ничего поделать с собой не могла — то, что Лисе досталось больше, чем ей, уязвляло. Женька сама готова была обругать себя последними словами, понимая, насколько все её претензии нелепы, но просто забыть, отодвинуть сам факт случившегося не могла — Слава ведь не опроверг то, что у них с Леськой что-то было. Причём, было здесь, в их доме, наверняка в его комнате, на его кровати!

У них остался последний день каникул. Послезавтра в школу. Послезавтра она увидит Маринку в своём классе, а он — Лису в своём. Послезавтра они оба будут вынуждены делать вид, что ничего особенного не случилось, что между ними ничего нет. И это только начало…

Она больше не доверяет Маринке, хотя и уверена, что общение из-за инцидента с Кедром они с той не прекратят. По большому счёту, Жене уже было всё равно, и она почти сразу же простила подругу, хотя так и не сообщила ей об этом — пусть помучается, поделом ей! Но теперь она не сможет по-дружески поведать Маринке об их со Славой отношениях. И более того, она не сможет открыто заявить о своих правах на него её гадкой старшей сестре! И это было самым поганым.

Хотелось рвать и метать!

Она честно старалась успокоиться, переключиться, забыть. Но получалось почему-то из рук вон плохо…

19

— Женька, ты где?

Слава помахал рукой перед глазами девушки, витавшей где-то далеко в своих мыслях.

— Пошли спать, — уныло вздохнув, промолвила та, отводя глаза.

— Здравая мысль. Но, скажи мне, почему мне не нравится то, как ты её произнесла?

— Придираетесь, Святослав!

— Не грузитесь, Евгения, — он сгрёб её в охапку, сдёргивая с табурета, на котором она сидела, попивая чай. — Уныние вам страшно не к лицу.

— А вам совершенно не идёт нравоучительный тон, — незло огрызнулась Женька, выбираясь из объятий Славы. — Я в душ.

— Окей, я после, — отпустил он её, проводив задумчивым взглядом.

После душа Евгения сразу же пошла к себе, поймав себя на мысли, что ей впервые совершенно не хочется скорее оказаться в спальне Святослава. Нет, она ничуть не меньше хотела быть рядом с ним самим, но вот его комната… после того, как он признал, что был с Лисой… Почему-то раньше она не задумывалась об этом факте…

Чёрт, но ведь, по сути, ничего не изменилось! Почему это стало так важно именно сегодня? Неужели из-за озвученного отказа? Захотелось зарычать в голос!

Спустя время Слава заглянул к Женьке и узрел одиноко съёжившуюся на кровати сестрицу. Он решил, что она заснула — настолько тихо и умиротворённо выглядела её фигурка, обнимавшая подушку. Заметил, что Женя опять не расправила постель — видимо, сказались бессонные ночи, которые они проводили по большей части за болтовнёй обо всём на свете, засыпая иной раз ближе к рассвету, и Евгения просто выключилась, только добравшись до кровати. Он снова притащил плед из своей комнаты, про себя усмехнувшись очередному путешествию их неизменного спутника и свидетеля всего между ними происходящего. А когда накрывал Женьку, наткнулся на колючий взгляд внезапно открывшихся глаз.

— Светик, если бы мне ещё месяц назад кто-то рассказал, что мой ненавистный братец станет таким белым и пушистым, будет носиться со мной, укрывать одеялком… — елейным голоском начала она.

— Жендос, — не дал он ей договорить до конца, пристраиваясь рядом, — если б мне месяц назад кто-то рассказал, что меня будет нагло домогаться моя нахалка-сестра!

— Эй! — возмутилась она, хватая подушку и неуклюже замахиваясь ею.

— Но ты ведь и правда домогаешься, — смеясь, перехватил подушку Слава.

— А ты носишься!

— Ношусь, — не стал отрицать он.

— Вот возьму и стану тебя этим шантажировать!

— И как же? — непритворно удивился он.

— Расскажу… ну, например, твоему другу Максу, как ты таскаешь меня на руках, готовишь мне кашу…

— Держу волосы, когда ты блюешь…

— Ладно, согласна, плохая идея, — скривила нос Женька.

— И зачем тебе понадобилось меня шантажировать? — поинтересовался Светик.

Она многозначительно подняла одну бровь.

— А как же мои домогательства?

— Слушай, да с тобой опасно связываться! — хохотнул он, но глаза его подозрительно прищурились.

— Тебе показалось, — ничуть не испугалась она.

— Да-а?

Слава накинулся на Женьку, пытаясь защекотать ту так, чтобы выбить всю дурь из головы, что никак не давала покоя девчонке. Но она вырвалась и, визжа и смеясь, соскочила с кровати и попыталась убежать от него. Слава схватил плед, помчался следом и нагнал Женьку уже в коридоре. Накинув на неё плед, он скрутил и закинул её брыкающуюся фигуру себе на плечо. И, затащив к себе в спальню, рядом с дверью которой они оказались, продолжил своё наказание.

— Отшлёпать бы тебя как следует, Евгения, а не вот это вот всё…

— Что за садистские наклонности? — отдышавшись, возмущённо высказалась та. — За что?

— Чтобы больше не придумывала себе проблем.

Женя уже было собралась что-то заявить в своё оправдание, но Слава не дал произнести и слова, просто нагло закрыв ей рот рукой.

— Да успокойся ты! Не было у нас с Лисой ничего! — не стал он больше томить девчонку.

— Не было? — встрепенулась она, стряхивая его ладонь и убирая волосы с раскрасневшегося лица. — Но…

— Ты бы видела свою физиономию, когда наткнулась на нас в коридоре, — усмехнулся Святослав.

— Хочешь сказать, что ты передумал, увидев мою… моё лицо? — насупилась Женька в ответ.