Продана (СИ) - Брук Ребекка - Страница 30

Мой стол был завален документами, и это моя вина. В течение нескольких прошлых недель я рано уезжал, чтобы поскорее оказаться дома с Еленеой. Это было странно — торопиться домой к кому-то, но, в то же время хорошо. Вот только к этому прилагалась вина, весом с тонну. Я никогда до этого не спал с замужней женщиной. У меня, может, ненормальные моральные ценности, но один всё-таки был. И одним из советов отца, которые он давал нам на протяжении многих лет, было то, что нельзя бесчестно вести себя со своей женой, или спать с чьей-либо. Правда, не казалось, что у отца вообще сейчас были какие-то проблемы.

Вина давила на меня, и я принялся за оформление заказов на следующую неделю. Это заняло у меня больше времени, чем обычно. Мысли о Елене в моей постели каждую ночь привлекали гораздо сильнее.

Возможно, отец был прав, когда сказал, что я чувствую к Елене больше, чем физическое влечение.

У меня были чувства к ней, которые значили намного больше, чем простое спасение из нелепой ситуации. Впервые в моей жизни я желал женщину более недели, при этом она подходила мне идеально во всех отношениях, которые только можно представить. И она замужем за мужчиной, давшим новое определение слову «мудак».

Всё в моей жизни было именно так. У меня было образование и опыт, чтобы стать первоклассным шеф-поваром в ресторане высшего класса, но бизнес отнимал всё время. Мой путь переломился, когда я купил собственный ресторан и сделал его более успешным, чем все остальные в районе.

Если кто-то и мог преодолеть препятствия, стоящие на пути к Елене, это был я.

***

Шёл третий период игры, а ублюдка до сих пор и духу не было, хотя я обмолвился, что останусь на целую игру, даже если бы он появился в первом тайме. Уходить сразу после него было бы подозрительно. Отец был непреклонен — мы должны оставаться осторожными, если не хотим попасться. Если бы команда хозяев поля проигрывала, то я смог бы выскользнуть раньше, пока половина стадиона выходила бы одновременно со мной.

Ранее вечером зашёл поужинать Брок, и единственное, о чём я думал — трапезы с Еленой в последние несколько недель. Исключением были всего три вечера, в том числе сегодня, когда я оставил её есть в одиночестве. Я знал, что у неё нет подруг, кроме одной из закусочной. Доминик проделал чёртову работу по изолированию её от всех на свете.

— Эштон, что с тобой, чёрт возьми?

Я оглянулся через плечо на Брока и обнаружил, что он, нахмурившись, смотрит на меня.

— О чём ты?

Он вилкой указал на мою тарелку.

— Давай начнём с того, что ты не притронулся к стейку, одному из твоих любимых. Не говоря о том, что ты не уделил ни капли внимания игре. Ты всегда говорил, что лучшая часть, когда имеешь дело со всем этим дерьмом, — это смотреть игру в уединении, — он поднёс вилку к бокалу, стоящему напротив меня. — Ты даже не заметил, что твоя команда выигрывает на четыре очка.

Взглянув в сторону табло, замечаю счёт один к пяти. Как я это пропустил? Единственной цифрой, на которую я обращал внимание, было время периода — я хотел, чтобы он закончился быстрее, чем обычно. Я снял очки и потёр глаза, прежде чем надеть их обратно.

— Кажется, я отвлёкся.

— Это из-за девушки, не так ли? Я видел, как ты смотрел на неё в ту первую ночь.

Я не мог обманывать Брока. Он прошёл со мной через достаточное количество передряг. Парень заслужил правду.

— Да. Из-за неё.

— Ты же знаешь, что попадёшь в гигантскую кучу дерьма, если спутаешься с ней, так ведь?

— Почему ты так говоришь? — Проворчал я, ощущая, как учащается пульс. Друг или нет, он не будет сидеть здесь и критиковать Елену. Она пережила достаточно.

— Посмотри на себя, ты готов драться со мной из-за жены другого мужчины. В этом вообще есть смысл? И если ты не будешь осторожен, то это закончится тем, что ты превратишься в киску, чего ты не можешь себе позволить.

Я посмотрел вниз на свои руки, сжатые в кулаки, и с усилием разжал их.

— Я просто трахаю её, а не прошу выйти за меня.

— Можешь продолжать вешать мне лапшу на уши.

— Что ты знаешь? — огрызнулся я.

— Послушай, я знаю тебя много лет, и никогда не видел, чтобы ты потерпел неудачу с женщиной. Ты редко обращаешь внимание на баб, если не хочешь спать с ними, и на этот раз дело касается замужней дамы. Что произойдёт, когда придёт время вернуть её тому куску дерьма, её мужу?

Я застонал, откинув голову на спинку стула.

— Я всё ещё надеюсь, что она не выберет его.

— Гарантий нет. И ты действительно хочешь выступить против сумасшедшего ублюдка вроде Толли? Любому дятлу, готовому продать жену, чтобы сохранить свою задницу, явно не хватает пары гаек в мозгу.

Я поднял голову.

— Я похороню этого сукиного сына, если понадобится.

— Сомневаюсь, что твоего отца действительно это волнует.

Прозвучал мой невесёлый смех.

— С этим я бы поспорил. Отец познакомился с ней на прошлой неделе. Поверь мне, я бы не удивился, если бы он сделал это сам, после того, как услышал, через что она прошла.

— Ещё один Дэвид?

То, что мой отец сделал с Дэвидом было хуже смерти. Даже Брок не мог переварить истории, которые мы все слышали, к тому же мы видели мужчину своими глазами, убедившись, что большинство слухов были правдой.

Дэвид больше не ходил, после того как мой отец «посетил» его. Он потерял левый глаз и правое ухо, одна нога была сломана так сильно, что им пришлось ампутировать её, чтобы спасти ему жизнь. У него были ожоги третьей степени на голове, шее, груди и спине, но муки на этом не заканчивались. Половина его пальцев была сломана, другие отрезаны, языка больше не было. Я не хотел думать о том, что случилось с его яйцами. Дрожь пробежала по спине от воспоминаний об этом. Как, мать его, моему отцу удалось жить с этим, не укладывалось у меня в голове.

— Возможно.

Стук в дверь.

— Говоря о Толли, — сказал Брок, вставая, чтобы впустить его.

Гнусный ублюдок не спеша вошёл в комнату, словно был хозяином этого места. Он остановился напротив меня, протягивая левой рукой маленький конверт. Этого явно было недостаточно, чтобы вернуть все деньги, которые он мне задолжал. Все мои должники знали, сверх пятидесяти мне платить не позволяется.

Почему у меня складывается ощущение, что этот человек считает себя выше меня?

— По размеру этого конверта я предполагаю, что это даже не восьмая часть того, что ты мне должен, — я передал конверт Броку, чтобы он пересчитал.

— Там десять тысяч. Оставшаяся часть у меня будет к концу нашего соглашения. Я должен был подумать раньше, прежде чем продавать тебе Елену. Я больше не могу жить в отелях, но и ненавижу убираться в квартире, — его глаза метались по комнате. — Где эта ленивая сука? Ей лучше сделать то, что я ей велел, несмотря на то, что она омерзительно трахается.

Я спрыгнул со стула, и, не раздумывая, нанёс удар. Кулак соприкоснулся с его лицом, и он споткнулся назад, ударяясь об один из столов. Другим ударом я сбил его на пол, наседая на его грудь. Мои очки слетели с лица и скользнули через комнату.

— Не смей… говорить о ней… так… снова!

Это был не первый случай, когда я доводил свою точку зрения с помощью кулаков. Дьявол, даже не десятый. Этому куску дерьма повезло, что я использовал только кулак. Я чувствовал холодную сталь своего Глока, трущегося о бедро, пока замахивался снова и снова.

Я не прятался за спиной мышц. Да, я использовал Брока время от времени, но так было, когда у меня имелись неотложные дела, или когда человек был недостоин того, чтобы я марал о него руки. У меня была репутация, которую я заработал. Мне не переходят дорогу, и Елена моя, по крайне мере сейчас, и, следовательно, этот парень тоже не перейдёт дорогу ей.

Кровь забрызгала мои ладони и руки, плечи болели, а костяшки были в ссадинах. Я отвёл руку назад для следующего удара, и мне было вдвойне насрать на повреждения, причинённые ему, но сильные руки обхватили меня вокруг груди, оттягивая прочь.