Полуденный бриз (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 28

-           Да! - крикнула Нэйран, поморщившись.

В кабинет медленно вошла Фироэль. Ее лицо было буквально белое. Императрица нахмурилась.

-           Что? - хлестнул ее вопрос.

Фира подняла руку, в которой был зажат листок бумаги.

-           В Академии... - ее голос прерывался. - Бунт. Взорван Купол.

Черты лица императрицы обострились. Она некоторое время невидяще смотрела перед собой.

-           Что-то еще? - безжизненным голосом спросила она.

-           Ю... - голос изменил Фироэль. - Юлиса...

Грестос медленно подняла голову.

-           Что Юлиса? - прозвучал ее мертвенный голос...

-           Ваше величество, - у Фиры по щекам покатились слезы. - Ваша дочь...

С утра уже было довольно прохладно. Солнце только-только встало над горизонтом и еще не успело вернуть тепло. Сариэль (сариэль - серая сверху и белая снизу хищная птица. Использует планирование, высматривая рыбу в реке, болотников или падаль) поднялся ввысь, на охоту. Уже скоро птенцы достаточно окрепнут, чтобы пережить перелет на юг. А пока родители добывали им пищу.

Внизу была привычная картина. Белели стены жилища двуногих. На поблескивающих от росы дорожках еще никто не ходил. Двуногим не надо было с утра выходить на охоту, они любят спать. Впрочем, сегодня в их гнезде было немного по-другому.

Сариэль дернул головой, когда из одного из зданий вырвался клуб огня и дыма. Острый взгляд хищника разглядел группу людей, которые подошли к странной голубой скользкой горе, на которую нельзя было сесть.

Там внизу, возле голубой горы что-то ярко сверкнуло. А потом до птицы долетел громкий звук. Гора сразу потеряла свой небесный цвет и стала серой. Птица заложила вираж, спускаясь ниже. По дорожке от круглого здания, мимо другого, подковообразного, к серой горе бежали несколько двуногих...

... - Так, слушаем сюда! - рявкнул Аринэль. - Никакого героизма, ясно?!

Сонте с удивлением посмотрел на товарища. Эди буквально распирало от адреналина. Бегущая рядом с Анти Саэко тоже подозрительно поблескивала глазами.

-              Я скажу, встаем и стоим! - продолжал Ари. - Анти, наготове ставить щит! Следишь, на, за лучниками и магами и только за ними! Остальное не твоя забота! Саэко... А ты что тут делаешь?

Последнее адресовалось Свеарис. Которая каким-то хреном затесалась в эту инвалидную команду! Аринэль выдохнул сквозь стиснутые зубы.

-              Стоишь, НИЧЕГО не делаешь, поняла? - рыкнул парень. - И смотришь за тылами. Только туда! Ясно?!

-              Понятно, - спокойно ответила Свея.

Аринэль смерил ее недоверчивым взглядом.

-              Саэко, Кина! - продолжил Ари. - До Анти никто не должен дойти! То есть вообще! Ясно?! Эди, и до меня тоже!

Парень молча кивнул. А Аринэль перевел взгляд на Ямаден.

-              А вы, я думаю, и сами справитесь да, госпожа Ямаден? - спросил Ари.

Женщина криво усмехнулась. Пятикурсник, который трусил рядом с ней, недоуменно косился на первогодку, который так лихо раздавал указания. И при этом бывавшая на Стене воспитатель Ямаден, славящаяся крайне своеобразным чувством юмора, ему не возражала. А Аринэль выдернул лук из чехла. Вот как тут не поверить в женскую интуицию? Мама Вайлири принесла этот лук накануне. Свой лук. И сказала, что ей будет спокойнее, если он будет у него. Вот из чего бы сейчас Ари стрелял?

-              Осторожно! - крикнула Анти.

-              Сто-оп!!! - тут же рявкнул Аринэль.

Перед ними в этот же момент взметнулся щит. Причем он был не как обычно, слегка искажающий реальность, а словно мутное стекло. По которому через секунду будто волны пробежали.

-              Ну, вашу мать, не я это начал!!! - со злостью выдал Ари...

...Сариэль почти не шевелил широкими крыльями, оставаясь при этом почти на месте, попав в столб теплого воздуха. А еще птица чувствовала, что там, внизу, обрываются жизни. Там, где носились ярко-белые шары, вставала столбами земля, лилась кровь. Одна из двуногих, с белыми волосами, выбралась из когда-то голубой горы и в нее пытались попасть другие двуногие, в зеленой одежде. Но беловолосая двигалась так быстро, что те в зеленой одежде не успевали. А она успевала. Уже трое зеленых лежали на земле.

От линии людей, которые стояли со щитами, раздались хлопки, и танец беловолосой все же сломался...

Сумерки странное время. Мир словно замирает на грани между ночью и днем. На грани между двумя определенностями. Воздух словно хрустальный. Звуки, запахи, все какое-то четкое, выпуклое.

Эваннэ Дайриннэ стояла у мэллорна. Здесь, под куполом, не шумел ветер, не чувствовалась утренняя прохлада. Но Эваннэ ловила себя именно на ощущении, будто она стоит на вершине горы и смотрит на встающее над империей солнце. Вот только этого ощущения, нахождения на краю жизни, его не было. Впервые за всю свою жизнь Дайриннэ ощущала, что впереди что-то есть. Не призрачное, не эфемерное, а вполне конкретное... И великое дело. Она, одна из тех немногих, выживших в бесконечных боях, ощущала, что ее жизнь обрела иной смысл. Что она закончит свой путь не в пожелании ожидания, а с яростным напутствием победы!

Перед взором Эваннэ вставали лица тех, кто уже не увидит, как народ Эло-Ёпь двинется на юг. Лицо матери, последними словами которой были слова «Расти вечно». С этими словами уходили все дроу. В молодости Эваннэ злилась на это. На странную веру в мэллорн, который спал уже четвертую сотню лет. Ей тогда казалось, что нужно сосредоточиться на том, что происходит сейчас, в реальности. А на самом деле оказалось, что эта вера в то, что они обретут старую родину, это стержень. Основа, которая помогала выживать на продуваемых всеми ветрами перевалах. Каждый из дроу помнил те истории, которые казались сказками, рассказываемые ашами (воспитательницами). О странном, каком-то слишком хорошем, чтобы быть правдой, месте, где дети будут в безопасности и им не надо будет носить оружие даже дома.

Перед взором Эваннэ проходила длинная вереница тех, кто погиб на перевалах и Стенах. Кто сорвался в пропасти, молча, потому что кто-то может дернуться на крик и тоже сорваться. Или потому что дерра рядом.

Молодые лица и уже в шрамах. Те, с кем час назад делил котелок или спальник, а потом в бессилии сжимаешь рукоять клинка, стоя у истерзанного тела. Дроу не отступают, даже если остаются в одиночестве. Потому что позади долины, позади дети.

Этот парень. Странныйполукровка, слишком молодой, чтобы быть отаморр (буквальный перевод, «Старый мертвец». Опытный воин), но глаза которого явно не раз видели смерть, причем свою. Нет, Дайриннэ не была удивлена, среди дроу таких подростков немало. Не всегда, даже ценой своей жизни, отряды останавливают дерра, которые рвутся в долины, к замкам. Среди людей таких парней попадалось мало, люди живут проще и выставляют на Стену только взрослых...

Эваннэ поморщилась, вспомнив вчерашние события. Дроу постоянно воевали рядом с людьми. Но там, на перевалах, были другие люди. Похожие на них, на дроу. А здесь, в

империи, казалось, забывали, что лишь легионы отделяют мирную жизнь от когтей дерра...

Два десятка магов, большей частью ученики старших курсов и несколько с третьего, во главе с Сантиусом Вириусом (барон Сантиус Катье Вириус, адепт воды, маг-бестиатор. Преподаватель кафедры Бестиатор, ученик магистра Сибиуса. Невысокий мужчина, лысоватый, с «бульдожьим» лицом) в сопровождении десятка легионеров подошли к куполу.

-              Следите, чтобы нам не помешали, командир, - высокомерно бросил старшему воину Вириус.

На лице того вздулись желваки, глаза сузились, ноздри раздулись, но он молча кивнул. Двое учеников, которые несли какой-то ящик, подошли к самому куполу, поставили рядом с ним ношу и явно поспешно отошли.